***
— Тебе выдали собственное рабочее место? Круто! Сенку поправил наушник в ухе, поморщившись. Тайджу горланил так, что впору было услышать из телефона, лежавшего в кармане. — Да, и не ори так, идиот. Дай хоть Юдзурихе слово вставить! — Сенку отпустил последнюю коробку на стол и выдохнул, вытерев пот со лба. По крайней мере, вечные рассказы Тайджу служили неплохим шумом на фоне рабочих часов. — Сложно назвать это отдельным местом, но я пока лишь стажируюсь под чужим руководством. Так, минимум, пару лет точно. Я, конечно, могу ускорить это время. Сенку усмехнулся, — на сегодня вроде всё. По крайней мере, разобраться остальным он решил позже. И, оглядев в последний раз своё новое скромное рабочее место, пока наполненное лишь базовой канцелярией, достал бумажник из сумки, валяющейся где-то в куче вещей. Сейчас Сенку бы не отказался от чего-то прохладного: в помещении было невыносимо душно, как в Японии летом. И, к сожалению, придётся немного потерпеть прежде, чем он сможет получить полноценное рабочее место и, желательно, в виде отдельного кабинета с кондиционером и дополнительной лабораторией, чтобы не приходилось лишний раз пересекаться с кем-либо. Например, с Ксено. Справедливости ради, Сенку поступил в НАСА именно благодаря рекомендациям Ксено. В своё время он отказал Бьякуе в том, чтобы тот как-либо влиял на поступление Сенку сюда, но судя по тому, что его уже знали многие, этому старику ничего не помешало постоянно болтать о Сенку то там, то тут. Самое паршивое было чувствовать себя теперь обязанным Ксено. Пусть тот являлся одновременно и первой, и второй причиной присутствия Сенку здесь. — Ты же встретился с тем Мистером Х? Сенку моргнул, потирая переносицу. Нет, если так продолжится и дальше, он совсем не сможет сосредоточиться. В любом случае, ему нужен был отдых. — Ага, — он усмехнулся и без зазрения совести отправился искать, где находится кафетерий. Какая жалость, что его дорогой наставник просто свалил, не показав даже, где здесь расположена уборная. Да, какая жалость, что Сенку не мог просто поменять наставника. — Типа того. Мистер Х — однако, давно Сенку его так не называл. С тех пор как узнал настоящее имя Ксено, если быть точным. Это было не сложно, просто раньше это не так заботило Сенку, как сами идеи загадочного учёного по переписке. Но были среди них и те, с которыми Сенку в корне не был согласен. Желание полного правления над миром и его уничтожения. Тогда маленькому Сенку это, казалось, не больше, чем извращёнными фантазиями какого-то старика по типу Бьякуи, — без личной жизни и с фанатизмом. Но чем дольше Сенку общался с Ксено, тем больше убеждался, что Ксено был вполне способен на всё о чём болтал. Это никогда не было недалёкими фантазиями школьника, а взрослого, гениального человека, которого Сенку уважал не меньше, чем презирал множество из его идей, которые Ксено в любой момент мог воплотить в реальность. Наверное, это достаточно глупая причина, чтобы вступать в НАСА, но Сенку не видел в этом проблем. Проблемой был лишь сам Ксено Хьюстон Уингфилд. Костью в горле, которую Сенку заглотил, как наживку, сам. Если единственный способ быть уверенным, что Ксено никого не уничтожит — находиться рядом, то так тому и быть. Более того, именно здесь, в НАСА, Сенку мог заниматься тем, о чём всегда мечтал. Совмещать приятное с полезным иногда бывает достаточно весело, не так ли? Одно не изменить — Ксено оставался всё таким же подонком. Даже не подумавшим помочь Сенку с коробками и ещё нагло стоявший напротив, ожидая, пока Сенку пожмёт ему руку. Ему пришлось положить все коробки, чтобы сделать это. Сенку давно не ощущал себя настолько глупо. — Вот же чёрт, — он потёр лицо рукой, простонав. — Что-то не так? — послышались голоса Тайджу и Юдзурихи в наушниках одновременно. Сенку зажмурился, встряхнув головой от шума. — Ты попал в беду?! — Говорите по очереди! — вскрикнул Сенку, привлекая внимание людей вокруг. И, холодным взглядом предложив им вернуться к работе, выдохнул. — И нет. Тут нет энергетика, который я пью. Сенку стоял возле автомата с напитками посреди общего коридора. Вещь практичная и даже удобная в каком-то смысле, но настолько же бесполезная, если не имеет в наличии ничего лучше колы или холодного кофе для утоления жажды и придания энергии. Тем более кофе Сенку ненавидел. Ещё с детства, когда случайно выпил из чашки Бьякуи и пытался неубедительно солгать, что не так уж горько и вообще пить кофе он вполне способен. Но, честно говоря, от воспоминаний до сих пор лишь передёргивало. Он предпочитал что-то послаще и не являлся фанатом горячих напитков. Но если выбирать логически, то Сенку отправился к кофемашине, игнорируя голоса друзей, что не могли в полной мере понять и разделить его боль сейчас. Людей тут, к счастью, почти не было и Сенку не пришлось снимать наушники. Из хорошего, здесь находились сиропы. Из плохого, — Сенку понятия не имел, каким на вкус окажется кофе с фундуком и гранатом. — Эта штука точно меня убьёт, — рассуждал он, вертя стаканчик в руке. Сенку был рациональным человеком, но сейчас жалел, что не остановил выбор на коле. Уровень кофеина не тот, но всё же… — Только при передозировке десяти грамм. Не думаю, что ты столько выдержишь. Сенку вздрогнул, по инерции потянувшись к наушникам, в которых ещё были слышны голоса Тайджу и Юдзурихи. Но не успев их снять, опустил ладонь. — Ты, — он закатил глаза, — Ксено. Он наконец соизволил явиться, бросив Сенку одного после очень неловкой сцены встречи. И, судя по всему, Ксено не испытывал ни капли сожаления, раз снова ухмылялся перед ним, вытянувшись во весь рост. По крайней мере, в этот раз Ксено был в халате. На его шее по-прежнему болталась айди-карта, а на руках имелись перчатки. Путём недолгих размышлений, Сенку заключил, что Ксено только покинул лабораторию. Тоже на перерыв, видимо. — Ты же знаешь, что носить наушники во время рабочего времени запрещено? — игнорируя грубость Сенку, Ксено указал на его уши. В этот момент удачно заговорил Тайджу, которого Сенку проигнорировал. — Сенку, ты с кем-то говоришь? — Я на перерыве, — он тоже ничуть не уступал Ксено в спокойствии. И с ухмылкой пригубил стаканчик кофе. — Это ничего не меняет, доктор Сенку. Как твой наставник… Ксено замолк, стоило лицу Сенку перемениться, будто его вот-вот стошнит. На секунду Ксено попросту растерялся, забыв конец мысли, поэтому в итоге не сказал больше ничего. Сенку, пользуясь этим, отвернулся в сторону. И Ксено склонил голову в бок, нервно хохотнув. Хорошо. Неужели Сенку настолько мерзко с ним говорить? — Хорошо, думаю, мы плохо начали, доктор Сенку, — Ксено снова улыбнулся, кашлянув в кулак, чтобы привлечь внимание Сенку. И стоило тому поднять взгляд, как Ксено коснулся руки Сенку. — Отныне я твой наставник. Я не прошу от тебя уважения, но не создавай мне проблем. Ты же хороший мальчик, верно? — Э-эй! Сенку дёрнулся, когда кофе уже выхватили из его рук, заменив банкой газировки. Ксено с удовольствием отпил из чужого стаканчика. — Спасибо за кофе для наставника, — и, отсалютовав, был таков. Сенку остался один возле кофе-машины, пытаясь понять, что вообще произошло. Он даже забыл про наушники, голос Юдзурихи из которых привёл его в чувства. — Сенку, всё хорошо? Сенку опустил взгляд на руки. Чёрная банка с зелёным логотипом. Это, конечно, не тот энергетик, что он пьёт обычно, но как заменитель тоже довольно неплох. И, открыв банку, он сделал глоток. Ещё холодная. Сенку улыбнулся. — На все сто миллионов процентов.***
— Какова плотность энергии наполняющего вселенную реликтового излучения? — Четыреста-пятьсот сантиметров в кубе. Когда был зафиксирован первый случай обнаружения чёрной дыры в звёздной системе, видимой невооружённым глазом? — В двухтысяча двадцатом году. Как называется организация, занимающаяся исследованием НЛО и аномальных явлений, созданная в Советском Союзе в тысяча девятьсот восьмидесятом году? — Космопоиск. Когда была открыта межзвёздная комета? — В двадцать первом. Как называется протопланетарная туманность, которая является самым холодным известным местом во вселенной? Сенку открыл рот, чтобы через пару минут так и закрыть, ничего не сказав. И, приложив два пальца к виску, он прикрыл глаза, пока все взгляды коллег были направлены на них двоих. Ксено ухмылялся, сидя напротив. — Бумеранг, — в конце концов выдал Сенку, облегчённо улыбнувшись. И это был правильный ответ. Уже второй день начинался так. Ксено просто приходил и бросал рандомный научный вопрос, а Сенку отвечал тем же, и это превращалось в своеобразную игру, где ни один не уступал другому, пока не проходило время перерыва или кто-то не проигрывал. Но пока что вёл Ксено. Всего на один балл, с учётом, что Сенку его почти обыграл на вопросе, связанном с географией. Для других работников НАСА стало тоже своего рода развлечением наблюдать за их сражением, делая мысленные ставки. И хоть Сенку искренне не понимал смысла в происходящем, ему нравилось. Всего второй день, но он планировал обыграть Ксено. К сожалению, как только вопросы оканчивались, Ксено уходил так же, как и пришёл. Он даже задания почти не выдавал Сенку, максимум, проверяя то, что уже сделано. Почти всё время Ксено проводил в кабинете и в лаборатории. Вторым исключением, замеченным Сенку, был перерыв, на который они выходили почти одновременно. Не то чтобы Сенку как-то за ним вообще наблюдал. По правде говоря, у него и без Ксено работы имелось достаточно, благо, кроме наставника имелись и те, кто мог объяснить, как и что делается. Одним из таких был такой же стажёр, как Сенку. Кажется, под именем Хром. Довольно забавный парниша. В отличие от Сенку, его положение здесь было более шаткое, но Хром был достаточно умным, чтобы добраться до НАСА своими лишь силами, поэтому Сенку не мог его не уважать. Тем более Хром быстро проникся им также в ответ. Он был активным, много болтал и думал не меньше, но особенно ему нравилось слушать Сенку, говорящего о науке и наблюдать за перепалками с Ксено. — Обычно, доктор Ксено мало с кем так часто общался, — заметил Хром в этот раз, стоило Сенку вернуться на место. И тот мог представить почему, хихикнув под нос. — Но если серьёзно, — Сенку повернулся к нему, потирая затёкшую от сидения шею, — неужели Ксено вообще ни с кем не общается? Ну, из коллег? Он и сам не заметил особых пересечений за эти два дня с половиной между Ксено с учёными, но не задумывался, насколько всё плохо. Судя по выражению лица Хрома, ещё хуже, чем Сенку вообще представлял. — У него сложный характер порой. Неудивительно, что многие его проекты отвергали. Сенку не совсем понял, о чём Хром говорил, но и объясняться тот уже не собирался. И довольно быстро переметнул тему на последний заданный Ксено вопрос, а затем с интересом выслушивал объяснения Сенку, почему именно так называется вещь. Кажется, в остальном будни и исследования Сенку проходили спокойно. На следующий день после того, как Сенку не удалось приобрести энергетик, он попытал удачу во второй раз, но и в этот нигде в пределах здания организации ничего не нашлось. И стоило Сенку вернуться к кофе-машине с видом смиренного страдальца, его уже ждал рядом Ксено. С энергетиком снова. Чёрт знает откуда, как и зачем. Они молча обменялись напитками. После, повторив ритуал, Сенку уже находил это забавным. Ещё через день он даже проникся. — Какое единственное созвездие разделено на две независимых части другим созвездием? — уточнил он, протянув руку в третий день. Ксено опешил. И Сенку оказался доволен собственной выходкой, получив энергетик, который открыл, пока Ксено ещё пару секунд пялился на стакан кофе, возникший как из ниоткуда. — Змеи, — в конце он усмехнулся, не скрывая своего впечатления. — Тогда моя очередь, в первый день те с кем ты говорил, это были Тайджу и Юдзуриха? Сенку упоминал их всего пару раз в письмах к Ксено, когда они ещё переписывались. И по крайней мере, когда уже знали имена друг друга. Было удивительно, что Ксено вовсе запомнил обоих. Но смысл игры разве заключался не в другом? Хотя Сенку не был против. — Да, — он сделал глоток, обдумывая свой следующий же вопрос. — Ты по-прежнему не изменил своим принципам? Всё ещё считаешь, что этому миру нужна диктатура или уничтожение? — В вопросах бюрократии? Определённо, — Ксено зарылся ладонью в белые волосы и рассмеялся, вызвав ответную улыбку на губах Сенку. Хорошо, может, не тот ответ, что он ожидал, но теперь он определённо мог понять, что Ксено в своей сути такой же. И снова говорить с ним так обычно, как когда-то они общались по переписке, было странно. Впрочем, Ксено сам по себе был не менее странным. Сенку никогда не изучал подробно его личность, но хватало того, что можно было случайно увидеть на научных сайтах и услышать из слухов. Ксено был гением. Учёным мирового масштаба и без преувеличения восхищал Сенку даже сейчас. Может, потому что Сенку немного избаловался, общаясь только с людьми, которые не занимаются наукой настолько усиленно, поэтому теперь, стоя рядом с человеком, который выиграл его в простой игре на вопросы науки, он чувствовал трепет. Это ликование, несравнимое с простым жаром соперничества. — Ты, кажется, уже завёл нового друга, — вдруг произнёс Ксено. И Сенку вопросительно на него посмотрел. Ксено неторопливо отпил в ответ кофе, облизнув губы. — Каким термином также обозначают ультразвуковое исследование в медицине? Сенку моргнул, подняв глаза с губ другого. Его лицо переменилось. — Погоди, я, — он приложил пальцы ко лбу, — я сейчас… я точно это знаю. — Десять секунд, доктор Сенку. — Заткнись! Ксено лишь рассмеялся.***
Первая рабочая неделя самая сложная, но не в случае Сенку. Познакомиться с другими коллегами ему не составило почти никакого труда, как уже на следующий день просить их помочь ему в чём-то. Ксено был правда удивлён, наблюдая за этим со стороны. Ему понадобилось куда больше времени и до сих пор не сказать, что Ксено был популярен у здешних коллег. Он правда почти ни с кем не общался. Единственный человек, которого Ксено мог назвать другом являлся Стэнли Снайдер — военный и даже не отсюда. Парень, которого он знал ещё с детства и с которым разделил множества лет. Иногда Ксено в шутку думал, что если бы ему пришлось выбирать, кого-то из людей, кто ещё имеет значение в этом мире, то непременно это был бы Стэнли. Если бы Ксено пришлось выбирать, кого лишить жизни первым, то непременно это был бы Сенку. Ксено уважал его ум. Мало кто из учёных когда-либо за все десять лет в НАСА так впечатлял его прежде. Были те, кого Ксено встречал, но уже через день забывал, какие бы важные для мира вещи они бы не создавали. Сенку забыть было сложнее всего. Никто ещё не заставлял сердце Ксено так трепетать. Именно поэтому, если кто и мог встать на пути Ксено, — это определённо был Сенку. — То есть, ты порекомендовал его в НАСА, при этом прекрасно зная, что он с огромным удовольствием сделает всё, чтобы в случае чего лишить тебя всего, что ты имеешь сейчас, лишь бы ты не использовал своё влияние не во благо? — Стэнли выдохнул дым от сигарет. Нет, ему опредёленно нужно было закурить, чтобы переварить эту мысль. — Ты меня удивляешь. — Разве так не веселее, Стэн? — Ксено смеялся. Они стояли недалеко от здания на перерыве, и Стэнли заехал, чтобы передать Ксено вещи. — Ты знаешь, — он говорил без осуждения. Что бы не делал Ксено, Стэнли всегда был на его стороне. Наверное, поэтому Ксено его так обожал. Иногда он думал, что бы было будь Сенку таким же. — Я приму все твои идеи, но не заигрывайся слишком сильно. Тем более сейчас. Ксено похлопал глазами, отпивая кофе. Лишь через мгновение до него дошёл смысл чужих слов. Он поджал губы. — Ты был дома, верно? — Тебя не было там неделю, — Стэнли стряхнул пепел с сигареты, морщась. — В холодильнике испортились многие продукты. Я всё выкинул и вынес мусор. Куплю новые завтра. Ксено посмеялся. Неделя? Ему казалось, что не прошло больше двух дней. Он снова совершенно потерялся во времени. У него нет его, чтобы даже уделить Сенку. Ксено и правда самый ужасный наставник, которого только могли Сенку назначить. — Спасибо, Стэнли, обещаю, я вернусь завтра, — Ксено выкинул пустой стаканчик в уличную урну и махнул на прощание, уже собираясь уходить, когда Стэнли схватил его за руку. Ксено остановился. И в этот момент позади послышался голос. — Ксено. Они обернулись почти одновременно. Сенку смотрел на эту картину, стоя в паре метрах от них. И Стэнли пришлось отпустить руку Ксено, пряча в карман. — Хоть завтра, — повторил он. — Я приготовлю ужин. На губах Ксено расплылась мягкая улыбка. — Спасибо, Стэн. Стэнли развернулся и, бросив последний взгляд на Сенку, ушёл. Ксено же, поправив рукав, направился в сторону Сенку, расслабленно мыча мелодию чего-то под нос. — Да, доктор Сенку? Что-то случилось? Сенку ответил не сразу. Всё ещё провожая взглядом уходящего к машине Стэнли. Он видел этого парня и раньше. На множествах из фотографий Ксено. Стэнли всегда присутствовал где-то сзади, как телохранитель или просто что-то само собой разумеющееся. Сенку особо не задавался вопросами насчёт их отношений со Ксено. До этого, правда, момента. Ксено не знал, как давно Сенку стоял здесь или только подошёл. Сколько Сенку слышал? Но зная военные инстинкты Стэнли, он бы заметил, если бы чужак стоял слишком долго. Не так ли? Но для Сенку ничего из услышанного не было новым. Лишь чистыми фактами, которые он подтвердил для себя. За более, чем неделю работы с Ксено он окончательно убедился в том, что настолько же, насколько Ксено ненавидел учёных, те презирали и опасались самого Ксено. Более того, о Ксено ходило множество слухов. Начиная с того, что он не спит вообще и заканчивая теми, что Ксено слишком близок со Стэнли. В первое верил Хром и у порой Сенку играли сомнения, а вот второе его волновало иначе. И он не мог объяснить как. Сенку раздражало в Ксено многое. И то, что касалось Ксено тоже бесило. Даже Стэнли, пусть Сенку его ни разу не знал. — Я закончил с бумагами, что ты мне дал, — сообщил он, и они вместе проследовали к кабинету. Сенку явно мог сказать об этом и вне перерыва, но, видимо, его упрямство оказалось сильнее. Ксено вздохнул, — ну, что за парень. — Хорошо, тогда, думаю, мне придётся уделить тебе сегодня немного больше внимания. Сенку будто этого только и ждал. Снова находиться в лаборатории ему нравилось больше, чем копаться в расчётах. Он мог не вылезать отсюда дольше, чем Ксено, и второго то забавляло. Радостный Сенку сам по себе был смешной до безобразия. Он много болтал, пока Ксено оставалось лишь наблюдать. — Я видел проект, которым ты сейчас занят, — сообщил он, заставив Ксено отвлечься. — Я могу помочь. Там осталось немного, чтобы закончить, верно? Ксено пропустил мимо ушей факт того, что Сенку копался в его документах. Ему даже стало смешно, что после всего Сенку сам предлагает ему свою помощь. Это благодарность? Не было даже за что. — Вдвоём веселее, — он согласился. Этим вечером из лаборатории не вышел никто. Часы показывали далеко заполночь. Все учёные разошлись по домам и наверняка уже спят, но для Ксено такое время ещё не предел. Он выпивал второй стакан кофе за час, чтобы сосредоточить взгляд на экране компьютера. Занятый Сенку сидел же в углу. По крайней мере, час назад было всё так. От него не было шума уже достаточно долго, чтобы, потянувшись, Ксено обратил наконец-то внимание. И, приглядевшись, опустил кофе, чтобы подняться. Ксено подошёл ближе. Оу. Сенку спал. Точнее лишь задремал, окружённый бумагами и склянками с веществами, которые Ксено осторожно отложил в сторону, осторожности ради. Сенку даже не дёрнулся. И Ксено решил, что, видимо, будить того придётся ему самому. — Доктор Сенку, вы совсем устали, да? — Ксено потянулся рукою поближе, чтобы убрать в сторону прядь, что постоянно моталась на лице Сенку. От этого жеста другой только немного поморщился. И не сказать, что этот совсем ещё молодой парень был великим человеком в науке. Ксено знал, что Сенку пойдёт далеко. Он будет гением этого мира, в котором тот так нуждался. Наука была поистине элегантна, а Сенку — самым элегантным учёным, что Ксено когда-либо встречал. Сенку был тем, кто может лишить Ксено всего, но второго такой расклад влёк только сильнее. Наверное, чувства Ксено можно было по праву назвать извращёнными. Зрачки Сенку не двигались, говоря о достаточно глубоком сне, чтобы проснуться от одного только голоса. И Ксено, не убирая руки, наклонился, прислушиваясь к мерному, как стук стрелки часов, дыханию Сенку. Нет, будить его сейчас казалось преступлением, на которое Ксено не решился пойти. И губы Ксено легли на висок, оставляя невидимый поцелуй на коже Сенку. — Сладких снов, маленькая звёздочка. Ксено вернулся к работе. Стоит заметить, что та правда пошла быстрее, стоило Сенку внести свою лепту в расчёты. И через два часа Ксено закончил большую часть, а Сенку к тому времени сам пробудился. — Кто-то совсем не ценит себя и перерабатывает? — подразнил Ксено, пока Сенку пытался окончательно отогнать сон, потирая затылок. — Кто бы говорил, — хрипло прошептал он. Сенку не понимал, почему Ксено его не разбудил и сколько времени прошло с тех пор, как он задремал. Но, кажется, уже было слишком поздно, судя по тому, как тихо снаружи. Ксено тоже заканчивал. Сенку встал из-за стола, поморщившись от прохлады ночи. Они с Ксено покинули лабораторию вместе, пока первый теперь не мог избавиться от лёгкой головной боли и чувства усталости. Ксено на то издевался. — Поэтому не стоит засыпать на работе. — Мог бы разбудить, а не просто смотреть, — Сенку потёр веки, затем — переносицу и проморгался, хмуро заглянув Ксено в глаза. Тот стрельнул взглядом в сторону. Позорник. Снаружи было ещё холоднее. Сенку никогда не задерживался на работе так поздно, обычно уходя раньше, чтобы успеть на метро и такси. В этот раз он был только с Ксено, а метро часа два, как закрыто. И Ксено, стянув с себя кофейного цвета пальто, накинул его поверх плечей Сенку, заставив того притормозить по пути. Накидка смотрелась комично большой, хотя Сенку уступал Ксено лишь в росте. Они оба были худыми и не могли похвастаться мышечной массой. Сенку не считал такое проблемой, а Ксено выглядел идеально таким, каким был сейчас. По мнению Сенку. — Тебе стоит заботиться о себе. Для молодого учёного ты слишком упрямый, — Ксено направился к парковке, и Сенку последовал почему-то за ним. От пальто пахло Ксено. Чем-то терпким и кофе. Сенку раздражал этот запах. — Одной заботой великим учёным не стать, тебе ли не знать. Они остановились у машины. Ксено разблокировал двери и неожиданно бросил Сенку ключи, которые тот неумело поймал. На тех мотался брелок с анимешным героем. Когда-то сам Сенку посоветовал посмотреть то аниме Ксено. Удивительно, что он всё-таки это сделал. — Ты умеешь водить? — не дождавшись ответа, Ксено уже уселся на пассажирское, в общем-то не давая времени на раздумие. А Сенку не оставалось ничего, как сесть на место водителя. Он вставил ключ в отсек зажигания и повернул. — Немного. Когда-то Сенку учился у Бьякуи, но так и не созрел, чтобы купить машину себе. Он больше предпочитал общественный транспорт или, например, скутер, которым пользовался в старшей школе. Хотя Бьякуя очень хотел подарить Сенку машину к переезду в Америку, что забавно, ведь когда Сенку был ребёнком, Бьякуя продал одну, чтобы расплатиться за лабораторию. Теперь у старика была другая машина, новее и круче. Теперь он был известным космонавтом, что мог себе позволить и больше. Иногда Ксено напоминал Бьякую, — своим характером, глупостями, что мог творить и подобными жестами. Когда-то Бьякуя так же накинул куртку на Сенку, когда ему было шесть. Но Сенку раздражал Ксено. Это их отличало. Они доехали быстро и без происшествий. Сенку вернул ключи Ксено вместе с пальто. Всю дорогу Ксено молчал, он тоже казался уставшим и только мягко иногда улыбался, опираясь головой на стекло. Не то чтобы Сенку смотрел в его сторону. Лишь иногда немного, но Сенку вёл тише. — Иногда я ненавижу тебя, — бросил он, выходя из машины. И Ксено в ответ рассмеялся. — Я знаю. Он не сказал то же в сторону Сенку. Только пересел на место водителя и уехал, махнув на прощание рукой. Когда машины Ксено уже не было видно, Сенку достал из кармана ключи. Его ладони по-прежнему пахли кофе с пальто. Сам Ксено казался пропитанным им. Сенку втянул этот запах из воздуха и облизнул пересохшие губы. Интересно на вкус Ксено тоже был, будто кофе? Почему-то Сенку наверняка знал, что Ксено не поедет домой, но не стал останавливать. Наверное, стоило пригласить остаться его у себя? Сенку никогда не делал так прежде. Он смотрел на ключи уже с полминуты и чувствовал себя так раздражающе глупо.***
Заслуженный выходной Сенку планировал провести за тем, что любит больше всего. Поэтому с самого утра он занялся исследования на дому. Не сказать, что Сенку вообще не умел отдыхать. Просто он привык проводить всё даже свободное время с чуточкой пользы, но одновременно совмещая с хорошим, поэтому согласился на видеозвонок с Тайджу с Юдзурихой. Эти двое, однако, даже слишком счастливы его были слышать. Сенку, не кривя душой, скучал по этому болвану и Юдзу-чан, что сейчас смеялась на фоне. Им предстояло многое обсудить, хотя почему-то больше говорил Тайджу, поэтому очень скоро Сенку пришлось его насильно заткнуть. — А что ты сейчас делаешь, Сенку? — спросила Юдзуриха, заметив, что всё это время Сенку что-то записывал, лёжа на полу перед ними. — О, хорошо, что ты спросила, — поведал Сенку с тоном, который его друзья уже знали. Так Сенку начинал свои очень долгие и обширные научные изыскания. — Если говорить коротко, недавно я увидел проект Ксено, связанный с ракетами. Он завязан на теории того, как можно было бы улучшить корпус космических шаттлов и ракет так, чтобы при сбрасывании остаточных частей, те могли бы не наносить огромный ущерб океанам и экосистеме планеты в общем. Другими словами, сделать так, чтобы остаточные элементы могли как-то самоуничтожаться, например, сгорая в атмосфере. Что-то подобное уже имеется в НАСА, но не в таком обширном виде. Тайджу и Юдзуриха одновременно протянули удивлённое «ооо», кажется, искреннее поражённые, что впервые поняли, что Сенку имеет в виду. Даже до Тайджу дошёл смысл слов. — Погоди, неужели ракеты вредят экосистеме планеты?! — закричал он. Сенку, ковыряясь в ухе, закатил зрачки вверх. — Конечно, дубина! И не только. Любой неудачный запуск спутника над морем тоже грозит тем, что если этот спутник свалится, то никто его искать не будет. Лишние проблемы. НАСА уже давно пытается как-то оптимизировать эту проблему, поэтому такие инженеры, как Ксено, вносят свой вклад. Тайджу кивнул, делая вид, что всё понял, пока Юдзуриха смеялась, сложив руки вместе. — Оу, это довольно хороший проект! Доктор Ксено, видимо, очень хороший учёный. Тебе повезло с наставником, Сенку! Сам Сенку хмыкнул на эти слова. Конечно, его друзья даже представить себе не могли, насколько Ксено был проблемной персоной. Иногда слишком самовлюблённый, нахальный и раздражающий. От него было не меньше проблем, чем пользы. Но всё-таки со словами Юдзурихи Сенку мог согласиться. Ксено был хорошим учёным. Лучшим из тех, что Сенку мог сейчас знать. — Ксено классный, — он согласился, продолжая составлять записи. — Немного иногда странный, но классный. Лишь через пару минут составления чертежей, Сенку почувствовал на себе странный взгляд и взглянул Юдзуриху, что всё то время глядела на него через экран ноутбука с улыбкой. Она казалась странно взволнованной. — Что-то не так? — Сенку моргнул, склонив голову. И Юдзуриха тут же покачала руками. — Нет-нет! Продолжай! — Да, я уже почти закончил, — он усмехнулся, возвращаясь к бумагам. Юдзуриха неловко кивнула. Она молчала ещё пару секунд, но затем всё же решилась. — Просто, — произнесла тихо Юдзуриха, пока Сенку слушал её не отвлекаясь, — ты звучишь так радостно, когда говоришь об этом докторе Ксено. Думаю, я просто рада, что ты наконец нашёл человека, с которым чувствуешь себя хорошо. Сенку остановился на подписи, которую выводил и оторвал взгляд от бумаг, вопросительно морщась. Чувствовать хорошо? Сложно было сказать такое об Ксено. Сенку даже не мог этого человека назвать другом, в отличие от того же Хрома, которого знал того меньше. Тем более у Ксено самого не было толком друзей, кроме Стэнли. Ксено был слишком другой. Сенку не мог его часто понять и бесился со всего, что делает Ксено. Его иногда раздражал даже сам образ другого. И если так подумать, Сенку не знал, как охарактеризовать их отношения сейчас. Они работали вместе неделю. Мало, чтобы делать какие-то выводы, но на деле Сенку знал его куда больше. Чёрт, он знал Ксено слишком, даже то, что тот любит кофе без сахара и чизбургеры из макдональдса без огурцов. Просто потому, что такие ему пару раз привозил Стэнли. — А что у вас? — спросил Сенку, возвращаясь к бумагам. — С Тайджу? Сейчас этого болвана не было рядом. Видимо, отошёл, чтобы притащить что-то показать Сенку или Юдзурихе. Тем же лучше для ушей Сенку. — О, — на мгновение Юдзуриха растерялась, — всё заменчательно! Ну, то есть… Она выдохнула. И Сенку приподнял бровь и нахмурился, — неужели что-то случилось? — Нет, всё в порядке, — объяснилась она, видя выражение лица Сенку. — Просто недавно произошёл глупый случай. Когда мы сидели с Тайджу в кафе, то как-то разговорились о тебе и средней школе, когда мы только втроём познакомились. Тайджу сказал, что влюбился в меня с первого взгляда. Это было так смешно слышать, потому что у меня было почти также, но… Она выдержала паузу, и Сенку окончательно отвлёкся, отложив карандаш, который крутил между пальцев. — Дело в том, что первое время, когда ты ещё не уверен в собственных чувствах, ты не всегда можешь точно сказать, что они значат, — замялась она, не зная, как лучше подобрать мысль, но через секунду продолжила. — Когда Тайджу только начал проявлять ко мне внимание, я чувствовала волнение, которое часто путала со страхом. Я не была уверена в собственных чувствах и я просто боялась, что по этой причине могла ранить его, даже не поняв этого. Хоть Тайджу говорит, что я никогда такого не делала и не сделала бы, но всё равно мне немного неловко. Юдзхуриха смущённо хихикнула. Она была такой неловкой, но очаровательно милой, что Сенку ничуть не сомневался в том, что Тайджу не лгал. Сенку знал их обоих достаточно, и Юдзуриха была самой лучшей девушкой на его памяти, которую он когда-либо знал. Она бы никогда не сделала Тайджу больно. — Думаю, даже если бы ты правда его ненавидела, Тайджу бы принял это, как победу сейчас, — рассудил Сенку, пожимая плечами. — Что он дал твоим чувствам расцвести к нему настолько через года, что твой страх стал искренней любовью к нему. Ну, знаешь, подобная сентиментальность в его стиле. Было забавно, как она переживала о таких мелочах. Сенку никогда не думал о подобном, и для него все его чувства были понятны. Даже если Сенку демонстративно мог упрекать отца в излишней заботе, это не значит, что он не любил Бьякую или его элементы проявления чувств. Даже наоборот, просто иногда Бьякуя мог переборщить. Сенку всегда считал, что понимает себя достаточно, но, по правде говоря, он всё чаще встревал в тупики в таких делах с возрастом. Даже сейчас. Можно ли бояться того, что тебя привлекает? Ненавидеть? Раздражаться? Логически, это не такая странная реакция для человека. Даже обычное влечение имеет множество форм, которые могут пересекаться с другими. Иногда человека бесит то, что его привлекает, если он не может дать полноценную оценку собственным чувствам и попросту отвергает. Он боится того, что ему не знакомого и как следствие относится к этому негативно. Сенку сам отчасти осознавал на себе, как это работает. И, может быть… Ох. Ох. Тайджу вернулся достаточно скоро. Он застал Юдзуриху, что всё это время ждала его и Сенку, выражение лица которого никак не мог осознать. — Он сидит так уже пять минут, — объяснила Юдзуриха, что сама переживала. Сенку активно что-то выписывал. Его руки впервые настолько дрожали, что даже слова выходили кривыми и нечитаемыми. Сенку просто зачёркивал всё и переписывал заново по пятому кругу, но каждый раз приходил к единому заключению. Он идиот. На все сто миллионов процентов он идиот.***
— Извините, но мы вынуждены вам отказать, доктор Ксено. Кажется, вы снова переходите границы в своих исследованиях. Напоминаем, что вам стоит вернуться с небес на землю. Вы гениальный учёный, доктор Ксено, не тратьте свой ум на что-то столь бесполезное. Жалкие идиоты. НАСА всегда были такими. Кучкой напуганных придурков, которые отвергали любые идеи, которых боялись. И Ксено почти смирился с этим. Ему было больно. Первое время, когда раз за разом все его исследования подвергались критике и отказам со стороны руководства. Они просто ненавидели его, и с каждым годом причины отмести его в сторону становились всё глупее. В этот раз они назвали проект бесполезным. Ксено и без этого знал, что он занимается чем-то мелким-бессмысленным. Он давно оставил идеи о колонизации луны или сотворения почти невозможного. Когда-то Ксено был мечтателем, уверенным, что эволюция приведёт мир к прогрессу, когда жизнь на луне не будет только мечтой. Теперь же он видел, что эволюция лишь сгубила все его планы. Наука совершенна и элегантна, но те, в чьих руках власть, ни грамма не смыслят в её величии. Для них даже подобное — пустые мечты. И Ксено проглатывал их недалёкость, не в силах ничего изменить. Так было всегда. — Да пошло оно к чёрту! Треск. В НАСА ещё не должно было быть никого, — никого, кто бы слышал этот шум от разбитых пробирок и колб, упавших с перевёрнутого в лаборатории стола. Плевать, — Ксено просто скажет это убрать одному из уборщиков. Каждому в этом мире отведено своё место и такой гнили, как они — вычищать за ним мусор. А такой гнили, как ему, утопать в собственном жалком бессилии. Как мерзко. Неэлегантно. Этому миру нужно было уничтожить себя и оставить только, таких как он, что имеют пользу и смысл. Именно Ксено бы привёл нынешний мир к научному процветанию, которого он заслуживал. Только он и Сенку. — Нет, Сенку… да, Сенку бы никогда не согласился… Ксено смотрел на разбросанные листы от исследований. Некоторые из них были расписаны Сенку, и в углу даже имелась глупая подпись. У Ксено не хватило сил, чтобы разорвать те. Он смял и выбросил только свои. И сел возле той кучи мусора и стекла, которой сам же был подобен сейчас. Наверное, по логике вещей, здесь ему и самое место. Сенку, наивный глупец, даже не может представить, что его ждёт. Именно о такой величественной силе науки он говорил? Да, наука прекрасна, но ей никогда не прорваться через клетку человечьей ущербности. Все люди эгоистичны и глупы. Он — не исключение. Только Сенку другой. Но однажды правда обрушится на него также, и Ксено будет рядом, чтобы взглянуть. Как ты будешь выглядеть тогда, Сенку? Накроет ли тебя тоже такое же отчаяние? Ты больше не будешь тем же счастливым ребёнком мечтателем, что и сейчас. Ха. На самом деле, Ксено правда хотелось, чтобы Сенку испытал то же, что и он. Тогда может быть другой понял, как глупа его наивность и они наконец смогли бы вместе покорить этот мир. Вместе. Ксено накрыл лицо, рассмеявшись в ладони. Никакого вместе не было и не будет. Прошло достаточно времени, когда на улице стало светать. Свет не проникал лишь в лабораторию Ксено. Тот щурился в темноту, пытаясь прикинуть, сколько прошло времени. Тогда ему на голову опустилась рука и мягко коснулась, погладив. И Ксено даже не вздрогнул. — Стэн, — он поднял глаза. На губах теперь показалась улыбка, полная извинений. Точно, Ксено совсем забыл, что в эту ночь собирался домой, как обещал, но, отвезя Сенку, приехал обратно. Он снова провёл всю ночь в лаборатории. Сколько сейчас было часов? Восемь? Девять? Ксено моргнул. Он хотел спать и кофе. Может, даже послаще. Да, тот кофе, который получал каждый день от Сенку. Стэнли всё ещё смотрел на него снизу вверх. В расслабленом взгляде не было разочарования или обиды. Но лучше бы он показал хоть что-нибудь. Ксено было бы куда легче избавиться от отвращения к себе. — Извини, Стэн. Стэнли не сказал ничего. В его руках была баночка холодного кофе, которую Ксено с радостью принял. Дорогое, с добавками — всё, как любит другой. Но у Ксено не был сил держать кофе в руках, поэтому Стэнли помог, удерживая к конца. Он снова делал это понимающе молча. Конечно, никто кроме Стэнли не мог знать Ксено настолько. Все остальные видели в нём лишь гениального учёного, которого можно использовать. Ни больше ни меньше. Даже для Сенку он был всего лишь наставник. Сенку никогда не поймёт Ксено. Облизнув губы от кофе, Ксено опустил голову на плечо Стэнли, что устроился рядом. У него больше не было сил ни на что. Ксено не хотел больше видеть эти бумаги, раскиданные здесь и там с поломанными им же вещами. Он выслушает выговор позже. Возможно. — Забери меня отсюда. Стэнли без лишних вопросов поднял Ксено на руки. Они покинули лабораторию вместе. Ксено оставался в халате и пусто глядел на айди-карту, что моталась на шее. На ней особенно выделялся знак проф. наставника. Ксено хотелось её выкинуть. — Куда ты хочешь? — спросил Стэнли, когда они вышли на улицу. Холодный ветер ударил Ксено в лицо, заставляя поморщиться. Кажется, он забыл своё пальто в машине. И от него наверняка теперь пахнет Сенку, — от и до. Почему-то Ксено мог представить этот аромат. Сенку всегда пах по-особенному, в отличие от Стэнли. Он пах… Ксено медленно моргнул прежде, чем прикрыть веки. — Поесть, — он уткнулся в грудь Стэнли, втягивая носом аромат одеколона, — хочу попробовать рамен. Стэнли больше не сказал ничего.***
Хром чуть не выпал со стула. Нет, ему опредёленно послышалось то, что он сейчас услышал. И неуверенно он решил переспросить снова. — Сенку, ты… — Ты когда-нибудь влюблялся? Теперь Хром точно свалился со стула. Нет, конечно, они с Сенку знали друг друга больше одной недели. И уже смогли составить какие-никакие портреты друг о друге. Хром, например, считал Сенку до невообразимого умным человеком. Сенку, казалось, знал всё, почти как Ксено, до уровня которого почти ни один учёный из НАСА не мог в их время дойти. Чего стоили эти игры в вопросы, за которыми Хром наблюдал, раскрыв рот. Он, конечно, и сам мог ответить на парочку, но на все — казалось безумием. Он даже не успевал осознать, когда от вопросов про космос они переходили к математике, а после — биологии и химии, успев упомянуть географию. У Хрома болела голова и вскипал окончательно мозг. Но Сенку казался при всём этом довольно обычным. Он мог шутить, хоть порой своеобразно, имел, как позже узнал Хром случайно, аллергию на лак и даже не всегда мог на что-то ответить сразу, из-за чего однажды и проиграл Ксено. Поэтому ничего такого не было в том, что Сенку мог, ну, любить. Верно? Чёрт возьми, нет. Хром никак не мог это представить. И причины были, они сейчас работали вместе с ним, являясь коллегами противоположного фона, некоторые из которых недвусмысленно проявляли к Сенку внимание. Люди науки порой излишне прямые, потому Сенку приглашали на свидание достаточно быстро, избегая прочих ухаживаний. И каждой девушке Сенку отказал. Не единожды. Какие девушки тебе нравятся? — Рабочие и полезные. Не хочешь поужинать со мною сегодня? — Я не голоден. У тебя есть девушка? — Нет, и не планируется, спасибо за предложение. И так каждый чёртов раз. Даже Хрому было их жаль. Сенку пользовался популярностью, но какою ценой, если ни разу её не оправдывал. Максимум, он мог попросить девушку помочь по работе. Не то чтобы Хром ему завидовал или типа, на самом деле ни капли. У Хрома правда была любимая девушка. Одна единственная и ему не требовалось больше других. — Её зовут Рури, — поделился Хром, ещё пытаясь отойти от шока, что испытал. — Она из довольно влиятельной семьи и коренная японка, как и ты, в отличие от меня. Но она дала мне обещание, что когда научное сообщество заметит меня и я добьюсь успеха, то обязательно попрошу её руки и сердца. Как честно. Этот Хром напоминал Сенку иногда Тайджу, но в отличие от его болвана, Хром был более честен со своими чувствами. Наверное, такова отличительная черта всех гениальных людей. Сенку не сомневался, что Хром пойдёт далеко. — Но всё-таки ты меня удивил, Сенку. С чего такой вдруг вопрос? Сенку усмехнулся. Как Хром не понимал смысла вопроса, так и Сенку не понимал, почему тот так удивлён. Разве в этом было что-то странное? В конце концов Сенку не робот. Он никогда не отрицал собственных чувств, как и факта того, что способен любить. Пусть сейчас это было последним, что его могло волновать, но даже Сенку не способен держать всё всегда под контролем. Мозг обмануть сложно, сердце — тем более. — Просто стало интересно, как ты понял, что она тебе нравится? Сенку казалось глупым задавать такие вопросы. Он правда немного не был похож сам на себя, но хотел знать. Не только с научной точки зрения, как привык. Сенку читал о любви в книгах и мог себе представить это чувство. Испытать? Сенку любил Бьякую и определённо он любил Тайджу с Юдзурихой. Но работала та более сентиментальная любовь также? Поддавалась ли она правда науке, раз уж имела собственную формулу. Как же глупо. — Забудь, — он потёр шею, смеясь. Сенку и правда немного растерялся и стоило взять себя в руки. Ему не нравилось это ощущение уязвимости. Сенку не нравилось не понимать. И, кажется, Хром это потихоньку осознавал. Он понимал, как работает Сенку. Как сложно тому говорить о чём-то таком не потому, что Сенку не разбирался. А потому что не знал, как конкретизировать что-то. Сенку не нравилось туманность незнания. Ему не нравилось что-то не понимать, это его раздражало. Сенку ненавидел чувствовать себя тупо. — Обычно, о любви в книгах говорят, что это что-то возвышенное, — Хром не знал, как подобрать слов. Он посмеялся, определённо звуча сейчас до безумия смешно, но хотел донести свою мысль до Сенку. Будто был обязан. — Но любовь сложно описать какими-то общими терминами. Ну, знаешь, когда мы злы, то обычно это довольно ясное чувство, которое приводит нас к импульсивным поступкам. С любовью немного по-другому, потому что это будто совокупность всего! Хром развёл руки в стороны, и Сенку замер. Он глядел на него, и мир будто замер, рассыпавшись на осколки воспоминаний. Хром продолжал, — его звучал так громко и ясно. Он рисовался — картинами перед глазами Сенку и ощущением, которое тот не мог сейчас объяснить. — Когда человек влюблён он может злиться на того, кто сделал его любви больно. Он может раздражаться, когда что-то идёт не так и он может грустить вместе со своей любовью. По сути, любовь — своего рода разделение чувств с партнёром. Разделение, — как улыбаться с Ксено, просто потому что тому весело. Сенку не замечал, но наверное, правда слишком часто поддавался настроению Ксено. Поэтому Сенку никогда не мог злиться на него слишком долго. И поэтому он позволял Ксено так много. — Это то, что заставляет твои собственные эмоции обостриться. Как приобрести аллергию на то, чего у тебя не было прежде. И вроде бы ты и раньше мог злиться, когда твоих друзей обижают, но если ты любишь человека это ощущается как-то по-особенному. Ты не просто разделяешь его боль, ты можешь испытывать то, чего не было прежде. И в книгах это обычно бы описали, как заходится сердце или взгляда не отвести. Не отвести взгляда. Чувствовать и ощущать. Желать прикоснуться к Ксено, когда он просто стоит рядом. И втянуть с его одежды и кожи — запах кофе. — Это… как когда ты можешь не просто думать о человеке, а получать удовольствие от этих мыслей. Даже если ты раздражён, зол или обижен, ты всё равно испытаешь что-то особенное, думая о человеке, что любишь. Как часто Сенку думал о Ксено? Каждый раз, когда работал над заданиями, что тот дал. Или когда Юдзуриха и другие спрашивали, что у него на уме? Когда Сенку задавался вопросом, что Ксено спросит сегодня в игре и встретятся ли они на обеде. Сенку думал о нём, даже когда Ксено совершенно не было рядом. Не неделю и не год. Сенку думал о нём более десяти лет. — Я, думаю, из чего-то такого и строится любовь. Она разная и по сути её сложно запихнуть в одно понятие. Бывает одержимая любовь, неправильная или даже насильственная. Но всё это своего рода любовь, которая обрела иные формы. Потому что она многогранна. И её просто не поместить в какую-то формулу, чтобы можно было доказать. Это… не то, что можно объяснить просто, как ответ на научный вопрос в вашей с доктором Ксено игре. Думаю, всё это и значит любовь, Сенку. Любовь. Она и правда бывает не одна. Отношения Ксено и Сенку можно было расписать по-разному. Это была не дружба с детства, но то, что они прошли вместе. Сколько раз Сенку вспоминал о нём подростком. Засыпал ребёнком, общаясь по переписке и пытаясь поднять свой уровень английского. Просматривал бессмысленные научные новости с ним в пятнадцать. Наверное, уже тогда — нет, даже раньше — Сенку думал о Ксено. Он смеялся с его шуток в чате, он хотел повлиять на Ксено и показать ему, что жизнь не так черна, как думает другой. Сенку хотел встретиться с Ксено. Больше всего на свете. Поэтому он стоял здесь сейчас, в здании НАСА. Если бы хотел, Сенку мог всегда отказаться и просто не приходить сюда, но он пришёл, собрав все свои вещи и упаковав по коробкам. Пришёл не только для себя, но и для Ксено. Наверное, их жизни были переплетены куда больше, чем Сенку мог представить. Какая глупость, но ему понадобилось так много лет, чтобы осознать такое банальное и человеческое. Любовь заставляет идти на глупости, поэтому он ненавидел Ксено так сильно. Иногда любовь кажется уязвимостью, как ошибкой в программном коде. Пока ты не понимаешь, что это не минус и не плюс, — просто часть тебя. Сенку рассмеялся, накрыв ладонями лицо. — Спасибо, Хром. И тот смотрел на Сенку, как на сумасшедшего, не зная, что ответить. Да, Сенку тот ещё безумец. Потому, что любовь — это то, что не поддаётся науке. Абсолютный иррациональный хаос. Сегодня Ксено не было на работе, и Сенку хотелось увидеться с ним, как никогда прежде.***
Ксено помнит, что когда они с Сенку познакомились впервые, тому было пятнадцать. Тогда Бьякуя привёл сына на станцию сам, и они встретились площадки ракетного взлёта. Сенку был ещё совсем юный. Ксено даже не назвал тогда своего имени, но вряд ли Сенку оно было нужно. Сердце Ксено впервые за долгие годы горело. Тогда он впервые безнадёжно подумал, — о, я влюблён. Конечно, с того времени прошло пять почти лет. Сенку давно не был учеником средней школы. Когда они встретились снова, Ксено увидел перед собой взрослого мужчину, что хмурился и краснел от стыда перед ним. Ксено подумал, что Сенку был прекрасен даже сейчас, будто годы не брали своё. И его снова бросило в жар, заставивший растеряться, подобно ребёнку. Эту встречу пять лет назад Ксено не забывал до сих пор. Они даже не говорили о чём-то научном. Сенку упомянул, что ему нравятся энергетики, и Ксено долго рассуждал перед сном, какие именно. Почему-то он остановился на чёрной банке с зелёным рисунком. Ещё Сенку сказал, что любит рамен. За столько лет Ксено почти забыл об этом. Он всё хотел попробовать это блюдо, но откладывал, пока вовсе не откинул идею в совсем дальний ящик. Удивительно, но Ксено правда не ел его раньше. Наверное, как говорил Сенку, такие блюда лучше не есть одному. Он мог разделить миску со Стэнли, то не любил азиатскую кухню. Поэтому Ксено ел сам. Он не впервые использовал палочки, но так и не приноровился к ним после суши и роллов. Лапшу есть ими было ещё неудобнее. Но Ксено съел всё по правилам, напоследок, выпив бульон. Он шумно выдохнул, вытирая губы салфеткой. — Вам понравилось? — поинтересовался повар, и Ксено нерасторопно кивнул. — Да, — он благодарно ему поклонился на японский манер. — Это было очень вкусно. И повар лишь рассмеялся. Когда Ксено вышел наружу, Стэнли не было рядом. Он обещал заехать в одно место, а затем скоро вернуться. И Ксено решил подождать его у столба. Во рту ещё отдавало вкусом приправ. Ксено задавался вопросом, сможет ли он когда-нибудь попробовать то блюдо снова. Разделить по правилам миску со Сенку. Наверное, и вкус будет ещё лучше, чем есть сейчас. Но, возможно, Ксено всего лишь немного ударился в несбыточные мечты. Рядом, в другой стороне, он заметил киоск с напитками и стрит-фудом. Ждать придётся, видимо, долго, и Ксено решил подойти и взглянуть, что есть в наличии. Уже на автомате он купил банку, и только на обратном пути, осознал, что на ней не было надписи кофе. То был энергетик. Какова глупость. — Может, обменяемся? Ксено оторвал взгляд от руки и распахнул шире глаза, стоило ему поднять взгляд. Он не ошибся и то не было даже видением. Потому что Сенку, судя по всему, как раз возвращался с работы. На нём была синяя куртка и шарф с выведенной формулой силы. Ксено посчитал это одновременно забавным и элегантным. В руках Сенку держал стаканчик с ещё горячим кофе из кофейни неподалёку. Ксено видел её, когда они проезжали мимо со Стэнли. Там готовили вкусный кофе. И Ксено протянул руку, обменявшись банкой, что в ней была. Горячий стаканчик сразу согрел оледеневшие от холода пальцы. А Сенку, особенно не церемонясь, залпом осушил половину напитка. Они снова встретились так внезапно. Ксено было вплоть думать, что это судьба. И почти за пять лет будто ничего не поменялось. Они стояли рядом, почти не находя слов, но Ксено то не напрягало. Он чувствовал себя хорошо с Сенку даже в молчании, пока им не требовались никакие слова. Тот забавно чуть хмурился, пил энергетик и глядел в темноту проезжающий туда и обратно машин. Ксено хотел бы, что так продолжалось, но в этот раз первым заговорил Сенку. Он произнёс: — Я тебя люблю. Стук сердца Ксено раздавался, заглушая шум от дороги. Они были так близко, что он мог почувствовать химозный аромат энергетика от Сенку. И тот был спокоен, не изменив взгляда. И затем их глаза встретились. Ксено вслух рассмеялся. Это не было шуткой. Вряд ли Сенку был способен так пошутить. Он даже не всегда понимал, как работает привычный всем юмор. Хотя и сам Ксено смеялся с любого бреда, — когда ему было хорошо или плохо. Но сейчас это были страх и неверие. То была паника от того, что всё, что так долго возводил Ксено меж ними, как акт близости, разделённый лишь хрупкой стеной, разломалось. И Сенку всё смотрел на него, а Ксено никак не мог подобрать слов. — Ты же понимаешь, что это не будет взаимно? Ксено не слышал своего голоса. Из-за проезжих машин, из-за своего сердца и из-за Сенку, что стоял так близко сейчас. Ксено не был уверен, что именно произнёс. И он не знал, что должен делать или испытывать. Он смотрел в никуда, а ночь отвергала его из объятий, — сна и спокойствия больше не было. Ксено рассуждал, что так и должно быть. Слишком много проблем и недопониманий. Понимал ли в равной степени Сенку, что говорил? Ксено простит ему это, если тот всё-таки скажет, что это шутка. Просто… пожалуйста, скажи это. Но Сенку не сказал ничего. Будто был готов к такому варианту ответа. Сенку всегда был на шаг впереди, даже если проигрывал в споре. Но сейчас он смотрел на дорогу, крепко сжав банку энергетика в ладони. И казался ребёнком, — растерянным и напуганным, который понятия не имел, как должен поступить дальше. Всё-таки Сенку не ждал отказа. — Хорошо. Он не звучал так, как могут влюблённые. И он не говорил так, как те, кого только отвергли. Сенку был спокоен. Он даже чуточку усмехнулся. — Я понимаю. Стэнли скоро должен был вернуться. Ксено не понимал, где его носит. Он давно допил кофе и глядел на звёзды, что висели над их головами. Но Сенку так ни разу и не поднял своей, чтобы тоже взглянуть. Когда машина Стэнли показалась у поворота, Сенку уже не было рядом. И только банка смятого энергетика в мусорке рядом напоминала, что то не было миражом. Ксено моргнул и медленно открыл глаза снова. Стэнли стоял напротив него, но тревога не уходила. Ксено будто только осознал, что сделал. — Ты дрожишь, — Стэнли нахмурился, будто пытаясь осознать, что произошло, пока его не было. Но Ксено не ответил ему ничего. Он больше не мог находиться здесь. Находиться нигде. — Домой. Давай пойдём домой. Ксено не был уверен, куда именно это значит. Но лишь бы не здесь. И обычно, жизнь оканчивается где-то на этом моменте. Сенку видел, как это транслирует медиа. У всех пар обязательно должен быть в конце счастливый конец, а на безответные чувства ответят. Даже в аниме было также. В реальности нет. Реальный мир никогда не подстраивался и никогда не работал так, как хотел Сенку, но тот был уверен, что Ксено ему не откажет. Сенку не понимал, что именно произошло. Всё правда закончилось просто вот так. Было ему обидно и грустно? Опредёленно. Чувствовал ли он себя трусливо, жалко и глупо? Да, на все сто миллионов процентов. Наверное, об этом Тайджу и говорил. И вот чего он боялся все те годы. Такое тоже бывает. Сенку хотелось что-то пнуть или сломать. Он ненавидел эти ощущения и не мог объяснить. Его руки не дрожали, даже когда он отворял дверь в дом или доставал телефон, чтобы набрать номер. Даже голос Сенку не дрожал. На той стороне трубки послышался тихий и женский. И всего на мгновение, Сенку захотелось всё и сразу. Хотелось так много, что он не мог выбрать, что именно. Он прикрыл глаза и медленно выдохнул. — С8Н11N. Сонная Юдзуриха потёрла глаза, ничего не понимая. О чём он говорил? Какие си и эн. — Сенку? — С8Н11N, — повторил он, смеясь. И голос Сенку дрогнул на последнем слогу. Он сглотнул. — Правильный ответ на тот вопрос, что я не смог ответить Ксено был С8Н11N. Юдзуриха совершенно ничего не понимала, оттого волнение всё больше отражалось на бледном лице. Тайджу тоже проснулся, видя, как та говорит по телефону. Но напуганная Юдзуриха даже не обратила внимания. — Сенку, ты в порядке? Объясни, о чём ты говоришь, — она почти умоляла. Сенку прыснул в ответ. Верно, они ничего не понимают. Он тоже не понимал всё это время. Ответ был на поверхостности, — полностью в стиле Ксено. Он сжал телефон в своей ладони. — Сенку? — Меня отвергли. Его голос был спокоен. Так не звучат люди, которым только что разбили сердце.***
Для Сенку не существовало слово невозможно. Пока существует наука — рано или поздно можно будет сделать всё. Так он считал до сих пор. Годы проходили. Они сменялись страницами фотоальбома воспоминаний. Недавно Сенку только провожал Тайджу и Юдзуриху в медовый месяц и вот уже ест на свадьбе у Хрома. Рури была прекрасной девушкой, а её сестра — настоящей гориллой. Забавной, сильной, но замечательной. Она пошутила — мы могли мы пожениться, Сенку, не думаешь, что мы идеально подходим друг другу? И Сенку ответил, что всё может быть. У него было сейчас слишком много дел — он был признанным гением, он шокировал мир своими идеями. И он почти не считал года, что прошли. Их снова было пять, и он понял это чисто случайно. Сенку Ишигами стало известным именем. На его фоне мало кто вспоминал о другом, — Ксено Хьюстоне Уингфилде, что пал так неэлегантно, не успев достигнуть вершины. Наверное, так всё должно было произойти. Время бы расставило всё по местам, пусть Сенку не нравился подобный расклад. Прошло не более пяти лет, но он по-прежнему писал Ксено письма. Конечно, ни одно из них не получило ответ. Сенку не знал, доходили ли вовсе они и читал ли те Ксено. Сенку рассказывал в них о многом. Иногда просто задавал вопросы, зная, что не получит ответа. Но таков был смысл их игры. Другой не мог задать вопрос, пока один не ответит. Иногда, Сенку по памяти, покупал кофе, чтобы выкинуть, так и не выпив. И иногда Сенку пытался снова любить, но всё это было не тем. Ждать Ксено было бессмысленным — после отказа тем более. Сенку и сам не знал, почему занимался подобным. Многое из того, что он делал сейчас были наработками Ксено, что не увидели свет тогда, но теперь Сенку дал им новую жизнь. Он надеялся, что Ксено когда-нибудь оценит это всё по-достоинству. Сенку верил так каждый год. И двадцать пятое день рождения он проводил снова один. Даже в НАСА о Ксено не было слышно. Он больше не был проблемой для мира, что являлся когда-то и Сенку не знал, что в решающий момент ему помешало. Возможно, Сенку доверял ему слишком много, раз верил, что Ксено так и поступит. Сообщение было отправлено, и он закрыл ноутбук. Так прошли ещё несколько месяцев и однажды Сенку встретил Стэнли. Они столкнулись случайно у бара, где Сенку ждал одного из знакомых. Стэнли казался частым посетителем этих мест, а Сенку подозревал, что эти липкие стены от алкоголя хранили в себе больше, чем он мог представить. Воспоминание, когда ещё множество лет назад Ксено сидел здесь со Стэнли. Он выпивал, пытаясь забыться в коктейлях и виски, как школьник, а Стэнли пытался его остановить. Ксено не сопротивлялся. Он утыкался лбом в стол и тихо смеялся. Бармен думал, что с него явно хватит. — Почему именно я? — Ксено не понимал. У Сенку было множество девушек, что признавались в любви. Он никогда не был лучшим из вариантов. Он никогда вовсе не был среди всех вариантов. Возможно, Ксено просто бежал, как делал всегда, — от страха, ответственности и любви. Пытался сбросить свою вину за ошибки на плечи других. Не Сенку виноват, что выбрал его, а Ксено сам позволил этому произойти. Он хотел этого. Он любил Сенку. — Может, Сенку просто идиот, — Стэнли докуривал сигарету. И Ксено наблюдал за тлеющим, как маяк, кончиком. Всё плыло и возвращалось воспоминанием к тому вечеру, что был недавно. Почему на самом деле Ксено сказал нет? Были причины? Он испугался? Наверное, всё сразу и нет. Он не хотел для Сенку такого. Сенку заслужил куда больше, чем кто-то вроде него. Ему никогда не понять такого отброса, как Ксено. Но Сенку и не обязан. Их пути разные — и путь Сенку не должен быть очернён им. Ксено убеждал себя в этом, но алкоголь больше не мог заглушить мысли. Ему не было места здесь, но и нигде за пределами больше. — Я хочу к Сенку, — он смотрел, как растекаются капли виски из упавшего на стол бокала. Там не было почти ничего. Ксено медленно прикрыл веки. — Я такой идиот, Стэн. В эту ночь они разошлись. Ксено не сказал, куда и зачем, но Стэнли ему доверял. Он верил, что Ксено делает то, что считает истинно правильным. Просто они все имели дороги по разные стороны. Возможно, тем не суждено никогда соединиться. Сенку много думал об этом, когда работал без отдыха, когда Ксено ушёл. Он напоминал его самого, пытаясь забыться в стенах поломанной лаборатории. Дома с друзьями или Бьякуей Сенку не мог этого отпустить. На третий год отсутствия Ксено он прибыл домой. Сенку давно хотел увидеть, что стало за время с его детской лабораторией, что почти не изменилась, покрывшись лишь полотнами из пыли. И, оказавшись внутри, Сенку сразу принялся мастерить. Бьякуя его не беспокоил. Возможно, он видел, как бы Сенку не пытался вести себя как ни в чём не бывало, что он не в порядке. Как не руки, но плечи Сенку дрожали и как напряжены были мышцы лица. — Что-то случилось? Он звучал осторожно. Тихо пришёл и заглянул в лабораторию, зная, что Сенку всё равно не испугается. Многое с годами не поменялось, — но Сенку уже не ребёнок. Поэтому ему не было смысла врать и молчать. Просто он понятия не имел, что стоит сказать. — Меня отвергли. Во второй раз произнести стало проще. Теперь Сенку почти не раздражало, как это звучит. Он не испытывал ничего, даже когда Бьякуя его обнимал. А Сенку прижимался в ответ, утыкаясь в тёплую грудь. От Бьякуи так знакомо несло горьким кофе. Но всё-таки это было не то. — Я в порядке. Сенку лгал, но Бьякуя знал и без этого. Он мог лишь позволить Сенку и дальше побыть одному. Сенку должен был справиться сам. И к двум часам ночи всё было готово, а Сенку крутил серебряный обруч размером кольцо. Он опустил его на стол. Тот звенел, и Сенку хихикал. Тот упал, и Сенку втянул носом воздух. Сейчас он был совершенно один. Сенку наконец мог расправить плечи, опуская. Именно здесь он впервые написал Ксено письмо в десять лет. Первая капля упала на серебро. — Приветствую, я хочу представить вам свой невероятно-элегантный проект. Полностью новая модель шаттла, которая избавит его от всех погрешностей при разделении частей в стратосфере. Теперь ни о каком загрязнении природы нет речи. Это эволюция в производстве космической инженерии. И я с радостью расскажу, как всё работает! Полгода спустя, Сенку снова услышал тот голос. Он шёл с экрана телевизора, включённого где-то на фоне на научном прямом эфире из НАСА. И Ксено даже спустя года был такой же. В белом халате и с новой айди-картой на шее с логотипом компании. Лишь его лоб обрёл шрам, но Сенку думал, Ксено так даже идёт. В этот раз Ксено шёл наперекор всему, чего боялся так раньше. — Колонизация луны не за горами. Нам понадобится более удобный транспорт для передвижения. Позвольте представить. Сенку улыбался, видя всё со стороны. И Ксено казался счастливым. По-настоящему. Он поднял листы проекта над головой, разбросав прямо на публику из учёных. И, подхваченные ветром, те взвыли, уносясь по сторонам. Теперь это не имело для Ксено никакого значения. На пальце Ксено поблёскивало кольцо из серебра. И он улыбался. Его ответом Сенку было «да». И это было взаимно. На все сто миллионов процентов.