Светлые кудри разметались по чужим бёдрам. Крепкие, сильные за счёт множества лет тренировок, пальцы аккуратно вплелись в них, перебирая. Так, откинув голову и получая лёгкие массирующие поглаживания, Ляхтич мог пролежать вероятно вечность. Неизменно холодные руки Драгоция легко будоражили разум, не давая заснуть. Конечно, буквально через несколько минут он привыкнет и это уже не будет проблемой, но Марк не хотел. Он не хотел тратить эти ценные мгновения на сон — всё-таки возможность провести весь вечер с Роком, отдыхая, появляется довольно редко. Новоиспечённый Глава ордена Драгоциев большую часть времени проводил за работой: в юности — помогая отцу, сейчас же выполняя полностью все обязанности.
Ляхтич сам и не знал, в какой момент возможность оставаться наедине с сыном Астрагора стала не прихотью, а потребностью. Вероятно тогда, когда Рок вытащил его из Безвременья и вернул тело. Как Драгоцию удалось сохранить тушку невредимой до сих пор было секретом, однако уже не столь волновало Марка. Он ожил.
Он умер, скитался бестелесным существом несколько лет, а потом — один дух подарил ему возможность вновь чувствовать. И ведь Хозяин Змиулана прекрасно знал, что бывшему златоключнику нечем было его отблагодарить или послужить. Однако же вернул. И даже разрешил Маркусу остаться в замке и помогал, когда его личное время порой сбивалось.
Сначала простые фразы, потом диалоги, следом редкие выходы вместе, первый поцелуй и вот, сейчас молчаливые вечера в комнате Рока с гитарой и пачкой остальских сигарет в карме.
— Марк, — он зовёт тихо, однако и этого достаточно, чтобы вырвать из затяжных мыслей.
— М?
— Ты хотел спеть.
Точно. Каждый их совместный вечер не обходился без красивой игры Ляхтича и нескольких песен. Лишь единицы знали, что Маркус умеет играть не гитаре и никто — что научил его этому Рок. Ещё в то время, когда он был лишь учеником в Змиулане, сын Астрагора наставлял его и даже в какой-то степени оберегал. Давал переписать книги из библиотеки, которые были положены только приближенным членам семьи. Уводил с собой, когда в замке были разозленные Шакл и Елена, так как прекрасно знал насколько сильно можно получить. Именно в такие вечера, когда все задания выполнены, однако Марку приходилось сидеть у Драгоция, тот сыграл на гитаре, дабы развеять скуку. Конечно, Ляхтич слышал, как играл Фэш, но это было даже прекраснее. Теперь то он хорошо понимал, кто на самом деле учил младшего. Потом гитара в руках Рока стала невероятно приятной обыденностью для златоключника, а следом незаметно перешла ему в руки.
И Марк ценил эти моменты. Ценил неимоверно, на тот момент даже не зная, что последний раз Рок играл после побега Фэша для Рэта и Войта. Именно после тех событий старший не прикасался к инструменту до появления Ляхтича.
Bella, ciao
Прощай, красотка
Una mattina mi son svegliato
Сегодня утром я проснулся
O bella ciao, bella ciao, bella ciao ciao ciao
О, прощай красотка, прощай красотка, прощай!
Una mattina mi son svegliato
Сегодня утром я проснулся
E ho trovato l'invasor.
И увидал в окно врага!
Голос едва хриплый после долгого молчания, что придёт особую зачарованность. Речь льётся тихо и медленно; просто, но красиво — так, как нравится им обоим. И они прислушиваются к каждому рождённому слову.
O partigiano portami via
О, партизаны, меня возьмите
O bella ciao, bella ciao, bella ciao ciao ciao
О, прощай красотка, прощай красотка, прощай!
O partigiano portami via
О, партизаны, меня возьмите,
Che mi sento di morir.
Я чую, смерть моя близка!
— Почему ты всегда поёшь именно эту песню? — в глазах Рока горел неподдельный интерес и осознание того, что Глава Драгоциев позвволял себе такое лишь с ним — весьма льстило.
— Не знаю. Мне проще покинуть тебя в песне. Почему-то я уверен, что потеряв там, я не упущу тебя здесь, Рок.
Дух лишь кивнул, отводя задумчивый взгляд к окну и доставая пачку сигарет. Короткая вспышка часовой стрелы — и по помещению разносится запах никотина вместе с тем, как Драгоций делает первую, довольно глубокую затяжку.
Спустя несколько минут, дух затянул лёгкий мотив, который в миг был подхвачен гитарой. Марк не столько уделял внимание движению собственных пальцев, сколько вслушивался в чужой, притягательный голос.
Лишь только я тебя увидел -
И тайно вдруг возненавидел
Бессмертие и власть мою.
В бескровном сердце луч нежданный
Опять затеплился живей,
И грусть на дне старинной раны
Зашевелилась, словно змей.
Что без тебя мне эта вечность?
Моих владений бесконечность?
Пустые звучные слова,
Обширный храм - без божества!
— Ты серьёзно?
— Вполне, Марк, вполне. Ну что, продолжим общаться песнями или уподобимся людям?
На лице лёгкая улыбка, взгляд смотрит с лёгким обожанием и обещает все, что есть в этом мире. Миг. Губы сливаются в поцелуе.
