***
Спрыгнув с крыши дома, находящегося неподалеку от пекарни, неизвестный в черном выглянул из-за его угла, наблюдая печальный вид. На двери пекарни висит табличка "Закрыто до 26 декабря", а в глуби помещения, под дверью, тепло горит полоска света. "На что я надеялся? Магазины закрылись раньше, не удивительно, что и они тоже...", - подумал парень, поднимая глаза на этаж выше. Шторы завешены, из-за них виднеются гирлянды и редко мелькают силуэты семейства Дюпен-Чен. Подумав: "быть может, Маринетт выйдет ко мне?", - он отбросил эти мысли. Не будет же он портить семейный праздник своей подруги? Справится и сам. Еще раз обернувшись на балкон, он метнул шест в воздух и схватился за его гнущийся край, запрыгивая на крышу, с которой тут же унесся прочь. Ноги принесли в какой-то закоулок, где так удачно подвернулась ветрина с надписью, гласящей о том, что перед ним антикварный магазин. Колокольчик на двери приветливо звякнул и перед ветринами показался парниша в черном костюме кота. Владелец лавки удивленно уставился на него, а после, нацепив на нос очки, ахнул, и, все-еще будучи в шоке, заговорил: -Супер Кот? Какими судьбами? - полненький седой мужичок в зеленом клепаном жилете, разинув рот, впервые вблизи лицезрел Героя Парижа. -Добрый вечер, месье, - учтиво стал отвечать молодой человек, - искал подарок для одного человека, и не придумал ничего лучше, чем приобрести что-то у вас... Посоветуете? -Конечно, пройдемте ближе, у меня как-раз есть то, что может вам приглянуться, - мужчина оживился, когда стал рассказывать об "экспонатах" своего мини-музея. Он показывал на красивые компасы, обрамленные цветными металлами, карманные часы с глазурью и фарфоровые статуэтки в стиле рококо. Все было не то. Критикуя каждый предмет, как истинный ценитель и знаток, Кот делал вид, что тщательно рассматривает каждую микро-трещинку и пору изделий, в действительности даже не всегда понимая предназначения того или иного предмета. Понимая, что перед ним не абы-кто, торговец нервничал и много потел, пытаясь угодить такому привередливому покупателю. В ход пошли истории про замки и дворцы, в целом, про древние времена, откуда родом были все экспонаты, с их устрашающими ценами. Не понимая, или не придавая значения всем рассказам мужчины, Нуар просто ходил от полки к полке и надеялся, что его взгляд упадет на "то что нужно!" И это оказалось довольно трудно. В течение часа он и консультант обходили все ветрины и даже искали среди товаров, которые еще не прошли проверку, но все, что попадалось на глаза супергерою, тут же им забывалось, кроме... -Ох, неужели вам приглянулся этот малыш? - по-доброму улыбнувшись, мужчина, через платочек, протянул парню маленькую белую статуэтку слоника. Он был таким маленьким, что умещался на ладошку, и смотрел своими нарисованными глазками так по-особенному, что парень, не глядя на его состояние в целом, тут же понес его к кассе. -Я его беру, заверните, пожалуйста, как-нибудь получше, и побольше бумаги! Он не должен разбиться по пути, - глаза самого Супер Кота загорелись. Он думал, если ему так понравилась эта статуэтка, то это будет лучшим подарком, все же, выбран он был с душой. -Хорошо, с вас четыре евро, - обертывая слоненка в бумагу, продавец вывел на экранчик кассового аппарата ровную стоимость. "Мало... Вдруг ему не понравится такой дешевый...", - испугался Нуар, но отбросил эти мысли. Заплатив и забрав подарок, он глянул на старинные часы над дверью. -Без десяти восемь!? Месье, спасибо вам, мне пора! -До свидания, Супер Кот! - улыбался вслед старик. Когда герой покинул заведение, мужчина измучано огляделся вокруг - полный бардак, все товары перепутаны между ценниками, а пол заполонили коробки и обертки. Кого-то ждет веселая ночь уборки.***
Через семь минут запыхавшийся Адриан стоял у зеркала и расчесывал мокрые от внезапно пошедшего снега волосы. -Адриан, месье Агрест просит тебя в свой кабинет сейчас, - в комнату ни с того ни с сего ворвалась секретарша Натали, - почему ты в уличной одежде... -Я? Я хотел посмотреть на салюты,- неловко стал отговариваться парень. -Но они будут только после двенадцати часов, - заметила женщина, чем погрузила парня в еще большее смущение. -А, да, верно, сейчас сниму... Натали же промолчала в ответ на это и открыла дверь, указывая взглядом, что времени ждать нет. Адриан перевел дух, схватил сверток со статуэткой, суя ее за ремень джинс, и пошел к кабинету отца. -Но как же так? Ты обещал... -Адриан, не нужно. Ты знаешь, у меня много работы, не требующей отлагательств,- холодный взгляд леденил душу, Габриэль явно еще старался не срываться. -Ты все время работаешь, может, пора уделить время и мне тоже? -Я работаю во благо нашей семьи, и ты должен уважать это, а теперь отправляйся на ужин, после Натали проконтролирует твое занятие на фортепиано, - отвернувшись, мужчина стал создавать вид крайней занятости, но Адриана было не остановить. -Что еще мне сделать прикажешь? Я устал от твоих указаний, я хотел один вечер в году провести без них, с тобой, почувствовать семейные узы, а не отношения начальник-подчиненный. Неужели тебе плевать? - руки сжимались в кулаки, а лицо краснело, он понимал, что поступает неправильно, но сдержаться больше не мог. Габриэль, не поворачиваясь, скрыл страдальческое выражение лица за маской злого хладнокровия и, словно на камне, высек: -Натали, проводи юношу в комнату и убедись, что до утра она будет заперта на ключ,- таков был вердикт верховного судьи. Адриан почувствовал тошноту. Как так можно? Он выхватил из кармана сверток и швырнул его к ногам отца. В помещении раздался дребезг, а парень уже унесся прочь. Влетел в комнату, как ураган, и подпер спиной дверь, метая молнии из глаз и срывая волосы. Пришлось прикусить язык, чтобы не обронить пару ласковых - это был бы уже перебор. -Адриан, - послышался сочувственный голос из-за двери, - Адриан, пожалуйста, услышь... Это все-еще была Натали. Чужая женщина больше интересовалась его жизнью, чем родной... -Отец любит тебя и бережет, когда-нибудь ты поймешь. -Надеюсь не пойму, - отрезал парень и хлопнул дверью ванны, выкручивая краны на полную, уже не слыша, как ключ проворачивается в замочной скважине. Комната наполняется паром и шумом воды. Слезы не текут, застывши в глазах, капают в раковину, не оставляя соленых дорожек на щеках. -Эй, парень, да тебе бы проветриться... - из-под рубашки высунулся Плагг, утешающе похлопывая друга по кармашку. -Да, пожалуй. Спасибо, - натянул улыбку Адриан. -Плагг - когти!***
Вторую трансформацию квами переносил хорошо, видимо, пока герой был на разборках с отцом, котенок зря времени не терял, уплетая припрятанный где-нибудь сыр. "Куда ты собрался идти?", - спрашивал Плагг, но Адриан не отвечал. Он просто мчался сквозь снег по вечернему Парижу. Конечно, он не станет вызванивать Леди Баг, ведь заранее она обозначила, что праздник проведет в семейном кругу, и весь патруль на эту ночь отменяется. Было не холодно, костюм защищал от мокрых хлопьев. Пронесшись мимо рождественской елки, Адриан замер, оборачиваясь на нее, чтобы увидеть прекрасную звезду-наконечник, сияющую не хуже, чем Полярная звезда. Будто бы надежду вселяет. Потратив больше времени на разглядывание елки, чем планировалось, герой тут же врезается в дымоход. Поскользнувшись на заледенелой крыше, он вовсе повалился вниз, успевая приземлиться на лапы, но на гололедице он проехал прямо до кованного бортика, отделяющего тротуар от реки и перевалился через него, плашмя падая в ледяную воду. Плеск раздался по округе, но никто ничего не заметил. На улице не было никого. Именно так успел подумать Нуар, позволив себе запаниковать, чуть не пошел ко дну. От холодной воды, все же сумевшей противостоять магии, начало сводить конечности и он было думал, что так и погибнет, в такой день, если бы не круг, накинутый ему на шею. Вылезши из-под него и обхватив руками вокруг, парень смог подняться над водой и обнаружить себя прямо у кормы корабля Куффенов. -Эй, Адриан, как ты тут оказался? - закричал с палубы Лука - его голос был узнан парнем, в чьи глаза попала вода. -Чего? - удивился блондин и сквозь резь пелены на веках, посмотрел на свои голые руки. Трансформация спала. Паника усилилась. -Эй, пацан, тише,- показался Плагг,- Запоминай: ты шел домой и сорвался в низ. Я снял трансформацию, чтобы тебя не акуматизировали в таком виде, придурок, так что успокойся! - шепнул ему на ухо квами, а после полез за шиворот. Лука умудрился поднять Адриана по веревке, примотанной к спасательному кругу, и закинуть головой вперед к себе. -Адриан, ты как? - спросил Лука, тут же кутая парня в свою куртку и отнимая у него круг, в который он вцепился, как в самое дорогое, что у него есть. А ведь он плавать умеет, да видимо, все уроки прошли зря, раз в такой ответственный момент Адриан возомнил себя топориком. Поняв, что друг ничего не осознает, Лука вздохнул и, повесив его руку на свое плечо, повел в свою каюту. -Только веди себя тише, домашние спят уже, - он шагал выборочно, видно, знал каждую половицу в коридоре; так что другу приходилось ступать по его следам, чтобы не потревожить семейство Куффенов больше, чем он уже успел это сделать. Наконец, настигнув двери ванной комнаты в каюте Луки, хозяин заставил гостя встать в душ, чтобы не заливать пол водой. Неоспоримо. Адриан поочередно стягивал верхнюю одежду и отжимал ее от воды в отверстие слива, затем вешая ее на пустующие крючки для полотенец. Тем временем Лука, так же тихо, вытирал следы присутствия Агреста по всему коридору. -Я принес тебе полотенце и вещи, сохнуть бросай в стиралку, там кнопка есть, ну в общем разберешься, я пока расстелю тебе, - спокойно разрешал все вопросы Куффен, и собрался покинуть ванную комнату, но Адриан остановил его. -Постой, подожди,- начал говорить пловец, - Лука, огромное спасибо, - в его голосе звучала обреченность,- не знаю, как меня угораздило, если бы не ты... -Не беспокойся об этом, был рад помочь, а теперь, жду тебя снаружи, - парень тихо закрыл за собой дверь и стал шуршать чем-то за ней. Адриан вздохнул, а потом и вовсе ударился лбом о плитку в душе. "Свалился, как снег на голову, всем одни неудобства доставляю", - думал он, пока сверху на него внезапно не полилась горячая вода. Поскользнувшись, и чуть не упав, парень вытаращился на квами, откровенно высмеющего его. -Ну ты и тормоз, аха-ха, видел бы ты свое лицо, - гоготал котенок. -Агх, Плагг, проваливай отсюда, прячься,- Адриан ладонью вытолкнул кота за стеклянную дверцу и выкрутил кран в другое положение. Теперь вода была терпимо-горячей, и слишком сильно настраивающей на размышления, замедляющей движения, и приводящей к простому стоянию под хлещущими по спине струями. Но вода вдруг перестала течь. Недоуменно уставившись на лейку, Адриан было подумал, что сломал что-то, пока не услышал очередную волну смеха квами. -Не, ну правда, иногда твой интеллект колеблется на уровне ребенка трех - четырех лет, - маленькой лапкой он указывал на бак, висящий под потолком, позади парня, который шумел и посвистывал. Это был бойлер. Он качал холодную воду и нагревал ее, так что о горячем душе можно забыть на ближайшее время. Неловкий, Адриан снял всю одежду, в которой находился до сих пор, и вытерся полотенцем, которое ему оставил Лука вместе со своей одеждой. Быстро натянув теплую толстовку и треники, парень засунул Плагга в передний карман и, повторив отжим вещей, собрал их в кучу, вешая на локоть и, наконец, покидая чужую ванную комнату. -Выглядишь лучше, чем за бортом, - Лука тоже посмеивался, но по-доброму, в отличие от квами. Он указал рукой на батарею под иллюминатором, а сам продолжил заправлять одеяло в пододеяльник. -Извини за такое беспокойство, Лука, спасибо что вытащил. И за душ, и за вещи, и, видимо, за ночлег. Я у тебя в долгу, - неловко потирая затылок, парень все же принялся развешивать вещи слой за слоем на маленьком радиаторе отопления. -Всегда рад помочь,- все улыбался Лука, расправившийся с постелью для друга, он уселся на свою кровать с ногами и похлопал по месту рядом с собой. -Так, что ты делал на улице один? -Я,- зеленый взгляд опустился на пальцы босых ног, Агрест, больно укусив себя за щеку, сел рядом с другом и зачесал влажные волосы на затылок. Лука вовсе его не торопил, сначала молча дожидаясь ответа, а после понял, что все, оказывается, не так просто. Тогда, в его руках замаячила гитара. Пока Адриан думал, как объясниться, друг медленно перебирал струны, а их звук ласкал слух. Из под пальцев рождалась мелодия. Какая-то унылая сначала, а затем вовсе, печальная, да настолько, что сердце трепетало. Бас, периодически позвякивающий сверху высоких нот, нагнетал, а через пару рефренов, мелодия прекратилась вовсе. Случилось это внезапно, но музыка снова стала слышна, теперь другая, переменившаяся, такая умиротворенно-тоскливая, подталкивающая к тому, чтобы запеть. Адриан же не мог прерваться на разговор, все слушал и слушал, пока Лука не остановился сам. Повисла короткая пауза, вибрирующая тишиной в ушах. -Знаешь, что это было? - тихо спросил Лука. Парень отрицательно мотнул головой, переводя взгляд с гитары на человека напротив. -Все просто, это твоя мелодия, точнее сказать, мелодия твоих чувств сейчас, - пояснил гитарист, - Она хоть и красива, но мне вовсе не нравится. Адриан, тебе нужно выговориться, в конце концов, твои ноги принесли тебя именно ко мне, даже если ты сам того не ожидал. Лука от рождения был крайне проницательным, он всегда читал людей, как открытую книгу, что, несомненно, было частью его таланта, и помогало в его творчестве. Он превращал чувства в музыку, а музыку - в чувства, и получалось у него так правдоподобно и живо, что никто не сомневался в таланте молодого человека. Хотелось беспрекословно доверять ему, и Адриан доверял. Он нашел слова и заговорил. Речь его была долгой, осторожной, заходящей издалека и все глубже погружающей в пучину переживаний. Парню хотелось рассказать не только про ситуацию, сложившуюся сегодня, но и вообще про все, что возникало у него на уме. Но нужно было не переходить грань. Толстое стекло, отделяющее личность Адриана от личности Кота Нуара. Никто не должен был знать о том, что парня беспокоят не только проблемы в семье, карьера и личная жизнь. От этого делалось особенно больно. Ведь никто не знал, кем он являлся на самом деле. -Адриан, - позвал его Лука, а блондин понял, что уже давно молчит. Кажется, он пересказал свой сегодняшний день, опустив некоторые детали, и был готов к дальнейшему разговору. -Я не понимаю своего отца, он говорит о том, что заботится обо мне, и я знаю, что так оно и есть, но мне... Обидно, от того, что я вижу его только издалека; он никогда не интересовался тем, как у меня дела, только запрещал мне всё, чего бы я ни пожелал. Будто он дрессирует из меня послушного, удобного питомца, - его плечи высоко поднялись, а спина округлилась. Адриан проседал под грузом собственных слов. -Я чувствую, после ухода матери, будто всегда был один, мне было не на кого положиться, пока я не пошел наперекор отцу. У меня появились друзья, и, почувствовав, что власть надо мной слабеет, отец стал вешать на меня больше цепей. Что теперь? Я ушел из дома, но он не станет искать меня, потому что знает, что я вернусь, ведь я... Несмотря ни на что... Люблю его... Парень стих. Лука молча втянул воздух через нос и приготовился к объяснениям. -Адриан, ты не должен винить себя за чувства, ты имеешь полноценное право на то, чтобы испытывать их. Твой отец - сложный человек, никто не знает, сам он себе на уме, или дело в чем-то другом. Но он остается твоим отцом, который, через запреты, пытается оберегать тебя от "злого", по его мнению, мира вокруг, - большая рука гитариста легла на плечо блондина, спрятавшего свое лицо в ладони. -По правде говоря, я думаю, что он так же, как и ты, переживает исчезно... Извини, уход твоей мамы; что он, возможно, винит себя в этом, и не хочет потерять и тебя тоже. Ему так же страшно быть одному, как и тебе, но он выбрал другую тактику. Ты не должен воспринимать мои слова, как правду, но задуматься стоит; быть может, Габриэль Агрест избегает своего сына из-за того, что боится оказаться разбитым в случае чего? Он так же переживает твои неудачи, твои стремления, и так же ранится. Он не любит быть слабым, как и многие из нас. Что думаешь? Адриан застыл. Ведь он тоже думал примерно в том же направлении. Но что-то останавливало его прямо перед истиной. -Конечно, он любит тебя, если ты об этом беспокоишься. Но его путь выражения чувств отличается, это не страшно, если знать суть,- Лука похлопал друга по спине и услышал неопределенный всхлип. Адриану нужно было время подумать. И Куффен решил занять это время игрой на гитаре. Он вновь чувственно перебирал струны, и звуки их вселяли в тех, кто слышал это соло, ощущение умиротворенности. Адриан даже представлял себя в каком-то теплом, светлом пространстве, пропитанным приятным терпким запахом, но ничего конкретного более в его сознании не всплывало. -Спасибо, Лука, ты прав,- наконец подытожил Агрест. Гитарист поднял на него глаза и улыбнулся, кивая. -Ты потрясающий человек, пожалуйста, говори, если тебе понадобится моя помощь,- не мог угомонится Адриан, который наконец разобрался и тут же воодушевился тем, как быстро привел его в чувства друг. -Заметано,- они ударились кулачками и поймали очередную паузу, после которой стали говорить просто и не о чем. За приятной беседой было не понятно, сколько времени прошло с того или иного момента. Как внезапно на улице раздался радостный вопль, кажется, кричала компания молодых людей неподалеку, но все было ясно. -Ну вот, кажется полночь пропустили, - вяло улыбнулся Адриан, вставая с кровати, чтобы выглянуть наружу. -Ага, - кивнул Лука. В их семье не было принято праздновать Рождество, но видя, как Агресту хотелось поучаствовать в торжестве, парень достал из тумбы пару курток и протянул одну другу. -Пошли что ли, на фейерверки посмотрим.***
Снег в Париже закончился, и небо прояснилось, добровольно предоставляя людям возможность посмотреть на главный салют, который устроила администрация города. Первый "бум" раздался в пять минут первого, и Адриан, стоя на палубе, завороженно смотрел вверх. В его глазах отражался каждый пучок яркого света, звук бил по ушам, но цветы, окрасившие темное полотно в яркие цвета, стоили каждой секунды, проведенной на холоде. Люди раздвигали шторы и распахивали окна, стояли на балконах и выбегали к парадной, чтобы насладиться зрелищем. Радостные крики звучали еще некоторое время после. Уже десять минут, как все закончилось и стихло, но Адриан все стоял и смотрел то на звездное небо, то на Луну, то на макушку Эйфелевой башни, переливающуюся огоньками. Лука не торопил его, пока сам Адриан не сказал: -Холодно, - он шмыгнул носом и повернулся к другу, который, сложа руки, опирался о мачту и смотрел куда-то вперед, - пойдем внутрь. О чем тогда думал Лука? О том, как хорошо, когда люди есть друг у друга, о чем же еще? Укладываясь спать, парни перекинулись еще парой фраз, а после, когда свет был погашен, отвернулись спиной друг от друга. Хоть сна не было ни в одном глазу, но продолжать болтать было бы преступлением против Джулеки, чья каюта была прямо за стенкой, потому нужно было пересилить себя. Тут Лука вспомнил о кое чем важном: -Адриан? - тихо и вкрадчиво произнес он. -М? - послышалось в стороне. -Счастливого Рождества! Адриан завозился на постели и повернулся лицом к спине друга. -Счастливого Рождества, Лука!***
Адриан, в образе Кота Нуара, запрыгнул в остывшую за ночь, из-за открытого настежь окна, комнату, и перевоплотился как раз в тот момент, когда в двери послышался скрежет ключа. Он в панике стянул врехнюю одежду и запихнул под кровать, сам садясь на край, и изображая потягивание. -Доброе утро, Адриан,- обозначила свое присутствие Натали, и удивилась,- Ты открыл окно? Температура в твоей комнате едва выше, чем снаружи. -Ах, доброе утро, Натали, да я так, проветриваю... Расслабив нахмурившиеся брови, женщина прочистила горло и заявила: -Габриэль Агрест ждет тебя в столовой на завтраке, переоденься в свежую одежду, я жду тебя за дверью. Что? Первый закономерный вопрос Адриана, который он не стал озвучивать. Как пуля, он метнулся до шкафа, схватил одежду и тут же переоделся, вылетая за дверь своей комнаты. "Держи себя в руках, Адриан". Натали игнорировала все выходки, которые провернул парень, повела его за собой в столовую. Вся она была украшена по-вчерашнему, только камин не горел, в помещении было светло и без него. Отец сидел на противоположном краю длинного стола, к сожалению, вновь обозначая расстояние между им и сыном. Не подавая вида, Адриан уселся на стул напротив и кротко поприветствовал Габриэля, который кивнул ему в ответ. Тихо застучали столовые приборы, и Адриан молча ел, пока не заметил маленькую деталь, выбивающуюся из интерьера, составленного отцом. В центре стола стояла маленькая фигурка. Это был фарфоровый слоник, швы между осколков которого были промазаны золотистым клеем. Парень весь засиял. Он поднял глаза на отца и, к своему удивлению (и даже испугу), поймал его взгляд. -Отец, я хотел извиниться... -Не стоит, - коротко отрезал мужчина. Адриан чуть было не так воспринял этот ответ. Габриэль поднялся из-за стола и направился в его сторону. Что происходит? Встав по правую сторону от Адриана, он положил бумажный сверток на край стола. Парень поднялся, все-еще смотря на отца, и удивился, когда тот протянул руки и мягко обнял его за спину. Вот где был настоящий салют! Адриан крепко сжал отца в объятьях и улыбнулся так широко, что в зале, кажется, стало еще светлее. -С Рождеством, Адриан, - было видно, как непривычно Габриэлю произносить эту фразу, но он старался сдерживать свое холодное смущение. -С Рождеством, отец! В свертке лежала пара перчаток в цвет шарфа, а праздничное Ле Пэн Каландо было самым вкусным на всем свете.