Парижская школа отчаяния

      — Пропала? Но как? — Маринетт в ужасе схватилась за голову и закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Как такое могло произойти?       — Вы осмотрели её комнату? — спросил Адриан.       — Мы осмотрели всю школу, но не нашли ни следа! А дверь в её комнату просто распахнута настежь. Её нигде нет!       — Хм, разве такое вообще возможно? Вы осмотрели вообще все комнаты, даже новые открывшиеся? — Адриан озадаченно почесал затылок.       — Да. Чёрт, если уже началось расследование, а мы просто теряем время…       — Пу-пу-пу! Спокойнее, мои дорогие! — прямо перед троицей появился Монокума. Все повернулись и уставились на него. — Расследование начинается лишь когда обнаружено тело. До этого момента продолжается обычная жизнь.       — Но у тебя же тут везде камеры! Значит, ты знаешь где сейчас Алья?       — Пу-пу-пу, ну конечно же знаю. Но я не буду ничего говорить вам. Скажу лишь, что вам действительно надо успокоиться. В конце концов, каждый в этой школе имеет право перемещаться где угодно, не так ли? Просто забудьте об этой Алье на какое-то время.       Сказав это, Монокума, как обычно, исчез. Ребята перегляделись между собой.       — Что будем делать? — неуверенно спросил Адриан. — Мы можем ему верить?       — Он не давал повода усомниться в своих словах. Но что эти слова значили? Каждый имеет право перемещаться где угодно… значит, она все еще в школе! Вы уверены, что все осмотрели?       — Да, каждую открытую комнату, даже жилые. Только в лифт мы не смогли попасть.       Маринетт вообще ничего не лезло в голову. Алья зашла в лифт? Но как? Неясно.       — Я думаю, нам не стоит волноваться на её счёт. — уверенно сказал Адриан. — Она уже сделала свой выбор и повернулась к отчаянию. Если с ней что-то и случилось, то я не думаю, что Монокума бы тогда так реагировал. Ему же наоборот должно быть интересно смотреть на то, как мы за убийцей как в «Скуби-Ду» бегаем, так что он бы не стал давать нам повода расслабиться.       — Твои слова не лишены логики… — задумчиво проговорила Джулека. — Но всё же, мне кажется, что исчезновение Альи — очень плохой знак. Что-то очень плохое может произойти с ней, если уже не проиозошло…       Маринетт была скорее согласна с Джулекой. Девушка уже не раз сожалела о том, что настроила подругу против себя, но уже ничего не поделаешь. Нужно было действовать по обстоятельствам.       Ребята ещё немного обсудили Алью и разошлись. Маринетт с Адрианом договорились встретиться чуть позже, так как прибежала Сабрина и сказала, что Хлоя действительно ОЧЕНЬ ждёт Маринетт у себя в комнате. Маринетт пожала плечами и согласно пошла за девушкой к блондинке.       Хлоя как обычно сидела на кровати, только в этот раз её руки были скрещены на груди, что явно указывало на недовольство.       — Итак, Дюпен-Чен, как ты это объяснишь?       — Про что ты?       — Я, значит, защищаю её, помогаю ей, а ты отплачиваешь мне вот этим? Запираешься с Адрианом в своей комнате? Чем же вы, интересно, там занимались?       — Ты что, моя мама?       — Нет, я лучше. По крайней мере в данный момент времени ты должна относиться ко мне уважительнее.       — Что я сделала не так?       — Этот парень чуть тебя не изнасиловал, стоило тебе проявить слабость. А ты спрашиваешь, что сделала не так?       Маринетт не понимала, чем была вызвана такая реакция Хлои. Девушка присела на кровать рядом с блондинкой и осторожно спросила:       — Тебе ведь тоже нравится Адриан, ты из-за этого так странно себя ведёшь?       — Нравится? Хм… знаешь, наверняка дело в том, что я пережила в момент своей амнезии. Но факт остаётся фактом, прямо сейчас меня тошнит от каждого парня, который попадается мне на глаза. И от Адриана в том числе!       Маринетт удивленно вздернула бровь. Что же такого успело произойти в потерянных воспоминаниях, что у Хлои в подсознании настолько отпечаталась нелюбовь к парням?       — Это имеет отношение к тому, что было на твоей фотографии, которую ты нашла в комнате? — осторожно спросила Маринетт, вспоминая ужасное фото обнаженной Хлои.       — Да, наверняка да. Я не хочу больше говорить об этом, но не стоит доверять каждому парню на слово.       Адриан не каждый. Маринетт очень хотела сказать об этом Хлое, но она не хотела подвергать Адриана опасности, даже такой теоретической. Девушка лишь тяжело вздохнула.       — Извини. — только и сказала Дюпен-Чен, понимая, что это единственное, что она может сказать в данной ситуации.       — Да ну тебя. Опять прогибаешься без особой на то причины. Все-таки тебе еще далеко до настоящего чувства уверенности в себе. Работай лучше над этим, а не над раздвиганием ног перед мужиками.       — Что? Да я не…       — Да хватит уже. У тебя есть полчаса наладить все дела, потом мы идём осматривать новые места в школе. Я специально ждала твоего пробуждения.        Маринетт кивнула и вышла из комнаты Хлои. Сейчас ей предстояло пообщаться со всеми и выяснить общее настроение в коллективе.       Первой на очереди оказалась комната Роуз. Девушка постучала. За дверью послышались шаги, а потом дверь открылась и перед ней появились Роуз и Лука.       — О, здравствуй, Маринетт. Ты уже в порядке? — улыбаясь, спросил Лука.       — Да, мне уже лучше. Я отвлекаю вас?       — Ну, вообще-то… — начал было Лука, но Роуз перебила его:       — Конечно нет, проходи!       Лука выглядел слегка обломанным, но не стал возражать. Маринетт зашла в комнату Роуз и села на розовый диван. Лука и Роуз сели на кровать напротив.       — Вы, я так смотрю, нашли общий язык? — начала Маринетт.       — О да. — сказал Лука, не переставая улыбаться.       — Не то слово! — жизнерадостно воскликнула Роуз.       — Когда мы увидели друг друга впервые после открытия двери между двумя половинами школы, — начал Лука рассказ, — нам сразу показалось, что между нами есть искра, причем она не зажглась в тот момент, а будто бы горела уже давно. А потом сестрёнка показала наши свадебные фото и это сразу дало ответы на все вопросы.       — Так приятно узнавать любимого человека заново! — восторженно сказал Роуз. Её глаза чуть ли не искрились от радости. Маринетт улыбнулась. У этих двоих точно всё в порядке. Послушав еще немного о новой истории любви и поняв, что ничего кроме этого они сейчас обсуждать не готовы, Маринетт попрощалась с ребятами и вышла в коридор. На очереди была комната Джулеки.       Джулека впустила Маринетт в комнату. Джулека поинтересовалась о состоянии Маринетт, и, получив удовлетворительный ответ, спросила, осматривала ли девушка новые комнаты в школе.       — Ещё нет, но совсем скоро пойду.       — Отлично, обязательно загляни ко мне, когда осмотришься. Есть пара комнат, которые могут потенциально стать местами преступления.       Маринетт нахмурилась. С Джулекой будто бы было что-то не так. Только сейчас она заметила, что вся эта «перевозбужденность», которую девушка заметила ещё утром в столовой, была, будто бы, не совсем искренней. Её явно что-то очень беспокоило, и она очень тщательно пыталась это скрыть.       — Что случилось, Джулека? — довольно бесцеремонно спросила Маринетт, положив руку ей на плечо.       — А? О чём ты? — Джулека натянула на себя неискреннюю улыбку.       Маринетт почувствовала, что всё куда хуже, чем она думала. Маринетт крепко обняла Джулеку, сделав это чисто инстиктивно, приняв решение, что это лучшее, что она может сделать.       — Скажи, что тебя беспокоит?       — Я… не… не понимаю, о ч…       — Джулека, мне-то ты можешь сказать! Мне в любом случае жить до следующего убийства, я просто не успею никому разболтать.       — Да что ты такое говоришь! — у Джулеки из глаз полились слёзы. Она уткнулась носом в плечо Маринетт и, тихо-тихо всхлипывая, рыдала. Маринетт аккуратно поглаживала девушку по волосам. И снова она это делает. Выводит людей на эмоции, чтобы выудить из них информацию. Да уж, кажется, даже Хлоя не способна на такое свинство. Конечно Маринетт действительно жалела Джулеку и хотела ей помочь, но её слова про «я буду жить до следующего убийства» были сказаны исключительно из холодного расчёта, чтобы выудить из Джулеки истинную причину её такого поведения. Маринетт осторожно прошептала:       — Скажи, что произошло.       — Это покажет меня действительно с очень плохой стороны. Это так эгоистично… я не могу смотреть на Луку и Роуз вместе, ну просто не могу!       Такого Маринетт действительно не ожидала.       — Почему?       — Я не знаю… я очень боюсь, что останусь одна! Очень-очень! Эти двое — всё, что у меня есть! Всё, что красит мою жизнь! Я не хочу, нет, я просто не могу потерять их! А каждый раз, когда они вместе, я чувствую, что они отдаляются от меня. Я уже чувствую себя третьей лишней, а что будет дальше?       — Они уже успели пожениться в потерянных воспоминаниях, помнишь? — сказала Маринетт, осторожно вытирая слёзы с щёк Джулеки, — разве то, что ты пережила это, не значит, что они тебя не бросили? Они всегда будут дорожить тобой, связи между вами так просто не разорвать! Все будет хорошо, Джулека. Зато представь, как будет хорошо выбраться отсюда всем вместе. Уверена, что если у них всё получится, ты станешь желанной гостьей в их доме. Если у них появятся дети, ты станешь их любимой тётушкой Джулекой, только представь, как это здорово! Связи между вами не оборвутся, я уверена!        Джулека улыбнулась сквозь слёзы и крепко прижалась к Маринетт. Девушка сделала глубокий вдох-выдох, и вытерла слёзы.       — Спасибо, Маринетт. Конечно, ты права. Мне стало намного лучше. Но всё-таки загляни ко мне когда осмотришься в школе, хорошо?       — Конечно! — мило улыбнувшись, сказала Маринетт и вышла в коридор. Путь к следующей двери ей перегородил Монокума собственной персоной. Маринетт ахнула.       — Ну что, отличная работа, Дюпен-Чен! Очередной доведенный до слёз ученик! Пу-пу-пу…       Маринетт огляделась и, убедившись, что они одни в коридоре, сказала:       — О чём ты говоришь? Я просто помогала подруге…       — Расскажешь тоже! Вот такая у тебя помощь? Твой холодный расчёт поражает. Ты снова смогла подобрать идеальные слова, чтобы вывести людей на чистую воду, не считаясь при этом с тем, через что они проходят, чтобы высказать тебе всю правду. Хлоя Буржуа, Алья Сезар, Джулека Куффен… кто следующий? Адриан Агрест? Жалко, что ты не на нашей стороне!       — Я никогда не буду на вашей стороне. — с неприкрытой ненавистью вырвалось у Маринетт.       — Не зарекайся, Дюпен-Чен. Ты уже наверняка заметила изменения в характерах своих друзей. Это произошло из-за того, что, несмотря на потерю воспоминаний как таковых, ваши характеры и поведение в тех или иных ситуациях основывается скорее на том, что находится на уровень ниже воспоминаний, в самом вашем подсознании. А на это мы никак не способны повлиять. Поэтому можешь называть это «остаточными воспоминаниями». Большинство ваших действий основывается именно на остаточных воспоминаниях. Отсюда неприятие парней у Хлои Буржуа, возросшая уверенность в себе в тяжелых ситуациях у Джулеки Куффен… но ты… тебе не кажется, что ты стала хуже? С моральной точки зрения, разумеется. С точки зрения холодного анализа и расчётливости ты значительно выросла. Подумай о моих словах.       — Отъебись. — твёрдо сказала Маринетт и прошла мимо Монокумы к следующей двери.