Сирота

В коридоре было тихо. Лишь видимость того, что всё хорошо. На самом деле за притворным спокойствием стояла скрытая тревога. Война не пощадила никого. Многие так и не вернулись. Хотя, казалось бы, какую опасность могли представлять обычные бездомные подростки, готовые вцепиться в глотку друг другу за миску риса? Быть может именно потому, что мафия недооценила их потенциал, произошли эти ненужные жертвы? Артюр никогда не одобрял такого подхода, но делать было нечего. Проблем от этого меньше не стало. Его уже буквально тошнило от той едва уловимой угрозы, которая витала в воздухе повсеместно, но никто её либо не замечал, либо попросту не хотел. Многие не обращали внимания именно из-за страха, который мучил тех, кому было что терять. Артюр как раз являлся одним из них. Он никому не раскрывал своих мыслей, даже Верлену. О его маленькой тайне знал только босс, который и принял его на работу. Впрочем, оно и к лучшему. Если Рембо сбежит, то глава мафии позаботится о том, чтобы мать Рембо умерла тихо. Хотя, возможен и другой исход. Если этим делом займется Фавн, то последствия будут ужасны. И без того мучающаяся в агонии матушка, пострадает ещё сильнее. С тяжёлым сердцем Рембо придется принять это решение. Он мог бы остаться, но какова вероятность того, что Фавн не доберется до них? Ему лишь хотелось защитить Поля — человека, который оказался не в том месте, не в то время. В любом случае, Рембо пошёл на сделку с мафией добровольно. Они лишь предоставили ему легенду о смерти, а остальным Артюр занялся сам. Первые годы было больно, плохо, однако после стало намного легче. Хорошо, что ему не довелось попасть под руководство Фавна, иначе смерть настигла бы Рембо раньше. Мафия — его единственное пристанище. У него нет дома, нет родных, зато уже есть выписка о смерти, которую мафия успешно сфабриковала. Ему не хотелось думать, где именно они взяли тело для подмены. Возможно, они даже могли изуродовать этого невинного человека, однако фикция сработала как надо. Никто ничего не заподозрил. Только бы сейчас всё было так же. Рембо открыл дверь. Стоящий посреди комнаты Верлен взглянул на него. Он повесил полотенце на плечо. Капли воды стекали по его груди и прессу. Пять шрамов от пулевых ранений отчетливо виднелись на нём. Видимо, Поль вновь пытался обмыться. Рядом с ним на столе стоял тазик с водой. За несколько месяцев, которые они провели вместе, раны более-менее зажили, лицо приняло более здоровый оттенок, блондинистые волосы заметно отросли. Он взглянул на Рембо, уловив его встревоженное настроение. Вытерев лицо полотенцем, спросил: — Хвост? В ответ ему покачали головой. Артюр отнял от лица плотный шарф и, размотав его, повесил на вешалку. Поль кивнул, словно бы довольный таким раскладом. Он точно знал, что на Рембо в этом плане можно положиться. Убрав тазик с грязной водой под стол, Верлен подошёл ближе. Артюр снял пальто, повесив его туда же, куда и шарф. Он вздохнул. Сложив руки в замок, встретился со взглядом карих глаз напротив. Его мучило дурное предчувствие, словно бы вонзалось в подкорку на каком-то подсознательном уровне. У него было достаточно ясное понимание того, во что они ввязываются. Их жизнь переломится надвое. Однако оба не могли представить иной картины. Фавн обо всем знал. У Рембо бы всё равно не вышло бы прятать Верлена вечно. У них уже был чёткий план: — Мы уходим на рассвете, — произнёс Артюр. Его взгляд хоть и был сосредоточен, однако в движениях сквозила нервозность. — Когда смена? — Да, это самое оптимальное время, другого шанса не будет. Поль твёрдо кивнул: — Поймают — казнят. — Помню, поэтому необходимо не попадаться на глаза. — Я знаю тайный ход. Мы пользовались им, когда делали вылазки. Рембо сел на кровать. Он поднял глаза на Верлена: — Мне такие секреты недоступны. — Естественно, — тот фыркнул почти с отвращением, — не вас ведь заставляли ползать в грязи. Негоже. Это высказывание лишь усугубило ситуацию. Ясно, что Поль держит обиду на Фавна, за то, что тот подвергал его ужасным испытаниям, а возможно, даже и пыткам, Верлен не любил говорить об этом. Однако всю злость и боль приходилось принимать на себя именно Рембо. Он всё понимал, всё видел, однако не мог не записывать некоторые высказывания на свой счёт. Ведь Рембо, ни много, ни мало, занимал высокую должность. Кинув полотенце на спинку кресла, Поль продолжил: — Гнилые, лживые слепцы. — Поль, хватит, — тихо попросил Рембо. Верлен обернулся. С его губ сорвался тихий выдох. Взгляд был острее ножа. Схватив грязную и потрёпанную водолазку, он надел её на себя. Одежды получше у него не имелось, а вещи Рембо Верлен категорически отказывался надевать. Да и потом, раз уж они задумали пробираться сквозь сточные канавы, незачем осторожничать с нарядами. Он обернулся к нему, поправляя одежду, резко выплюнул: — Как угодно. Рембо ничего не ответил. Когда Поль злился, лучшим решением было оставить его в покое до полного успокоения. Такие внезапные вспышки гнева понятны. Нельзя растить человека в условиях полной изоляции и запретов на проявление чувств, какими бы они ни были. Да и потом, никто не знал, чем обернется эта авантюра. Они могли попросту умереть, а может, и того хуже. Такие люди, как Фавн придумают пытку поизощреннее. Оба не находили себе места от осознания этой мысли. Сколько бы они ни пытались храбриться, страх просачивался сквозь самые узкие трещины в душе. На рассвете всё решится, а пока, обоим надо успокоить встревоженный разум и отдохнуть. Лучшим средством для этого будет поход в горячий душ. Рембо взял из шкафа принадлежности и, взглянув на Верлена в последний раз, вышел из комнаты. Его никто не проводил взглядом.

***

Рассвет. Во многих культурах это начало новой жизни, возрождение. Однако в этой ситуации восход солнца являлся скорее приговором. Ночь прошла беспокойно. Уснуть не удавалось. И если для Верлена не было большой проблемой не спать хоть две ночи подряд, тогда как для Рембо, все эти волнения являлись весьма отвлекающим фактором. Он не мог как следует одеться, пуговицы на рубашке не застёгивались, руки не слушались, а взгляд бесцельно блуждал. Верлен замечал всё, однако молчал. Они лишь переглядывались время от времени. Спешка нужна была во всем, даже в сборе необходимых медикаментов. Поход по сточным трубам предстоял непростой. Артюра не пугало зловоние или нечистоты, нет. Больше всего его волновало то, обнаружат ли их или нет. Однако ускользнуть удалось без приключений. Интересно, почему же никто их «черных» не воспользовался им? Он настолько заброшен или время не то? Верлен откинул металлическую пластину, за которой был спрятан выход, или же вход, зависит от цели. Это был какой-то заброшенный переулок. Рассветная дымка расстилалась по асфальту. Поль осмотрелся. Никого. Взглянув на Рембо, тот машинально протянул ему руку. Его взгляд по-прежнему был сосредоточен и строг. Артюр вложил ладонь в чужую. Потянув Рембо на себя Верлен шёл прямо, всё время осматривая территорию. Вскоре они вышли из переулка. Оба испачкались в нечистотах, однако это ничего. Перед ними расстилалась пустая дорога. Неужели, свобода? Взгляд карих глаз Верлена был загадочен. Он не понимал, что значит свобода. В тишине раздался громкий звук. Выстрел. Рембо развернуло, опрокинуло на землю. По улице разнесся сдавленный крик. Верлен резко обернулся, не понимая, что происходит. Он ведь держал Артюра за руку, как можно было не заметить каких-то действий позади? На другом краю улицы стоял Фавн. Дуло его пистолета дымилось: — Поганая дрянь! — выкрикнул тот, опуская оружие. Глаза, полные ненависти были устремлены на Рембо, который корчился на земле от невыносимой боли. — После того, что мы дали тебе, ты так подло предал организацию! — крики эхом отзывались в ушах обоих. Нутро Верлена скрутило. Страх. Он выхватил нож. — Паскуда, не думай, что тебе это сойдет с рук, — Фавн устремил пистолет прямо в грудь Поля. Неясно, к кому он обращался, но ситуация стремительно менялась. — Даже если я не убью тебя, ты уже вряд ли сможешь держать в руках оружие. Хрипя и кашляя от боли, Рембо поднял глаза на две фигуры, стоящие напротив него. Он видел, как руки Верлена тряслись. Он попросту не мог поднять руку на того, кто тренировал его. Фавн был сильнее. Поль не сможет тягаться с ним. Оба замерли друг напротив друга. В глазах исполнителя играла усмешка: — Ну давай, верни долг своему спасителю. Сразу же после этого, Верлен резко сделал выпад вперед. Взмахнул ножом. Фавн с лёгкостью парировал это, отклонившись назад. Он схватил запястье Поля, вывернув кисть. Тот поджал губы, даже не вскрикнув. Упершись одной рукой в мокрый асфальт, Рембо приподнялся, прижал к себе простреленную руку: — Отходи, Поль, — его взгляд отчаянно цеплялся за его фигуру. Однако тот даже не послушал. Он и Фавн сошлись в битве. Одним резким движением, Верлен ударил того с локтя прямо в лицо. Оппонент даже бровью не повел. Прикладывая чудовищную силу, Фавн оттащил Верлена в бок, словно тот ничего не весил. Поль спотыкался, но всё ещё держался на ногах. Вновь мелькнуло дуло пистолета. Верлен схватил его запястье и отвел в сторону. Выстрел ушел в воздух. Поскальзываясь на собственной крови, Рембо встал, пережимая рану пальцами, чтобы остановить кровотечение. Он мало чем может помочь сейчас. Однако… Артюр рванулся вперёд, здоровой рукой схватил запястье Фавна. Развернув кисть в обратном направлении, ему удалось разоружить его. Тот стиснул зубы. Ударил лбом. Рембо отшатнулся. Тут уже подключился Верлен, перехватив того поперек туловища, попытался оттащить. Фавн, хоть и потерял концентрацию на мгновение, но успел упереться ногами в землю. Резко развернулся, сбросив Поля с себя. Открыв глаза, Фавн увидел летящий в него кулак. Следом ещё один. Резкий удар под дых заставил его на мгновение опешить, однако в следующую же секунду, он схватил раненного Рембо за руку и с силой толкнул назад. Однако почти сразу же в него врезалось что-то тяжелое. Поль влетел плечом Фавну в грудь. Тот отступил на пару шагов, ударившись затылком о кирпичную стену. И спустя несколько мгновений лезвие ножа мягко вошло в его тело. От него послышался слабый хрип, смешанный с удивлением. Он схватил за руку Верлена, который глядел ему в лицо исподлобья. Кровь Фавна обагрила рукоять. Очевидно — смертельно. Однако несмотря на ужасную рану, тот тихо рассмеялся. В его глазах оставалось всё меньше жизни. Фавн закашлялся. С его губ сорвалось болезненное: — Двенадцатый…дрянь. Верлен вогнал кинжал глубже. Его кончик с тихим стуком уперся в кирпичную стену. — Вас будут искать…вы не уйдете живьем. Прижимая к себе раненную руку, Рембо взглянул на умирающего Фавна. Он подошел ближе. Из рассеченного носа текла кровь. Артюр взял Верлена под руку и оттащил: — Посмотрим. Умирающий Фавн сполз по стене, оставляя за собой кровавый след. Ноги уже не держали его. Очевидно, смерть была близко. Поль схватил нож покрепче, всё ещё глядя на своего создателя, из которого медленно утекала жизнь. В груди было тяжело. Должно быть совсем наоборот. Улыбка застыла на губах Фавна в предсмертной агонии. Его открытые глаза всё ещё глядели на двоих молодых людей перед собой. Рембо предпочел не смотреть. Он развернулся, прижимая к себе больную руку, а потом, тяжелым шагом направился вдоль дороги. Верлен же до сих пор не мог оторвать взгляда от тела Фавна.

***

Тусклый свет лился на двух людей, сидящих за столом. Именно здесь, в каком-то обветшалом доме на другом конце Йокогамы, Верлен и Рембо предпочли прятаться от зорких глаз мафии. Их найдут быстро, даже быстрее, чем они могут себе представить. Значит, времени у них и того меньше. Необходимо сделать поддельные документы, а потом, как-нибудь перебраться через границу. О смерти одного из исполнителей станет известно быстро, а о побеге другого важного звена в руководстве ещё быстрее. И если до Верлена никому не было дела, то вот Рембо — координально другой случай. Босс явно бросит все силы на его поиски, хотя, точнее будет сказать, на поимку. Здесь они в безопасности лишь ненадолго. Им дали время перевести дух. Угрюмо глядя перед собой, Верлен осторожно накладывал швы на рану Рембо. Тот сидел смирно, стараясь терпеть боль. К счастью, пуля не застряла в кости или чего похуже. Поль это тоже понимал, поэтому, холодно пояснил: — Тебе повезло, что не были задеты важные вены и мышцы, иначе ты бы истёк кровью или рисковал бы потерять руку. Рембо вздохнул: — Это не назвать везением. Взгляд Поля упёрся ему в лицо. Артюр не мог пошевелить и пальцем. Невыносимая боль распространялась по телу, заставляя зубы скрипеть. — Нужны медикаменты получше. — Я знаю, однако у нас сейчас нет возможности их приобрести. Верлен втянул носом воздух, а потом обрезал нитку. Он достал из сумки бинт, принявшись перевязывать руку Артюра от запястья и до кисти. От него послышалось тихое: — Поль. — М? — ответил тот, не поднимая головы. — Что будет дальше? — мягко спросил Артюр, глядя на сосредоточенную фигуру Верлена перед собой. — Я не знаю, — от его ответа сквозило холодом. Рембо явно не ожидал такого, но ему нужно было хоть как-то успокоить волнение в груди. Он вновь начал: — Я понимаю, это тяжело принять… — Что ты понимаешь? — резко прервал его Верлен, наконец, оторвав взгляд от бинтов. — То, что случилось сегодня — очень тяжело для нас обоих. — Обоих? — Поль гадко усмехнулся. — Я негоден, пойми. Если бы не случай, этот больной ублюдок убил бы нас без труда. И тут до Рембо дошла простая истина — Верлен чувствовал себя виноватым. Он не сумел предотвратить выстрел, не сумел среагировать вовремя. Этого всего могло бы и не случиться. — Не говори так, — Артюр протянул вторую руку, обхватывая пальцами запястье Поля. Его тело почти моментально покрылось мурашками. — Если бы не ты, я был бы уже мёртв. Губы Верлена скривились в отвращении к самому себе: — Скажи это другому. — Я понимаю, что сейчас у тебя на уме, — хватка Рембо стала нежнее. Верлен вздрогнул, вырвал запястье. От отвёл взгляд, не в силах больше смотреть на Артюра. Тот понимает слишком многое: — Этот человек… — начал Верлен дрожащим голосом, — отравил всю мою жизнь. — И всё же, ты жаждал его одобрения. После этой фразы Поль обернулся. Его взгляд острой иглой впился в Рембо. В нём читалась явная уязвимость: — Нет…нет, не смей! Это чушь, — он порывисто поднялся, однако Артюр успел схватить его ладонь. Мягкое прикосновение, казалось, подействовало на него отрезвляюще: — Прости, — начал он, — я знаю, я не имел никакого права судить о твоих чувствах, но я лишь хочу, — в голосе Рембо сквозила дрожь, — понести эту ношу вместе с тобой. Верлен судорожно выдохнул, медленно сел на обшарпанный стул. Сглотнув комок в горле, аккуратно высвободил руку. Он ещё не готов. В его душе слишком много грязи для такого светлого человека, как Рембо. Поль лишь взглянул на него, многозначительно промолчав. Оба всё поняли. Лампа над ними заморгала. Никто никак не отреагировал. Слишком уж глубоко их поглотили собственные мысли.