Наследие Старой Республики: без возможности вернуться

      Стоит, наверное, заметить, что известно: человек, как существо самоопределяющееся, всегда предпочитает осознавать и давать точную понятийную оценку в первую очередь нескольким важным бытийным переменным - месту, времени, событию и действующим лицам, обитающим в рамках предыдущих трех переменных. Исходя из того, что перед нами из перечисленного и в каком оно качестве, как правило, личности удается достигнуть понимания бытия, понять происходящее. Однако основная ирония состоит в том, что Ариста, совершенно точно зная, где она была пять минут назад, сейчас даже примерно не предполагала о том, во что ее втянуло. Она не знала, где находится. Не знала, а какое время это происходит. И уж тем паче, ей не известны лица, кружащие вокруг, точно размытые пятна. Находясь в «где-то», девушка могла лишь наблюдать, как перед ее глазами плыли туманные картины: образы, что она никогда не видела в живую, но всем сердцем переживала их по-настоящему.       - Только не снова… - Произнесла девушка, ощутив завихряющийся вокруг себя порыв ветра.       Неожиданно рядом прогремел взрыв, разрыхливший почву воронкой. Ариста вскрикнула, поддавшись вниз. За взрывом прозвучал еще один такой же. И еще... И еще. Из-за сгустившейся в воздухе пыли перестало быть видно землю. В песчаном тумане мелькали разноцветные линии от бластерных выстрелов, то и дело находящих свои цели то в лице солдат Республики, то в лице дроидов Сепаратистов. Обе стороны навалились друг на друга точно противоборствующие порывы бури, снося всё на своем пути. Крики, предсмертные стоны, скрежет танков – всё это смешалось в общую какофонию звуков, плавно угасающей в пространстве и сменившейся умиротворенной тишиной природы. Картина боевой баталии соответственно переменилась, растаяв в эфирном тумане. Теперь перед глазами Аристы раскинулся прекрасный изумрудный пейзаж незнакомого ей ранее леса. Дремлющая сельва отличалась от известного жительнице Корусанта образа стандартного леса своей необычайной массивностью, стройностью и своеобразием. Кроме того внимание блондинки привлекли необычные по своему расположению валуны, что иногда как бы «подпирали» собой стволы могучих деревянных гигантов, слабо освещая их мерцающими рунами синего цвета. Девушка зачаровано подошла к одному из камней, коснувшись необычной гравировки. Одна из рун, точно реагируя на руку незнакомки, заискрилась, выпуская на свет некое подобие светлячков. И вот один «светлячок» отлетел дальше остальных, уводя Аристу за ближайшие от валуна кусты. Но лишь стоило девушке преодолеть зеленоватую изгородь, как синий огонек тут же угас, оставляя ее новому образу, представшему впереди. Теперь взгляд «путницы» был прикован не к раскидистой сельве позади, но к возвышавшемуся перед ней дворцу императора и постепенно материализующемуся сзади него образу верхнего Корусанта. Правда, стоит отметить, что теперь дворец был окрашен не в типичные черно-серо-красные оттенки. В его гамме царили теплые желтые и кремовые цвета, а у подножия вместо отрядов штурмовиков и гвардейцев столпилось несколько людей и нелюдей в примерно похожих по стилю и моде робах. Среди них внимание Аристы привлек наутоланин с зеленой кожей и идущая рядом с ним низкорослая блондинка в черном рашгарде, ласинах и покрывающей все это сверху бардовой тканью, заменяющей робу. В один миг Аристу парализовало ощущение тяжести утраты, ноги и руки стали ватными, а внизу живота странно потянуло от тоски. В голове так и крутилось: «нет», «не может быть», «это не она!», но в сердце отчетливо слышалась подсказка, горькая, но истинная, опровержение внутреннего протеста: «нет, она. Среди таких, как они. Почему?       - Мама…»       За круглым стеклянным столом, полным яств, раздался басистый смех двух мужчин расы чагриан, что живо обсуждали события из прошлого – далекого и не очень. Наваждение мгновенно спало, возвращая Аристу в настоящий день. Она растерянно мотнула головой, хмуро глядя на стол перед собой: почти полная тарелка со вкусной едой, приготовленной специально в честь дня ее поступления в академию, бокал разбавленного вина в честь ее совершеннолетия…       «- Ах, точно. Я уже и забыла, зачем мы тут собрались…».       Статный молодой чагрианин, что сидел с Аристой на одном диванчике справа и был таким же энсином, как и она сама, но старше на пару курсов, странно покосился на девушку, однако в ту же минуту отвел взгляд, продолжая общение с отцом. Он, как никто иной, прекрасно понимал подобное хмурое выражение лица своей сестры, но не хотел привлекать к нему внимание отца. А потому он легко коснулся своей длинной ногой ноги девушки под столом, напоминая о сдержанности. Девушка понимающе кивнула, разглаживая лоб и натянуто улыбаясь пустой, но как бы заинтересованной в разговоре улыбкой, не смотря на то, что давно утратила его логическую нить.       Косясь слегка притупленным взглядом на молодого чагрианина в черной обтягивающей одежде, Ариста начала новый внутренний монолог:       «- Кассиель Амедда - перспективный будущий офицер имперского флота, способный во многих сферах военного искусства… Интересно, будет ли ему стыдно приезжать с такой, как я в академию через несколько месяцев после начала учебы? Образцовый студент и его никчемная сестрица с горой тупых вопросов. Да еще и со странностями. Если эта «зачарованность» будет происходить на занятиях… это станет позором.» - Ариста, странно улыбаясь своим мыслям, неловко потерла переносицу, уже переживая еще не случившееся.       Еще с детства маленькую Аристу периодически беспокоили так называемые сновидения наяву, от чего девочка могла просто уставиться в стену, держа в руках игрушку и не моргать около пяти или десяти минут. Родители частенько называли это состояние «зачарованностью» и не принимали никаких мер, полагая, что это всего лишь детская шалость, активное воображение. Бывало, что подходила мама и легонько касалась плеча дочери, выводя ее из транса. Теперь Ариста выросла, но эта детская «зачарованность» так и не пропала. Когда девушка осознала на сколько опасно может быть это состояние, она обратилась к психиатрам, но к ее удивлению те не диагностировали никакого заболевания. Просто пожимали плечами и советовали повышать самоконтроль и концентрацию.       Кассиель Амедда, сложив ногу на ногу, звонко щелкнул бокалом о бокал отца, сидевшего напротив в кресле, и произнес:       - Помню ты возил нас на Чампалу. Ох, какой же там потрясающий подводный риф!       - Да, хорошее было время. – С ноткой ностальгии подвел итог Мас Амедда. – Когда Республика переродилась в Империю мы с вашей мамой, наконец, смогли зажить полноценной жизнью.       Отец семейства залпом, совсем не по-аристократически, осушил бокал и отставил его в сторону. Уставшие от времени и непростой работы глаза плавно перескочили с сына на дочь, слегка одурманено, но все же счастливо поблескивая от переполнявших мужчину эмоций.       – Такая взрослая… Кто бы мог подумать, что совсем недавно ты присваивала себе бюстгальтеры и платья Найрис, наряжаясь в них перед зеркалом в спальне. Все мечтала, чтобы грудь выросла как у матери. А та вещи свои с час найти не могла! Ариста неловко выпучила глаза, покрываясь багровым румянцем. Мужчины разом залились хохотом, глядя на ее реакцию.       - Это… было глупо. – Оправдалась девушка, отодвигая от себя тарелку с нетронутой едой. Аппетит совсем пропал.        Мас вновь посмотрел на Аристу и нежно улыбнулся ей, как бы немо извиняясь за подобное упоминание. Синие губы растянулись в нежной улыбке, проявляя на лице не молодого чагрианина глубокие морщины.       - Модница. – Весело прокомментировал Кас, также отставляя пустой бокал в сторону. – Но да полно нам. Теперь она - целый энсин Высшей имперской академии. Всё серьезно. Больше никаких компрометирующих шуток на людях.       Парень покосился на серьезное лицо девушки:       - Но ты не волнуйся, дома я всегда буду припоминать каждую твою шалость, маленькая джурр’аки . Ты же знаешь, это моя самая любимая часть дня. - Он хитро прищурился и легонько ткнул ее в бок, заставляя вздрогнуть.       Девушка непроизвольно отмахнулась и улыбнулась. Пусть беззаботный тон братан временно отогнал тревожные мысли в сторону, те по-прежнему витали где-то рядом, обрисовывая недавно произошедшее. И нет, речь вовсе не о закончившейся пару часов назад церемонии присяги. То мероприятие девушка вынесла с достоинством и гордостью, что так глубоко укоренились в ее характере и воспитании, не смотря на некую… незадачливость. В настоящий момент Аристу беспокоило ее состояние и видение. Сегодня они казались более четкими и подробными. Что стоило бы обдумать в более уединенной обстановке.       - Благодарю за ужин, господа. – Неожиданно для присутствующих заявила девушка, вставая со своего места. Ловкие пальчики Аристы быстро пробежались по складкам парадной формы энсина, разглаживая ее. – День выдался тяжелый и мне бы хотелось отдохнуть перед первым учебным днем.       В комнате на миг повисла тишина, которую, разорвал глава семейства.       - Понимаю. – Кивнул головой Мас, наливая себе в бокал набуанского вина. – Отдыхай.       Прежде чем уйти Ариста заметила, что за вечер мужчина успел осушить уже три бутылки и она знала, что это далеко не предел его «способностей», к сожалению. Мас Амедда и раньше был охоч до различного рода вин и виски, дегустируя их и собирая в собственный букет напитков на праздники, однако после смерти супруги, мужчина, как помешался - он стал сильно менее разборчив, не чураясь крепкого спирта и самогона. Со временем его «спортивная» увлеченность резко переросла в нездоровый алкоголизм, на который в последний год указал даже сам Император. Но, отнюдь, не только он пытался вразумить вернейшего слугу Империи. Его дети также принимали меры нейтрализации и профилактики, на сколько то было возможно. Что, увы, периодически приводило к «синим» скандалам. И чаще всего, между отцом и сыном.       Голубые глаза Аристы тут же в тревоге перескочили на сидевшего в углу дивана Каса, чья поза из привольно - расслабленной мгновенно сменилась на напряженную. «-Вот зараза, он по моим глазам понял…» - Подумала девушка, решая остаться в зале. Старший энсин склонился к столу, уперев локти в колени, серые глаза уперлись в сидящего напротив отца. Да, парень и в самом деле обратил внимание на количество пустых бутылок и уже «вскипел».       - А ты, отец? Не хочешь присоединиться к коллективному здоровому сну? Я вот тоже уходить собираюсь.       - Нет, сын. Мне скоро вновь придется приступить к исполнению своих обязанностей. Как обычно. Империя не отдыхает и требует, чтобы ее верные слуги поддерживали механизм в исправном состоянии. Ради блага общества, чтобы оно могло процветать. – Мас с свойственной для себя грацией обхватил тонкую ножку бокала и торжественно поднял его в воздух. Однако вскоре мужчина нахмурился, чувствуя, что пронзающий взгляд сына требует от него объяснений в ключе…иного рода.       Разумеется, Масс Амедда не привык оправдываться перед кем-либо, в особенности перед детьми. Единственный человек, перед которым визирь регулярно подбирал слова пояснения, был сам император. Однако… ранее между визирем и его детьми был «заключен» устный договор и Мас знал, что Кассиель по праву спрашивает с него.       – Кхм. Не в моем характере оставлять вещи недоделанными.- Пояснил тот. - Кроме того я все равно не опьянею.       - Не сомневаюсь. – Небрежно произнес молодой чагрианин, вставая с дивана. - Однако, помниться, ты дал слово.       Во всем его виде угадывалось трудноскрываемое раздражение и порицание. Кассиелю порой бывало очень трудно скрыть свои мысли, которые почти всегда отражались на его эмоциональном лице. Характер ему достался от матери, Ариста же напротив – получила его от отца и была более холодной и сдержанной, в какой-то степени скрытной. Молодой чагрианин, на мгновение отрываясь от диалога, приложил к губам два пальца и свистнул, вызывая дроида уборщика.       - И я верен ему, Кас. Разве сегодня не достойный день, чтобы отметить? Моя дочь стала совершеннолетней и поступила в одно из престижнейших учебных заведений Империи. Самостоятельно. Без знакомств и взяток. При том показав неплохие баллы. Пусть, конечно, не туда, куда бы мне хотелось, но все же я рад ее… энтузиазму. А ты… – Мужчина властно отмахнулся от слов сына, поднося к губам полный бардовой жидкости бокал. В голосе визиря проступили стальные нотки властвующего, некогда величественного властителя. – Никогда не смей упрекать меня, Кассиель. И, говоря о моей зависимости… ты слишком много не знаешь, но пытаешься меня «укусить». Ладно дома, этот вопрос всегда можно решить в рамках семьи. Но где-то на людях… Рановато тебе лезть в подобные игры, особенно с учетом атрофированного политического чутья. Это может плохо сказаться на моем статусе и вашей безопасности. Так что уйми свою гордыню и займись тем, что по рангу твоим способностям. Это ясно?       - Опять оправдания... – Буркнул под нос энсин, как чуть не вздрогнул от внезапного звонкого удара каблука обуви Амедды старшего о пол. Голубые глаза визиря строго посмотрели на сына, заставляя попятиться назад.       - Это ясно?! – Повторил вопрос мужчина, сжимая свободной рукой ткань красной туники. Под синей кожей заметно вздулись вены.       - Да, Отец.       - На сколько мне известно с инвалидностью в академию не берут. Так почему мне приходится повторять тебе по нескольку раз? Виноват. Отец. – Сквозь зубы выдавил из себя парень, решительным шагом уходя в свою комнату, едва не задев сестру, что в росте и комплекции была в два раза меньше него.       Ариста проводила брата погрустневшим взглядом. Одной лишь одной вселенной было известно, какие мысли роились у молодого чагрианина в голове в этот момент. Но девушка была уверена – ничего хорошего, рано или поздно конфликт выйдет за рамки обычных порицаний и разговоров. Стоит отметить, что в характере обоих мужчин, не смотря на их явные отличия, все же была одна общая черта – оба невероятно упрямы. Около полминуты в комнате висела грузная тишина, прерываемая шуршанием колесиков дроида-дворецкого с ушками-антеннами, что суетливо крутился вокруг стеклянного стола в гостиной.       - Он беспокоится о твоем здоровье, отец. Пусть и делает это не так изящно, как тебе хочется. – Постаралась сгладить обстановку девушка, не желая оставлять тяжелое «послевкусие» в семье. Каждый скандал она выступала последним мостом перемирия между двумя упрямцами. Когда-то эту роль выполняла мать…       - Знаю. – Ответил Мас, продолжая сжимать пальцами красную длиннополую тунику, увенчанную наплечниками с золотыми узорами. – Пусть знает свое место. В Империи офицер не должен вольно размениваться словами, даже на благо. Флот и армия в нашем мире это не сборище бездумных вояк-исполнителей. Это скорее… новый уровень политических игр и интриг. Кто, как не офицер звездного флота владеет большей властью, затмевая своими полномочиями даже чиновников, м?       - Вопрос явно риторический. – Ухмыльнулась Ариста, скрестив руки на груди. – Но если разбираться, можно перечислить парочку элементов структуры вышей этой. Например сам император, его «Кулак» и инквизиторы, также Совет моффов и ИСБ, как вариант.       Мас Амедда одобрительно кивнул:       - ИСБ мы не считаем, по сути своей это те же офицеры, пусть и более осведомленные, чем простые. А вот всё остальное… весьма опасно. И ты это понимаешь лучше своего брата. Как жаль, что ты не избрала мой путь, а увязалась следом за ним в эту академию… - В голубых глазах бывалого политика промелькнула печаль, которую он тут же попытался скрыть, отвернувшись.       - Мы всегда вместе, отец. Как того хотела мама.       - Думаю, она подразумевало другое, но тем не менее была бы рада это слышать. – Согласился чагрианин, улыбаясь.       Ариста довольно кивнула сама себе, довольная приятным эмоциям на лице отца. Во всяком случаен он уже явно не был зол. Девушка развернулась на пятках и ушла в спальню, оставляя позади хозяина дома и гремящего посудой дроида.       Чуть позже.       Из панорамного окна в просторную темную залу дома визиря императора пробивалась тысяча огней многоэтажных небоскребов Корусанта. Их свет перебивало лишь освещение коридора, где стоял Мас Амедда, державший в руке посох – символ своей власти и положения. Мужчина уже давно закончил с набуанским вином и сейчас был готов отправляться в здание Сената, куда его призвал сам император. Замок входной двери щелкнул, отворяя двери. Спустя мгновение мужчина вышел из квартиры, оставляя своих детей. Но мог ли он знать, что его уход станет началом чего-то нового? Мог ли полагать, что сегодня та самая ночь, что изменит жизнь его детей навсегда? Кто знает… Быть может, оставшись дома мы никогда бы не узнали правду о наследии Старой республики…       По ту сторону двери спальни раздался стук. Девушка, уже почти задремавшая, раздраженно спросила:       - Ну, что?       - Выходи давай. – Раздался по ту сторону голос брата. Уже спокойный, однако слышалось в нем некое напряжение. Нехотя откинув одеяло, Ариста сползала с кровати, надевая тапочки. Через пару мгновений она уже стояла в коридоре, раздраженно оглядывая старшего брата с ног до головы: выраженные скаты от скул, стройнящие достаточно плотное мужское лицо, прямой, но не острый нос и выразительный подбородок, однако глаза выдавали в нем мать – их серый цвет и некая задорная искра в зрачках. Молодой чагрианин поправил мятую светло-серую пижаму и направился в гостиную, куда жестом пригласил и сестру.       - Ты объяснишь наконец? – С раздражением потребовала блондинка, поправляя взъерошенные волосы.       - Терпение. Ты все поймешь, когда увидишь. Вот только…успеем ли мы посмотреть до утра..?       - Посмотреть? До утра? – Удивилась Ариста, глядя на то, как чагрианин, стоя на коленях у стеклянного стола, где час назад состоялся ужин, стал шарить руками у его основания. Он почти лег на грудь, пока прохлопывал металлическую ножку в поисках тайника. Характерные для его вида боковые и спинные наросты, свисли в правую сторону, точно тяжёлые косички. Девушке всегда казалось это неудобным. Нащупав подвижную пластину в ножке столика, парень оторвал ее и вынул из схрона завернутую в цветную бумагу коробочку, постепенно выползая обратно.       - Готово! – Облегченно воскликнул парень, бодро подрываясь на ноги и случайно цепляя край стеклянного стола рогами. Разумеется, предмет интерьера тут же отпрыгнул в сторону и перевернулся на бок, падая и катясь с шумом дальше. Ариста звонко засмеялась, очередной раз удивляясь крепости рогов братца. Парень же, глядя на неспешно укатывающегося за диван «беглеца», лишь тяжело выдохнул и махнул рукой:       - Да пес с ним. Ари.       - А? – Девушка подошла к брату вплотную, глядя на цветную коробочку с бантиком, которую тот зажимал в руках.       - Это… мне передала наша мама буквально за несколько дней до своей смерти три года назад. Она точно предчувствовала свой конец и приготовила для нас это заранее. – Чагрианин покрутил коробочку в руках, демонстрируя запаянные швы. - Я не вскрывал. Ждал, когда тебе стукнет восемнадцать. И этот день сегодня. Так что вот… - Брат осторожно протянул Аристе подарок и заключил ее в крепкие объятия, от которых просто невозможно было уклониться. Да и особого желания делать это не возникало. – С днем рождения, мой маленький джурр’аки.       Девушка, пискнувшая от восторга, благодарно чмокнула в щеку массивного чагрианина, а затем, отдалившись, прижала к груди заветную коробочку, мысленно гадая, что же та может скрывать. Средний вес вместе с упаковкой был невысок. При попытке потрясти, содержимое внутри не создавало отзвуков от ударов о стенки. - Вскрывай уже. – Поторопил сестру Кас, включая датапад . – Чем раньше начнем, тем быстрее всё узнаем.       Ариста, заметив в руках Каса девайс, поняла, что может быть ск5рыто внутри подарка. Она покорно разорвала цветные листы, оголяя серую коробку. Ловким движением пальцев она вскрыла крышку, глядя на лежавшую в ткани тонкую карту данных с золотистым корпусом и серыми оборками. Взяв почти невесомую карту в пальцы, девушка таинственно затаила дыхание:       - У меня предчувствие.       - Снова? – Удивился парень, зная, что за подобными словами в их жизни обычно наступали или хорошие или плохие события, изменения. Кас не всегда понимал, как Ариста могла испытывать подобное и быть в этом уверенной, и всегда ссылался на женскую, непонятную для мужчин, интуицию. Однако факт остается фактом – открытие этой карты должно сыграть свою роль.       - Кстати о предчувствиях… Ты за ужином опять зачаровалась. О чем задумалась? Ариста тяжело выдохнула.       - Ты мне все равно не поверишь. Блин, Кас! Я это не контролирую! Как и с предчувствием. Я… я не знаю. Но уверена, что эта карта может дать ответна вопросы, которые стоило решить давно.       - Согласен. - Старший энсин взял из рук девушки носитель и засунул в специализированное отверстие планшета, прогружая файлы. Около полминуты заняло на подготовку, а затем маленький проектор, который Кас осмотрительно взял с собой, и сейчас держал в другой руке, стал поблескивать голубым свечением, выпуская в воздух голограмму.       В воздухе, слабо поблескивая голубым, появилась родная фигура коренастой женщины с длинными немного волнистыми волосами. Она нежно улыбалась и смотрела на детей обеспокоенными и слегка взволнованными глазами, точно стояла перед ними сейчас, в настоящем времени.       - Я… Дети… Я не знаю, какой жизнью вы прожили все эти годы и как относитесь ко мне теперь. Но я верю в то, что мы с вашим отцом вырастили достойных людей. И… я думаю, что могу вам доверять. – Синяя фигурка Найрис оглянулась по сторонам, точно опасаясь слежки. – Однако, боюсь, я не доверяю ему. Больше нет. Я… понимаю, почему он поступил так и вы, возможно, однажды поймете, если узнаете о его главной боли. Но об этом позже. Не сегодня. Сейчас я должна предупредить вас. Эта запись может сделать вас врагами Империи и, возможно, самого императора лично. А потому прошу сохранить в тайне все, что вы узнаете из нее, даже от собственного отца. И помните: настоящий воин умеет выжидать подходящего момента. Он не прячется, но следит. Не убегает, но лишь отступает для маневра. Чтобы это не значило, не рубите с горяча, а зная тебя, Кассиель, от увиденного ты можешь натворить дел и втянуть в эту всю семью. Брат и сестра с замиранием сердца слушали каждое слово, не смея сдвинуться с места. На светлом лице рассказчицы проступили хмурые морщинки. Она ткнула пальцем вперед, явно обращаясь к молодому чагрианину:       - Даже не думай об этом, ясно? Все твои поступки отразятся на близких и не очень близких для тебя людей. Мы все связаны, помни об этом. Ну, чтобы не нагнетать сильнее, пожалуй начну свой рассказ. Когда-то давно я несла службу в Ордене джедаев. Пусть при Империи наша организации была признана террористической, мы отнюдь не все совершали те злодеяния, в которых нас обвиняют. Найрис замолчала, опустив голову к полу. В глазах проступила грусть и невероятная скорбь. Это ощущалось даже сквозь года и как бы невидимым копьем поразило сердца смотрящих детей.       - На момент восхождения Империи я не числилась в Ордене и это по итогу спасло мне жизнь. Как так вышло? Если говорить коротко, примерно за три года до начала войн клонов я сама покинула Орден. Мой учитель был ошарашен подобным решением, но он прекрасно понимал мои мотивы и помог уехать на родную планету, где я и прожила до начала войны…