***
Лис в панике подскакивает, очнувшись от страшного сна. Вот только... его руки. Руки? Он же точно помнит, что был в образе лисицы перед тем, как потерял сознание. Потерял сознание? Точно! Его же подстрелил тот жирный охотник, вот же подонок. «Нужно прямо сейчас пойти и.…агх» - думает мужчина, но острая боль в боку, не даёт возможности пошевелиться. Он скручивается от боли, зажимая рану. - Что ты делаешь?! Лежи спокойно! - этот голос кажется знакомым. Мужчина поднимает взгляд на незнакомца, от боли всё ещё немного плывёт картинка. Однако даже в таком состояние он может понять, что это был невероятной красоты юноша, на вид лет 18-20, длинные светло-каштановые волосы, собранные в пучок, несколько прядей выпало из причёски, светлые простые одежды. Он был невысоким и хрупким на вид, но стоило тому прикоснуться к плечу мужчины, как тот почувствовал силу, с которой его легко толкнули обратно на мягкие подушки. Лис не может ничего сказать в ответ, он слишком поражён происходящим. - Я обработал и перевязал твои раны, а ты опять подскочил, и они вновь открылись, смотри сейчас же опять всё зальёшь кровью, - ворчал юноша, попутно доставая с полки чистые бинты, маленькие серебряные ножницы и ещё какие-то глиняные горшочки, - вот же шумный ребёнок... «Ребенок?» - с недоумением думает мужчина. Решив не сопротивляться, лис спокойно даёт вновь перевязать свои раны, его спаситель на удивление был очень искусным лекарем, всё было выполнено настолько аккуратно и бережно, что мужчина не почувствовал и капли боли, пальцы юноши были слегка прохладными, и так приятно успокаивали припухшую кожу раны, словно исцеляя только одним касанием. На секунду лису даже захотелось, чтобы перевязка продлилась чуть больше, чтобы эти пальцы задержались на его теле подольше... - Ты покраснел, неужели лихорадка вернулась? - нежная улыбка, что появилась мгновение назад, от чувства гордости за проделанную работу, тут же померкла, брови юноши снова слегка нахмурились, а глаза юноши так пристально посмотрели в лицо мужчины, что тот невольно покраснел ещё больше, вспоминая свои постыдные мысли. Чего он точно не мог ожидать, так это того, что что его скрытые мечты сбудутся. Прохладная рука вновь прижалась к его телу, только уже не к животу, а ко лбу. Сам юноша тоже придвинулся чуть ближе, сердце мужчины невольно сжалось. От него пахло лесом, приятный аромат. - Не критично, но я приготовлю тебе специальный отвар, - заключил лекарь, и теперь уже прохладная рука окончательно покинула лиса. В оцепенении он не понимал ничего, тупо смотря на удаляющийся силуэт в белом. В его голове было пусто. Одно лишь сердце било тревогу.***
Прошло три дня. На удивление мужчина поправлялся очень быстро, даже он сам был немного удивлен такому скорому выздоровлению. И немного опечален, ведь это означало, что, возможно, скоро его выгонят из хилой, но по своему уютной, хижины. - Кстати, ты так и не представился, - попробовал начать разговор мужчина, помешивая лечебный отвар в деревянной чаше. Он немного волновался, ведь обычно люди сразу норовили познакомиться и называли свои имена в первую же встречу, они молчали лишь тогда, когда хотели скрыть свою личность. И как правило тот, кто скрывался, не был хорошим человеком. - И правда, забыл назвать своё имя, ужасно некультурно с моей стороны, прости. Давно я с кем-то не знакомился, - юноша неловко улыбнулся, он отложил свою книгу, по которой готовил очередной отвар для раненного, и подошёл ближе к мужчине, - моё имя Се Лянь, а твоё? - Х... Сань Лан, меня зовут Сань Лан, - вновь чуть краснея ответил мужчина. Кажется, они словно стали чуток ближе в этот момент. - Сан Лан, - повторил юноша, - красивое имя. На мгновение мужчина словно увидел лукавую улыбку на лице юноши. Ему стало чуток стыдно, это не его настоящее имя, но, если он признаётся... Его могут высмеять или вовсе прогнать в ту же секунду. В этот день Се Лянь разрешил своему пациенту вставать с кровати. Сан Лан впервые вышел во двор. Как оказалось, загадочный юноша живёт на холме, а под холмом есть небольшая деревня. Почему молодой человек живёт один да и ещё в дали от других мужчина спрашивать не стал. Ему и самому сейчас не хотелось видеть других людей. Хоть его гнев немного и поутих, но он, всё равно, ещё хотел отомстить за своё ранение. Однако, если бы его тогда не ранили, он бы не встретил Се Ляня. - Сегодня действительно хорошая погода, не жарко и ветер приятный, - послышалось со спины. Конечно же, там стоял Се Лянь, он держал плетенную из лозы корзину с постельным бельём, явно собираясь заняться стиркой. - Ты уходишь? - немного грустно спросил мужчина, кивнув на корзину. Се Лянь и до этого покидал хижину. Обычно это было на пару часов, а один раз он ушёл на пол дня. Сань Лан понимал, что юноша не мог вечно сидеть дома, но каждый раз, когда он оставался один, ему было чуточку одиноко. - Да, - ответил юноша, любуясь небом, но потом он перевёл взгляд на мужчину, - пойдёшь со мной? Улыбка этого юнца озаряла ярче солнца. Его длинные волосы и просторные одежды развевались плавно на ветру. Сердце Сань Лана предательски забилось чаще. - Пойду. - Хорошо, тогда идём, - улыбка на лице юноши стала ещё шире. Вопреки ожиданиям, они не стали спускаться с холма, а наоборот поднялись чуть выше и ушли немного влево в лес, там горный ручей образовывал небольшое озеро. Однако обрамление крупными камнями выдавало тот факт, что это специально созданный кем-то пруд. Вода была холодной, но юноша так уверенно опускал в неё свои ладони, словно и вовсе не чувствовал холода. «Может, поэтому его руки такие холодные», - подумал мужчина, наблюдая как юноша ополаскивает лицо, а после зачерпнув немного воды в ладони, пьёт её маленькими глотками. Кадык на его шее мягко перекатывался, а глаза были чуть прикрыты, капли воды медленно прятались под рукава одежды. Когда юноша допил, мужчина подошёл к нему ближе и принялся аккуратно подгибать края рукавов чужой одежды, обнажая крепкие руки, что под одеждой выглядели обманчиво-слабыми. - Твои руки уже сырые, неприятно ведь будет потом идти обратно в мокрой одежде, - Объяснился Сань Лань, но края его ушей уже во всю покраснели. - И то верно, спасибо тебе, Сань Лан, - лучезарная улыбка вновь озарилась на лице юноши. - Я помогу тебе со стиркой, - предложил мужчина. - Хорошо, позволь и мне помочь с рукавами твоей рубахи. Се Лянь повторил действия Сань Лана и так же аккуратно закатал рукава мужчины. Только сейчас лис понял насколько маленьким был человеком перед ним, макушка его головы была чуть ниже его плеч. А ведь он казался таким большим, таким могущественным, стоя над его кроватью. Тогда, в тот день, только от этого юнца зависела его жизнь. Признавать этот факт было неловко. Они в тишине промывали простыни мыльными корнями, Се Лянь полоскал, а Сань Лан выжимал и обратно складывал бельё в корзину. Хотелось поговорить о чем-то, но начинать разговор было бы словно неуместно. Вокруг не было тихо, лес шумел на ветру, птицы пели замысловатые песенки, ручей журчал, где-то слышался хруст веток, неподалёку явно бродили дикие животные. Лес жил и не боялся присутствия посторонних. Наверно, это могло бы показаться странным, но мужчина решил, что ответ довольно прост: Се Лянь живет здесь давно, а он не человек и дикие звери его не боятся. Атмосфера вполне успокаивающая и не требующая праздных разговоров, но в душе Сань Лана царило волнение, его словно не подпускали ближе, словно в любой момент могли сказать, что теперь он здоров и может идти на все четыре стороны. Хотелось быть хоть немного полезным, чтобы задержаться в этом чудном месте подольше. Он и сам не понимал откуда это желание, но он словно бы впервые оказался в месте, которое хочется назвать домом. - Вот мы и закончили, идём обратно, - поднимаясь на ноги, оповестил Се Лянь, - ты сегодня хорошо постарался, молодец. Его так редко хвалили, что неожиданная похвала разлилась неловким румянцем по скулам, если бы только он мог поселиться в этом доме, помогать его хозяину и вот так, хоть иногда слышать слова благодарности, всё было бы иначе и его настоящее имя не стало бы вызывать ужас и страх. Может быть, если его прогонят, он сможет перевоплотиться и тайно помогать Се Ляню, похвалит ли он его тогда так же? Се Лянь всё же ушёл после этого ещё раз, но уже в деревню за продуктами. Сань Лану было велено сидеть дома, но, если ему станет совсем скучно, он может занести в дом дрова для печи, но только очень аккуратно, ведь рана затянулась совсем недавно и может снова повредиться от сильного перенапряжения. Конечно, Сань Лан не будет сидеть на месте, но он действительно постарается сделать всё аккуратно, чтобы не беспокоить лишний раз своего лекаря по пустякам. Се Лянь вернулся через час-два с полной корзиной еды и ещё каких-то трав. - Мне повезло, сегодня приехал торговец с дальних регионов и привёз редкие травы, что у нас не водятся, с ними мы сможем заварить очень вкусный чай, - ставя свои покупки на стол, рассказывал Се Лянь. - Я могу помочь тебе с ужином, - предложил Сань Лан. Вспоминая последние дни, он не мог припомнить, а ел ли вообще что-то юноша, он поил мужчину специальными отварами и постными супами, говоря, что организму нельзя сейчас употреблять тяжёлую пищу, ведь пуля повредила брюшную полость. Так странно, Се Лянь ведь даже не спрашивал его, как он получил такое ранение. Юноша вообще ничего спрашивал, поэтому было неловко и его расспрашивать о чём-то. Такие холодные отношения... - Это будет замечательно, тогда я пока растоплю печь. Пока мужчина нарезал овощи и поочередно закидывал всё в котелок, он попытался спросить про что-то нейтральное, так их разговор зашёл про деревню внизу, Се Лянь рассказал про её жителей, обычаи, праздники. Впервые он так много говорил. Сань Лану было очень приятно. В хижине стало чуть теплее, возможно, это лишь обманчивое чувство из-за жара печи, но всё же его устраивает. - Приятного аппетита, Сань Лан, выглядит очень вкусно, наверняка, на вкус ещё лучше, - радостно воскликнул Се Лянь. - Я буду очень рад, если тебе понравится моя стряпня. Мужчина действительно очень переживал на эту тему, раньше ему не доводилось полностью готовить блюдо с нуля для кого-то. Он мог досолить, если замечал, что хозяйка забывала про соль, мог тайком докинуть пряных трав, ведь он так хорошо в этом разбирался и знал как сделать любое блюдо в разы вкуснее. Но об этом никто никогда не знал, все хвалили навыки хозяйки дома, а не его. Такова его сущность, вынужденный жить во мраке, в тени дома, оберегая его. - Сань Лан, это невероятно вкусно! - юноша с восторгом смотрел на мужчину, от чего у того сердце трепетало от радости, его снова похвалили. За едой Се Лянь рассказал, что сам он готовит не очень, слишком пресно и порой даже безвкусно, поэтому чаще всего берёт что-то перекусить в деревне, или меняет лекарства на еду. Приходя в чей-то дом, чтобы вылечить больного ребёнка, он не берёт оплату, только просит дать ему пару печенных пирожков. - Сегодня я тоже заходил в дом одной бедной женщины, она одна воспитывает ребёнка, муж погиб, а дитё очень часто болеет, поэтому прихожу к ним время от времени, проверить состояние малыша. - Ты очень добрый, спасаешь всех вокруг и меня тоже спас, спасибо тебе за это, - Сань Лану никогда не приходилось кого-то благодарить, ему было странно произносит эти слова, но они приятно отзывались в его душе. Он был рад встретить такого чудесного человека, всё же, остались добрые люди в этом мире. Мужчина вспомнил для чего покинул родной дом, или если быть точнее, ради кого. Ведь его народ причинял много вреда людям... - Хм, мне кажется, ты уже отблагодарил меня, - задумчиво улыбнулся Се Лянь, - ведь твоё присутствие в моём доме принесло мне много удачи. В первый же день, как принёс тебя сюда, сумел купить глину для посуды по очень выгодной цене у случайного торговца, на следующий день одна добрая старушка отдала мне тёплое одеяло за просто так, сказав, что надеется и дальше на мою заботу о деревне, раньше такого со мной не случалось. Потом деревенский лекарь согласился продать мне бинты по дешёвой цене, до этого он всегда вредничал и наоборот пытался завысить цену. А ещё над деревней прошёл сильный дождь недавно и побил урожай многих жителей, но мои посевы остались нетронутыми, а ещё было такое, что я чуть не споткнулся в лужу, но меня словно ветром подхватило и не дало упасть. И ещё много чего, думаю это всё твоя удача мне помогла. Се Лянь был так рад рассказывая всё это, что Сань Лан от смущения не сразу понял, что его сущность раскрыта, но стоило ему осознать, как в сердце кольнула иголка страха. Юноша в это время встал, чтобы проверить заварился ли чай, он стоял спиной и не видел, как поменялось выражение лица его внезапного гостя. - Так... Так ты знаешь кто я? - в горле пересохло, было страшно увидеть отвращение в глазах юноши, но он продолжать стоять спиной. Сань Лан не мог понять, что теперь с ним будет. Молчание затягивалось. - Да, я знаю кто ты. И... Думаю, даже имя твоё настоящее знаю. Догадываюсь. По спокойному голосу юноши было не понятно его эмоциональное состояние. Он злится за обман? Злится, что в его дом вошло такое чудовище? Мужчину наверняка сейчас попросят уйти. Се Лянь медленно развернулся, облокотившись на стол за ним, там уже стоял чай, разлитый на две кружки. - Ты фея, фея Хуа Чэн. Мужчина вздрогнул от своего настоящего имени. Это конец, можно ли проявить наглость в последний раз и взглянет в это прекрасное лицо ещё раз, даже если там будет лишь гнев и злость в глазах... На лице юноши была лишь лёгкая улыбка. - Ты из разряда домашних фей, а не лесных, в отличии от них ты хочешь помогать людям, оберегаешь их дома, нянчишь ночами детей, чтобы они не мешали спать взрослым, приносишь удачу и благополучие. Верно ведь? - Се Лянь улыбнулся ещё ярче, взяв кружки, он вновь вернулся к столу, за которым сидел шокированный мужчина. Юноша ожидал хоть какого-то ответа, но видимо его собеседник был до сих поражен, тупо уставишь на лекаря в глазах мужчины читался лишь один вопрос "как?" - Я понял сразу, что ты не человек, - начал Се Лянь, решив не мучать бедолагу, - ведь я нашёл тебя в образе лиса. Сначала я действительно подумал, что ты просто лис. Твоё лечение не должно было занять много времени, но когда принес тебя домой, ты вдруг обернулся человеком. Но и тогда я понял, что это не твой настоящий облик. Возможно, ты был настолько напуган перед потерей сознания, что неосознанно принял своё самое грозное воплощение. Хотя странно, что это не медведь или что-то подобное. Се Лянь хихикнул, прикрывая рот рукой, ему действительно не хотелось обидеть фею, но этой шуткой он хотел немного разрядить обстановку. И кажется у него получилось, Хуа Чэн густо покраснел. - Медведя могли бы подобрать охотники, и тогда они бы содрали с меня шкуру, это воплощение действительно было самым выгодным, - пытался оправдаться мужчина, сам не понимая для чего. - И то верно. Это, всё же, фальшивый твой облик, а настоящий покажешь? - Прости, я не могу... Ты ведь наверняка слышал слухи, что я очень уродлив... - Хуа Чэн снова поник. - Чушь, фея не может быть уродливой, все знают, что это прекрасные существа, хоть и со сложным характером, - попытался подбодрить Се Лянь. - Только женщины феи действительно прекрасны, они уступают разве что эльфам... Мужчины из народа фей редко отличаются красотой, - Хуа Чэн совсем поник. - Я обещаю тебе, что не испугаюсь тебя, - юноша тепло улыбнулся, - к тому же во время лихорадки в первую ночь твои крылья на долю секунды проявились, они были прекрасны. Хуа Чэн вспыхнул как маков цвет, он пристально посмотрел на Се Ляня пытаясь увидеть, хоть каплю лжи в его словах, но в его глазах были лишь нежность и искренность. Вздохнув, он закрыл глаза и принял свой настоящий облик. Его волосы до этого были короткими, сейчас же они удлинились и спереди появилась очаровательная косичка с бусиной, черты лица стали более молодыми, такими же юношескими, как у Се Ляня, глаза стали более раскосыми и более хитрыми, словно бы фей действительно имел родство с лисами. Рост Хуа Чэна также уменьшился, хоть он и остался выше Се Ляня. Больше всего лекаря поразили серебряные крылья за спиной юноши, напоминающие крылья бабочки, они мерцали и переливались даже сейчас, в неярком свете свечей. - Ты действительно прекрасен, - тихо прошептал Се Лянь. Глаза фея оставались закрыты. Лёгкий румянец проступил после очередных слов похвалы, но быстро потух. Открыв глаза, юноша с некоторой печалью спросил: - Даже так? Один глаз было кроваво-красный и напоминал глаза уродливых монстров. - На твоём изящном лице даже эта деталь выглядит изумительно. Се Лянь встал со своего места и подошёл в плотную к Хуа Чэну. Нежно обхватив лицо своего пациента, лекарь приподнял его, чтобы их взгляды встретились. Фей беззвучно плакал. Се Лянь наклонился и поцеловал юношу в алый глаз, от чего тот зажмурился и заплакал ещё сильнее. - Ты ещё такой маленький, а уже столько натерпелся. Я слышал всё эти ужасные истории про тебя, но никогда в них не верил. И теперь я окончательно убедился, что люди просто слишком глупы, чтобы понять насколько ты красив, заботлив и добр, - нежным приглушенным голосом говорил Се Лянь, и его голос словно заклинание успокаивал Хуа Чэна. Пробыв в объятиях этого невероятно лекаря неизвестно сколько, Хуа Чэн наконец-то успокоился. Теперь ему было неловко за свою истерику. Се Лянь решил заварить чай заново, так как прошлый совсем остыл. - Ты уже второй раз назвал меня маленьким, - рассеяно осознал Хуа Чэн, - ты же знаешь, что феи взрослеют гораздо медленнее людей? Мне уже почти исполнилось 100 лет. - О, для фей ведь это очень значимый возраст, именно прожив век, считается, что можно начинать искать себе спутника жизни. Се Лянь улыбнулся и поставил новый свежезаваренный чай. Немного помолчав он продолжил: - Конечно, я знаю, что феи живут дольше людей, но кто сказал, что я тоже человек? - юноша немного хитро улыбнулся. Хуа Чэн удивился, да что там удивился, он вновь был в шоке от сегодняшнего вечера. - Тогда кто ты? - немного глупо пролепетал он. - Я из народа альв, хотя чаще нас называют эльфами. И мне уже 800 лет, - невинно улыбнувшись, Се Лянь отпил свой чай. «Так вот почему он такой красивый, неудивительно, самый прекрасный народ в мире...» - Почему восторга в твоих глазах всё больше и больше? - улыбался Се Лянь. - Я просто подумал, что гэгэ самый прекрасный, самый невероятный среди всех существ, которых я встречал, - искренне признался Хуа Чэн. Он когда-то слышал, что, увидев королеву эльфов можно потерять рассудок от любви, но сейчас перед ним был Се Лянь, а его сердце уже билось с бешенной скоростью, а лицо заливалось румянцем. Он был уже влюблён настолько, что никакая королева или богиня не затмила бы в его взоре образ Се Ляня. Эльф покраснел сам не осознавая от чего. От того ли, что на него смотрели так преданно и так восторженно, от того ли, что назвали милым прозвищем "гэгэ", от того ли, что и сам юноша перед ним был очень красив или от чего-то ещё. А может от всего сразу? Он и сам уже привык жить один, привык к косым взглядам, привык слышать упрёки. Жители этой деревни отнеслись к нему с добротой, но не все. Некоторые считали, что раз умеет лечить, то обязан это делать постоянно и безотказно, даже если он измотан или сам болен. Он ведь не бог, а просто эльф, ему тоже свойственно уставать, свойственно ошибаться, он тоже может простудиться в хлипкой хижине во время сильного ночного дождя. Се Лянь никогда не пользовался любовной магией, но на секунду засомневался, точно ли он случайно не околдовал этого юного фея. Может, глубоко в душе, он настолько устал быть один, что случайно активировал чары. - Я вроде не использовал чары, так почему в твоём взгляде так много любви? - пробубнил себе под нос эльф. Смущаясь от неловкости ситуации. - Гэгэ, за эти дни, проведённые с тобой, наблюдая за тобой, получая твою заботу, я не мог не влюбится в тебя, - Хуа Чэн непроизвольно придвинулся ближе на табурете. Взяв ладони эльфа в свои, фей пристально посмотрел в глаза напротив. Ища там ответ и отклик того же чувства, что чувствовал он сам, Хуа Чэн решился на первый шаг. Может, он и был юн и пылок, но его сердце говорило, что терять этого эльфа нельзя. Медленно приблизившись, чтобы если что его могли оттолкнуть, Хуа Чэн поцеловал Се Ляня в губы. Эльф вспыхнул, и крупная дрожь волной прошла по его телу, но он не оттолкнул, а лишь сильнее сжал ладони фея. Собственную магию маскировки он тоже уже развеял, показав свои остроконечные уши. И теперь Хуа Чэн мог видеть как сильно они краснеют, как слегка подгибаются к низу от интимности момента, что делает Се Ляня невероятно милым. Их первый поцелуй был неловким и неумелым. Хоть один и прожил уже не один век, но он никогда не связывал себя с кем-то любовными узами, а Хуа Чэн был изгоем, что впервые почувствовал заботу и доброту. Стараясь как можно нежнее, фей сминал чужие губы своими, боясь сделать что-то не так. Руки Се Ляня вновь похолодели и легко заскользили по телу Хуа Чэн. Сначала юный фей очень сильно засмущался и хотел было уже разъединить поцелуй, но руки эльфа скользнули ему на спину и удержали на месте. И тогда Хуа Чэн почувствовал, что эта прохлада вновь его будто бы успокаивает. «Это его магия, такая приятная», - мелькнуло в голове. Приобняв Се Ляня в ответ за талию, Хуа Чэн расслабился и перестал бояться, более настойчиво запустив свой язык в рот Се Ляня, фей углубил их поцелуй и более напористо стал целовать столь манящие губы. Эльф от неожиданности попытался что-то промычал в поцелуй, но быстро сдался, покрепче сжав чужую одежду в своих ладонях. Когда эта сладкая пытка прекратилась, оба тяжело дышали и сильно раскраснелись. Хуа Чэн пристально разглядывал новые выражение лица своего возлюбленного. Се Лянь же в смущении опустил глаза, рассматривая шею и широкие плечи. - Я.… - хотел было начать Хуа Чэн. - Налью нам ещё чая, - подскочил Се Лянь, но быстро вспомнил, что истратил всю заварку, - ох, он закончился. Неловко обернувшись эльф увидел, как Хуа Чэн озорно смеётся. Ему и самому стало смешно от своих действий. - Я думаю, уже достаточно поздно и нам необходимо отдохнуть. Уже почти утро, а мы так и не ложились, - улыбнулся фей. - Не ложились? - повторил Се Лянь, неожиданно ярко вспыхнув, - ты о чём это думаешь? Мы же... Тебе ведь ещё нету ста лет, вот подрастешь и тогда... Тогда... Когда исполниться сто лет сделаешь мне предложение и тогда уже будешь о подобном думать. Се Лянь тараторил так быстро и невнятно, его лицо горело, а в голове пронеслось глупое: «что я несу?» Прижав руки к лицу, он надеялся спрятать своё смущение. - Это гэгэ думает о чём-то неприличном, - лукаво улыбнулся фей, - я только предложил пойти спать. - Да, нам пора спать, - нервно рассмеялся Се Лянь, - доброй ночи. Эльф, скидывая верхнюю одежду, быстро улёгся в кровать, и спрятался под одеялом. Однако через мгновение матрас прогнулся рядом с ним, его обняли со спины, и совсем рядом со своим ухом, он услышал: - Я обязательно женюсь на тебе, когда мне исполниться сто лет, - лёгкий шёпот, был таким нежным, но сердца двоих волнительно забились чаще. - Разве феи не спят на деревьях из-за крыльев, - пробубнил Се Лянь. - Как жестоко, - изумлённо возразил Хуа Чэн, - а мне казалось, что это кровать для меня, ведь именно я спал на ней в последнее время, но я рад, что гэгэ сегодня решил поспать со мной.