По велению сердца

Союз стоял рядом с Ри, думая как бы поступить. Он не решался что-либо делать. Мысли скакали от одной к другой. Но и в этот день момент нельзя было стоять в сторонке, нужно было действовать, ведь время шло. Да и лучше было бы нанести старшему неожиданный удар в спину. Но.. Просто было странно, речи толпы и речи его отца разнились, вызывая в голове у юноши резонанс. Все же лозунги и требования толпы были все же так размыты и определенного мнения. А вот отец был тверд в своих намерениях и решениях. Казалось бы монархист и правда не прогнётся под мнением людей и будет совету нужной опорой. Юноша боится взять грех на себя, осознать, что это такое когда на тебе кровь другого и ты добровольно позволил этому случится. Поддаться этому порыву и тщеславию. Все же тот повертел головой, нет он так не мог. И все же он боялся, что толпа может просто растоптать его и задавить. Можно попытаться взять над ней контроль, но получится ли заставить делать то, что нужно именно младшему? Но все же продолжал гладить спину Ри. —толпе нужен уверенный в себе человек, лидер. Кто поведет их за собой, отринув доблестные качества. Веря с ними в одну идеологию..Я не знаю, я никогда о таком не думал.. —Союз думал, что может лучше было бы сделать это тайно, чтобы государь не знал. Но видно славянин уже сделал ошибку, начав говорить с ним об этом.. Внимательно слушая мысли сына, в один миг взялся за подбородок мальчишки, поворачивая в свою сторону и наклоняясь лицом к бойкому наследнику, горячо выдыхая на губы сына, ведь лица были расположены впритык к друг другу. — думаешь ты готов вести этот народ? Хватит ли у тебя стойкости и жестокости, чтобы обуздать его? Ты почти ребенок. Не имея грубости и внутреннего стержня он сожрет тебя. Ты же не привык принимать решения сам.. И да Слушай меня внимательно, Союз. Если толпа попробует хоть приблизиться к зимнему дворцу, я устрою настоящую бойню. — задумчиво смотрел империя, прожигая сына взглядом, и в то же время смотрел вглубь его зелёных глаз. Желая в них найти ответы на свои вопросы. Союз же был ещё неокрепший своим сознанием. И не понимал, как многое измениться и возложиться на его плечи, устрой он революцию. Вспоминая речи толпы, и в тоже время речи отца.. Это вызывало в голове у юноши сомнения . Он не понимал, кому же поддаться и довериться. — Отец.. Ты настолько не веришь в меня? Может ты меня не до конца знаешь, но во мне есть упрямство, упертость и своё мнение. Да иногда я нахожу твои методы пресечение беспорядков толпы слишком жестокими. Но.. Ох вот как мы заговорили? Готов выйти с армией к собственному сыну? — младшему не нравилось рассуждения императора. Он явно недооценивал преемника, но тот понимал, что мужчина похоже пытается защитить самое дорогое. — Смене власти не бывать, союз ты станешь следующим императором, моим наследником. Ничего не хочу слышать так и будет, заруби себе на носу, сынок, — говорил империя строго, голосом не требующим возражения. Тот начал с угрожающего тона, заканчивая более спокойной интонацией, мягко пройдясь тыльной стороной ладонью по подбородку Союза. Не может скрыть как волнуется за своё дитя, но понимает, что должен быть строгим. Не для того он строил несколько веков империю, чтобы в миг всё потерять. — странный ты. Разъяренная толпа уже почти подошла к твоему дворцу, а ты говоришь смене власти не бывает. Думаешь их что-то остановит? Вряд ли я смогу заставить крепостных оставить монархию в живых.. — говорил преемник, вздохнув. Тот пытался убедить государя оставить престол добровольно. Но понимал, что придется пойти на крайние меры, если разговор не получится. Все же тот мог убить Николая в считанные секунды. — Ты в своём уме? Я повторяю, что смены власти не будет. Я все сделаю для этого. Если хочешь занять мое место, я готов уступить тебе трон, но лишь в одном случае. Если ты станешь будущим императором. А для этого прекращай бегать на улицу, гулять с крестьянской шпаной. Ты будущий правитель, должен вести себя подобающе. Может быть из тебя и выйдет что-то стоящее — говорил царь чуть надменно, убирая руку с миловидного лица младого парня, но полностью не отстранился, продолжая ощущать мягкие прикосновения на своей пояснице.