Опасная игра

      Тёплая вода осторожно коснулась кожи, вынуждая мурашки пробежать по телу. В раковине скопилось по меньшей мере двадцать тарелок и блюд, которые содержали в себе самые невероятные деликатесы. Творения Кастиэля были оценены всеми присутствующими, даже Лин не отказал себе в удовольствии съесть фрикадельку, что на пару́ приготовил талантливый шеф-повар Кастиэль, а Ёна не отказалась попробовать цезарь с курицей, решив, что от нескольких кусочков калорий у неё не прибавится. Остальные же с удовольствием уплетали всё, что видели на столе.       Ужин прошёл хорошо, насколько это было возможно в их реалиях. Единственное, что волновало Луну, — это слова Лии. Возможно, Сонхва и Кастиэль действительно с ней просто играли? Что на самом деле между ними и, самое главное, как в этом конфликте оказалась Луна? Осторожно проводя мыльной губкой по тарелке, она размышляла. Про какой любовный треугольник говорила Лиа? Могла ли Луна не заметить, как собрала за собой чужие взгляды и пробралась в чужие мысли? Ведь никогда ранее ей не приходилось даже помышлять таким. Обычно все взгляды приковывала Союн, пусть и вижуалом была её непутёвая сестра. Теперь же странно было ощущать внимание, которое пусть и нравилось, но несколько напрягало. Хотелось скрыться, спрятаться. Множество вопросов, что породил обычный разговор с солисткой, смешалось в единый рой. Луна не видела ничего перед собой, продолжая бережно стирать жир и засохшие остатки еды с блюда. Пальцы её немного сморщились от пребывания в воде, но она не обращала внимания, приступая к другой тарелке.       Мысли прекратили своё надоедливое жужжание ровно в тот момент, когда тыльной стороны ладони коснулось что-то тёплое. Остановившись, Луна задержала дыхание. Соображать не было возможности — голова опустела так же резко, как и выключилась вода в железной раковине. Повернув голову чуть в сторону, молчаливая девушка перевела взгляд на грустно улыбающегося Кастиэля. Его глаза ярко поблёскивали, отражая свет маленьких ламп на потолке. Он осторожно протянул руку чуть дальше её лица, потянувшись за полотенцем, висевшим на стене. Нос приятно щекотнул одеколон, смешанный с запахом зелени и чего-то сладкого. Кажется, Кас источал какой-то забытый в детстве аромат, который остался на задворках сознания и теперь яростно будоражил кровь, напоминая о себе. «Что-то подобное было бы в его духе», — про себя подумала девушка.       — Ты не обязана была это делать, — он протянул ей полотенце, чтобы она вытерла руки и уступила ему место у раковины, но Луна не дёрнулась. Вместо этого задержала руку в воздухе, едва касаясь полотенца пальцами, и смотрела куда-то между. Мысли никак не хотели идти в голову. Её так выбило из колеи его прикосновение или то, что её отвлекли? Сказать было сложно. Проморгавшись, кажется, пришла в себя и уже более осознанно смотрела на стоящего к ней непозволительно близкого молодого человека.       — Я посчитала, что раз помогала готовить, то и помогу убрать, — улыбнулась девушка, сделав небольшой шаг назад. Парень привычно усмехнулся и бросил взгляд на оставшуюся посуду, за которой, собственно, и выходил из кухни. После шикарного ужина, за которым последовали обсуждения любимых дорам, музыкальных жанров и предпочтений в стиле, все стали потихонечку собираться по домам. Участники X-EVO покинули дом другой команды раньше девочек, а вслед за ними ушла и Лиа, ещё раз поблагодарив за приглашение.       Предложив помочь с уборкой, Луна тем самым хотела оттянуть время и не ехать домой с заполненной головой, а ведь мыслей было достаточно. Кай, как-то странно усмехнувшись, предложил Ёне сыграть в приставку, но инициативу перехватила Ария. Ёне было не по душе играть, вместо этого она спросила разрешения у Лина осмотреть дом получше. Так и остались вдвоём напряжённый пристальным вниманием лидера Кастиэль и задумчивая Луна. Идея предложить ему помочь была встречена неоднозначно, но возражать никто не стал.       — Или ты сейчас мне скажешь, что я и посуду как-то не так мою?       — Да, слишком чистая и сухая, — усмехнулся брюнет. Она в ответ только хихикнула, опустив голову вниз, — отдохни, я остальное сам сделаю. Ты и так помогла больше положенного, Джиюн.       Эти слова прошептал едва слышимо. Взгляд его прошёлся по девушке и застыл на её глазах, которые округлились от шока. Полотенце неловко упало на пол. Луна застыла в оцепенении. Совсем забыла, когда в последний раз слышала своё имя. Псевдоним накрепко прирос к лицу, став маской, за которой ей нравилось прятаться. Быть Луной — вижуалом популярной женской группы, а теперь и лидером — куда комфортнее, чем Хон Джиюн, потерявшей не только сестру, но и себя. Лишнее напоминание о прошлом, о том, что ждало её за дверьми мира к-поп, откуда она сумела выбраться, выбивало из колеи, вызывало внутри печаль и боль.       Тело ощущалось ватным. Назови её по имени кто-нибудь другой, она бы наверняка просто развернулась и ушла, сделав вид, что обращаются не к ней. Невольно прикусив нижнюю губу, Луна опустилась на корточки и подняла полотенце, вручив его дрожащими руками Касу. Глупо было задавать вопросы по поводу того, откуда он знает, — Союн могла случайно поделиться. Луна её за это не винила, потому что раньше и сама интересовалась настоящими именами айдолов. До тех пор, пока самой не пришлось брать себе псевдоним. Несмотря на разные имена и отличительные моменты внешности, сестёр иногда путали. Луну это не бесило, не волновало даже, но во избежание дальнейших путаниц она решила выбрать себе что-нибудь запоминающееся, то, что отразило бы её. А что отражал псевдоним Каса, который прятал от чужих глаз запоминающееся имя Хёнджуна? Да, порой и Союн работала на два фронта. Или это была часть её хитроумного плана: делиться информацией о своём друге с сестрой, чтобы привлечь её внимание к нему?       Парень тихо наблюдал за задумчивостью Луны. Пока девушка стояла к нему близко, сложно было соображать, потому всё, что он делал, — смотрел. Смотрел на каждую её деталь: тоненькие руки и ноги, изящные, словно у лани; плавные изгибы шеи, такой же прекрасной, как у павлина; мешки под глазами, которые девушка не скрывала, если не надо было блистать образом, — всё это привлекало, но только лишь внешне. Копал ли кто-нибудь когда-нибудь глубже? Хотел бы узнать, что скрывает за собой мудрая и молчаливая сестра Союн? Пока все видели разгорающийся пожар в одной сестре, Кастиэль невольно кидал взгляды на тихую гавань в другой. Краснеющая от чужого внимания Джиюн редко вникала в разговоры и не особо старательно заводила знакомства, в отличие от сестры. Лишь изредка её можно было увидеть в компании Сонхва, но этим всё и ограничивалось. Теперь в её компании был он, и это, признаться честно, завораживало.       Задумчивая, она производила впечатление прилежной девочки, обдумывающей пример из школьного курса математики. Аккуратные брови сошлись на переносице, лоб слегка сморщился, а глаза как-будто закрыла пелена. Часто ли кто-то видел её такой? Или только ему довелось почувствовать себя непростым наблюдателем? Дотронувшись до её плеча, осторожно повернул девушку в свою сторону и попытался поймать её взгляд. От неожиданного тёплого прикосновения тело встрепенулось, а глаза у девушки расширились. Неужели он ввёл её в мысли простыми словами? Или же повлияло то, что он сказал и как…       — Что такое? Пропал дар речи от моего присутствия? Так уж и быть, я отойду на пару шагов, — он легко, словно в танце, отошёл на два шага. Смятение и напряжение Луны, до того очень заметные в каждом её движении, ослабевали. Уголки губ неловко поползи наверх, словно Луна пыталась сдержаться, но получилось у неё из рук вон плохо. Кас беспокоился за то, что перегнул палку. Разве разрешала она ему так себя называть?       Ему приходили в голову мысли, что порой он ведёт себя слишком фамильярно. Теперь, когда Луна обращала на него своё внимание, а происходило это намного чаще, по понятным причинам, он не мог отказывать себе в удовольствии. В удовольствии видеть её каждый день, в удовольствии подшучивать над ней, получая остроумную колкость в ответ. Её нахождение рядом опьяняло, и, к большому сожалению, заметно это было не только Кастиэлю. Кай, несмотря на образ простого парня, всё прекрасно понимал. И даже молчаливо выказывал поддержку. В отличие от Лина, который требовал от них отточенной техники, полного внимания к мелочам и безупречной репутации, которая портилась, стоило Касу хоть с кем-то заговорить.       С Луной ему было проще уходить от проблем. Его меньше тяготило присутствие Сонхва, от которого хотелось уйти куда-то подальше; стали меньше волновать придирки Лина, а их лидер порой любил придираться к нему на пустом месте; об отце он даже и думать забыл, хотя раньше только и думал о том, как бы выйти из-под его контроля. Его больше волновала безопасность Маленькой неприятности, которая активно искала себе приключения на любопытную пятую точку; больше привлекали пререкания с ней на совершенно пустые темы, ведь каждая её эмоция была для него сродни батарейке — давала силу на весь оставшийся день. И потому сейчас, совершенно не думая, назвал её по имени, которое и знать не должен.       А Джиюн вдруг показалось, что до этого оно звучало как-то неправильно. Из его уст оно звучало обыденно и легко, ласково и тихо, словно она давняя подруга, которая сидела с ним около камина и попивала горячий шоколад, а не один из айдолов агентства. На глаза невольно навернулись слёзы, но вовсе не печали. Облегчения. Она не могла передать словами те эмоции, что вызывал у неё молодой человек. Они были словно неправильными, а между тем именно такими, какими нужно было. Ей хотелось ему доверять, пускай головой она понимала, что зря: он знал о сестре, он был с ней ближе всех — даже больно признавать, но ближе неё, — а всё равно опустил руки, отпустил ситуацию. И помогать ей не собирался. Только за это следовало бы отступить, разозлиться, попытаться сделать так, как многие просили: просто игнорировать Кастиэля, — но она не могла. Что-то не давало ей так поступить и, будто насильно, вело к нему. Словно примагниченная Луна оказывалась в тех местах, где будет он. И открывалась ему, хотя ранее подобного не делала, и отвечала на брошенные им вызовы, которые, разумеется, не требовали ответа. Ей нравилось чувство окрылённости, которое возникало где-то в животе, стоило ему улыбнуться своей лисьей улыбкой; ей нравились те эмоции, что он дарил своим появлением. Ей всё это нравилось, но признаться себе в этом она, увы, не могла.       И возвращая мысли к тому, как он произнёс её имя, она задумалась совершенно о другом. Ведь псевдоним так накрепко прирос к ней, что даже родители непроизвольно звали её так. У Союн было проще, её имя не требовало того, чтобы его прикрывали, оно и без того казалось ярким и запоминающимся. Джиюн же по собственной глупости решила, что будет другим человеком, если возьмёт себе новое имя, более красивое и уникальное в Южной Корее — возможно, так её начнут замечать? Но за всем этим шармом популярности совсем забыла о простом человеческом общении, о простых радостях, вроде той, когда тебя зовут по имени. По настоящему имени. И как некстати вспомнилась цитата из их любимого с Союн аниме, которое в детстве они смотрели до дыр на диске…

«Если забудешь своё имя, то не сможешь вернуться домой»

      Иронично, что настоящее имя ей напомнил человек, которого никогда не было в её жизни. Специально сторонилась, чтобы не мешать их общению с сестрой. Лишь изредка наблюдала за тем, как им вдвоём хорошо, как они смеются где-то в стороне. Кас во времена трейни редко снимал маску, и всё же Луна видела его без неё: с чуть пухлыми щеками, пухлыми розовыми губами и искренней улыбкой. Ей быть сторонним наблюдателем не впервой. И в жизни она не признается, что скучает по тому Кастиэлю чуточку больше — он был настоящим. Пусть и только с её сестрой. Сейчас же он скрывал себя под масками, и даже намётанному глазу Джиюн казалось, что он делает это слишком виртуозно. Ей оставалось только надеяться, что те минуты, в которые она видела его «обнажённым» в чувствах, были не последними.       Иронично и то, что домом она могла назвать не дом своих родителей, а агентство. Семьёй — людей, с которыми она соперничала. Сегодня, когда они сидели здесь все вместе, ей казалось, словно она дома. Словно никаких проблем не случалось, а этих злосчастных шести месяцев не было и в помине. Словно… Если бы они не были представителями мира к-поп, то стали бы замечательной большой и дружной семьёй. Или это всё было слишком хорошо замаскированной фальшью, и на самом деле ощущала себя спокойно только Луна? Всматриваясь в серые глаза напротив, Луна улыбнулась то ли своим мыслям, то ли Касу и откинула волосы назад.       — Задумалась над тем, чтобы выкрасть тебя у мальчиков на пару дней и заставить наполнить нам холодильник, — играючи произнесла Луна, хихикая. Не следовало ей выдавать свои размышления, да и вряд ли бы она позволила себе высказаться, даже если бы вела дневник. Лучше сделать вид, будто ничего не произошло, и насладиться последними минутами их близости, ведь уже в конце дня они вернут себе старые роли: соперники, готовые на всё, лишь бы занять место в рейтинге повыше. Сейчас же они просто Кас и Луна. Просто Джиюн и Хёнджун. Когда же ещё представилась бы такая возможность быть самими собой? И пусть их сто раз прервут участники групп, они уже успели создать что-то такое, что называется «сокровенным воспоминанием». Только для них. — Впрочем, не так уж ты и хорошо готовишь. Фруктовый салат был так себе.       — Ты ведь сама яблоки туда нарезала, — усмехнулся Кас, переключаясь с мыслей на то, что происходило именно сейчас. Они вдвоём снова «кусаются» друг с другом. Хёнджун, возможно, не признается, но его волновала одна лишь мысль, что эта скромница позволяла себе язвить только в его присутствии, — так что не смей ругать мой салат. Но… — он сделал шаг вперёд и оказался в нескольких сантиметрах от неё. Луна отступать не планировала, — я был бы не против приготовить что-нибудь для тебя.       — А вместе со мной? — она гордо вскинула голову и смотрела пронзительным, но в то же время насмешливым взглядом своих карих, с удивительной особенностью, глаз. У Союн гетерохромия была едва заметная, возможно, из-за волос, что закрывали глаза. Луна же любила делать причёски и часто убирала волосы, показывая свою особенность как самую важную заслугу в жизни. Это было одно из тех её качеств, которые Кас собирал себе в копилку. Сколько их там было на самом деле — история умалчивает.       — Особенно вместе с тобой, Маленькая неприятность, — он осторожно убрал выпавший на лицо локон тёмных волос и искренне улыбнулся. Луна не пряталась, она сейчас была здесь, с ним. Такая открытая, какой никогда не покажет себя в агентстве. В этом было её очарование и его проклятье — видеть её, медленно угасающую, каждый день, но не иметь возможности поддержать должным образом. Шрам, который она так старательно прятала внутри себя, болел и рисковал разойтись дальше, однако в такие моменты он думал, что Луна слишком сильна, чтобы дать себе потухнуть. Он будет рядом, если она позволит.       Тактичное покашливание со стороны развеяло всю интимность момента. Девушка отскочила в сторону и поспешно поправила одежду, словно они делали что-то постыдное, после чего пошла по направлению к кухне и улыбнулась Каю, стоящему в дверях. Говорила что-то о том, что они задержались, поблагодарила за приглашение и поспешила ретироваться в гостиную, откуда издавался недовольный голос Арии, зовущий их лидера домой. Кай в это время насмешливо смотрел на Каса, скрестив руки на груди и оперевшись о косяк двери. Они вдвоём были близки куда больше, чем кто-либо из них по отдельности с тем же Лином. Однако всё равно было видно, как Кай недоволен ситуацией, пускай и пытался это скрыть. Он не меньше остальных осознавал последствия и понимал, что будет в наказание. Ему хотелось уберечь остальных от неприятности, пускай они его и слушали-то не особо.       — Эх, пришёл бы ты на минуту позже, — начал подкалывать его Кас, но столкнулся с серьёзным выражением лица старшего товарища. Огорчать Кая ему хотелось меньше всего — он один из немногих людей, кто относился к нему с уважением и перед кем надевать маску не имело никакого смысла, — что я опять сделал?       — Ты играешь в опасную игру, Кас. И втягиваешь её.       — Не говори ему, Кай. Я просто…       — Лин сам узнает, вы не сильно скрываетесь, — Кай тяжело вздохнул, подошёл к другу и локтями опёрся на барную стойку с другой стороны от Каса, оказываясь прямо напротив него. — Я знаю, сейчас мои слова прозвучат неприятно, но лучше бы тебе к ним прислушаться, друг. Если тебе не всё равно, что будет с Луной, которая уже находится под влиянием травли в интернете, то прекрати это делать. Лучше оттолкни сейчас, пока вы оба не успели совершить ошибку, которая будет всем нам дорого стоить. Поверь, я тебе желаю только лучшего, Кас, — он похлопал парня по плечу, а затем оставил его в гордом одиночестве на кухне.       Кастиэль смотрел куда-то в бок и размышлял о словах Кая. Ведь он был прав — их близкое общение приведёт только к ухудшению и без того ужасного состояния Луны. Но разве он мог запретить себе приближаться к ней? Это сродни ножевому ранению. Так же больно и мучительно. Однако, если он не хотел ей проблем, ему придётся отступить. Возможно, где-то умолчать или просто уйти. Всё, лишь бы подальше, иначе он сорвётся.       Только Джиюн, сидящая в машине, никогда не узнает об этом разговоре. Уже в следующую их встречу она не поймёт мотивов Кастиэля и будет думать, что же она сделала не так и почему он её избегает, как его поймать. Пока же, рассматривая вечерний город из окна машины, что везла их домой, она невольно вспоминала тепло его прикосновений и нежное звучание её имени на его губах.