La donna è mobile

— Аида, ты чего такая бледная? — спрашивала Жанна, искренне беспокоясь. Но сейчас совершенно не важно, что она мертвецки побледнела. Что не может выдавить из себя ни слова. Что её бросает то в жар, то в холод от одного его присутствия. А он даже не смотрит. Аида тоже пытается отвести взгляд, но не получается. Каждый раз натыкается на него. Холодного и неприступного. Обиженного и беспощадного. Это её Дима? Уже нет. Уже больше не её… — Здесь просто душно, — находит в себе силы, чтобы ответить и улыбнуться. С натяжкой, но всё же. Она видит, как он хмыкает, прикладывая очередной стакан к губам. Понимает, что ему смешно. Да, она смешная. Все попытки контролировать себя рядом с ним терпят поражение. И так было всегда, сколько она себя помнила. Его голос в голове, немного хриплый от сигарет, которые она заставляла его выбросить к чёртовой матери и не убивать свои лёгкие. Его взгляд, слегка прищуренный от яркого солнца. Губы, обветренные на морозе, но всё же улыбающиеся ей, как будто совсем не холодно. Где это всё? Куда оно делось? — Дима, может, ты проводишь даму на воздух? — неожиданно выдал Олег, криво усмехаясь и будто плюя в самую душу, нарушая равновесие. Подмечая даже самые мелкие детали, он не смог не уловить напряжение между ними. Так пусть поговорят, объяснятся. Олег думал, что другу понравилась эта очаровательная девушка, и хотел подтолкнуть его к действиям. Вот только не к таким, на которые сейчас был способен Дима. Совершенно точно не к таким. Потому что то, что сейчас он хотел сделать, испортило бы весь праздник и вряд ли вписалось бы в морали высокого общества. Только ради Кости, которому вряд ли нужны эти проблемы, он не сделает ничего. Только ради человека, которому обязан многим. Не ради неё. — Да, Дим, — поддержал Костя, махая знакомым в толпе и направляясь к ним, чтобы поздороваться. — Жанна, ты идёшь? — окликнул он свою невесту. Жанна подарила подруге извиняющийся взгляд и, дотронувшись до её руки в успокаивающем жесте, пошла за своим парнем. Олег, похлопав друга по плечу, тоже поспешил удалиться. Они будто сговорились все, чтобы добить их. Аида беспомощно посмотрела вслед подруге, а затем опустила взгляд. И вот они одни. Напряжение душит, но ни один не готов прервать тяжёлое молчание, вспоминая прошлое, которое слишком долго прятали внутри, и вот теперь оно вылезло наружу. — Эй, отдай! — кричит девочка, пытаясь отобрать свой дневник у мальчика повыше. — Это личное, — обиженно складывает руки на груди. — Какое же это личное, если ты разбрасываешь его, где попало? — удивляется мальчик. — Я не разбрасываю, Дима, — прошипела она, отворачиваясь от него. — Это всё ты! Мальчик подошёл ближе и наклонился к ней, заглядывая в лицо, которое девочка старательно прятала от его взгляда. Заливисто засмеявшись, он обхватил её щёки своими ладонями, заставляя поднять свои огромные глаза, в уголках которых можно было заметить скопившиеся маленькие слезинки обиды. — Я не читал, — сказал мальчик, отодвигаясь. — Видел, как Толик листал его, вот и забрал. Девочка громко шмыгнула носом, смотря на него с надеждой: — Правда? Он молча кивнул, протягивая маленький розовый блокнот и наблюдая за тем, как она обхватывает его своими маленькими ручками и прижимает к груди, как будто он собирается забрать его у неё. — Спасибо, — шепчет девочка, но не двигается. Что она должна ещё сделать? — У меня… — запнулась, опуская голову и засовывая руку в карман джинсовой курточки, которая ей была велика. — Есть конфета. Шоколадная, — лепечет, вертя конфету в руках. – Держи, — смущённо улыбаясь, протянула она. — Ну идём, — прошипел Дима, беря с подноса новую порцию обжигающего напитка и уже через секунду опустошая её, с громким стуком опуская стакан на прежнее место. Он направился в известном только ему одному направлении, заставляя Аиду семенить следом за ним. Его походка была такой же, как и раньше. Расслабленной. Ленивой. Он рывком открыл дверь, впуская запах перегара в зал. — Я сомневаюсь, что… — начала было она, медленно отходя от него. Дмитрий ухмыльнулся, хищно прищуриваясь и пугая этим самым взглядом. Девушка даже не успела понять, что произошло, когда он затолкал её внутрь, захлопывая дверь и прижимая к стене. — Дима, — прошептала Аида, ударяя его в грудь. Он рассмеялся, хватая её за подбородок и сжимая свои пальцы так сильно, что скулы начало сводить. Руки девушки ухватили его за запястья, стараясь избавить себя от чужого вмешательства. — Запомни, — прошипел он, наклоняясь ближе к уху девушки. — Мы с тобой не знакомы. Не знаю, что ты здесь делаешь, но прекрати. — Но Дим… Его лицо перекосилось от отвращения. Звук её голоса. Его имя из её уст. Всё это напоминает ему о тех днях, когда она для него была целым миром. — Не смей произносить моё имя. — Выплёвывает он, отодвигаясь и поправляя на себе костюм. — Больше никогда. Поняла? — дождавшись несмелого кивка с её стороны, он вышел, громко хлопнув дверью и заставляя девушку подскочить на месте. Её Дима так никогда не сказал бы. Её Димочка не посмел бы. Её Димы больше нет. Потому что этого чужого, холодного она вовсе не знает. Этот человек был прав. Они действительно не знакомы. Она просто обозналась. Ну, с кем не бывает? — Вместе навсегда? — спросила девочка, протягивая мизинец. — Навсегда, — эхом отозвался мальчик. Дмитрий выскочил за дверь, сразу же направляясь к бару. Когда-то она убеждала его, что пить вредно для здоровья. Это не алкоголь, а Аида была вредной для его здоровья. Первая стопка уже льётся в горло, обжигая всё внутри и заставляя морщиться. Это Аида подрывала его нервную систему и садила печень. Ещё одна стопка, и ему действительно становится легче. Будто на мир теперь смотрит по-другому. Совсем по-другому. Краем глаз видит, как Аида выходит из подсобки, куда он совсем недавно сам затолкал её. Хотелось придушить прямо там, но он сдержался. Дима улыбается своим мыслям, не замечая подошедшего Олега, и выглядит сейчас довольно странно. — Ты чего такой довольный? — спросил Олег, облокачиваясь о барную стойку. — Давно не пил, — отвечает, опустошая очередной стаканчик. Давно не пил. Потому что она не хотела, чтобы он пил. Потому что она утверждала, что это плохо. А он будто не знал! Он всю жизнь с этим и прожил. Знал, что парочка бутылок соджу может сделать с человеком. Знал это, как никто другой. Поэтому сейчас чувствовал себя жалким и слабым. И горючая жидкость совсем не спасала. Он просто внушал себе, что от этого становится лучше, хотя в душе знал, что нихера лучше не станет. Никогда. — А есть повод? — не отставал друг. — Повод? — задумался Дима. — Есть, — выпивая содержимое стаканчика. — Я сегодня впервые за долгое время ощутил такое сильное желание… — сжимая руку в кулак. Олег нервно улыбнулся, видя заинтересованный взгляд официантки, проходившей мимо. Нет, ну звучало странно, по меньшей мере. Она же ничего такого неправильного не подумала? Она ведь не подумала ничего из того, о чём успел подумать Олег? — Я тебя, конечно, поздравляю, — выдавил из себя друг, не зная, что ещё можно сказать. — Но необязательно кричать об этом на весь мир, — понижая голос до шёпота. Дима не мог сообразить, почему нельзя. Почему ему нельзя говорить то, что думает или чувствует? Ну почему, чёрт возьми? Всем вокруг, значит, можно, а ему вечно рот затыкают? — А что я такого сказал? — спросил он, наивно хлопая ресницами. — Я впервые почувствовал такое сильное желание взять её… Та же официантка, шедшая мимо них обратно, вновь посмотрела на парней. Да чего она пялится вообще? — Что? — спросил Олег девушку, на что та только покачала головой, уходя прочь. — Мы обсуждаем фильм, понятно? — бросил он ей вслед. И почему он вообще оправдывается? С каких пор его волнует чьё-то мнение? Смешно. Просто смешно. Парень потёр затылок, выхватывая из рук друга очередную стопку и залпом выпивая её. Вроде полегчало. — Это моё, — возмутился Дмитрий, облокачиваясь на свою руку. — Уже нет, — ответил Олег, поправляя рукава рубашки. — И вот какого… — потом замолчал, оглядываясь по сторонам. — Зачем рассказывать интимные подробности своей личной жизни, когда здесь так много людей? — Когда это я рассказывал? — не понял Дима, садясь ровно. — Вот только что, — напомнил друг. — Бормотал здесь что-то про желание взять кого-то, припоминаешь? — А-а-а, — протянул тот, ударяя себя по лбу ладонью. — Так и что же здесь такого? — Сомневаюсь, что это публичная информация, — заверил его Олег. — Ты даже настоящую дату своего рождения в профиле не пишешь, а тут такое… Олег повернул голову вбок. К ним стремительным шагом приближался Костя. Выглядел он немного уставшим и измотанным. Ну да, столько гостей, и со всеми поговорить нужно. Всем поулыбаться и руки пожать. Это действительно изматывает. — Спасите меня, — одними губами произнёс именинник, а затем засмеялся. — Что обсуждаем? — подходя уже вплотную и кладя руку на плечо Диме. — Да вот Дима хочет кого-то и не говорит, кого, — ответил Олег простодушно. — А он должен тебе говорить об этом? — приподнял одну бровь Костя, искренне удивляясь наивности друга. Он сам бы не захотел такое рассказывать. Они, конечно же, были друзьями, но всё же… — Братан, — обиделся тот. — Тебе ведь тоже интересно, — с надеждой в голосе. — По-моему, здесь больше всех интересно мне, кого я хочу трах… — говорил Дима, пока друзья не шикнули на него. — А, ну да. С кем я там что-то хочу и когда я такое говорил? — исправился он, неотрывно глядя на друзей. — Ну, вот только что… — Олега будто осенило. — Только не говори, что хотел взять бутылку виски? — Нет, я о девушке говорил, — пояснил Дмирий и, видя, что друг торжествующе заулыбался, добавил. — Только я хотел придушить её, но твой вариант интереснее, — усмехнулся он. — И это мы ещё испорченные, — добавил Константин, смеясь со смущённого друга. Вот так вот. Когда есть друзья, жить становится легче и интереснее. Аида издали наблюдала за Димой. Да, они не знакомы. Главное — не забыть об этом в следующий раз. Девушка, накинув на себя пальто, вышла на улицу, стараясь втянуть как можно больше воздуха. День закончился. Но жизнь продолжается, и завтра снова нужно будет вставать с постели и двигаться в неизвестность. Но это будет завтра…