La donna è mobile

По оживлённой улице шёл молодой парень. Уже зажглись фонари, а вечерняя прохлада заставляла его идти быстрее, чтобы согреться хоть так. Он растирал руки и грел их своим горячим дыханием, выпуская из лёгких теплый воздух. Осень была в самом разгаре, но парень был одет в легкую кожаную куртку. Слишком холодную для такого времени года. Но ему приходилось мириться со своим образом жизни. Потому что он не мог тратить деньги на какую-то ерунду. Для него была важна каждая копейка, ведь это давало надежду осуществить свою мечту, которая хоть и была далёкой, но он вполне осознанно выбирал её. Парень подошёл к пешеходному переходу в тот момент, когда зажегся красный свет. Он остановился, а девушка рядом с ним нет. Он удивленно смотрел на неё, пока та не дошла до бордюра у дороги. Она продолжала медленно идти вперёд, с трудом перебирая ногами не замечая ничего перед собой. Девушка не подняла головы, чтобы посмотреть на светофор. Не остановилась, чтобы пропустить приближающуюся на бешенной скорости машину. Парень быстро среагировал и потянул девушку на себя именно в тот момент, когда на всей скорости мимо неё пролетела машина, оставляя за собой лишь столб дорожной пыли. Он спас ее. Сердце бешено стучало, а его рука все так же сильно сжимала чужую, которая отчаянно старалась вырваться. Но почему она так отчаянно борется с ним, когда он даже ничего не делает? На лице незнакомки появились слезы, и сердце парня сжалось от боли. Он чувствовал в ней столько горя, что ему самому приходилось видеть не раз. Такое выражение лица… Оно не грустное. Вовсе нет. Скорее, безразличное. Когда она немного затихла, шумно выдыхая, словно после бега, её вид выражал обречённость. Она будто смирилась с тем, что происходит с ней. Не приняла, но смирилась. Это почти так же, только больнее. Потому что приходится осознавать, что кому-то принадлежишь, и кто-то управляет тобой. А это в сотню раз больнее, чем просто принять факт. Неужели она хотела умереть? Парень грустно выдохнул, хотя сам не успел заметить, когда начал задерживать дыхание. Крепко обняв незнакомку и сильно прижав к своему телу, он хотел дать ей время успокоиться, ласково гладя по голове. И она успокоилась. Перестала дрожать и плакать. И даже совсем перестала сопротивляться. Замерла. Часто дышит, роняя слёзы на его руку. Аида чувствовала приятное тепло и боялась открыть глаза, отлично понимая, что увиденное вряд ли понравится ей. Боялась столкнуться со своим страхом, зная, что вряд ли переживёт эту встречу. Из плотно сомкнутых глаз маленькими ручейками стекали слёзы, которые девушка была просто не в силах остановить, когда вдруг над самым ухом послышался незнакомый голос. Низкий, но мягкий. Приятное тепло разлилось по телу, заставляя слёзы вмиг высохнуть, а глаза испуганно распахнуться. От того, что такие приятные чувства она не испытывала уже очень давно, ей казалось это нереальным. — Девушка, вы в порядке? — спросил голос, заставляя поднять голову. Аида неуверенно посмотрела на незнакомца и увидела добрые, искренне переживающие за неё большие глаза. Парень слегка приподнял уголки губ в полуулыбке. Ободряющей и трогательной. Не наигранной, как это обычно бывает, а настоящей. Этот милый мальчик напомнил ей то, о чем она старалась забыть. Дима смотрел на неё точно так же. Этот взгляд преследовал ее во снах, заставляя словно в бреду молить о прощении и мучиться от угрызений совести. И это сводило её с ума. Дрожащей рукой она дотронулась до щеки парня, чувствуя, как он слегка вздрогнул от холодного прикосновения. Только сейчас до неё дошло, что этот ребёнок мог пострадать из-за неё. Почему всегда из-за неё происходят самые страшные вещи? Почему из-за неё самые достойные теряются? Почему она всегда становится причиной чужих бедствий. — Прости меня, — тихо сказала Аида, не отрывая руки от лица своего спасителя. Она смотрела на него как завороженная. — Я так виновата… Парень смотрел на неё с непонимающим видом. Что-то он не мог сообразить, что сейчас происходит и отчего она просит прощения. — Почему вы извиняетесь? — спрашивает он, заглядывая в стеклянные глаза напротив. Такие безжизненные, что почти не моргают. — В таких случаях надо говорить «спасибо», — продолжал парень, мило улыбаясь и надеясь на ответную реакцию. — Спасибо… — немного помолчав, исправилась девушка, выдавливая из себя улыбку. — Спасибо за то, что не пострадал. Спасибо, — снова и снова повторяла она, чувствуя острую необходимость в этом. Парень задумчиво почесал затылок. Такое с ним впервые. Он посмотрел на незнакомку рядом и не смог не задаться вопросами. Что случилось? Почему она в таком состоянии, граничащем с прострацией? Неужели она совсем не переживает за свою жизнь? Он не мог оставить ее в таком состоянии одну и просто уйти. Поэтому парень улыбнулся, будто его посетила гениальная идея. А она таковой и была. — Хотите борщ? — неожиданно сказал он, добродушно заглядывая в ее лицо и искренне улыбаясь. Так ей не улыбались уже давно. И не предлагали поесть борщ вместе. Уже давно. Лет десять прошло, не меньше. Поэтому ее глаза загорелись то ли от удивления, то ли от желания узнать спустя столько лет каково это, есть вместе борщ в Чайхане неподалёку, каково это болтать ни о чём. Как это, чувствовать себя живой? Сердце наполнилось теплом и она наконец-то пришла в чувства. Парнишка был таким простодушным и милым. И очень напоминал одного мальчика из далекого прошлого… Того мальчика, которого уже нет. — Как тебя зовут? — спросила Аида, глядя в милое лицо напротив. — Коля, — ответил парень и протянул свою руку для знакомства. Он был таким простым. Таким обыкновенным. Не было этого напускного безразличия, как у Димы; не было жестокого цинизма, как у Влада. Было только желание жить. Великолепно… — А я Аида, — протягивая свою руку навстречу и позволяя его холодной ладони коснуться себя.. Дима уже четвёртый час не покидал свою студию. Он старался сосредоточиться на аранжировке, но ничего не получалось. Всё валилось из рук, и ничего не складывалось. Он взъерошил свои густые волосы, приводя в беспорядок. Все его мысли занимала Аида. Эта чёртова девчонка поселилась в его голове и прочно закрепилась в сердце. Как бы он ни старался выкинуть её оттуда, ничего не получалось. Он вспомнил ее испуганный вид тогда, в бутике, и внутри что-то перевернулось. Почему он чувствует себя так странно? Почему сердце бьётся быстрее при мысли о том, что она могла действительно бояться его? Дима устало откинулся на спинку стула, потирая переносицу и прикрывая глаза. Пусть она исчезнет из его мыслей навсегда. Почему она появилась так внезапно? Он почти смог забыть о ней, с головой уходя в работу. Почему она снова заставляет его, холодного и неприступного, волноваться? Снова чувствовать себя грёбаным дерьмом рядом с ней, почему? Боится его, почему? Почему, чёрт возьми?! Воспоминания все чаще стали прокрадываться в его мысли. Дима вспомнил то время, когда они были лучшими друзьями. Вспомнил её звонкий смех. Она всегда смеялась над его шутками. Они почти всегда были несмешными… но она смеялась. Искренне. Он вспомнил их ночные прогулки и совместные занятия музыкой. Он никогда не признавал этого, но искренне радовался каждой встрече со своей маленькой подругой. Но не всё было так гладко, как казалось. И чёрная полоса не прошла стороной. Дима вспомнил слезы маленькой девочки, когда им пришлось расстаться на четыре года. Тогда… это был первый удар, заставивший их некогда крепкую дружбу пошатнуться. — Дим! Я переезжаю, — плакала девочка, отчаянно смахивая слезы, которые не переставали крупными каплями катиться по пухленьким щёчкам. — Не плачь, — успокаивал ее мальчик, окутывая покрасневшие щеки в тёплые ладони и нежно вытирая влажные дорожки. — Мы ещё увидимся… — А если нет? — продолжала она, поднимая на него свои припухшие и красные от слёз глаза. — Я не хочу уезжать, — всхлипывала маленькая Аида, зарываясь лицом в его огромные ладони. — Обязательно увидимся! — уверял Дима, стараясь улыбаться. Было непросто, но он держался. — Обещай, не попадать в неприятности, хорошо учиться и кушать. — Ты не забудешь меня? — спрашивала девочка с надеждой в голосе. Такой неподдельной, что живот сводило. — Ты будешь мне писать? — хватаясь за его руки как за спасательный круг, спрашивала. Дмитрий смотрел в ее большие, расстроенные глаза, в которых так явно виднелся страх перед разлукой и совсем крошечная надежда на то, что они встретятся вновь. — Как я смогу забыть тебя? — нежно произнёс Дима, крепко обнимая свою маленькую подругу. — Это невозможно, Аида… Продолжал уверять её, хотя с каждым словом всё меньше верил в это сам. Потому что понимал: они вряд ли встретятся снова. Мальчик крепче обнял свою девочку, стараясь запомнить каждый вдох. Запах волос. Запомнить каждое слово. Тембр. Чистоту… Дима потёр лицо двумя руками, будто прогоняя навязчивые воспоминания. Он и правда не смог ее забыть. Как ни старался… просто не смог. Потому что она была лучиком солнца в его жизни. И, кажется, после этого солнце больше не светило в его сторону. Аида сидела у окна в Чайхане неподалёку и смотрела, как милый парень заботливо подавал салфетки. Он был таким понятным и искренним, что хотелось дотронуться, чтобы проверить, настоящий ли он. — Вот, держите, — сказал Николай, неловко заламывая пальцы. — Простите за такое скромное угощение, — добавил он, обращая внимание на ее дорогие вещи. — Что ты, — замахала руками Аида, стараясь убедить его, что всё нормально и она не из тех, кто презирает людей ниже по статусу. Потому что сама была на дне. — Я очень тебе благодарна за Борщик, — и с нотой грусти продолжила, глядя на угощения на столике: — Давно мечтала его поесть, спасибо. Девушка и правда с удовольствием ела суп и не могла не заметить улыбку на лице парня. Он будто действительно был рад находиться сейчас с ней. Он будто был давним знакомым, с которым всегда приятно встретиться за чашечкой кофе или поесть вместе борщ. — Это действительно очень вкусно, — смущённо сказала Аида и убрала за ухо непослушную прядь волос. — Я очень рад, что вам понравилось, — улыбался Колька, беззаботно подпирая голову одной рукой и неотрывно глядя на собеседницу, чем сильно смущал её, не привыкшую к такому вниманию. Неожиданно у парня зазвонил телефон, и он был вынужден ответить. Нервно улыбнувшись Аида, он проговорил, слегка запинаясь: — Да, Бро! Я знаю, концерт через час, — он устало прикрыл глаза. — Я недалеко. Скоро буду, — бросил в трубку, отключаясь и засовывая мобильный в карман. — Ты музыкант? — полюбопытствовала Аида, и её глаза загорелись. — Да, я солист группы, — гордо произнёс он. — Не такой известной, конечно, но все же… — с улыбкой добавил, беря со стула свою кожанку. — А я могу пойти с тобой? — осторожно спросила Аида, смущённо опуская взгляд. Она ведь не навязывается? — Конечно! Я буду очень рад, — засветился от счастья парень, демонстрируя свою очаровательную улыбку и заставляя улыбнуться в ответ. Недолго думая, они вместе отправились в бар, где должен был проходить концерт. Аида на секунду представила пылающего от злости Влада и то, что он может сделать с ней. Но сегодня ей было все равно. Она устала бояться. Она устала принадлежать кому-то. Ей хотелось хоть ненадолго почувствовать себя живой. Узнать, каково это, быть среди людей. Видеть добрые смеющиеся глаза и чувствовать себя свободной. Независимой. Никем не управляемой. Она почти забыла, как это… жить. И не важно, что будет завтра. Совсем не важно. Всё равно, что ей придётся выслушать от Влада. Всё равно, что он сделает. Один день. Она хотела бы пожить хотя бы один день. Завтра всё будет неважно. Потому что… Сегодня она счастлива.