Танцуй, держи, пылай

Лучше вести мероприятие, да хоть выпускной, чем участвовать в чëм-то, где тебя никто толком не интересует. Кроме одного человека. Но он хотя бы стоит рядом с таким же недовольным лицом и сложенными на груди руками. Для разнообразия их позиций Арсений по привычке сложил свой локоть на димино плечо. Вот пусть и стоит поближе, гораздо комфортнее. Непонятно, кто вообще эту недовечеринку придумал. Тем более, Шаст свалил со Стасом на очередные съëмки, а Серый кадрит каждую встречную. Ещё и не пьёт. Только они с Позом бахнули малочисленное количество рюмок чего-то крепкого. В холодном помещении не страшно. Однако, кроме лёгкого помутнения, веселее всë никак не становилось. Как вообще сюда занесло импровизаторов? Вот, такие-сякие гости, а в итоге почти ни одного знакомого. Зато Димка. – Как думаешь, с кем Серёжа поедет до дома? – с малым интересом спросил Позов, потирая лоб и убирая поддерживающую руку со своего плеча. – Точно с тем, кого раньше не знал. – улыбнулся Арс и наклонился пониже, чтобы лучше было слышно родной голос среди шума пьянки: в основном, музыки. Тихо хмыкнув, Дима оглянулся по сторонам. Казалось бы, темно, но так и не выпрямившийся Арсений внимательно следил за бегающими тёмными глазами, пока те не встретились с поглощающей голубизной. – Что? – Ничего, думал поспорить. Ты же первый спросил. Абсолютно неожиданно для себя брякнул Арс, чтобы не выдавать истинную причину залипания. Мозг лениво, но скоропостижно запустил шестерёнки, поэтому после выпущенных слов план в голове сформировался почти мгновенно. – По поводу? – Дима перевёл взгляд на Матвиенко, который катил яйца к очередной. Перед лицом снова возник Арсений. – Вот по этому. – Попов повернул голову набок и продолжил, – мы давно с тобой тут наблюдаем. Давай поспорим, с кем Серёжа поедет продолжать веселье. Кто угадал, за тем желание. Никто не угадал — фиг с ним. Почти не видные, особенно из-за приглушëнного света, брови Поза поднялись, но остальное лицо эмоций не выдавало. Он слабо помотал головой и чутка затрясся от смеха. Развлечение действительно забавное, даже странноватое, хотя под алкоголем что угодно кажется ничего так. Лучше, чем стоять и скучать здесь. Дима тоже это наверняка понимал. – Ну давай. Приколы у тебя, Арс, конечно... Но что терять. Я за рыжую, она тут одна. Он еë много угощал. – Хорошо, тогда я рассчитываю на блондинку в платье с декольте. – У тебя преимущество, ты его лучший друг. – Я же не лезу в его постель. – Оттого и лучший. Они пожали друг другу руки и Арс наконец выпрямился. Стало самую малость веселее, достаточно, чтобы топать ножкой под не особо слушабельную музыку. Мужчины с бóльшей концентрацией наблюдали за Сергеем, словно собирались его арестовать и ждали, когда он вот-вот пропалится, например, из карманов вывалится наркота или пистолет. Но Серёжа с лучезарной улыбкой виртуозно варьировал между понравившимися персонами. Девушки, на которых ставили, вышли в финал. Краем глаза Арсений обнаружил, как две другие незнакомые гостьи танцуют друг с дружкой медляк, под соответствующую только что сменившуюся музыку. К сожалению, Дима тоже их заметил и сказал то, чего Арсу слышать не хотелось. – О, смотри. Можем тоже рискнуть познакомиться. К ним наш Казанова не подходил или как пришёл, так и ушёл. – Ага, можем тоже танцем, – буркнул Попов. Выиграть захотелось сильнее. – Да хоть и да... Реально, попробуем. Лучше так, чем завидовать Серëже. От протянутой руки, пусть и в чрезвычайно эгоистичных целях, тяжело было отказываться. После соединения одних рук мужчины несколько запутались, что делать со вторыми. Но волею судьбы и сантиметрами разницы в росте Арсу было удобнее положить свою руку на плечо и ощутить чужую под лопатками. Медленно, но верно, абсолютно не соблюдая стандартные для вальса три четверти и квадрат, они аккуратно покачивались в сторону девушек, осторожно и цепко передвигая ноги друг за другом. На удивление, оба даже не отдавили ступни временному партнёру по танцам и достаточно скоро пересекли весь зал к намеченной цели. Всë также покачиваясь, в этот раз уже на месте, Дима обратился к отдыхающим. – Леди, не хотите махнуться кем? А то ситуация неловкая получается. Те самые леди захихикали, но продолжили кружиться женской половиной, одна даже попыталась выдумать отмазку. Арсений не слушал. Арсений крепко теплил в своих руках не только ладонь Димки, но и его же плечо. Горящий взгляд партнёра повыше сквозь темноту помещения волнами накрывал Диму, но тот этого не замечал. Или не хотел замечать. Арсений не слушал. Арсений не мог отвести взгляд. Арсений не хотел, чтобы эти дурацкие покачивания, которые ничего общего с танцем не имели, когда-нибудь заканчивались. Пусть тут всю ночь Поз зафлиртуется, лишь бы не отпускал. Выиграть в споре захотелось ещё сильнее. Вскоре, чуть позднее неудачных попыток склеить хоть кого-нибудь, мужчины нервно оглядывались по сторонам в поисках Серёжи, который пропал, не сообщив о собственном выборе. Не то чтобы он должен был, но для спорящих это было важно и обидно, как для маленьких детей, что их тут бросили без объявления результатов. Дима запаниковал, как только увидел свою ставку, в одиночестве сидящую у бара. Это ещё не означало полное поражение, но и дальше ничьи Позов выбить уже не в состоянии. Арсений решил проблему видеозвонком, который Матвиенко бесконечно сбрасывал, но упрямство дипломированного актёра победило и Серый вынужден был ответить. За время невероятно тупейшего и неловкого диалога оба скучающих заметили ту самую блондиночку в платье с декольте поблизости. Победа была очевидна. Будто всë шло идеально по плану Арса. – Ну и чего же ты хочешь. – без вопросительной интонации поинтересовался Дима. – Себе массаж в твоей квартире. – отчеканил Попов заблаговременно готовое желание. – Ты настолько отчаялся? – Я ничего и не подразумевал. Затерев переносицу до покраснения, Поз пожал плечами и без единой мысли, что можно попробовать отказаться, направился к выходу, предварительно пропуская вперёд победителя. Арс послушно поплёлся к чужой машине, раздумывая, что очень даже ответ на крайний вопрос был «Да». Тишина в автомобиле стояла гробовая. Ни один из них не смел еë нарушить, но в мыслях оба были солидарны с тем, что идея в шутку поспорить для развеивания скуки превратилась как минимум в плохие последствия. От того и было любопытно. Особенно Арсению. Его не просто забавляло оголить спинку для врачебных рук, в нём теплилась надежда аккуратно проверить чужие чувства. Да и такое дотошное исполнение всех аспектов спора говорит либо о банальной верности слову, либо о том, во что гораздо больше всего хочется верить. В гостях нередко приятно бывать, кто бы что не говорил. Никакой ответственности за порядок, к тому же бонусом тебя могут накормить, напоить и спать уложить. За мысли о еде сразу откликнулся желудок, который не получал пищи с утра, если ранний кофе и поздний алкоголь вообще за пищу считается. Арс слабо поморщился, но не стал акцентировать внимание на жалобы организма. Думать о сне так вообще лишним было. Как только входная дверь закрылась, гость тут же разулся и по наитию, через мытьë рук в ванной, залетел в спальню, продолжая игру в детектива в поисках компромата. Но это была обыденная холостяцкая спальня в достаточно строгом порядке. У Димы явно всë по полочкам, не считая всем знакомого несчастного стула, на котором кучка недавно ношенных вещей, да и кровать была впопыхах заправлена. На еë край Арсений и завалился без страха испортить убранную постель. – Тебе прям сквозь одежду делать? – нервный смешок Димы, что включил свет в комнате, раздался настолько неприятным гулом в голове, что пришлось оправдываться. – Нет, я сейчас, просто тут помягче, чем в отеле. Нежданная неловкость колола иголочками в шею, но не помешала приподняться, снять футболку и лечь обратно. Вообще при идеальных обстоятельствах, Арсений предпочёл бы принять душ. Хотя по идее никто дальше массажа идти не планировал. Разве что пара шальных мыслей в головах. Но от минимальной гигиены Попов не посмел бы отказаться. – Дим, а ты руки мыл? Тебе надо минимум по локоть. – Я тебе кто, хирург? – Поз со слабо удивлëнным лицом присел рядом с кроватью у комода и что-то рыскал в ящиках. – Техники массажа бывают разные, в том числе... – Сейчас добазаришься, мне массаж будешь делать. – Но! – Что-что, но за чистоту моих рук не беспокойся. Всегда приятно, сколько бы Дима не ворчал, он всë равно всегда знал, что да как. Один из тех знатоков, которые разбираются во всëм и их никогда не уличишь в ошибке. Так и здесь. Арсений, совершенно не скрываясь, в открытую пялился и не менее широко лыбился. Ему сейчас совсем всë равно, что он там делал, просто наблюдать уже было по горло для искренней радости и танцев на душе. Не только то дурацкое покачивание, что он сам сегодня пережил, но и многие другие: чувственная сальса, очаровывающий вальс, захватывающее танго. Утопаешь с головой. Прямо как и в омут раздумий, куда погрузился Арс, пока смотрел, пока наслаждался такой мелочью, как единение в одном пространстве без лишних лиц. Только со своим человеком. Если этот человек ещё был бы в курсе. Но этот человек решил спросить нечто более объективное. – У меня нет никаких мазей или кремов для увлажнения, но есть смазка. Устроит? – Поз всë также задумчиво смотрел в содержимое комода. – У тебя вообще ничего нет для лица или рук там? – вывалился в реальность Арсений. – Я трахаюсь чаще, чем настолько дрожу над кожей. Ты один тут неженка. – Дима наконец посмотрел на мужчину, занимавший немало места на диминой кровати в диминой квартире. – Нас тут всего двое. – Устроит или нет? – Да пожалуйста. Напоследок Арс фыркнул и отвëл взгляд. Его сильно беспокоило, что ещё пара фраз, немного борзо и с издёвкой брошенных в друг друга, и у него покраснеют уши. Не успело пройти и минуты, как Арсений шикнул в подушку от внезапного жидкого холода на спине, который Димка устроил, вылив часть содержимого из тюбика. Повеяло чем-то приторно сладким. Позов романтик, Позов приколист. Арс ничего не сказал, но ощутил, что если ещё чуть-чуть так пролежит, покроется гусиной кожей. Дима же подложил незанятую смоляной головой подушку себе под колени, на которые и опустился, чтобы быть на удобном уровне с субъектом массажа. Последующие ощущения не хотелось забывать даже после самой бурной пьянки, тем более, что эта была не такая уж и бурная. Весёлая голова, не значит безумная. Но Арсений старался не думать, лишние размышления и стресс слишком быстро покидали тело, можно было совсем позабыть о смущении и неловкостях и сосредоточиться только на прикосновениях. А Дима делал молча. Он не высказывал противоречий, не выдавал комментариев, точно для него всë в порядке вещей. Арс закрытыми глазами мог отслеживать движения и даже ход мыслей, соответствующий этим движениям. После банального размазывания стало чуть теплее, тем более широкие поглаживания всей ладонью с малой долей давления разминали всю спину до мурашек. Со временем сила увеличивалась, кожа на секунды смещалась в сторону и постепенно возвращалась на своë место. Напор пальцами во время интенсивных круговых движений от поясницы до шеи придавал телу ощущение полёта. По своеобразному стечению сознаний в один поток раздумий Дима представлял тоже самое, ибо впервые после начала процедуры заговорил, остановившись руками где-то на позвоночнике. – У тебя такие лопатки, словно оттуда вот-вот прорежутся крылья. – наигранно пьяно восхитился Поз. – Не так больно для крыльев. – отрезал Арс, но улыбнулся в подушку. После странного диалога оба поняли, что хоть и не напивались до посинения, но язык в тёплой квартире чутка развязался. Оба в один момент максимально сосредоточились на том, чтобы следить за словами. Особенно Арсений, который боялся под атмосферой и состоянием вдруг признаться. Никому это ничем хорошим не сулило. Нежные разминания димиными пальцами, в частности, подушечками иногда замирали и продолжались после нескольких секунд задержки. Такие рваные паузы не сильно мешали получать удовольствие от массажа, но постоянная глубокая задумчивость массажиста раздражала на столько же, на сколько интриговала. Однако пока Арс язык себе прикусил. Чуть погодя, Дима перелез на кровать, оставаясь также сбоку от пациента, но кто знает, может коленям тут поприятнее будет, чем просто на подушке на полу. Паузы становились всë более непослушными, но более незаметными. Когда Поз акцентировал внимание на шее и плечах, в значительной степени работая большими пальцами рук, Арсений, не задумываясь над двусмысленностью звука, слабо сладостно замычал. Скорее всего, там от постоянного напряжения болело больше всего, вот и не сдержался. Беспричинно это послужило рычажком. Дима оторвался от победителя спора и закрыл тыльной стороной руки лицо. – Арс, это же невыносимо. – Что именно? – Да всë, урод... – Если тебе неудобно, пересядь по-другому. Хочешь быть умным — вовремя прикинься дурачком. Арсений быстро понял, о чëм речь, и в целом не смог бы отказаться от прямого вопроса, но чего-то ждал. Возможно, боялся. Поэтому предложил первое, что пришло в голову. А Дима почти сразу перекинул одну ногу через лежащего и уселся на поясницу. Разогревающие движения ладонями сверху-вниз возобновились, но казались бесконечно прерывающимися, как будто Поз решил действовать пунктиром. Ещё рельсов-шпал не хватало. Арсений искренне старался больше не вызывать бурной реакции своими возгласами, но не подозревал, что в какой-то момент невинное «Тепло», высказанное больше в комплимент массажисту, сорвёт и так чуть поплывшую крышу. – Нет, Арс, всë, хорош. Засчитай выполненным, ради бога, и вали отсюда, – Поз снова убрал руки с оголëнной спины напротив него. – Почему? – голос Попова прозвучал настолько наивно и нежно, что Дима был вынужден вцепиться зубами себе в кулак. Сыграло ли их положение, или их опьянение, или слишком привычный запах смазки, вряд ли предназначенной для, казалось бы, необременительного массажа, но Позов, почти не отрывая себя, проползал всë дальше от спины, сливая две пары брюк в единую чёрную материю. Арсений подозрительно тихо ждал ответа, который так и не поступил из чужих уст. Он почувствовал, что Дима поставил обе руки на кровать, потому что его талию немного зацепили влажноватые пальцы. В какой-то момент Арс захотел переспросить, но от непредсказуемости дальнейших телодвижений, к тому же не своих, был вынужден кусануть ткань подушки, на которой только что расслабленно лежал. Вместо ответа, Дима резко спустился пахом на бёдра лежащего и также порывисто вернулся наверх к пояснице. Казалось, он пытался высечь искру с помощью частоты трения друг о друга, при том что они всë ещё в одежде. Но от этого и было жарче. Они оба не позволяли себе идти дальше или даже заговаривать об этом, зная, что они стопроцентно выйдут за черту. Сейчас, или через пять минут. Как только один проиграет в молчанку и ляпнет самую слабую отсылку на продолжение, как у другого полностью снесёт и так протекающую башню. И чем больше времени проходило, тем больше Арсений понимал, что он не может терпеть ни неудобства, вызванные тем, что он лежит на животе, ни поверхностный накал в самых обычных брюках, который дразнил гораздо больше, чем Дима планировал. – Дим, пожалуйста... – сил и мозгов хватило, чтобы оторваться от подушки и почти сразу же впиться обратно. – Всегда пожалуйста, – прозвучало как выдох полнейшего облегчения. Пальцы Поза насекомыми идеально пролезли под живот Арсения и наскоро нащупали ширинку его брюк, чтобы стащить их вместе с нижним бельём как можно быстрее, на что много времени и сил не потребовалось. Острая реакция Арса показалась неожиданной для него самого. Он инстинктивно приподнялся повыше, вставая скорее на колени и локти, то ли чтобы лишить себя дискомфорта, то ли чтобы Диме было удобнее. Позов раздеваться не спешил, несмотря на то, что Арсений был до колен полностью обнажённым, Снова этот жидкий холод в виде сладкой смазки скользил по пояснице и на этот раз ближе к тем участкам, которые ещё не подвергались массажу. С достаточным количеством лубриканта на двух пальцах, Дима, почти не заморачиваясь, протолкнул вязкую жидкость внутрь Арса, с врачебным профессионализмом поступательными движениями растягивая и подготавливая того к основному действу. Попов подумал, что ещё немного и у него глаза из орбит полезут — настолько хорошо было. Руки затекли, он даже не мог прикоснуться к ноющему, зудящему, всюду стоящему и горящему себе, но и здесь Димка второй рукой подсобил. Томно выдохнув, Арсений всë же сделал попытку поднять руки, но от очередного толчка всего лишь чужими пальцами его хватило только на то, чтобы дотянуться ладонями до стены, от чего и так смущающее положение раком стало ещё более развратным. – Ты, сука, стоматолог или проктолог? – сквозь зубы цедил Арс. – Приму за комплимент. Или тебе в рот предпочтительнее? – Урод. – Сам виноват. С правдой не спорят, вот и Арсений язык прикусил. Тем более, Дима его совсем отпустил, почувствовав со всех сторон приятную пульсацию. На повилять в мольбах хвостом гордости у великого театрального актёра не хватило. Оставалось терпеливо ждать. К слову недолго. Поз всего лишь тратил время на собственное сбрасывание шкуры в виде отягощающей нижней части одежды. Больше не разговаривали. Арсений постоянно нервно переставлял свои чересчур тёплые ладони по ещё не нагретым частям стены. Очевидно, ощущать в себе член гораздо лучше двух, даже трёх пальцев. Именно поэтому на мгновения Арс сбивался с собственного истошного дыхания и закрывал глаза, представляя, что это ежедневное мероприятие, а не разовое. Более того, он боялся, что у них обоих выветрится из головы весь вечер, как только выветрится весь алкоголь. Успокаивало только то, что выпитого было слишком мало. Руки готовы были провалиться сквозь стену, за которую судорожно цеплялись пальцы, а треснувшая от наслаждения голова мечтала о том, чтобы у единственной удачно выкупленной Поповым акции не было никакого срока истечения давности. И всë же акция подходила к своему завершению, как и высокий градус обстановки. Дима кончил первым, а потом руками подсобил самому нервному из нынешнего дуэта. Арсений сильно удивился, что не проследил, в какой момент Поз позаботился о контрацепции, и уже как ни в чëм не бывало прибирался и переодевался, так как почти ничего не снимал и изрядно пропотел. Тут скорее Арс был свиньёй, что загадила чистую постель. Он с тоской вымучил вздох и оделся сам, аккуратно складывая грязное в кучу. Почему-то душ никто обсуждать не собирался. Да и не хотелось. Как-то сухо. Как-то сжимающе до тисков больно. Куда пропала вся эмоциональная составляющая, которая горела синим пламенем совсем недавно. Вот так в миг испарилась. Ещё и удушающе тихо. Неприятно, когда партнёр сначала едет кукухой, а после разрядки ведёт себя как обычно. Глупый вопрос. Быстро дошло, что только Арсений любит, только Арсений готов повторять произошедшее снова и снова. Почему он не может добиться того же от Димки. Хотя бы чуточку. Хотя бы малую долю. – Мы ни разу не поцеловались, – сквозь ком в горле выдавил Арс, передавая испачканную им простынь на стирку. – Я и не собираюсь целовать тех, с кем просто переспал. – Дима был абсолютно спокоен, слова не звучали агрессивно или неприятно. Всего лишь измельчали сердце. Всего лишь выворачивали душу. – Вот как. Нет, слова любви ни к чему. Арсений ничего с них не получит. Оставалось наигранно улыбаться, будто так и нужно, будто так и было с обеих сторон. Открыв нараспашку окно в комнате, Дима закурил. Стереотип о сигарете после секса работал и с ним. Только Поз, как хозяйственный мужчина, сначала разобрался с мелочами по дому, чтобы потом растянуть никотиновое удовольствие на подольше. Но в целом, разницы не было. Арсений встал рядом со стороны, где дым его ни коим образом не окутает. Нужно было прощупать почву настроения. А удачный ветерок, впившийся в спину Попова и вновь разнося по всей комнате злобную сладость, позволил начать диалог. – Сколько ещё я буду так приторно вонять? – совершенно невзначай выругался Арс. – Да, – вместо ответа согласился Позов. Между затяжками чувствовалось, что он думал о чём-то другом, – это было ошибкой. В следующий раз хоть за кремом для лица в круглосуточный спущусь. – Будет следующий раз? – с притворной усмешкой уточнил Арсений. – Нет. Всë вновь рассыпалось ещё на слове «ошибкой». Попов рассчитывал на юморной диалог. Ему помыться посоветуют, например, или в ответ шутейку вкинут. Однако Дима всë ещё был издевательски спокоен и не выдавал своих ощущений. Кроме яркой лампы в комнате, мигания других окон квартир напротив и мерцания тонкого полумесяца, здесь был ещё один источник света, который Арс опрометью заметил своими небесными глазами и отслеживал каждое движение огонька, которое Поз удерживал в руках. Не отрывая взгляда, искренне влюблëнный совершил ещё одну попытку удачного общения без прямого признания в чувствах, что метали его из стороны в сторону, как горящую сигарету, что сначала взмывала ко рту Димы и постепенно разлагалась во время затяжки, а потом безжалостно избавлялась от сухих сгнивших пепельных одëжек. Чувствовалось, что душа Арсения совсем не отличалась от тех крох, которые частично сгорали и, гонимые ветром, улетали в небытие. Возможно, именно поэтому вместо продуманных рассудительных слов, вырвался неразумный бред. – Нам надо запомнить сегодняшний день. – Это ещё зачем, – закашлялся в сторону Позов. – дай бог забыть это под утро с учётом алкоголя. – Мы не так много пили, чтобы напрочь забывать. – Ну в целом да, иначе б и не кончили. – Я не об этом. – Я знаю. Как же сложно. Как же с Димой сложно. Только ли потому, что они всего лишь партнёры на одну ночь? Люби они друг друга взаимно, изменилось бы что-нибудь? Или они также, как два истукана боялись бы признаться? Нет, истукан тут только Арсений, который старался совсем не смотреть на Димку, но приходилось, как только сигарета приближалась к этим губам, окружённые щетиной с седыми проблесками. Обычно гениальный и выкручивающийся из всех ситуаций Арсений всë осознавал, оттого неловко молчал, пока в него словами не выстрелили в лоб. – Так зачем тебе запоминать этот несчастный единственный случай? Мне с тобой ещё всю оставшуюся жизнь работать. Разве это не что-то вроде договора? Вышло случайно, но промолчали и разошлись. Не понимаю твоего беспокойства и очередного странного желания. – с каждым словом димино издевательское спокойствие превращалось в предательское. – Счастный, – пробормотал Арсений. – Что? Произнесено было действительно слишком тихо даже для самых хорошо слышащих. Поз поднëс сигарету к окну, чтобы пепел капал на улицу, и уставился на гостя своей квартиры. Гость же продолжал впиваться голубизной в изрядно сдавший в размерах окурок, словно шторм в глазах был способен потушить его окончательно. – Я говорю счастный, – с насильственной улыбкой сказал погромче Арс. – нормально же всë прошло. – А, ну, ладно. Пусть будет счастный единственный случай. Дима пожал плечами и собрался затянуться в последний, максимум предпоследний раз, судя по размеру сигареты. Арсений не выдержал. Ему нужен был какой-то след. Позов почти его не трогал, Позов совсем его не целовал, Позов совсем его не любит. Конечно, они не занимались любовью, как в волшебных и сказочных фильмах, они просто потрахались, поддавшись моменту. Звучало по-животному, но ведь так оно и было. Ничего не оставалось. Арсению уже выложили красную дорожку на выход, просто он тормозил эту ночь, вместо того, чтобы пустить их обоих в дальнейшую жизнь эгоистичным желанием остаться в этом дне навеки. Нет, плохая идея. Но нужно что-то. Что-то. Арсений не выдержал и протянул свою ладонь в сторону Димы. – Потуши об меня. – Ты после сорока совсем сдурел? – неприятно ухмыльнулся Поз, воспринимая предложенное за шутку. – Нет, я серьёзно. Ни одна мышца на лице Арса не дрогнула. Он знал, что уже больнее, чем внутри, ему не будет. Может, от того и появилось желание физической боли. Какого-то следа. От Димы. Не сказать, что курящий выдавал сильный шок, но нотки удивления в его вопросах улавливались. – Ты серьёзно что, мазохист? – Нет, просто потуши об меня. Я так запомню сегодняшний день. – Ты же сам сказал, что мы не так много выпили, чего опять пристал? – Это важно. Глаза Позова сильно округлились. Какой-то эмоциональный прогресс после секса наконец проступал на его лице. Арс не опускал руки, более того, растопырил пальцы, как будто старался сделать из себя мишень, пепельницу. После стольких наблюдений за одним из худших изобретений человечества, лучше выбора не было. Не мог же он заставить Поза засос ставить. Арсений уважал, уважает и будет уважать чужие чувства, ровно как и их отсутствие. – Нет. – Дима вздохнул и одним ртом произнёс что-то невнятное даже для великого чтеца по губам. – Ну почему, – Попов по-ребячески заныл. – не тебе же больно будет. – Вот именно, Арс, это больно. Удивительное у тебя средство для запоминания. Делать мне нечего, как тебя калечить. – Просто небольшой ожог. – Нет. Отказ, повторëнный дважды, был слишком далек от того, чтобы остановить Арсения, который шёл до самого конца с момента придумывания безумства до его реализации. Мало того, что кровь циркулировала по телу с такой режущей болью, что одного неудачного стука сердца, одного прерывистого вдоха достаточно, чтобы он мгновенно погиб от неразделённой любви. Арсений не дурак, Арсений всë знал. Как и то, что он полный идиот, когда думал, что физическая боль только поможет. Он перехватил руку Димы до того, как тот успел потушить, казалось, единственное ярчайшее пламя в комнате, о близстояющую подготовленную мини-пепельницу в виде блюдца, куда он почти не скидывал пепел. Не рука с сигаретой, а скошенная кисть с выразительной оранжевой краской вонзилась ножом в нежную кожу ладони. Жизнь окурка мгновенно иссякла, а боль, в первую секунду посыпавшаяся искрами из глаз, стремительно теряла свою насыщенность. Дима раздражённо цокал и пытался вырвать свою руку из на удивление цепкой хватки чужих пальцев, сплетëнных с ненормальными идеями и желаниями обожëнного. Арсений не мог сказать, но мог показать. Не по своему хотенью, не по чьему-то велению, а просто потому что любит. Полный решимости и неуловимой надежды он удерживал окурок в своей ладони до последнего. Как будто этот клочок сигареты мог в последний раз вспыхнуть в его руках и ещё мгновение побыть истинным светом в этой комнате. Попов хитро сщурил глаза, чтобы не демонстрировать огромные округлые зрачки, не лучше, чем у наркоманов, и поблагодарил за предоставленную необычайную возможность. Почему-то резко захотелось разрыдаться, и Арс не сразу осознал от какой именно боли. Бушующие пенные волны беспроигрышно потопили тëмную осень своим дождём. Ощутил ли Дима это на себе, почувствовал ли через касание рук или просто догадался, но не успел он открыть рот с рвавшимся оттуда не то вопросом, не то извинением, как Арсений его опередил. – Давай никогда не будем об этом говорить. Не люблю я такие разговоры. Он не дождался ответа и вылетел из спальни. Наспех обулся и выскочил за порог, без оглядки захлопнув за собой дверь. Передвигаться дальше Арс пока не мог. Он скатился по железной двери на корточки. Руки не знали, что обхватывать: голову или колени. Сердце истошно выло, а глаза заблестели. Что-то море совсем разошлось... За спиной послышались шаги, а потом самый обыкновенный щелчок замка. Конечно. Конечно, никто не выскочит, как в дешёвых мелодрамах следом. Конечно, никто не будет так беспокоиться о бесполезных взрослых чувствах. Надо просто пережить и запомнить этот день как один из самых счастливых. Какое дурацкое понятие счастья. Какое жалкое и до боли эгоистичное. Бонусом боль вернулась и физическая. Ожог разгорался, и пекло пуще прежнего. Мозг подавал сигналы найти холодную воду и побыстрее подставить под неë ранение. Арсений уселся поудобнее и задумался, что до его отеля далеко, а в дверь позади него он в жизни не постучится. Уж тем более сейчас. Попов вгляделся в ладонь. Пятно и пятно, вполне себе без волдырей, попечëт и пройдёт. Не сожжëт же его в конце концов. Нераспознаваемый тихий гортанный звук вместе с очередным тяжёлым выдохом выдал Арс и запустил пальцы в волосы. Лучше бы и сожгло. Как будто сегодняшний день стоил всех тех, когда Дима абсолютно ни о чëм не подозревал? Да, стоил. И пусть каждый день в голове будет крутиться этот вопрос, каждый день ответ будет один и тот же. Арсений отпустил ни в чëм не повинные волосы и снова принялся рассматривать ожог. Пожалуй, действительно стоит вернуться в свой номер и хорошенько промыть ладошку. Пора домой. С горящей рукой и измельчëнным сердцем.