С первыми лучами солнца

      Кофейный запах теплой дымкой пробрался в комнату сквозь щель в дощатом полу, мгновенно заполнив собой все пространство. Глубоко вдохнув его, Дэвид с легкой улыбкой потянулся, медленно пробуждаясь ото сна. Кажется, прошло довольно много времени с тех пор, как он в последний раз спал так крепко, не вскакивая посреди ночи, чтобы выслушать сообщения с передовой. Будто это было в другой жизни, в той, что была до войны.       Перевернувшись на другой бок, Дэвид скинул с головы одеяло и посмотрел в окно. Было еще очень рано – из башни, где он устроил свое небольшое логово, открывался прекрасный вид на погруженную в предрассветный сумрак долину. Розоватая дымка зари едва поднялась над горизонтом. Дэвид провел ладонью по пустому месту рядом с собой и облегченно вздохнул: подушка еще была теплой. Выбравшись из своего уютного гнезда из пледов и покрывал, он устроился на краешке широкой кровати, наслаждаясь витающим в воздухе ароматом. К терпкому запаху кофе примешались шоколад и корица.       Спустив ноги на пол, Дэвид вздрогнул, – доски оказались ужасно холодными. Он огляделся в поисках обуви, но, кажется, оставил ее в коридоре. После дневного собрания, тяжелых переговоров, сложных в принятии решений, и того, что последовало за всем этим, Дэвид совершенно забыл о своем внешнем виде. Вспомнив о вечере, плавно перетекшем в ночь, он почувствовал, как горят щеки. Его взгляд упал на стопку аккуратно сложенных вещей, ждавшую на спинке стула. Прежде чем идти на кухню, ему следовало одеться.       По коридору гулял сильный сквозняк – поднимая в воздух катышки пыли, ветер стаскивал их в углы и щели, оставляя томиться там, а сам продолжал скитаться среди выложенных камнем стен. Кутаясь в махровый халат, полы которого волочились по полу, Дэвид торопливо пересек пристройку, тянущуюся вокруг башни, и оказался на лестнице. Шорох босых ног на каменных ступенях едва слышным эхом исчезал где-то под высокими, украшенными старинным орнаментом сводами. Дверь внизу была распахнута настежь, и аромат кофе чувствовался еще сильнее, маня его за собой. Дэвид застыл на нижней ступеньке, не решаясь войти.       Из дверного проема виднелась часть небольшого кабинета: высокие книжные шкафы до самого потолка занимали всю свободную поверхность стен, прерываясь лишь узким окном, похожим на бойницу. На полках хранились книги и документы, выставленные рядами или брошенные в беспорядке, но не ставшие от этого менее важными. В центре комнаты находился широкий стол, и бумаги на нем были аккуратно сложены и сдвинуты в сторону, чтобы освободить место для газовой горелки. Рядом с ней в окружении баночек с различными приправами стояла пустая турка.       Расположившись у открытого окна, Питер грел ладони о высокую кружку и внимательно наблюдал за занимающимся рассветом. Первые лучи солнца осветили его аккуратный профиль, и Дэвид непроизвольно засмотрелся, словно увидел перед собой новое произведение искусства. Будто рука неизвестного мастера создала картину из тончайших штрихов, умело играя переливами света и тени. Растрепанные после сна черные волосы отливали золотом в рассветных лучах, и бледная кожа казалась выточенной из мрамора. Дэвид сделал неуверенный шаг, будто желая рассмотреть полотно поближе. Деревянный порожек скрипнул под его ногой, и Питер обернулся, привлеченный звуком. Его отросшая челка упала на лицо, скрыв левый глаз. Пронизывающий призрачный взор на мгновение окатил Дэвида холодом, заставив прийти в себя, и тут же исчез.       – Сегодня довольно свежо, – мягко произнес Питер вместо приветствия, и на его губах мелькнула тень улыбки.       – Еще слишком рано, – тихо ответил Дэвид и, наконец, вошел в кабинет. Видение окончательно развеялось, потревоженное чужим движением. – Дни становятся длиннее. Скоро наступит лето, станет теплее.       – Мы пережили Белтайн, – задумчиво произнес Питер и снова посмотрел в окно, отпив кофе из высокой кружки. – А значит, видениям темного будущего не суждено сбыться… Честно говоря, я этому даже рад.       – Рад, что ошибся? – уточнил Дэвид, обойдя стол и остановившись рядом с провидцем. Тот бросил на него быстрый взгляд из-под длинной челки и промолчал.       Теплый весенний ветер, влетев в открытое окно, взъерошил волосы и принес с собой аромат свежей травы и цветов. Дэвид закрыл глаза и с наслаждением вдохнул его. С самого начала войны он проводил время в пыльных архивах и затхлых подземельях, избегая солнечного света, словно был одним из жителей ночи. Его руки коснулось что-то горячее, и к свежести утра прибавился бодрящий запах кофе, разбудивший его чуть раньше. Дэвид с удивлением посмотрел на Питера, молча протянувшему ему свою кружку.       – Спасибо, – тихо сказал он и, стараясь не обжечься, осторожно забрал предложенный напиток.       Их пальцы на миг соприкоснулись, и по коже Дэвида пробежала легкая дрожь. В памяти мелькнули воспоминания о прошедшей ночи – сила чужих рук, осторожно сжимавших его тонкие запястья, и жар, охвативший тело. Нежные прикосновения чужих губ, и едва слышный шепот, эхом отдававшийся где-то внутри. Щеки Дэвида вспыхнули, и он поспешил отвернуться к окну, надеясь, что Питер не заметит его замешательства. Однако, безучастный взгляд провидца был устремлен куда-то за горизонт.       – Видения не могут быть ошибочны, – наконец нарушил молчание Питер. Ветер из окна трепал его волосы, и попытка заправить длинную челку за ухо не увенчалась успехом. – Видения – лишь кусочки огромного паззла под названием «будущее». Сбудутся они или нет – я не могу сказать точно, однако, вероятность того или иного исхода неравнозначна. Нужно лишь собрать воедино цепочку событий. Тогда исход можно спрогнозировать.       Дэвид вновь посмотрел на него, грея ладони о горячую кофейную кружку:       – Мне всегда казалось, что каждый шаг – это шаг в неизвестность. У меня была цель, и все же… Если бы не твои видения, не думаю, что мы смогли бы пережить Белтайн.       – Человеку твоего статуса следует держать свои сомнения в тайне, директор Менло, – Питер интонационно выделил его должность, но Дэвид не почувствовал в его словах ни тени издевки.       С тех пор, как он занял место директора, Питер стал для него хорошим советником и в чем-то даже наставником. Благодаря богатому опыту, природной чуткости и силе предвидения он быстро анализировал ситуацию и оперативно действовал по необходимости. Дэвида всегда удивляла его способность легко находить причинно-следственные связи и высчитывать вероятности, что в конце концов и стало причиной, по которой они сблизились.       – Тебе я могу их доверить, – с легкой улыбкой произнес он.       Питер посмотрел на него своим пронзительным взглядом. В его зеленом глазу мелькнуло удивление, но потом он вновь едва заметно улыбнулся в ответ и покачал головой.       – Как тебе кофе? – поинтересовался провидец, опустив взгляд на руки Дэвида.       – Мне нравится его запах, – отозвался он и поспешил отпить немного из высокой кружки. Кофе, хоть и успел остыть, тут же растекся шоколадной сладостью на языке. Дэвид с наслаждением сделал еще несколько глотков, вдыхая приятный аромат корицы с тонкими пряными нотами.       – Коста-Рика, – тихо произнес Питер и, приблизившись на шаг, едва ощутимым прикосновением стер с губ Дэвида остатки кофейной пенки. – Довольно редкий сорт арабики.       – Мне говорили, что арабику практически перестали выращивать, – Дэвид попытался скрыть смущение и протянул кружку обратно. – Сейчас ее достать практически невозможно.       – Просто нужно знать, где искать, – в голосе Питера послышалась неприкрытая усмешка.       Дэвид развел руками и тихо рассмеялся. В Академии провидец уже давно был известен своим нездоровым пристрастием к кофе, и директор был прекрасно об этом осведомлен. «Если с Питером Варгой нельзя договориться, предложите ему латте с маршмэллоу, и он не сможет вам отказать». Однако, Дэвид не знал ни одного человека, который мог бы сварить настолько же изумительный утренний кофе, каким иногда угощал его Питер. Он умело подчеркивал вкус и аромат напитка различными приправами, играя на особенностях зерновых сортов. Чаще всего в такие моменты у Дэвида возникало непреодолимое желание поделиться бодрящим напитком со всеми, однако это была исключительная привилегия: больше ни для кого Питер его не варил.       Кофе стал одним из атрибутов их близости. С ним ассоциировалось многое, казалось, без него не сложилось бы тех отношений, которые связывали их сейчас. Дэвид отвел глаза, когда Питер слизнул кофейную пенку со своих пальцев и забрал у него кружку. Он уже привык к призрачному глазу провидца, все еще пугавшему окружающих. Он наслаждался звуком его тихого низкого голоса, когда тот высказывал свои предположения на общих собраниях. И он всегда с нетерпением ждал редких моментов, когда им все же удавалось остаться наедине. Прикрыв ладонью кружку в чужих руках, Дэвид потянул Питера за воротник расстегнутой рубашки, заставив наклониться. Их краткий поцелуй имел вкус шоколадного кофе.       – На самом деле я надеялся, что ты, как всегда, исчезнешь с рассветом, – прошептал Дэвид, положив голову на мерно вздымавшуюся грудь Питера и слушая его частое сердцебиение. – Пропадешь на очередном задании, изредка связываясь со мной через магическое зеркало…       – Я думал об этом, – так же тихо ответил Питер, не глядя поставив пустую кружку на широкий подоконник. – Но война закончилась, мои видения были ложными, и я не знаю, какой путь ждет впереди. Сейчас мне некуда спешить.       Дэвид почувствовал тепло обнявших его рук и еще сильнее прижался к чужой груди:       – Питер, я никогда этого не говорил… Спасибо, что ты со мной.       Высвободив ладонь, он убрал в сторону его длинную челку и добавил тихим шепотом:       – Я люблю тебя.       Между ними повисло молчание, казалось, даже свежий весенний ветер затих на эти мгновения. Покачав головой, Питер наконец тепло ему улыбнулся.       – Скажи, Дэвид, – провидец мягко провел по его щеке, – нам вообще когда-нибудь были нужны слова?