Сказки Мёртвого Моря

04 Марта 1006 г. После Изгнания Луны. Территория Арктурианского ордена. Деревня Контрабандистов.        — И мне бы очень не хотелось с ними встречаться, когда или если они вернутся. — Я поднял тяжелый и острый взгляд на пегаску. — В голове вихрем вертелось множество непечатных мыслей, различного толка. Они словно притаившиеся гадюки, спрятавшиеся в своем уютном гнезде, в которое я неосторожно умудрился наступить ногой, протяжно шипели, сливаясь в непрекращающийся гул. Устало усевшись прямо на раскиданное вокруг сено, я уткнулся спиной в бортик телеги и задумался.       Деревня ведь носит следы обживания и приспособлена для длительного проживания. Что же это? Просто перевалочный пункт, где условный продавец оставляет товар, а таинственный покупатель приобретает, после чего довольные стороны разбегаются, каждый по своим темным углам? Или постоянно действующий торговый пост? Как это вяжется с тем, что мы обнаружили здесь?       Кем были эти контрабандисты? Что они за существа? Как давно, они зимовали в этой деревне? Каковы причины заставившие их сняться с удобного, насиженного места? Почему оставили свое транспортное средство с нелегальным добром?       Чем дольше об этом думаю, тем сильнее становятся проявленные несоответствия. Наблюдаемая картина в деревне, полностью противоречила первому выводу, о перевалочном пункте. Для транзитного транспортного узла в длинном торговом пути, на котором проворачивают незаконные дела, тут была слишком монументальная застройка. Такую просто так не бросишь на произвол. И тем удивительнее было видеть обратное. Средства и часы работы, вложенные в эту деревню видно за версту.       Для разовых сделок, такое не возводят. Уголовникам хватило бы времянок, и полевых укрытий, по типу тех, что строили мы с пегаской. Обстряпали свои дела, переждали облаву или непогоду и двинулись дальше по намеченному маршруту. Значит тут было что-то другое. Могла ли это быть ширма для отвода внимания со стороны силовых органов местного государства? Такие тайные дела любят тишину, неторопливость и спокойствие, а внимание власть имущих и просто неравнодушных граждан, как известно сильно вредит подпольному бизнесу.       Вот эта версия, как по мне, смотрится куда более правдоподобно. На первый и второй взгляд эта заброшка не выглядит, как притон для отбросов общества и маргиналов разного калибра. Обычное местечковое сельскохозяйственное поселение, промышляющее выращиванием овощей и добычей разных зверушек. Таких много разбросано по просторам моей родины. Если бы не эта телега с оружием, я бы ни за что не догадался, что здесь проворачивали какие-либо незаконные дела. Получается с первым вопросом определились. Однако все равно остается открытым второй вопрос, а именно куда подевались жильцы?       Дома успели промерзнуть насквозь, что предполагает минимум двухдневное отсутствие жителей, все посещенные здания, носили внутри себя следы панического бегства и сборов. Складывалось впечатление, словно все жители просто взяли и молча ушли, взяв самый минимум необходимого. Из этого вытекает третий вопрос, а именно какая причина согнала их с насиженного места? Если здесь проживал криминальный контингент, то это явно что-то очень непростое. Такие не любят срывать свои планы, ибо провал означает потерянную прибыль. Огромную потерянную прибыль.       — Чертовщина какая-то. — покачал я головой в такт своим мыслям, стремясь успокоить гудящую голову. Утихшие было депрессивные мысли, вернулись и с новой силой принялись вгрызаться в разум, опутывая меня липким страхом. Хотелось наплевать на все, и бежать куда глаза глядят. Это ведь только выглядит как удачная находка, и подарок с небес, однако на самом деле, это очень большие проблемы, размер которых ещё только предстоит оценить. Мало того, что я оказался у черта на рогах, практически без средств к выживанию, так ещё и эта пустая деревня с оружием, как вишенка на торте. За такое ведь местные к стенке поставить могут и не посмотрят на то, кто мы с Кей такие и что мы не при делах.       Я бросил быстрый взгляд исподлобья на пегаску. Шедоу безмятежно, и с любопытством разглядывала обстановку, изредка бросая на меня взволнованные взгляды. Она не была наивна, но просто не знала, какие сейчас гуляли мысли в моей голове. Ей простительно, все же она на этом свете, всего несколько дней, и буквально все в этом мире ей в новинку. Она радовалась свету солнца, вкусу рогоза на языке, прохладному ветру на шерстке, и прочим ощущениям, бомбардирующим её разум. Ей просто не о чем беспокоится, сейчас. Неопытная, только познающая жизнь в теле достаточно взрослой пегаски, если судить на мой взгляд. И ещё один повод для беспокойства. За эти несколько дней, познакомившись с ней поближе, наблюдая за тем, как невозможное в моем мире существо, искренне и наивно беспокоится обо мне, переживает и заботится, я начал проникаться к ней искренней робкой симпатией.       И тем страшнее был контраст, от осознания той меры ответственности, и бездны, скрывающейся под моими ногами. Любой шаг в сторону, одна ошибка и мы погибнем. Возможно, кто-то другой на моем месте, мог бы фонтанировать искренней радостью, от обнаружения такой находки, но я не относился к их числу. Да оружие, поднимало наши шансы на новую планку, но оно же и могло привести нас к краху. И хоть здесь не моя родина, но учитывая, то, что позади меня лежит настоящее огнестрельное оружие, вполне вероятно, что и нравы здесь похожие.        — Нет, нет… Отставить панику. Думай Шейд, думай… — привычные слова самоуспокоения немного помогли, и направили животный страх, окутывающий меня в привычное русло конструктива.       Подумаем немножко о другом. Что же может быть причиной запустения? Захирела торговля, и деревенька стала не нужна? На это ушло бы много времени, ибо торговые пути умирают не сразу, а через неопределенный промежуток времени. Местная полиция, вычислить и прикрыть лавочку тоже не смогла бы. Это обернулось бы кровопролитием и оставило бы специфические следы, которых мы не нашли. Уж пулевые отверстия и выбоины, проплешины и трупы мы бы заметили. А даже если бы и накрыла, то следов спешного бегства не было бы. Зато следы боя или сопротивления мы могли обнаружить. Всех причастных, которым повезло выжить, повязали бы и угнали на каторги и допросы. Однако опять же, это допущение я делаю, с большим разбросом. Можно ли судить этот неизвестный мир, по меркам моего? Если других вариантов нет, то определенно. Тогда что мы имеем?       Время, обстоятельства и следы. Все упирается в эти три критерия. Слишком быстро они ушли, обстоятельства неизвестны, но это что-то явно не рядовое и обыденное. И последнее по списку, но не по важности, нет следов борьбы и насилия. Почему вообще вымирают такие деревни? Война, голод, нищета, коллективизация, деприватизация, повышенное внимание власти. Причины разные и их много, но все сводится к одному. В деревне становится неудобно, невыгодно и главное небезопасно жить. Что из этого могло привести к подобному итогу? Да что угодно. Ещё и подозрительная могильная тишина беспокоит. Вот уверен, что все это как-то связано, однако мне очень не хватает информации.        — Как же это все сложно… — Вздохнув в задумчивости потер виски, после чего принялся массировать слезящиеся от холода глаза. Усталость накатила с новой силой. Недавняя вспышка эмоциональных горок, вылилась вот в такой вот неприятный откат. Меня затрясло, от нервного напряжения. Спустя пару минут, такой тряски, удалось взять себя в руки, и успокоить тремор конечностей. Что же, подумаем ещё. Раз по этому вопросу нет информации, надо временно переключится на что-то другое.       Взгляд сам собой притянулся к коробке с патронами, что до сих пор лежала в ладони, а оттуда переполз на открытый ящик с винтовками. Тоже интересная загадка, над которой хотелось поломать голову. Местная цивилизация уже научилась делать неплохое, насколько получается судить по беглому осмотру, огнестрельное оружие до боли похожей конструкции, чем поразила меня до глубины души. Отложив в сторону коробочку с боеприпасами, взял под сочувствующим взглядом Кейры одну из винтовок. Все-то она видит, но не все пока что понимает. Умная, однако чрезмерно переживающая за меня. Не такой уж я хлипкий, каким кажусь на вид. Пока мысли текли неспешным потоком, фоном осмотрел приобретение.       Деревянное крепкое ложе, и металлическое цевье, со странными небольшими квадратными вкладками, на боковой стороне. Задумчиво пробежался пальцами по ложу, а оттуда вверх по цевью. Постучал ногтем, по вкладкам. Странный дизайн, конечно, но интересный. На ощупь теплые и плотные. Может спецзаказ какой? Впрочем, если это контрабанда, то скорее всего так и есть. Повертев в руках, осмотрел ствол, после чего примерился к затвору. В голове медленно всплыли притупившиеся воспоминания.       В бытность мою срочником, несколько лет назад, во время службы в армии, мне довелось однажды подержать и даже пострелять из похожей раритетной винтовки Мосина. Нам в часть пришла разнонарядка, на ликвидацию старых патронов, и сдачу под печать на дальние склады старого вооружения. Взамен как обычно это водится, пообещали завезти новейшее чудо, отечественного военно-промышленного комплекса. Обычно приказы подобного рода выполнялись сами офицерами, и приглашенными ими мужиками из ближайшего отдела полиции, регулярно катающихся на стрельбы, ибо доверять, раздолбаям срочникам, боевые патроны чревато, однако в условиях войсковых учений, что проходили тогда, и общей нехватки времени, эта задача легла на плечи срочников.       Подсуетившийся начальник роты, оставшийся на контроле, подрядился в помощь начальнику склада. Выбил разрешение, назначил офицеров на контроль и организовал внеочередные стрельбы, собрав всех свободных солдатиков. Уж не знаю, что за эту помощь получил майор, который потом ещё месяц ходил довольный как слон, однако мы солдатики, радовались как дети, и сидели, слушая раскрыв рты, когда начальник склада, на пальцах раскидал нам задачу, помог собрать-разобрать винтовки, заставив несколько раз их почистить и после чего нас направили на стрельбище. Настрелялись мы с пацанами тогда так, что ещё пару дней в ушах слышался сухой рокот выстрелов. Всякий раз, когда вспоминаю, на душе становится теплее, а в ушах так и стоит треск. А нет…       Вынырнув из омута воспоминаний, я удивленно оглянулся. Настолько сильно ушел в свои воспоминания, что не заметил, как потерял связь с реальностью. Треск мне не показался. Это Шедоу, пока я предавался грезам, решила вспомнить, что она все же относится к лошадкам, а также прочим травоядным и потянулась пожевать разбросанное вокруг сено. Склонившись к передней части телеги, кобылка привстала на задние копытца и засунув мордочку в остатки стога, сосредоточенно хрустела высушенной травой, изредка поглядывая то на меня, то на приоткрытую дверь сарая. Заметив, что я на неё смотрю, она поспешно опустилась обратно, встав на все свои четыре копытца и смутилась, опустив глаза вниз. Это умилительное зрелище невольно вызвало усталую улыбку. Я бы тоже, не отказался сейчас что-нибудь пожевать. Говорят, что во время приема пищи, мы люди успокаиваемся. Стоило бы попробовать, наверное. Кивнув головой, мол продолжай, я вернулся к разглядыванию оружия.       Казалось бы классическая нарезная казнозарядная винтовка, под коробчатый магазин, со скользящим затвором. И все было бы замечательно, если бы не маленькая загвоздка. Ударно-спусковой механизм был создан и рассчитан явно под кого-то не обладающего комплекцией полноценного человека. Длинный и вытянутый, с огромной скобой, в которую можно засунуть руку по локоть, он больше подходил тому, кто имеет явные проблемы с мелкой и точной моторикой. Более широкие и длинные конечности, или отсутствие пальцев?       Например, я мог бы прижать эту винтовку одной рукой и с помощью сгиба локтя, по киношному, нажать на спуск. Отдача будет жесточайшая, плечо скорее всего отобью, но выстрел произведу. Оружие для инвалидов каких-то. Для кого это сделано и главное зачем? В чем причина так уродовать оружие, ведь с таким УСМ, я не представляю себе, как пользователь этого весла, будет вставлять новый магазин, и выполнять обслуживание винтовки? Косячный заказ по личным предпочтениям, брак или диверсия? Для маргиналов, последнее не свойственно. Вредит репутации. Тогда либо первое, либо второе. А может быть обладателю данного оружия, кто-то должен помогать? Вдруг эта дура рассчитана на расчет из двух операторов? Один заряжает, а второй стреляет, опираясь на бруствер. Однако калибр мелковат. Снайперский расчет для инвалида?       — Нет… Что-то не сходится в пасьянсе. Я что-то не учитываю — пробормотал я пытаясь проникнуть мыслями в тайну этого оружейного издевательства.       — Ты чего задумался Влад? — Кейра отвлеклась от своего перекуса, и приподняла копыто помахав им перед моим лицом. Подняв глаза на уровень кобылки, я застыл. В голове поселилась робкая догадка. Я перебрасывал взгляд с вытянутого под прямым углом копыта Шедоу на винтовку и крепко так задумался. Догадка из разряда пальцем в небо.        — Да ну бред же… Хотя почему бред?       Разумная пегаска, которая умеет летать, игнорируя законы физики, чьи суставы гнутся под невозможными для её анатомии углами. И вот эта уродливая поделка огнестрельного оружия, для кого-то, кто не обладает пятипалыми лапами, с длинным спусковым крючком, который разумнее назвать шпалой-полумесяцем. И его можно нажать иным способом.        — Шейд, ты точно в порядке? У тебя глаза покраснели, ты знаешь это? — пегаска дернула мордочкой в сторону, от чего я сбросил оцепенение, не замечая, как кобылка сделала два шага назад, прячась за бортиком телеги.        — А да-да… В смысле нет… Извини, я просто… Агх… — Напавшее на меня косноязычие, было омерзительным. Я чувствовал себя странно, словно школяр забывший урок у доски. Ещё и настроение стремительно скатывалось куда-то не туда. Воздух тут неправильный что ли или это просто нервы? — Ты не могла бы подойти поближе, я хочу кое-что проверить Кей. — мне едва удалось собрать мозг в кучу, с трудом проталкивая непослушные слова.        — А что именно?        — Одну догадку, не бойся это полностью безопасно.        — Ну-у-у… ладно? И я не боюсь, а за тебя переживаю. Ты последние полчаса сидишь, смотришь в одну точку и бормочешь себе под нос что-то, поглаживая эту, это, оружие вот… — Тем не менее, произнося эту фразу, она все же подошла ближе.       — Так хорошо, а теперь давай попробуем кое-что проверить. — с этими словами я выпрямился, вставая с земли. — Поднимайся на задние копыта, за равновесие не переживай, я поддержу если что.        — А что с крыльями делать?        — Сложи и не раскрывай, пока я не попрошу ладно? Они будут только мешать эксперименту.        — Угу… — стоило только Шедоу принять вертикальное положение, как я зашел к ней за спину, положив ладонь, ей поперек живота, и поддерживая равновесие пегаски, от чего последняя вздрогнула. Забавное ощущение. Даже сквозь тонкие перчатки, я чувствовал теплый подшерсток, от чего ладони стало покалывать. В таком вот положении, она сравнялась со мной ростом, поджатыми ушками касаясь щёк и вызывая чувство щекоти.        — Эм-м-м, а дальше, что д-делать? — неуверенным тоном проговорила кобылка от чего-то сбившись в конце.        — А теперь, двумя передними копытами, обними вот эту винтовку. Во-о-от так, верно. Прочувствуй её вес. Что скажешь?        — Ну чувствую, она достаточно легкая и довольно удобно прилегает к ноге.        — Хорошо. А теперь видишь вот эту скобу? Просунь туда копыто. Угу именно вот так. — Я смотрел, как кобылка легким движением переднего копытца, подтянула винтовку к себе.        — К-как влитое… Твою же ж… — моя глупая идея, оказалась правдой. Состояние крайнего потрясения, растерянности и одновременно восторженного изумления охватили меня. Это что же получается, оружие создавалось под копыто, вернее конечности разумных пони? Местное население — это разумные лошадки? Это объясняло очень многое — если не вообще все мои вопросы, чье количество росло от часа к часу. Это радовало, и пугало одновременно. Чисто гипотетически такая винтовка, позволяла Кейре стрелять из любых трех положений. Примерно девяносто-сто сантиметров по длине, если мой глазомер меня не подводит.       Получается сородичи Кейры, построили свою цивилизацию, по уровню развития где-то начала двадцатого века, если, конечно, общие тенденции у наших миров совпадают. Ведь оружие — это инфраструктура, ресурсы, много упорного труда и развитое производство. Значит мануфактуры, крупные централизованные города, государство, культура и продвинутый социум. Огромные городские агломерации, и большое количество населения. Как минимум местные находятся на уровне активной индустриализации по своему развитию, если, конечно, не брать в расчет другие маловероятные предположения, что это оружие седая древность, или что весь этот мир, носит отпечаток постапокалиптической катастрофы. Не хотелось бы оказаться на руинах ядерного мира. Я бы этому уже не удивился. Отбросив эти панические мысли, сосредоточился на другом парадоксе.       Единственный вопрос, который никак не объясняет такая конструкция оружия, почему же карабины, были именно такими, как если бы их делали под ладонь человека. Тут есть люди или другие прямоходящие виды, с пальцами или когтями? На ум почему-то пришли те следы, что я видел днем. Может быть то существо, тоже представитель иной расы, которая разумна? Тогда получается это все имеет смысл. Человечество, будучи единственным видом на планете, с завидной регулярностью устраивает опустошительные войны, под разными предлогами. А тут гипотетически два разных вида. Отсюда бурное развитие технологий, ибо война лучший двигатель прогресса. Пока я размышлял, пегаска слегка пошевелились, переступив с копытца на копытце и мотнув хвостом.       — Шейд, а мы долго будем так, ну-у-у… стоять? Могу я, отпустить эту железку? — как-то жалобно протянула Кейра, полуобернувшись мордочкой мне. Её грива хлестнула меня по лицу, обдав потоком приятных мурашек, в нос ударил запах пряных трав, и морозного снега.        — А да, прости задумался. Этот мир дурно влияет на меня, становлюсь рассеянным. Много вопросов, и мало ответов, понимаешь? — я ободряюще улыбнулся.        — У-угу. Не то что бы я жаловалась, н-но, мне немного непривычно так стоять, да и винтовка эта мешает. — меня одарили странным взглядом, а затем пегаска подергала вторым копытцем в подтверждение своих слов, прикоснувшись к оружию. То, что произошло дальше заставило меня рефлекторно дернутся, от неожиданности опрокинув пегаску на себя.       В месте куда Кейра коснулась копытцем находились те самые квадратные вставки, которые были мной ошибочно приняты, за искусные украшения. Я думал, что это просто один из элементов декора оружия, но получилось так, что они выполняли какую-то свою особую функцию. В момент соприкосновения, вставки странного металла вспыхнули темно-синим, цветом, на секунду ослепив и меня и пегаску, после чего грозно зажужжали, словно рой рассерженных пчел. Раздавшийся следом за этим металлический звон, словно гонг чувствительно ударил по ушам, в довесок оглушив меня.       Болезненно ударившись копчиком, я зашипел. Резкая простреливающая боль пронеслась вдоль позвоночника, и высекла искры из глаз, от чего я охнул, сжав ладони, второй рукой рефлекторно накрывая мордочку Шедоу. По всему телу словно разряд электричества промчался. Ощущения были именно такие. Кобылка полузадушенно пропищала что-то, а её крылья распахнувшись закрыли мне весь обзор. Так мы и барахтались пару минут приходя в себя.       Осознав себя немножко лучше, с надсадным кряхтением, я осторожно убрал ладони, освобождая пегаску и открывая глаза. Почувствовав свободу, Кейра тут же перекатилась на спину, и забавно фыркнув, принялась отряхиваться.       — Ч-что эт-то было? — осоловело вопросил в пустоту, смотря как пегаска пытается привести шерстку в порядок. Выходило у неё очень плохо. Она выглядела как меховой шарик, над которым провели опыты с электричеством. Это было забавно и страшно одновременно. Смешно потому, что выглядела она как нахохлившийся воробей, а страшно, потому что винтовка, которую она ранее держала копытцами, сейчас удерживалась с помощью перьев, словно ядовитая змея, на предельной дистанции, вытянутого как струна крыла. Так вот что это за звон был. Винтовка выпала из копыта, а там Кейра подхватила её на рефлексах. Однако это не объясняет, каким образом, пегаска сейчас держит своими крыльями оружие. Раньше она таких фокусов не выделывала. Однако своим глазам я верил и понимал, мы с ней очень многого не знаем, о представительницах пегасов, как вида.       — К-как? Просто как?        — Фр-р-р-р-р… Ты говорил, что это безопасно! — обиженно раздалось изнутри мехового шарика, что постепенно стал приобретать форму стройной кобылки. Пегаска суетливо принялась наводить порядок, приглаживая шерстку. Последняя упорно сопротивлялась всем попыткам вернуть её на положенное место. Шедоу походу даже не замечала, что делает это своими копытами, также легко, как если бы я взял в руки расческу и принялся расчесываться.        — А-в-в-в-а… Эт-то… — Я просто открывал и закрывал рот, смотря на проявления иначе это и не назовешь магии. По всему телу пегаски, струилась легкая едва заметная дымка, концентрируясь на копытах и крыльях, отсвечивая практически на самой грани видимости грязно-фиолетовым светом. От крыла Кейры она плавно, то вспыхивая искорками, то затухая, обволакивала оружие, по контуру, сосредотачиваясь в тех самых вставках, от чего они стремительно наливались синевой, на глазах принимая новый цвет. Если бы не вступивший в свои права вечер, то в темени сарая, мне возможно бы не удалось заметить этот шлейф. Спустя ещё минутку, фиолетовые всполохи окончательно сошли на нет, и загадочное свечение пропало, оставляя после себя обычное мертвое железо, чье предназначение нести хаос на поле боя и насаживать смерть и недовольную пегаску, смотрящую на меня с осуждением.       — П-прости п-пожалуйста Кей, кто ж знал-то, что оно такое может… — когда сошел первый шок, я осторожно потрогал копчик, и убедившись, что ничего, нигде не саднит, и не простреливает от боли, одним глазом косясь на дуло винтовки, что покачивалось в перьях, сжимавших ложе оружия, словно ладонь человека.       Когда пегаска закончила со своей шерсткой, она обратила внимание на крылья. Полуобернувшись, она уставилась на винтовку, недоуменно нахмурилась, прислушиваясь к себе, а потом глаза округлились, рот приоткрылся и её прорвало. От восторженного писка у меня слегка заложило уши.       — Уи-и-и-и-и! Я чувствую его. Чувствую Влад! — пегаска радостно переминалась с копыта на копыта, буквально гарцуя на месте, и размахивая обоими крыльями.       — Осторожне-е-ей… — только некоторая настороженность, позволила мне избежать фингала под глазом, от дула винтовки, проскочившего в опасной близости от головы. Перехватив в последний момент ладонью оружие за цевье, я чуть не отдернул руку от неожиданности. Винтовка словно попыталась меня укусить. Именно такое ощущение возникло, в первый момент, однако спустя секунду, я понял, что эти ощущения больше похожи на удар током, от наэлектризованного предмета.        — Что это такое? — от моей ладони, в месте соприкосновения, потянулся фиолетовый туманчик, тут же впитавшийся в ложе, после чего неприятные саднящие разряды, прекратились и винтовка наконец-то успокоилась. Сжав и разжав пару раз ладонь, я застыл в глупой позе с протянутой к оружию рукой.        — Вла-а-ад? — кобылка наконец-то перестала подпрыгивать на месте и посмотрела на меня.        — М-м-м-м, да Кей?        — А что произошло-то?        — Не знаю… М-магия какая-то… Как себя чувствуешь?        — Л-лучше чем прежде.        — Э-то как? — чувствуя себя последним идиотом осведомился я.        — Такое ощущение, словно я легкая как пушинка, и одновременно, могу сделать все что угодно. Как будто бы обрела то, что давно потеряла. — Словно иллюстрируя свои слова действиями, пегаска покачала оружием в воздухе, после чего пару раз приподняла переднее копыто, повертев им в разные стороны.        — Это хорошо наверное? — У меня не было ни единой мысли, что только что произошло, и как это объяснить.       — Это замечательно! Теперь тебе не нужно больше меня кормить с рук. — довольная пегаска, подвигала крылом, и резким взмахом подбросила винтовку вверх, где и перехватила её копытцем. От такого сюрреализма, я сел там, где стоял, некультурно открыв рот. В момент, когда её нога коснулась оружия, оно словно приклеилось. Подергав им из стороны в сторону, пегаска крутанула конечностью, и винтовка послушная её воле, повторила пируэт.       Снова вопросы без ответов, от которых уже распухла голова. Словно отзываясь, на стучавшую в висках кровь, заломило кости. Слишком много впечатлений для одного дня. Хотелось нормально отдохнуть, принять ванну, поесть и принять таблетку обезболивающего. Последние мысли я поспешил озвучить в слух.        — Знаешь, я слишком устал, чтобы пытаться разобраться во всем этом. Пойдем отсюда, а? — получилось очень жалобно, если судить по виноватой мордашке пегаски, бросившей сочувственный взгляд на меня.        — У-угу…

***

      Перетащив обнаруженные ящики в главный дом, мы с пегаской споро прикрыли ворота амбара, после чего принялись обустраиваться на ночлег. Изнутри главный дом, казался гораздо больше, чем снаружи. Представлял он собой, длинный вытянутый коридор, в центре которого располагался обложенный круглыми каменными валунами очаг, с треножной конструкцией, на которой был закреплен большой котел. Очаг, подпираемый выступающими резными деревянными колоннами, разделял огромное помещение на две условные зоны. Передняя с дверями, была зоной встречи, а вот дальняя являлась жилой. Рядышком в углу расположилась импровизированная кухня с утварью и большими деревянными бочками, на проверку оказавшиеся заполненными водой. Закинув в одну из них, отмокать грязную одежду, продолжил осмотр. По центру помещения, уместились длинные деревянные лавки, со столами, в дальнем конце, за колоннами несколько рядов располагались кровати-лежанки, короткие, но широкие. В самом конце, спряталась небольшая грубо-сколоченная лестница, уложенная на деревянные брусья, с выходом на чердачные перекрытия.       Пока пегаска укладывала пустые ящики рядом с кроватями, я залез наверх, и после недолгих поисков обнаружил оставленные прошлыми хозяевами небольшие запасы продуктов. За стогами сена, спрятались холщовые мешки, вскрыв которые, я разжился яблоками, картошкой, и россыпью различных овощей. Парочку стоявших рядом ящиков, с непохожими ни на что известное мне зернами, я решил не трогать, а вот сушеные недовеники-травы, собранные в пучки, я решил взять с собой. Была у меня мыслишка куда их можно использовать. Спустившись вниз, я сел за один из столов, и выдохнул.       После небольшого отдыха, мы с Кейрой разделились. Я поплелся на улицу, топить баню, а пегаска занялась разжиганием костра и готовкой. С её новоприобретенными способностями к телекинезу или лучше назвать это копытокинезу, мне больше не было нужды пахать за двоих. Как выяснилось в процессе, крылья и копытца кобылки, преспокойно заменяют мои руки и пальцы, не уступая им чувствительностью. Этот момент мы выяснили пока перетаскивали ящики с оружием из амбара в дом и снаряжали магазины.       Обойдя пристройку по кругу, подошел к печи и открыл небольшую металлическую заглушку. Мазнув ладонью по краешку, обнаружил что нагар получился не слишком сильный, терпимо и в наших условиях не до привередливости. Пошерудив ладонью, сбросил остатки золы. Оценив готовность печи к растопке, вернулся к предбаннику, и достал сухую древесину из-под лавочки. Споро перетаскав, принялся заталкивать одну за другой бревнышки внутрь. Через десяток минут, основательно набив печку, подсунул парочку сухих веток внутрь, и поджег. Оставалось немного подождать, пока топка займется пламенем, отдавая накопленное тепло камням, а те внутрь парилки.       Дожидаться растопки, не стал и двинулся искать тару под воду. В первую очередь осмотрел саму баню, и не обнаружив искомого, вернулся к дому. Сунув нос в дверь, оглядел помещение, приметив суетящуюся у очага кобылку, и протиснувшись мимо, подхватил две глубокие кастрюли и брусок мыла, лежавший тут же. Не самый лучший выбор, но пойдет. Наполнив утварь, водой из бочек, перетащил их внутрь парилки, которая за прошедшие минуты, изрядно прогрелась. Набрав в ладонь немного воды, тут же плеснул её на камни и быстро выскочил на улицу. Быстренько сбегав в дом, оттащил веники и спрятал в предбаннике. Все остальное было делом техники. Оставалось только ждать, пока Кейра закончит со своими делами, и можно будет наконец-то немного отдохнуть по-человечески.       Усевшись прямо на ступеньки, прижался спиной к двери, и запрокинув голову, смотря на россыпь светлых звездочек, на ночном небосводе. Очень сильно хотелось спать. Прикрыв глаза на секунду, представляя себя чем-то невесомым. К счастью или к худу, но долго предаваться медитации, мне не дали. Рядышком раздалось шуршание снежка, а на плечо аккуратно опустилось копытце. Открыв осоловелые глаза, посмотрел на улыбающуюся пегаску.        — Я закончила. — тихонько проговорила кобылка.        — Угусь хорошо. Заходи, устраивайся, я сейчас разденусь и тоже подойду.       Встав, отодвинулся от двери, позволяя пегаске заскочить внутрь, а сам тем временем покрутил головой в разные стороны. Спина, затекшая от сидения в неудобной позе, слегка похрустела, принося облегчение. Протиснувшись в предбанник, с наслаждением снял с себя опостылевшую за много дней одежду, и взял лежащие рядом белые коротенькие полотенца. Обернув одно на поясе, а второе повесив на плечо, как есть приоткрыл дверь и зашел в парилку. В горло и нос немедленно ударил пар, от чего дыхание на секунду перехватило.       Меня обдало теплым воздухом, и по всему телу побежали мурашки. Голова мгновенно очистилась от лишних мыслей, оставив после себя удивительную кристально-чистую пустоту, и стучащую в висках кровь. Стремительный переход от холодной зимы, к удушливому теплу бани, нокаутировал, от чего я пошатнулся. Однако упасть мне не дало теплое и мягкое, черное крыло, уткнувшееся мне в бок, и остановившее падение. Вздрогнув от прикосновения, я сделал один шаг, привалился к лавочке, где в клубах пара, углядел силуэт спасительницы. Усевшись на нагретые доски, выдохнул, прикрывая глаза.        — Ка-а-айф… — протянул расслабленно, стараясь дышать через раз и ртом, ибо нос обжигал горячий воздух. Кожу щипало, все полотенце стремительно пропиталось потом, но мне не было до этого дела. Я наконец-то полностью расслабился, ибо нервное напряжение, что невидимой пружиной сжимало нутро, разжалось с казалось ощутимым звуком, возвращая покой в уставшее тело. Где-то рядышком раздался скрип досок, и справа от меня свесилось черноперое крыло Кейры, а следом за ним копыто, тут же на глазах обмякнув. Пропыхтев что-то, Шедоу довольно засопела, изредка ворочаясь из стороны в сторону.        — Ну как тебе? — спустя десяток минут, осведомился я у пегаски, скосив взгляд в сторону крыла.        — Хо-ро-шо-о-о… — расслабленно и томно протянула кобылка.        — А как температурка? — где-то в глубине души проснулось шкодливое настроение.        — Замечательн-о-о… — пегаска вздрогнула, когда я протянул руку и коснулся ладонью копыта. Не смотря, на то, что мы уже несколько дней путешествуем вместе, мне все никак не удавалось выкроить время, поподробнее ознакомится с анатомией пегаски.       Аккуратно взяв копыто в ладонь, прошелся пальцами вверх по шерстке, отмечая про себя излишнюю напряженность некоторых мышц, в запястье. В голове мелькнула мысль исправить это дело, ибо не хотелось, чтобы моя спутница перенапряглась. Удостоверившись, что в целом все в порядке, отпустил копыто, тут же перенося ладонь, на крыло, и принялся бездумно перебирать черные перья. В ответ же я услышал только довольное сопение и мурлыканье.       Так посидев десяток минут, я окончательно попривык к температуре, и решил подбавить жару, после чего перейти к самому интересному, по моему мнению, а именно к банному парению вениками. С трудом преодолевая лень и негу, приподнялся с нагретых досок, и сделав пару шагов вглубь помещения, зачерпнул щедрой рукой воду, тут же вылив её на камни. Уже через секунду, я чуть не закашлялся от резкого спазма. Настолько сильно поднялась температура. Где-то позади раздался судорожный выдох.       Полуобернувшись, я прищурился, и наткнулся в ответ на затуманенный взгляд карих глаз. Пегаска бродила мыслями где-то очень и очень далеко отсюда. Шерстка её вздыбилась, и теперь лоснилась от излишков влаги, а крылья изредка подергивались от неги. Решив, что надолго откладывать задуманное не стоит, тихонько выглянул в предбанник, и цапнув веники, залез обратно. Подойдя к кастрюле с чуть теплой водой, обмакнул в неё второе полотенце и оба веника, после чего вернулся к кобылке, и аккуратно уложил его поверх мордочки пегаски.        — Кей ты мне доверяешь? — тихо спросил я, наклонившись к пушистому уху.        — Уг-гу…        — Тогда сейчас расслабься и отдыхай. Если почувствуешь себя не очень хорошо, скажи заранее ладно? И старайся дышать в полотенце, все же тут действительно жарковато стало. — С этими словами, приподнял первый веник и легким движением, встряхнул его, сбрасывая влагу на шерстку. Через секунду, я сделал замах, и опустил его вниз, едва касаясь Шедоу.       Пегаска до этого пребывающая где-то там в своих грезах, вздрогнула, встрепенулась, и тут же расслабилась, затарахтев, как кошка. Я охаживал её раз за разом, меняя руки и положение веников, и чередуя конечности. Там едва коснувшись передней ноги, а тут крыла. Чередуя подходы, я продолжал массаж, выдавливая из кобылки все более громкие звуки, пока в один момент, она не обмякла с протяжным писком.       Завершив сеанс, обмочил веники, и принялся охаживать сам себя, довольно ворча. С каждым подходом, выгоняя все больше усталости с задубевших мышц, до тех пор, пока не осталось сил сделать даже один единственным взмах. Опустив руки, отпустил веники, которые тут же опали на пол, и я с усталым довольным стоном, уселся, привалившись к спинке лавочки. Я хотел было закрыть глаза, однако не сделал этого, потому что замер в удивлении. На плечи легло два копытца, а волосы на голове взъерошило теплое дыхание. Рядышком показался кончик носа пегаски, который спустя секунду ткнулся мне в щеку. Кейра ласково потерлась об меня, и с довольным сопением, принялась легкими надавливаниями, массировать плечи.       В этот раз настал мой черед, довольно сопеть и ворчать, стараясь не кричать от восторга. Настолько это было приятно. Мне казалось, что через мои мышцы, разом проходит множество легких разрядов, стимулируя каждую клетку тела. Если бы я мог, то здесь и сейчас бы расплылся лужицей, от удовольствия. Когда пегаска закончила, она устало привалилась ко мне, накрывая двумя крыльями, и так мы и отдыхали.        — Фр-р-р-р. Не хватает только пива и де… — пробормотал я в полусне-полутрансе, и тут же подавился концовкой фразы, которую хотел было произнести. Нет, с меня пока довольно, всего этого. В голове вяло барахтались ошметки диких мыслей. Настолько неожиданных, что я даже сначала застопорился, и засомневался в себе.       Кейра ведь пегас, представительница совершенно чуждого человеку вида, но почему-то это не вызывало странного и привычного отторжения. С тех пор как меня бросили, я сознательно дистанцировался от большинства людей, и в особенности девушек. А ведь она кобылка, то есть девушка, пусть и другого вида. Решив копнуть чуть глубже, я обнаружил удивительную вещь. Да, она не человек, однако это не вызывало какого-то сильного протеста. Наоборот, меня полностью устраивала её, зачастую молчаливая компания, и нравилось её целенаправленное внимание, и беспокойство. За эти несколько дней, я сблизился с ней сильнее чем я даже думал. Уже не получалось, думать о ней обезличено, как о некогда существовавшем простом подарке родителей или случайном попутчике. Что-то внутри меня противилось этому. Пегаска была живой, умной и приятной личностью, со своими стремлениями и желаниями. Её безграничная вера в меня и доверие подкупало.       «Но ведь, она не человек… Это как-то неправильно нет? Эти робкие ростки симпатии не должны перерасти во что-то большее.»       «А какая разница? Тебя кто-то осудит за твои мысли или желания? Это другой мир Шейд. Здесь нет привычного ксенофобного общества, и норм морали. Вы одни, на много километров вокруг. Почему же ты так переживаешь? Или думаешь, что она тебя предаст так же, как другие? У тебя нет такой уверенности. К тому же, они уже перерастают во что-то иное. Здесь и сейчас.» — ехидно ответил мне внутренний голос.       «Но ведь это неправильно. Она хороший друг и товарищ. Почему же мне так приятна её компания?»       «Может быть потому, что она понимает тебя с полуслова, знает тебя полностью и принимает таким каков ты есть? А может быть дело, в том, что именно она сейчас рядом, даже в самые трудные моменты твоего вынужденного одиночества? Сколько раз ты мечтал о том, что у тебя будет родное существо, которое тебя поймет? И это ведь она спасла тебя, выходив на берегу. Так чего же ты удивляешься тому, что она тебе нравится?»       Резоны моего внутреннего искусителя были убедительны. Чертовски, или скорее дьявольски убедительны. Это смущало, стыдило, и напрягало одновременно, однако предательский внутренний голос твердил, что в этом нет ничего плохого.       «Но ведь она так молода. Она же ничего не знает, и вот…» — я предпринял последнюю попытку, убедить самого себя.        «Ну-ну. Увяз коготок — всему грифону пропасть. Знаешь такую поговорку? Отрицай, ставь под сомнение, что бы ты не делал, но первый всплеск уже произошел, и дальше, он будет нарастать. Неостановимо, как снежная лавина. И кто знает — быть может все это не просто так. Что ты будешь делать — если это окажется взаимно? Оттолкнешь, как отбрасывал других, или примешь все как есть? Разберись в своих предрассудках и психологических барьерах. На это будет как минимум, интересно посмотреть. Кстати, ты бы поберег себя Ше-е-ейд…» — ехидно пропел внутренний голос, отдающий отчетливым женским голосом.       Вздрогнув от свой фамилии, я широко распахнул глаза. Как оказалось, я разморенный усталостью, умудрился задремать, о чем меня любезно уведомила пегаска, поглаживая копытом по голове. И именно она тихонько звала меня, последние пару минут. Сбросив оцепенение, я осмотрелся и обнаружил, что пар постепенно выветривался из помещения, а это значило, что мы так пролежали как вареные раки довольно долго. Минимум полчаса или час и печка успела потухнуть, спалив все бревна, что были пущены на растопку.       Скомкано, поблагодарив Шедоу, я быстро завершил банные процедуры, обмывшись мылом, и сполоснувшись водой из кастрюлек, после чего мы оставили остывать баню. Одевшись, я насухо обтер пегаску с помощью полотенца, помогая ей прийти в себя. Стоило нам открыть дверь предбанника, как мы синхронно поежились от подступающего холода и двинулись к нашей временной ночлежке. Однако, когда до неё осталось пару шагов, Кейра замерла, напряженно вслушиваясь в звуки ночи.       Её ушки встали торчком, а мордочка поворачивалась из стороны в сторону, словно локатор. Казалось её напряжение передалось и мне. Я замер пристально рассматривая окрестности. Что-то внутри орало благим матом, что мы теперь не единственные гости этой заброшенной деревни. И скорее всего именно наши посиделки привлекли незваных гостей. Бросив быстрый взгляд слева-направо мне показалось, что за крайним домом, что-то стремительно промчалось. Участившийся пульс, от которого только что спокойное сердце пропустило удар, обострил зрение. Положив ладонь на гриву Кейры, я молчаливо, подтолкнул её в нужную сторону. Пегаска же не говоря ни слова, тихонько кивнула, и всмотрелась в ночную темноту.