Reflections of years long gone

Рейнира знает, что собирается сделать Джейс, даже раньше, чем он сам это понимает. Так было всегда. Рейнира нежно любит всех своих детей, но Джейс — её первенец. Именно с ним в своём чреве она оказалась на родильном ложе, так пугавшем её после несчастий её матери; именно с ним на руках она маневрировала сквозь перешёптывания придворных о бастардах и шлюхах; именно с ним рядом с собой она отважилась на испытания и невзгоды материнства. Когда Джейс родился, Рейнира сама кормила его грудью, мыла и укачивала, чтобы он заснул, несмотря на то, что её служанки умоляли её отдохнуть. Он был особой частичкой её сердца, лихорадочно думала она, глядя на его спящее лицо, продолжением самых драгоценных и уязвимых частей её души. Позволить кому-либо, кроме себя, прикоснуться к нему было бы сродни святотатству. И поэтому между ними всегда была особая связь, глубокая, тёплая и настоящая. Она могла находиться на другой части Вестероса от Джейса и всё равно точно знать, что он чувствовал, просто потянувшись к этой связи. Пока Джейс растёт в змеиной яме, которую назывет своим домом, Рейнира внимательно следит за ним и обнаруживает, что он и Хелейна Таргариен привязываются друг к другу, как рыбы к воде. Рейнира знает, что её сводная сестра — одинокая девочка. Эйгон дразнит её, а затем забывает о ней. Эймонд наблюдает за ней издалека, но не приближается. Люк слишком мал, чтобы вообще уделять ей много внимания. Именно Джейс действительно приближается к ней и остаётся рядом. Мейстеры рассказывают ей, что они часто сидят вместе во время уроков, Хелейна по одну сторону от Джейса, а Люк по другую, обмениваясь записками с нацарапанными рисунками и бессмысленными историями, имеющими значение только в головах детей. Когда Джейс заканчивает тренировку, он убирает свой деревянный меч и бежит к Хелейне. Он садится рядом с ней на корточки в грязи и наблюдает за её тварями со своей обычной серьёзностью и строгостью, нахмурив брови, когда внимательно слушает бессвязную речь Хелейны. И было много вечеров, когда Рейнире приходилось потрудиться, чтобы счистить грязь с лица Джейса, пока он покорно объяснял, какую проказу они с Хелейной учинили назло слугам в тот день. Со своей стороны, Хелейна, хотя и ненавидит лязг мечей, даже деревянных, отваживается выйти на тренировочный двор, чтобы посмотреть, как сражается Джейс, восторженно хлопает, когда он побеждает, и возвращается в Замок, когда уже не его очередь демонстрировать свои навыки. Когда наступает день отъезда Рейниры и её семьи на Драконий камень, Джейс и Хелейна цепляются друг за друга с отчаянием утопающих. Тихие слёзы текут по лицу Хелейны. Когда Алисента протягивает руку, чтобы утешить её, она отталкивает её и убегает от них. Во время пребывания на Драконьем камне Джейс и Хелейна обмениваются письмами почти каждый день, на протяжении многих лет. Такая частая переписка между молодыми лордом и леди не является чем-то обычным, и поэтому мейстер, заведующий воронами, спрашивает её, не хочет ли она ознакомиться с их содержанием. Рейнира упрекает его. Пусть у её сына будут свои секреты, как у неё были свои. Ответы Хелейны обычно приходят, когда семья заканчивает свой завтрак. Джейс каждый раз разрывает письмо с восхитительным пылом, его еда остывает и забывается прямо перед ним, пока его глаза жадно бегают по пергаменту. Слова Хелейны, написанные кропотливо аккуратным почерком, заставляют Джейса светится изнутри, на что способна только юношеская любовь. И вот, что это такое, не так ли? На глазах Рейниры Джейс вырос из мальчика в мужчину, и детское увлечение переросло в любовь. От этого у Рейниры болит сердце. Сколько раз она умоляла Алисенту обручить её сына с Хелейной? Она утверждала, что это объединит королевство, а когда это не сработало, что это был лёгкий шанс для их детей обрести счастье в мире, который с радостью разорвёт их на части. Даже обращение к материнским чувствам Алисенты оказалось безуспешным, и зелёная сука сберегла Хелейну для Эйгона — пьяного, распутного, ужасного Эйгона. Помолвка Хелейны и Эйгона неизбежна, но Рейнира всё ещё молится, чтобы это было не так. Она не хочет, чтобы Хелейна попала в жестокие лапы Эйгона. И ей невыносимо смотреть на лицо своего сына, когда он осознаёт, что женщина, которую он любит — единственная женщина, которую он когда-либо любил, — обещана другому. Она достаточно хорошо узнала эту боль в ситуации с Деймоном и его Бронзовой сукой в горах Долины. Но, конечно, боги не любят отвечать на молитвы Рейниры. Когда новости о помолвке Хелейны и Эйгона доходят до Драконьего Камня, что-то меняется внутри Джейса. Он больше не приступает к тренировкам и урокам со своей обычной военной точностью, не улыбается, не шутит и не доводит своих братьев до белого коления. Им овладевает пустота. Он плывёт по течению через разговоры и ужины, не произнося ни слова, затем бросает свои обязанности, чтобы летать на Вермаксе от рассвета до заката. Поглаживая морду своего запыхавшегося дракона, он мечтательно смотрит в открытое небо. В день страшной свадьбы Рейнира находится в своих покоях. Она открывает сундук, в который уже очень давно даже не заглядывала. Внутри плащ с её свадьбы с Лейнором, а также тысяча воспоминаний. Белое платье. Красивые глаза Деймона. Его рука была такой нежной, когда ласкала её подбородок. Она не могла представить, как сидела перед своим отцом и с каменным лицом говорила, что хочет выйти замуж за Лейнора, не тогда, когда Деймон стоял напротив неё во всём своём серебрянном, драконоподобном великолепии. Когда Деймон бросил её в крови Джоффри Лонмаута, она была полностью уверена, что он забрал с собой все швы и нити, удерживавшие её целой. И она, и Лейнор плакали и кричали, уткнувшись друг другу в плечи, в ту ночь, когда они должны были заключить свой брак. Рейнира рассматривает свадебный плащ. Он разрезан посередине, половина его насыщенно-красного цвета, а другая половина нежно-голубого. Наполовину Таргариен, наполовину Веларион. Она решает, что Хелейне он вполне подойдёт. Бережно держа его в руках, она покидает свои покои и направляется в комнаты Джейса. Если слугам и любопытно, почему их госпожа несёт с собой брачный плащ, они никак этого не показывают. Возможно, у них, как и у Рейниры, есть свои собственные подозрения. Она легонько стучит в дверь Джейса и проскальзывает внутрь, когда никто не протестует. Джейс лежит на кровати, выглядя по-настоящему растерянным. На нём только половина доспехов, другая половина разбросана по полу, а его волосы взмокли от пота и спутались из-за того, что он слишком часто перебирал их пальцами. При звуке её голоса Джейс вскакивает на ноги. — Мама, — говорит он печально. Его взгляд перемещается от её лица вниз к её рукам и сокровищу в них. Его челюсть отвисает. — Это... это... — Мой свадебный плащ? — Говорит Рейнира. — да. Джейс несколько раз открывает и закрывает рот, затем решает вообще ничего не говорить. Рейнира чувствует непреодолимый прилив нежности к нему. — О, Джейс, неужели ты думал, что я не знала, что творилось в твоей голове последние три луны? — Она слегка улыбается. — Сколько раз ты летал на Вермаксе в Королевскую Гавань, задаваясь вопросом, стоит ли лететь обратно с Хелейной, только для того, чтобы в последний момент вернуться одному? Джейс раздражённо фыркает. — Конечно, ты знала. Ты всегда знаешь. — Не всегда, но достаточно часто. — Она подходит к нему, аккуратно кладёт плащ на кровать, прежде чем обхватить ладонями лицо Джейса. Джейс закрывает глаза, и из них вытекает слеза, когда он прижимается к ней. «О, мой милый сын, — думает она, — Мой прекрасный, ненаглядный мальчик. Как низко ты пал и как высоко тебе ещё предстоит подняться». — Зачем ты здесь, мама? — Сухо спрашивает Джейс. — Ты пришла, чтобы подразнить меня свадебным плащом, напоминанием обо всём, чего я не могу иметь? Рейнира хмыкает. — А ты знал, что в ночь моей свадьбы я попросила Деймона похитить меня. Я попросила его прорваться через королевскую гвардию моего отца, отвезти меня на Драконий камень и сделать своей женой. Джейс моргает. — Правда? — да. — Рейнира отводит в сторону прядь волос Джейса. — Он бросил меня, когда ночь ещё только начиналась. Долгое время я не могла простить его за это. Видишь ли, мне было одиноко в Замке. Мой отец был болен, и меня пугало, насколько сильно он подпал под влияние Алисенты. Я не могла довериться ему. Сир Харвин был дорогим другом, но для соблюдения приличий приходилось соблюдать дистанцию, и слишком часто он ничего не мог сделать, кроме как слушать мои рыдания за дверью. Твой лорд-отец, сир Лейнор, выслушивал меня, но только когда не был пьян, не развлекался в компании своих оруженосцев и не гонялся за славой где-нибудь на Ступенях. Челюсть Джейса сжимается, в глазах загорается знакомый огонь. — Деймон не должен был этого делать, — почти выплёвывает он. — Он повёл себя, как трус — Тогда было другое время. Мои притязания были ещё более сомнительны, чем сейчас. Какой лорд поддержал бы принцессу в борьбе за трон, не говоря уже о той, которая сбежала в ночь своей свадьбы, как обычная шлюха? Это положило бы конец всему. — Рейнира проводит рукой по щеке Джейса, что-то в ней смягчается. — Кроме того, у меня не было бы тебя, или Люка, или Джоффри. Что это была бы за жизнь? У судьбы забавный способ иногда направлять нас по правильному пути. Я примирилась с этим, как и ты должен. — Сегодня вечером покоя не будет вообще. — Действительно. Я примирилась со своей судьбой, а не с судьбой Хелейны или твоей. Нет, для этого ещё многое предстоит сделать. — Она берёт его руки в свои и продолжает. — Если бы у Деймона было хоть малейшее подозрение, что мой муж был пьяницей, который мог бы поднять на меня руку, или что он мог бы заставить меня лечь с ним в постель, когда я этого не хотела, ничто и никто не смог бы встать у него на пути. Он бы перебил королевских гвардейцев и половину подданных и лордов в замке, чтобы вызволить меня. — Если бы у него было хоть малейшее подозрение, что твой муж похож на Эйгона, ты имеешь в виду. — Именно так. Джейс резко отстраняется от неё. Он подходит к окну, твёрдо стоя спиной к Рейнире. — Это не так просто. — Как это похоже на Джейса — размышлять и обременять себя, помалкивая при этом для всех остальных. Он действительно её сын. — Объясни мне, — говорит Рейнира. Приказ, но мягкий. Из горла Джейса вырывается разочарованный звук. — Ты не думаешь, что мне было больно? Будь всё по-моему, Хелейна была бы здесь три луны назад. Каждый раз, когда я брал Вермакса с собой в Королевскую гавань, то намеревался забрать Хелейну у Эйгона, и всё же ты видишь меня каждый вечер за ужином без неё. Я часами надевал и снимал доспехи, не зная, что мне делать. Если я вообще должен что-то делать. — Сделай это. Почему ты этого не делаешь? — Эйгон объявит войну, а если он этого не сделает, то это сделает Отто Хайтауэр. Он может даже убить дедушку, чтобы сделать это. — Джейс качает головой. — Каким человеком я был бы, чтобы начать войну из-за брака? Как я поведу своих людей сражаться и погибну в бою, зная, что они там только потому, что я предпочёл любовь долгу? — О, Джейс. - Правда, которую она так долго скрывала от себя самой. — Война была неизбежна с того момента, как мальчик выскользнул из утробы Алисенты. Может быть, не сегодня, может быть, не завтра, может быть, не в ближайшие десять лет, но Визерис умрёт, и за этим последует кровопролитие. Это так же несомненно, как то, что лето сменится осенью, а следом придёт зима. — Рейнира вертит кольцо на пальце. — Лучше пролить первую кровь ради спасения невинной девушки от рук насильника, чем из-за какого-то мелкого оскорбления или уязвлённой гордости. Джейс поворачивается, чтобы посмотреть на неё, недоверие и надежда борются в его глазах. — Ты это серьёзно, мама? Правда? Рейнира знает, что скрывала правду о ситуации в их семье от своих сыновей. Она хотела защитить их, поэтому позволила им поверить, что есть шанс, что она получит корону без войн и междоусобиц. Это было легко, когда она переехала на Драконий камень, подальше от интриг двора. Но Джейс теперь мужчина, который собирается взять женщину в жёны. Сердце Рейниры сжимается при мысли об этом. Ему нужно услышать и узнать правду и соответственно действовать дальше. — Я клянусь. — Рейнира подходит к Джейсу, проводит рукой по его волосам. В его глазах тревога, но под её прикосновением они наполняются холодной решимостью. Она быстро целует его в лоб. — Ты уверен, что Хелейна согласится выйти за тебя замуж? — Да, — немедленно отвечает Джейс. — Возможно, она не говорила об этом прямо в своих письмах, но я знаю её и могу читать между строк. — Тогда сделай то, чего не смог Деймон, — говорит Рейнира своему сыну. — Отправляйся в Красный замок, укради Хелейну, привези на Драконий камень и сделай её своей женой. Избавь её от жизни в одиночестве, которой подверглась я. Спаси её от Эйгона и его пьяных, распутных привычек. Мы сыграем свадьбу сегодня вечером, если ты того пожелаешь. — Я, правда, этого хочу, — говорит Джейс, и на этом всё. Джейс поспешно надевает остальные доспехи, Рейнира помогает ему с ремнями и завязками. Закончив, Джейс пристёгивает меч к бедру и закидывает пустую сумку на плечо. Он целует Рейниру в щёку — невысказанное обещание. — Будь осторожен, — шепчет она. — Я буду, мама. — Джейс поворачивается, чтобы выйти за дверь. Перед тем, как переступить порог, он резко произносит. — Белые лилии. Любимые цветы Хелейны. — А затем он уходит, практически бегом несясь по коридорам. Рейнира рассеянно придвигается ближе к своему свадебному плащу, лежащему на кровати. Она выводит себя из оцепенения как раз в тот момент, когда её пальцы начинают скользить по мягкой ткани. Ей нужно планировать свадьбу. Сейчас не время предаваться воспоминаниям, которые поначалу не так уж приятны. Деймон находит её, когда она начинает отдавать приказы слугам. Он пробирается к ней. — Джейс снова улетел на Вермаксе. Незадолго до своего отъезда он сказал, что собирается в Королевскую гавань в последний раз. Его точные слова. Есть какие-нибудь догадки, что это могло значить? — Он всего лишь делает то, чего не смог ты, — едко говорит Рейнира. Деймона осеняет понимание. Ухмылка играет в уголках его губ. — У нас будет свадьба сегодня вечером? Рейнира велит служанке принести ей лучшие портьеры и простыни. — Именно так, милый муженёк. — Лучше сыграть свадьбу по вере в Семерых. Меньше шансов, что эти ублюдки Хайтауэры попытаются расторгнуть брак. — Они это знали. После их валирийской свадьбы Отто Хайтауэр боролся изо всех сил, чтобы объявить их брак недействительным. — Я подумала о том же. — Деймон наклоняется, чтобы поцеловать Рейниру, и она отвечает ему несколько мгновений, отталкивая, как только его язык пытается проникнуть в её рот. — Прекрати. Свадьба состоится через несколько часов. И если у тебя найдётся хоть капля здравого смысла, ты пойдёшь искать септона. — Есть ли вообще септон на Драконьем камне? — Ворчит Деймон. Справедливый вопрос; большинство жителей острова пришли сюда вместе с Таргариенами и придерживаются валирийской религии. — Я уверена, ты сможешь найти его в какой-нибудь деревне. Деймон отвешивает глубокий, величественный поклон, целует ей руку и поворачивается, чтобы уйти. — Я люблю тебя, - шепчет она ему вслед. Он сжимает её руку в ответ, а затем уходит. Часы пролетают быстро. Рейнира собирает Бейлу и Рейну, которые, кажется, в восторге от перспективы такой неожиданной свадьбы, и заставляет их поработать над деталями платья Хелейны. Без сомнения, Алисента одела её в одно из своих ужасных зелёных платьев, но это кажется ей безвкуным. Измученный Люк плетётся за ними, держа в руках отрезы ткани и ленты, а сёстры возбуждённо болтают. Даже Джоффри присоединяется к всеобщему волнению, охотно рассказывая каждому проходящему мимо слуге, что его старший брат собирается жениться. Часы пролетают быстро и в большой суете. Вскоре Рейнира слышит шелест драконьих крыльев над головой и спешит к Драконьему логову, чтобы найти Вермакса, приземляющегося на скалистом склоне горы. Сидя на спине дракона, Джейс выглядит бледным, но он сидит прямо, гордо и относительно невредим. Пламенная мечта следует за Вермаксом, ошеломлённая Хелейна почти сразу же соскальзывает со своего зверя. Рейнира пристально смотрит на неё. Действительно, на ней бледно-зелёное платье, ужасно контрастирующее с алым девичьим плащом, накинутым на её плечи. В некоторых местах оно порвано и окровавлено, но в целом она кажется невредимой, на лице нет даже царапины. Хелейна оглядывается по сторонам с явным удивлением. Когда Джейс слезает с Вермакса, она почти инстинктивно прижимается к нему. Сумка Джейса звенит от того, что кажется звоном стекла, и Рейнира вспоминает маленьких жуков и образцы, которые Хелейна хранила в плотно закрытых стеклянных банках. Как только его ноги касаются земли, Джейс опускается на колени, протягивая руки Хелейне. Нерешительно она вкладывает свои ладони в его. Вокруг них собрались люди — Деймон, Бейла и Рейна, Люк и Джофф, даже несколько любопытных слуг и стражников, — но Джейс обращает на них мало внимания. — Хелейна, — начинает Джейс, его голос эхом разносится по горам. И всё же, он звучит ужасно молодо. — Ты знаешь, о чём я тебя попрошу. Ты не обязана соглашаться, если не хочешь. Если ты скажешь «нет», мы оставим тебя здесь, в безопасности от Эйгона, и больше не будем говорить об этом. Но скажи «да», и я клянусь быть верным мужем. Я буду любить тебя до самого конца и отдам свою жизнь за твою. Я никогда не подниму на тебя руку и убью любого, кто попытается. Окажешь ли ты мне честь стать моей женой, Хелейна? На губах Хелейны появляется слабая, но искренняя улыбка. Сколько Рейнира себя помнит, Хелейна была замкнутой и меланхоличной, и её сердце трепещет при виде подобной перемены. — Конечно, я согласна, — говорит Хелейна тихо, но с немалой долей убеждённости. На лице Джейса появляется улыбка. Он поднимается на дрожащие ноги, когда Люк и Джофф бросаются обнимать его. Он радостно взъерошивает им волосы. Деймон подходит и хлопает Джейса рукой по спине с выражением самодовольной гордости на лице. Бейла и Рейна спешат к Хелейне. — Сегодня вечером ты станешь счастливой женщиной, — говорит Бейла, ухмыляясь. — Во многих отношениях. Я выросла с Джейсом. Он прекрасный человек, и из него получится прекрасный муж. Искренне поздравляю. — О, позволь нам быть твоими подружками невесты, — умоляет Рейна. — Мы никогда не были на вестеросских свадьбах. Это кажется очаровательным. — Вы были на моей свадьбе, — напоминает ей Рейнира, приближаясь. Рейна кривит губы. — Это не считается. — Конечно. — Рейнира поворачивается к Хелейне, смотрящей на неё с неким трепетом. Они всегда были семьёй, и всё же нет. Это закончится сегодня вечером. — Добро пожаловать, — тепло говорит ей Рейнира. — Не как гостье, потому что Драконий камень теперь будет твоим домом. И Бейла права — Джейс будет прекрасным мужем. — Спасибо, — говорит Хелейна. В её голосе слышится странная, но приятная мечтательность, но она произносит эти слова с определённой силой, как будто давая понять, что она действительно имеет в виду то, что говорит. — И я буду рада, если мои кузины будут моими подружками невесты. Когда мы поженимся? — Приготовления в основном закончены, — заверяет её Бейла. — Вы можете пожениться сегодня вечером, если хотите, — радостно добавляет Рейна. — Нам не обязательно ждать вечера, — протестует Джейс у них за спиной. — Мы можем пожениться прямо сейчас. Рейнира поворачивается и с отвращением начинает разглядывать потёки грязи и крови на его доспехах, его растрёпанные ветром волосы, румянец на щеках. — Нет, этого не будет. Джейс качает головой. — Эйгон или Эймонд могут появиться здесь в любой момент. — Лучше не спорь со своей матерью, — ухмыляясь, говорит Деймон. — Она ждала этого момента полжизни. — Но... — Джейс смотрит на Хелейну, которая кивает, и смягчается. — хорошо. Деймон и мальчики уводят его делать то, что обычно делают мужчины, готовясь к браку. Рейнира сосредотачивает своё внимание на Хелейне. — Есть ли что-нибудь, что ты хотела бы сделать заранее, милая? Хелейна хмурится, теребя своё платье. — Мне не нравится это платье. Зелёный — плохой цвет, дурное предзнаменование войны и звона колоколов. Это не то, что мне следует надеть в день свадьбы. — Мы уже наняли швей поработать над платьем, Хелейна, — сообщает ей Рейна. — Оно действительно очень красивое, и ни пятнышка зелени. — У нас не было твоих точных размеров, но служанки смогут сшить тебе его так, чтобы оно хорошо сидело. — Добавляет Бейла. — Тогда нам пора возвращаться, — говорит Рейнира. Заметив, что в спешке побега Хелейна не успела надеть даже туфли, Рейнира предлагает ей руку. После минутного колебания Хелейна принимает её и позволяет Рейнире вести себя по каменистой местности к замку. Они направляются в покои Рейниры. Бейла и Рейна представляют платье. — Разве оно не прекрасно? — С гордостью говорит Рейна. — Так и есть, — говорят Хелейна и Рейнира в унисон. Они взяли одно из шёлковых белых платьев Рейниры и подогнали его по фигуре, обрезав подол, чтобы укоротить, а также расширив и затянув его в разных местах. Платье сшито так, чтобы свободно ниспадать каскадом по фигуре женщины подобно потоку воды, а с её бледным цветом лица и мечтательными глазами Хелейна будет выглядеть как фея из старинной сказки. Они также украсили его, чтобы оно подходило для свадьбы; по воротнику и рукавам тянутся кружевные нити, а кто-то старательно вышил бледно-золотые узоры по рукавам и по всему подолу. Женщины прибывают и быстро приступают к работе. Зелёное платье быстро снимается, а белое ещё подгоняется, чтобы точно подходить по фигуре Хелейне, три швеи хлопочут рядом с Хелейной. Служанки счищают грязь с ног Хелейны и укладывают её растрёпанные ветром волосы. Теперь они ниспадают ей на спину аккуратными волнами, а тонкие косички завязаны узлом на затылке. Когда они заканчивают, Хелейна немного кружится перед зеркалом, смеясь и восхищённо хлопая в ладоши. Бейла и Рейна уверяют её, что она выглядит как самая красивая девушка на свете. — Вам лучше пойти переодеться, девочки, — говорит им Рейнира. — Солнце садится, и церемония наверняка скоро начнётся. В любом случае, если Деймону удалось найти септона. Бейла и Рейна уходят, неистово болтая, и вскоре Рейнира отпускает служанок. Когда они остаются одни, Хелейна поворачивается, чтобы посмотреть на неё. В её глазах светится какое-то дикое счастье, радость любви, которую она никогда не считала возможной. — Тебе кто-нибудь говорил, что должно произойти в твою брачную ночь? — мягко спрашивает её Рейнира. Хелейна качает головой, и Рейнира объясняет это так терпеливо и подробно, как только может, так, как она хотела бы, чтобы объяснили ей. Её мать скончалась прежде, чем успела рассказать ей об этом, а отец не счёл это необходимым после её интрижки с Кристоном. Хелейна внимательно слушает. Когда Рейнира заканчивает, она заверяет девушку: — Тебе не нужно этого делать, если ты не хочешь, Хелейна. Джейс не будет думать о тебе хуже. Вы оба можете сразу пойти спать после застолья, и он всё равно будет счастлив, как никогда не был счастлив ни один мужчина. — По правде говоря, для брака было бы лучше, если бы он был заключён быстро, но такие детали легко утаить. Они с Лейнором справились с этим достаточно легко. — Я не возражаю, — пожимает плечами Хелейна. — У Джейса нежные руки. Нежнее, чем у Эйгона. Я слышала, как другие девушки говорили о том, что значит быть женщиной. Это кажется достаточно приятным. Сердце Рейниры сжимается. — да. — Беременность будет очень болезненной? — Спрашивает внезапно Хелейна Рейниру, переводя свои проницательные глаза на окно. — Я видела во сне детей, близнецов, один с тёмными волосами, другой с серебряными, луна и солнце, воин и поэт. Мальчик и девочка. Сегодняшний вечер волнует меня не так сильно, как мысль о рождении ребёнка. Я вспоминаю крики моей матери, когда она рожала Дейрона. Мужчины сражаются, женщины рожают. Таков наш жребий. Эхо слов Эйммы. Сердце Рейниры ужасно сжимается. — Это причинит ужасную боль, — говорит ей Рейнира. — Не только в день родов, но и в течение девяти лун ты будешь испытывать всяческое недомогание и боли. — Она подходит к Хелейне и протягивает руки. Хелейна вкладывает свои ладони в ладони Рейниры, которая слегка сжимает их. — Но я буду рядом, чтобы направлять тебя на каждом шагу. Я выносила пятерых детей. Я сомневаюсь, что есть такой аспект беременности, который мне ещё неизвестен. — Хелейна улыбается, но Рейнира ещё не закончила. — Я знаю, Джейс уже говорил тебе это, — тихо продолжает она, — но услышь это из моих собственных уст. Джейс — не второй замаскированный Эйгон. Он никогда не опустится до того, чтобы поднять на тебя руку, и не откажется покинуть твою постель, если ты попросишь об этом, и не обесчестит тебя с другой женщиной. Если бы я верила, что он способен на такое, я бы не называла его своим сыном. И если он сделает нечто подобное, тебе нужно только сказать мне, и я сама его оскоплю. — Ты всегда мне нравилась, сестра, — отвечает Хелейна со странно влажными глазами. — Ты никогда не была жестока ко мне. — Но я также никогда не была добра к тебе. — Рейнира смахивает с плеча Хелейны комочек пуха. — Но теперь ты станешь мне дочерью. Мы будем завтракать и обедать вместе, как родственники. Теперь нет необходимости в семейных раздорах, которые могут разлучить нас. Хелейна кивает, теребя пальцами шёлк своего платья. Она поворачивается лицом к зеркалу и снова вертится, любуясь тем, как солнечный свет играет на прозрачной ткани. Она замирает, когда Рейнира набрасывает ей на плечи красный девичий плащ, в котором она прилетела. — Я должна передать тебя Бейле и Рейне, — говорит Рейнира. — Они скажут тебе, куда идти. А пока я должна присмотреть за Джейсом. Они именно это и делают. К своему облегчению, она обнаруживает, что Джейс почти готов. На нём его лучшие камзол и брюки, а слуги уложили его волосы так, чтобы они ровно лежали на голове. При виде этого по щекам Рейниры текут непрошеные слёзы. — О, мама, не плачь, — говорит Джейс, выглядя слегка испуганным. Он немного неловко похлопывает её по плечу, только для того, чтобы Рейнира крепко обняла его. — Мой сын собирается жениться, — говорит Рейнира приглушённым голосом, уткнувшись в плечо Джейса. — Я буду плакать столько, сколько сочту нужным. — Мама плачет? — Кричит Люк из своих покоев. Рейнире требуется некоторое время, чтобы вытереть слёзы, даже после того, как Деймон шепчет ей на ухо все по-настоящему отвратительные вещи, которые он сделает с ней сегодня вечером, чтобы облегчить боль, но ей удаётся взять себя в руки. Они, за исключением Деймона, направляются туда, где состоится свадьба: в ту же скалистую нишу, где они с Деймоном поженились. Среди скал зажигаются свеча за свечой, сопровождаемые венками из белых лилий. Деймону действительно удалось найти септона, который нервно ёрзает, пробегая пальцами по своей потрёпанной священной книге. Хотя на пир будут приглашены простые люди, сама свадебная церемония — скромное мероприятие. Кроме семьи, в качестве свидетелей присутствуют только члены её совета. Они уже прибыли и почтительно кивают Джейсу, когда он проходит мимо. Джейс подходит к септону и занимает позицию на том месте, которое считается свадебным алтарём. Рейнира и её сыновья стоят позади него, Эйгон подпрыгивает на руках Люка, Визерис на руках у её фрейлины Элинды Мэсси. Свадебный плащ тяжелеет в руках Рейниры. Им не приходится долго ждать, прежде чем Хелейна спустится по каменистому спуску, не сводя глаз с Джейса. На фоне накатывающих волн и налитого кровью заката она выглядит ещё божественней, чем в покоях Рейниры. За неимением лучшей кандидатуры, Деймон сопровождает свою племянницу по их импровизированному проходу, крепко сжимая руку Хелейны в своей. За ними по пятам быстро следуют Бейла и Рейна, держа в руках букеты белых лилий и ослепительно улыбаясь. Даже сквозь тихий свист ветра Рейнира слышит, как у Джейса перехватывает дыхание при виде неё. Эти двое отказываются отрывать друг от друга глаза, пока Хелейна направляется к алтарю. Когда она спотыкается, взбираясь по зазубренным камням помоста, слишком погружённая в волнение ночи, чтобы как следует следить за тем, что находится под ногами, Джейс быстро наклоняется, чтобы подхватить её. Крепко держа её за руку, он подтягивает её, чтобы она встала напротив него. Они пожимают друг другу руки. Септон обретает голос: — Кто пришёл венчаться в этот день? — Принцесса Хелейна из дома Таргариенов, — непринуждённо произносит Деймон, — дочь Визериса, сестра Рейниры. — Он не утруждает себя упоминанием зелёных ублюдков. — А кто пришёл потребовать невесту? — Джекейрис Веларион из дома Таргариенов, — говорит Джейс твёрдым и непоколебимым голосом, — принц Драконьего Камня, сын Рейниры и Лейнора, брат Люцериса, Джоффри, Эйгона и Визериса. — Вы можете произнести свои семь обетов. Джейс склоняет голову. — Хелейна Таргариен, если я буду твоим, я клянусь защищать тебя в грядущей войне. Я клянусь оставить всех других женщин, любить тебя до тех пор, пока бьётся моё сердце, и, возможно, даже дольше, и отрезать язык любому, кто попытается оклеветать твоё имя. Если нам суждено быть благословлёнными детьми, я клянусь, что выращу из них благородных сыновей и отважных дочерей. Когда ты станешь королевой, я клянусь относиться к тебе со всем уважением, которого заслуживает это положение. Я клянусь наполнить твои замки и крепости только тем, что делает тебя счастливой. Глаза Хелейны сияют. — Джейкейрис Таргариен, — говорит она, слова вылетают у неё с придыханием, — я клянусь, что если с тобой что-нибудь случится на войне, я не обращусь ни к какому другому мужчине. Я клянусь рассказать тебе о своих снах и опасностях, которые они предвещают, потому что ты должен быть готов к тому, что ждёт тебя впереди. Я клянусь любить тебя до тех пор, пока кто-либо из нас дышит. У нас будут дети, и я клянусь защищать и любить их, как это должна делать хорошая мать, так, как не смогла моя собственная. Я клянусь присматривать за твоими младшими братьями, когда ты будешь далеко, возглавляя свои армии. Если ты попросишь об этом, я клянусь взобраться на мою прекрасную Пламенную мечту и сгореть вместе с тобой. Мгновение она колеблется, затем с новой уверенностью устремляется вперёд. — Я клянусь отказаться от своей верности моим братьям и Дому моей матери и вместо этого поклясться тебе и твоей матери. Сердце Рейниры наполняется радостью. Она отворачивается, чтобы скрыть слёзы. Септон продолжает: — Пусть Отец благословит вас счастливым союзом. Пусть Матерь благословит вас множеством детей. Пусть Воин благословит вас в грядущих войнах. Пусть Кузнец благословит любые раздоры между вами. Пусть Дева благословит невесту в грядущую ночь. Пусть Старица благословит вас мудростью на ближайшие годы. Пусть Неведомый заберёт вас только тогда, когда вы станете старыми и проживёте вместе много лет. — Пусть Отец, Мать, Воин, Кузнец, Дева и Старица благословят нас, и пусть Неведомый заберёт нас только тогда, когда мы состаримся и проживём много лет вместе, — бормочет Джейс, хотя, кажется, он произносит свои клятвы скорее Хелейне, чем каким-либо богам. Хелейна вторит ему: — Пусть Отец, Матерь, Воин, Кузнец, Дева и Старица благословят нас, и пусть Неведомый заберёт нас только тогда, когда мы состаримся и проживём много лет вместе. — Есть ли здесь кто-либо, кто не согласен с этим союзом? — вопрашает септон. Только тишина встречает его. — Тогда, пред очами Богов, обменяйтесь свадебными плащами. Деймон тянется, чтобы снять девичий плащ с плеч Хелейны. Джейс поворачивается к Рейнире и принимает свадебный плащ из её рук. Рейнира касается его пальцев своими, надеясь передать, как отчаянно она им гордится. Судя по его улыбке, он всё понимает. Джейс поворачивается к Хелейне и аккуратно застёгивает на ней свадебную накидку, несколько раз разглаживая её на плечах, как будто не может поверить, что это не мираж, не какой-то полёт фантазии. — Этим поцелуем я клянусь в своей любви, — говорит Хелейна, — и беру тебя в мужья. — Этим поцелуем я клянусь в своей любви, — говорит Джейс, — и беру тебя в жйны. Их губы соприкасаются, Джейс поднимает руки, чтобы обнять Хелейну. Рейнира чувствует, что опасно близка к тому, чтобы разрыдаться. — Я объявляю вас мужем и женой, — рокочет септон, — одной плотью, одним сердцем, одной душой, отныне и навеки. После его заявления в воздухе раздаются одобрительные возгласы. Деймон и Люк кричат достаточно громко, чтобы их можно было принять сразу за десять человек, Джоффри радостно хлопает в ладоши, и даже маленький Визерис, обычно начинающий плакать при любом незначительном шуме, только радостно лепечет, когда его передают Рейнире. Её советники, всегда такие суровые и непреклонные, восторженно хлопают в ладоши, в уголках многих их губ играют улыбки. Джейс расстаётся со своей невестой, чтобы принять объятья и проявления привязанности от своих братьев. Рейнира подбегает к Хелейне, с которой увлечённо беседуют Бейла и Рейна. Она передаёт маленького Визериса Бейле, чтобы обнять Хелейну. Хелейна тонет в её объятиях. — О, милая, — шепчет она в плечо Хелейны, — я надеюсь, ты счастлива. Я надеюсь, ты будешь счастлива до конца своих дней. Я надеюсь, что ты не будешь страдать десять долгих лет, как я. — Пламя и кровь придут к нашему порогу, — шепчет Хелейна в ответ, — но пламя всегда догорает, и почва становится плодороднее для него. Мы будем счастливы, добрая мать. Не волнуйся. — Твой муж идёт, — шепчет Бейла, тыча в плечо Хелейну. Они расстаются и обнаруживают, что Джейсу, наконец, удалось высвободиться из объятий своих братьев, на его лице играет лёгкий румянец от того, что Деймон, должно быть, прошептал ему о предстоящей ночи. — Пир уже должен быть готов, — говорит Джейс. — Ты готова идти, жена? — Он не может сдержать улыбку, расползающуюся по его лицу, когда называет её так. — Ты не боишься, что я снова упаду со скалы? — Дразнит его Хелейна. — Сломать ногу в первую брачную ночь, должно быть, — плохое предзнаменование. — Ты права, — говорит Джейс. — Что же нам делать? — Возможно, тебе стоит отнести меня туда. Джейс смеётся и одним плавным движением заключает Хелейну в объятия. — Если моя жена приказывает. Молодожёны направляются на свадебный пир дальше по берегу. Деймон быстро подходит к Рейнире, предлагая ей руку, когда они следуют за свадебной процессией. Это не такая уж долгая прогулка, но каждый шаг важен. — Теперь он настоящий мужчина, — говорит Рейнира Деймону, сильнее опираясь на его руку. — О, боги, ты можешь в это поверить? Такое чувство, что только вчера я изо всех сил пыталась заставить Джейса сосать мою грудь. Возможно, у них скоро появятся малыши. Ты можешь в это поверить, Деймон, у моего ребёнка будет собственный ребёнок? Деймон смеётся. — Теперь ты знаешь, что я чувствовал, когда ездил из Красного замка и обратно и видел, как ты растёшь все те годы, что казались месяцами. В один визит ты едва ли могла сосчитать до десяти по-валирийски, а в следующий раз ты уже могла поспорить со мной о бесполезной политике. Это действительно приносит некоторое утешение. Каким бы замершим во времени ни казался сегодняшний день, годы всегда имеют свойство сменять друг друга. С их приходом столы поспешно расставляются под одной из больших беседок Драконьего камня, и каждый стонет под тяжестью блюд с едой и элем. Повара действительно превзошли себя. Простые люди уже начали слоняться вокруг, наряжаясь в свои лучшие наряды и угощаясь сладостями, но они останавливаются, чтобы поклониться Джейсу и Хелейне. Джейс, со своей стороны, всё ещё не опустил свою невесту. Он несёт её до самого главного стола, осторожно усаживая на стул. Хелейна мило краснеет. Рейнира садится по другую сторону от Джейса, Деймон опускается рядом с ней. Праздник проходит быстро, в атмосфере смеха и всё более пьяных разговоров. Советники и простые люди прибывают, чтобы поздравить их. Хелейна даже не слышала о большинстве из них и слегка съёживается под восторженными похвалами этих незнакомцев, но, тем не менее, её улыбка кажется искренней. Джейс берёт инициативу в свои руки и расцветает всякий раз, когда кто-то называет её его женой. Затем Рейниру занимают попытки помешать Джоффри пробежаться сквозь толпы людей, безрассудно размахивая факелом. — Иди сюда, Джоффри, сядь, — говорит Рейнира, усаживая его к себе на колени после того, как она, наконец, уговорила его выпустить факел из рук. — Ты почти ничего не съел за весь вечер, я не знаю, как у тебя хватает сил бегать в таком виде. Особенно с факелом. Деймон разражается смехом. — Он дракон, Рейнира. Чего ещё ты ожидала? — Возможно, того, что он подавит свои низменные инстинкты на свадьбе своего брата. — Она гладит Джоффа по волосам. Музыкантам, просидевшим большую часть застолья в углу, становится скучно, и они начинают наигрывать весёлую мелодию. Джейс быстро поднимается со своего места и протягивает руку Хелейне, которая грациозно принимает её и позволяет ему увести себя в центр зала, который быстро расчищается, чтобы молодожёны могли станцевать первый танец. Драконий камень — не место для медленных, серьёзных вальсов Королевской Гавани. Джейс и Хелейна начинают раскачиваться в каком-то старинном валирийском деревенском танце, принесённом сюда простым народом, последовавшем за Эйнаром на остров. Они прыгают и кружатся друг вокруг друга, их улыбки выглядят искренними. Первая песня заканчивается, за ней быстро следует вторая. Деймон касается её руки своей. — Не окажешь ли ты мне честь станцевать этот танец, принцесса? — С удовольствием. — Улыбаясь, Рейнира берёт Деймона за руку и позволяет ему повести себя танцевать. Он научил её многим валирийским народным танцам, когда они были моложе, это оживлённое занятие всегда давало множество поводов для того, чтобы отводить руки и задевать друг друга. Джейс и Хелейна довольно скоро прокрадываются в свои новые покои, оба краснеют под одобрительный рёв, поднимающийся, когда они проскальзывают обратно в замок. Ни Рейнира, ни Деймон уже не так энергичны, как раньше, но, несмотря ни на что, они танцуют в сумерках и ночью. Когда они устают, они раскачиваются под музыку, тесно прижавшись друг к другу. Они достаточно пьяны, чтобы начать ублажать друг друга долгими, непристойными поцелуями, не обращая внимания на людей, которые могут наблюдать за ними, как знатных, так и простолюдинов. Рейнира ощущает знакомый вкус языка Деймона. Среди всего веселья этой ночи кажется невероятным, что на следующий день вполне может быть объявлена война. Даже мысль об этом вызывает у неё тревогу, и она сильнее прижимается к Деймону, чтобы отвлечься, хотя толку от этого мало. — Мы можем начать войну через день, или через неделю, или через месяц, — шепчет ему Рейнира. — И когда начнутся боевые действия, я защищу свою леди-жену и её детей, — легко говорит Деймон. — Но ты можешь хорошенько подумать об этом утром. Возможно, мне скоро придётся отправиться на войну. Позволь мне провести ночь рядом с тобой перед этим. Она кивает ему, и он несёт её на руках обратно в замок, они оба хихикают, как дети. Они даже не доходят до своих комнат, Деймон тащит её за какой-то пыльный гобелен, чтобы получить наслаждение вместе. На следующее утро семья собирается на завтрак, как они обычно это делают, все, за исключением Джоффа, Эйгона и Визериса, страдают от сильной головной боли после ночного кутежа. Джейс и Хелейна явно отсутствуют. — Джейс скоро должен спуститься, — говорит Рейнира, без энтузиазма намазывая масло на тонкий ломтик тоста. — Нам нужно отправить ворона в Красный замок. Возможно, правильные слова помогут нам выбраться из этой передряги, если мой отец окажется достаточно сентиментален. — О, пусть они развлекаются. — Ухмыляктся Деймон. — Если я правильно помню, мы не выходили из наших спален в течение трёх дней после свадьбы. Рейна и Бейла громко стонут, а Люк устраивает целое представление, зажимая уши руками. Джофф дёргает Рейниру за рукав, спрашивая: — Что он имеет в виду, мама? Почему ты спала три дня? Рейнира только закатывает глаза. Улыбка играет в уголках её рта.