Fuge. Late. Tace

      — Остался месяц, — говорит господин Чхве, а ощущается, будто забивает гвоздь в крышку гроба Сана. Перед ним лежит несколько аккуратно сложенных стопок бумаг, которые предопределили жизнь его сына почти год назад, и, честно сказать, сам Сан до сих пор чувствует смешанные эмоции по этому поводу. — Ты, конечно же, знаешь, что нам предстоит обсудить.       Сан кивает и принимает из рук отца копии контракта, в которых нет ни строчки условий, выдвигаемых перед Хонджуном. Раньше Чхве было интересно понять мотивацию их родителей, узнать истинные причины, но… Теперь это и не нужно. Их с Кимом связывает гораздо большее, чем чья-то договорённость.       Где-то в глубине души он до сих пор боится, что ошибся. Что Хонджун что-то скрывал от него всё это время, пользовался им и, когда контракт истечёт, исчезнет из его жизни, оставив после себя лишь тлеющее пепелище. Сан к этому не готов.       Ему стыдно перед Хонджуном за то, что он допускает подобные мысли. Что снова возвращается к тому, с чего они начали, несмотря на данные друг другу обещания. Но он не может не переживать, потому что слишком сильно привязался к нему.       Сан не привык, чтобы его любили просто так.       — Пока мы ждём господина Кима, хочу поздравить с успешным запуском. Вы хорошо поработали, — хвалит Чхве-старший, а Сан прекрасно видит, что за серьёзностью его отец скрывает что-то отдалённо похожее на беспокойство. — Передай Хонджуну, что он молодец. И что я зря в нём сомневался.       — Передай ему сам, — Сан откладывает бумаги и заглядывает отцу в глаза. — Он был бы рад, если бы ты спокойно с ним поговорил. Ты хоть представляешь, в каком стрессе он был всё это время? Как он переживал?       Чхве-старший одаривает Сана долгим тяжёлым взглядом, что-то обдумывая, прежде чем задать вопрос, который, судя по всему, долго не давал ему покоя.       — Вы в отношениях? — Сан много раз прокручивал эту сцену в голове, пытался разыграть сценарий на все возможные концовки, потому что знал, что рано или поздно его отец обо всём догадается. Поэтому, готовый ко всему, он молча кивает. Господин Чхве прикрывает глаза и вздыхает. — Значит мои подозрения подтвердились.       Если бы этот разговор произошёл раньше, Сана бы очень волновало мнение его отца. Но сейчас ему абсолютно безразлично, одобрит ли господин Чхве их отношения или нет. Это не его жизнь и не его судьба, чтобы он имел право ей распоряжаться.       Чхве-старший хочет что-то сказать, но их отвлекает звук открывшейся двери.       Господин Ким, опоздавший ровно на час, не спеша заходит в кабинет и садится напротив Сана за длинный переговорный стол. Выглядит он при этом до омерзения довольным и важным. Чхве очень ждал этой встречи, представлял, как выглядит отец Хонджуна, что он из себя представляет. А ещё ему очень хочется задать ему несколько вопросов, ответов на которые он всё равно никогда не получит.       Мужчина кивает им по очереди в знак приветствия и игнорирует бумаги, лежащие перед ним, в очередной раз подчёркивая своё безразличие ко всей сложившейся ситуации.       — Давайте побыстрее закончим, — говорит он скучающе и надевает очки. — Где нужно подписать?       — Не торопись, — отвечает недовольно господин Чхве и щёлкает ручкой. — Нужно обсудить все условия ещё раз. Например, в первом пункте…       — Какая глупость! — перебивает его господин Ким и откидывается на спинку стула, явно раздражённый. — Дай мне чек и я уйду! Хватит тратить моё время!       Сан чувствует, как его глаза наливаются кровью из-за ярости, которая накатывает на него огромной волной. Он бьёт по столу кулаком, чтобы этот незнакомец, называющий себя отцом Хонджуна, наконец заткнулся, и смотрит на него в упор, даже не пытаясь скрыть отвращения и презрения.       Он ведёт себя непрофессионально, выставляет их семью в невыгодном свете, но какая разница? Он слишком долго ждал этой встречи, а другого случая высказать всё наболевшее за Хонджуна у него может и не быть. И плевать, что это не имеет никакого смысла, ведь всё равно господин Ким уже отказался от своего сына.       — Да что Вы вообще из себя представляете без Хонджуна? — Чужое замешательство на загорелом лице не вызывает в нём ничего, кроме нового приступа агрессии. Неужели он думал, что, обращаясь так с собственным сыном, он и правда чего-то достиг? Что добился уважения и почтения, сыскал союзников? Сколько же в нём неоправданной самовлюблённости! — Все присутствующие здесь знают, что именно Хонджун является дизайнером, а не Вы. И не переживайте, я выплачу Вам каждую копейку за нарушение условий контракта.       Господин Ким переводит ошалелый взгляд на Чхве-старшего и сбивчиво спрашивает, почему Сан позволяет себе так с ним разговаривать. Ответом ему служит ещё один призыв обсудить дальнейший план их действий и повисшая многозначительная тишина.       — Так как остался всего месяц, предлагаю решить, как нам его использовать. Сан, есть идеи?       — За такое короткое количество времени мы не успеем сделать ничего нового, — говорит Сан как можно более спокойно, но его пальцы всё равно подрагивают от сдерживаемой злости. — Как вариант, мы можем организовать ряд мероприятий, направленных на поддержку нашего нового проекта. Также я бы хотел устроить несколько благотворительных вечеров.       — Хорошо. Мне нравится. Тогда перейдём к следующему пункту.       — Откуда ты знаешь, что Хонджун дизайнер? Он лично тебе это сказал? — не унимается господин Ким, а Чхве-старший лишь снова тяжело вздыхает и откладывает бумаги, принимая, что такими темпами мирно они это совещание не завершат. — Да что этот мальчишка вообще о себе возомнил?! Он обязан мне всем! Мне!       — Если бы не Хонджун, — цедит Сан, — то Вас бы здесь не было. Скажите ему спасибо хотя бы за то, что он согласился вытащить Ваше агентство из болота, занявшись тем, что ему никогда не нравилось!       — Замолчи! То, что ты его фиктивный муж, ещё не значит, что ты его знаешь!       Сану очень хочется ответить, но он предпочитает промолчать, чтобы не усугублять конфликт. Это похоже на игру в одни ворота, потому что его всё равно не слышат. Господин Ким — непробиваемый эгоист, который считает, что он всегда и беспрекословно прав. Бесполезно тратить на него время.       — Перейдём к сути, — он перенимает инициативу у отца и взглядом затыкает покрасневшего от злости господина Кима. — Сейчас я говорю, ясно? Если есть возражения, вопросы или предложения, выскажете их после. Что касается брака и его расторжения — остался ровно месяц, как уже было озвучено ранее. По условиям контракта, мы можем продлить его в случае успешной сделки, либо заранее расторгнуть при невыгодном вложении ресурсов. В течение всего этого времени мы проводили тщательный анализ продаж и роста популярности наших компаний. По последним данным, был отмечен неизменный прирост аудитории и постоянных покупателей, что свидетельствует об успешности сделки. Но я, так же как и Хонджун, хочу аннулировать контракт.       Сан неохотно вспоминает тяжёлый разговор с Хонджуном, произошедший накануне, который нужен был, чтобы обсудить их дальнейшие действия. Ким сразу дал понять о своём нежелании продлевать брак, начавшийся из-за алчности других людей, а Чхве полностью его поддержал.       Само существование контракта сильно беспокоило Сана и заставляло его чувствовать себя, словно он закован цепями в комнате без кислорода. Поэтому он так охотно согласился не подписывать его продление, а просто быть вместе, но уже без лжи и кем-то выдуманных условий.       Он до последнего боялся, что Хонджун передумает. Скажет, что не заинтересован, выдумает причины, из-за которых якобы не сможет быть с Саном без бумажек. Но он охотно поддержал его инициативу и сказал, что они в любое время смогут заключить настоящий брак. И это успокоило Чхве на какое-то время.       — Хорошо, я тебя услышал, — кивает господин Чхве и выбирает из стопки нужный документ. — Подпись Хонджуна у меня уже есть, но его самого здесь нет из-за условий, выдвигаемых ранее господином Кимом. И, тем не менее, мы не можем не обсудить вопрос раскрытия настоящего дизайнера.       — О чём Вы? — спрашивает загнанно господин Ким и заметно тушуется, когда ему говорят помолчать. Сейчас, в этом кабинете, ему приходится принять последствия своих решений: он не имеет никакого голоса, а его мнение не учитывается, потому что он добровольно отказался от всего, когда решил взвалить работу агентства на Хонджуна.       — Перед Хонджуном был поставлен ряд ультиматумов, и один из них касался непосредственно его карьеры. Либо он раскрывает настоящую личность дизайнера агентства Ким, либо лишается всех своих контрактов. Сан, ты это помнишь?       — Конечно, — отвечает Сан сквозь зубы. — Я был прямым свидетелем.       — Накануне мы с Хонджуном вернулись к этому вопросу, и он приготовил занимательную статью, в которой очень подробно, со всеми доказательствами, изложил необходимую мне информацию. Она будет опубликована через пять минут. Может, если бы ты не опоздал, мы бы успели урегулировать всё мирно, но ты предпочёл в очередной раз пренебречь мной, моим сыном и Хонджуном.       Господин Ким резко подрывается с места, из-за чего стул опрокидывается с оглушительным стуком. Он тут же отходит в сторону, чтобы позвонить Хонджуну, а когда тот не отвечает, швыряет телефон в стену, крича, как сильно он его ненавидит.       Сан украдкой поднимает взгляд на отца, который скучающе наблюдает за всем происходящим и посматривает на наручные часы. Статья опубликуется с минуты на минуту, а вместе с этим будет решена и судьба агентства Ким. Его месть будет завершена.       Хонджун был готов ко всем последствиям, какими бы они ни были, а семья Чхве от лица Сана приняла на себя ответственность за его безопасность — неизвестно, как отреагирует общественность, и на что способен его отец, сохранивший жалкие крупицы мнимого влияния.       Сану страшно представить, что сейчас переживает Хонджун, насколько ему страшно от раскрытия многолетней тайны. Ему не нравится то, каким образом господин Чхве добился от него публикации статьи, но в то же время он рад, что для Кима всё закончилось. Ему больше не нужно покрывать отца и выгораживать его, ничего не получая взамен, заниматься тем, что ему не нравится, и постоянно терпеть его выходки.       Теперь ему ничего не мешает начать свою собственную карьеру как дизайнера, и Сан верит, что у него всё получится. Он успел зарекомендовать себя как профессионала и даже расположить к себе господина Чхве своим серьёзным подходом к работе.       Это не стирает ошибок прошлого и накопившиеся обиды, которые, Сан надеется, они ещё успеют разрешить. Но то, что господин Чхве начал присматриваться к Хонджуну и не высказал недовольства касаемо их отношений, уже вселяет надежду, что всё не так плохо.       Господин Ким вылетает из кабинета, громко хлопнув дверью, а Сан раздражённо стонет и утыкается лбом в ладони. Он ощутимо вздрагивает, когда чувствует похлопывание по плечу, и поднимает удивлённый взгляд на отца.       — Молодец. Ты хорошо справился. — На этот раз его похвала искренняя, Сан в этом не сомневается. Сил на то, чтобы радоваться, у него нет, поэтому максимум, на что он способен, это крошечная вымученная улыбка и кивок. — Вы с Хонджуном и правда сблизились, да? Он тебе нравится?       — Папа! — кричит Сан, чувствуя себя подростком, с которым пытаются поговорить на взрослые темы. Он едва борется с желанием закрыть алеющее лицо листком бумаги. — Да, нравится. Но о настоящем замужестве пока рано говорить. Это всё же серьёзный шаг.       — Тогда предлагаю оставить кольца, чтобы не вызывать подозрения у общественности. Вам сейчас и так будет непросто. Хонджуну предстоит много работать.       — Так ты не против того, что мы вместе? — Сана действительно заботит этот вопрос, потому что его отец не раз высказывал своё недовольство по поводу Хонджуна и его семьи. Неужели он принял его выбор и пошёл им навстречу?       — Почему бы вам не попробовать? В конце концов, сейчас Хонджун обособлен от своей семьи, и даже если они каким-то образом помирятся, я зарываю топор войны на этом этапе. Статья уже опубликована, истинный дизайнер раскрыт. Это всё, что мне было нужно.       — Вот как, — хмыкает Сан и косится на часы. — Получается, теперь Хонджун больше не работает на агентство его отца?       — Верно. Я предложу ему работать на меня. Если его это устроит, замечательно. Если нет, он может попытаться основать собственный бизнес. Все юридические вопросы решены, поэтому больше ему ничего не мешает.       Идея работать с Хонджуном и дальше кажется Сану очень перспективной, о чём он и говорит отцу. Господин Чхве позволяет себе редкую, едва заметную улыбку и жестом указывает на дверь.       — На сегодня всё. Все оставшиеся вопросы мы решим позже, вместе с Хонджуном. А сейчас иди к нему. Он наверняка тебя заждался.       Сан не верит, что всё это происходит наяву. Он благодарит отца несколько раз подряд и быстро выходит из кабинета, едва не путаясь в ногах. Пока он стремительно идёт вдоль кажущихся бесконечными коридоров, он не может справиться с ощущением дереализации. Он вот-вот упадёт в обморок.       Он не надеялся, что отец поменяет своё мнение по поводу Хонджуна, да ещё и примет их отношения. Это кажется нереальным. Он точно спит, хоть щипок до синяка и говорит об обратном.       В машине он тут же принимается листать новости и читать комментарии, чтобы оценить, как общественность реагирует на заявление Хонджуна. Из-за тревоги у него трясутся руки, он еле попадает по клавиатуре, а буквы перед глазами плывут.       Он даже перестаёт дышать на несколько секунд, стоит новостной сводке смениться окном вызова.       — Хонджун, как ты? Всё в порядке? — Мир Сана перестаёт пульсировать, а грудная клетка расширяется, когда в ответ он слышит короткий смешок и такое нужное ему сейчас “Да”. — Я скоро буду. Подожди немного, хорошо?       — Ты звучишь очень обеспокоенно. Не читай новости, они плохо на тебя действуют.       — Как я могу не переживать, когда ты один сейчас?       — Гораздо важнее, как отреагировал твой отец, но это не телефонный разговор. Лучше расскажи, что тебе сегодня снилось.       Сан понимает, что Хонджун пытается отвлечь его, поэтому отвечает на вопрос, постепенно успокаиваясь. Он концентрируется на его размеренном спокойном голосе, и, кажется, это единственное, почему он ещё способен соображать, пока едет домой.       Тревога, опасения, напряжение — всё это остаётся позади, когда он наконец обнимает Хонджуна и целует его то в щёку, то в лоб, то в губы. Как же ему не хватало этого островка спокойствия в лице Кима.       Впереди их ждёт непростой разговор, к которому Сан совершенно не подготовился, но это отходит на задний план, потому что сейчас гораздо важнее поддержать Хонджуна, пусть он и говорит, что с ним всё хорошо.       Сан крепко прижимает его к себе и чувствует, как Хонджун расслабляется в его руках. Их телефоны, так и не отключенные, разрываются от звонков и сообщений, но сейчас это не имеет никакого значения. Пока они вместе, для него нет ничего непреодолимого.       — Всё будет хорошо, — говорит негромко Сан, смотря прямо перед собой. — Всё обязательно будет хорошо. Мы же справимся, да?       — Иначе и быть не может, — отвечает Хонджун решительно, переплетая их пальцы. — Помни, что я всегда на твоей стороне, что бы ни происходило. Все трудности временные, и это тоже пройдёт.       Хонджун всегда знает, что нужно сказать, чтобы Сан начал чувствовать себя лучше, и этот раз не становится исключением. Внутри Чхве несмело расцветает уверенность, что они и правда смогут осилить любые препятствия, вставшие на их пути.       А сейчас Сан целует руку Хонджуна и обещает самому себе, что сделает всё, чтобы Ким был счастлив.