О труде, приложенном для покорения сердца

Жизнь это просто, — размышлял Ынрён, сидя в шумных компаниях. — Нужно жить, ни о чём не думая. Когда в руке была чарка с ароматным спиртным, он забывал о холодном взгляде отца, которым тот одарил его после неудачи на тренировке. Он забывал о сцене избиения Донрён-а своим же хёном, как ещё юнец не смел лить слёз, будучи смелее, чем он. Он забывал о направленных на него насмешливых взглядах, высоко поднимая чарку и ярко улыбаясь, продолжая выглядеть, как дурак и неудачник в глазах других. Но он считал это правильным. Он не смог бы взять ответственность за секту, как это сделал его старший брат, каждый день стараясь не разочаровать отца и старейшин. Он не смог бы оставить привилегии своей фамилии и идти собственным путём, как Донрён-а. Поэтому всё, что оставалось, сбегать из секты, зная, что отцу нет дела до того, где его сын, если это был не Гымрён, и прожигать дни за играми, спиртным и весёлой компанией. Но в один день это всё ему осточертело. Возможно это было тогда, когда он встретил того юношу? — Доджан. Голос был ровным и уверенным, пусть и исходил из уст юноши, который был младше его раза в два. Ниже на голову, без развитой мускулатуры, но излучающий ауру достойную лидера Ледяного клана. Верно, если бы Донрён-а не сказал бы ему, он бы не поверил, что такой юнец уже как несколько лет имеет такую высокую должность. Казалось, они были полными противоположностями. Когда Ынрён сбежал после первого осуждения, Собэк вышел вперёд против последователей демонического культа, ведя армию. Возможно он чувствовал даже небольшую зависть… Но то ли потому, что этот юноша, несмотря на трудности, был открыт миру, то ли потому что Ынрён сам искал подобного человека, способного вдохновить его наконец сделать первый шаг вперёд, он сам не заметил, как Соль Собэк полностью завладел его мыслями.

***

Солнце ужасно напекало, а голова шла кругом, пока ноги подгибались, а руки дрожали. Это был первый раз, когда он сожалел о том, что пренебрегал своими тренировками. Задрав голову вверх, Ынрён больше не видел бегущих учеников Горы Хуа, сильно отстав от них, лишь недостижимая вершина. Тяжело дыша, Ынрён вновь сделать шаг, чувствуя, что, сделай он второй, тут же упадёт. «Сейчас умру…» Неужели Донрён-а каждый день проходил такие мучительные тренировки? Теперь он понимает, почему тот стал таким уверенным и даже заставил хёна попотеть. Ну, Ынрён и не планировал участвовать в их гонке за силу, он лишь хотел, чтобы этот месяц тренировок в стиле секты Горы Хуа наконец закончился. — Доджан, всё хорошо? — взволнованно спросил Собэк, сидя на камне. — Мы можем отдохнуть. — Б-б-б-было бы н-неп-пло-кха-ха!.. Когда Соль Собэк спрыгнул на землю, Ынрён скинул камень со спины и упал на землю. Казалось, его грудь сломается от силы вдоха, а вся влага из организма вышла с потом. Собэк промокнул его лицо белым платком и дал немного воды из бурдюка, смотря с сочувствием. — Доджан, ещё немного! Но при этом он не считал, что Чхонмён неправ. Джин Ынрён выдавил слабую улыбку, понимая, что он всегда будет стоять ниже Божественного Дракона. Но всё же в кое чём он превзошёл сильнейшего мечника. — Доджан Ынрён, — Собэк склонился над ним, скрывая от палящих лучей солнца. — Не мог бы ты закрыть глаза? Если честно, он хотел бы рассматривать эти утончённые черты лица и яркий румянец на бледной коже, которой почти не касались лучи солнца, и дальше. Но, закрыв глаза, он ждал, пока чужое дыхание не коснулось его вместе с суховатыми губами из-за ветров Северного Моря. — Перерыв, да? Соль Собэк немедленно отскочил, а Джин Ынрён вздрогнул, когда рядом прозвучал голос Чхонмёна. Он смотрел на них сверху-вниз с яркой улыбкой, за которой скрывался дьявол. — Думаю, лидер Ледяного клана может спуститься вниз, я присмотрю за братом сасука. Из красивых небесно-голубых глаз Ынрёна исчез блеск жизни. Этот дьявол точно его убьёт, пока Собэк-а и Донрён-а не видят. А это был только первый день.