Непокорный

Тяжёлое, чуть хриплое дыхание нарушает звенящую тишину; руки обжигает очередной волной боли от верёвки, оплётенной вокруг запястьев. — Хорошо придумал, однако, — смеётся человек в кресле прямо перед пленником. — Даже покорным притворился, — усмешка пронизана злостью. Парень еë чувствует. — Это- — Заткнись! — рычит мужчина, врезаясь своим колючим взглядом в чужой чёрный, ничего не выражающий. Он рывком поднимается, оказываясь перед лицом парня в считанные секунды. — Непокорный не значит бессмертный, — выплёвывает, сжимая чужие короткие волосы. Ещё совсем недавно эти волосы обрамляли лицо мягкими кудрями... Но у Тэхёна другие стандарты красоты. — Я не пытался- — Сбежать. Ты хотел сбежать, и не нужно притворяться, — в чужом голосе звучат нотки злости. Он готов разорвать существо перед собой. — Никогда бы не подумал, что пожалею, что ты оборотень, а не вампир. Парень передёргивает плечами, хмурясь и отводя взгляд. — Я бы сделал всё возможное, чтобы ты проклял нашу первую встречу, — с губ срывается смешок. — Отпусти, меня ведь найдут и- — И ничего кроме звонкого тявканья не сделают. Как думаешь, когда я приставлю к твоей шее нож... — металл прикасается к тонкой коже над кадыком. — Каковы будут их действия? Парень молчал и лишь напряжённо смотрел на руку, что держала тот самый нож. Хватка в волосах усиливается. — Чонгук, ты правда принимаешь меня за дурака? — хмыкает Ким, опуская холодное оружие и дёргая голову назад. — Я хотел сбежать, — признается, тихо шипя от усилившейся боли в голове. — Но я никак не- — Да, я знаю. Ты хотел выпустить своих сородичей, — усмехается Ким, выпуская Чона из хватки. — Отпусти их, тебе ведь нужен я, — Чонгук смотрит твёрдо, но натянуто, будто готов ко всем выпадам старшего. — Что для тебя свобода? — Ким видит, как Чонгук непонимающе хлопает глазами и вдыхает побольше воздуха. — Всё. Свобода — это моё всё. — Да? Интересно, — ладонь проходит по волосам. — Почему же ты не цепляешься за неё, а отдаёшь другим? М? Тэхён выжидает долгую минуту молчания и, скрипя зубами, бьёт парня по щеке. — Если я отпущу их, то у меня не останется рычага давления, детка. Разве разговоришь тебя по-другому? — чужой смешок отзывается неприятной дрожью и мурашками сковывающего страха в теле оборотня. — Если... Если я пообещаю исполнять то, что ты попросишь, ты отпустишь их?.. — нижняя губа оказывается прикушенной, а лицо выражает чистую беспомощность. — Исполнишь? — мужчина усмехается и, обходя парня, останавливается за его спиной. — Даже то, — прикасается к напряжённой спине Чона, — из-за чего тебя корёжит? — оборотень дёргает плечами, шикнув, когда в запястья отдаëт болью. — Пообещай, — Чонгук зажмуривает глаза на секунду, опуская голову. — Пообещай, что сдержишь слово. — Не могу, детка. Я ведь не отпущу их. Как? — пальцы давят на щеку слева, заставляя голову повернуться вправо. — Если они все мертвы, как я могу? О, Тэхён готов всё отдать за эти оленьи глаза, большие, шокированные, и такие же чуть пухлые губы, раскрытые в немом ужасе. Тело перед Кимом начинает дёргаться, издавать звуки на подобии жалкого рычания. Ким такую реакцию и хотел. — Ты чудовище! — различает мужчина среди этого набора звуков; Чон постепенно успокаивается, издавая сдавленный скулёж. Тэхён хмыкает и обходит парня вокруг, становится перед самым его носом и ухмыляется. Чужое лицо покрыто чёртовыми слезами, а с рук, что связаны над головой, медленными ручейками течёт кровь. — Скажи, что ты соврал... Пожалуйста, скажи, что это не правда, — Чон опускает голову ниже, заглядывая в чужие алые от безумия глаза, и зажмуривается, когда мужчина больно хватает за его подбородок, вздёргивая. — Это не ложь, щенок. Все те, кого ты так берёг и любил, теперь лежат в сырой земле, — Тэхён не может избавиться от ухмылки, от трепещущих чувств внутри себя, когда представляет этого разбитого оборотня под собой. Ким уверен, что если его отпустить сейчас... То он вернётся. Вернётся и будет молчаливо ждать, когда его примут. — Там ведь... Были дети, — совсем тихо шепчет, смотря в глаза. — Пожалуйста, скажи, что они живы. Тэхён лишь злорадно улыбается, кидая взгляд на руки оборотня. — Они все, — ладонь поднимается с подбородка на мягкую щёку Чона, размазывая чуть подсохшие слёзы, — мертвы. Нож проезжается по верёвке и оборотень оказывается на полу, когда мужчина откидывает его сильным толчком в грудь. — Как тебе такой исход? — Ким сдавливает коленями бёдра оборотня. Медленно развязывая узел на запястьях и смотрит на парня. Возможно, то, что он делает — неправильно. Но... Лишь попробовать. Чонгук не успевает размять руки, как его резко переворачивают лицом к холодному полу. Предательский вздох срывается с губ, когда мужчина наваливается на него, рукой заставляя приподнять бёдра. — Ты остался один, детка, — усмехается Ким, втягивая природный запах парня у шеи. — Как думаешь... — холодный нос проходится по затылку, заставляя тело оборотня мелко дрожать. — Не делай этого... — хрипит, вцепляясь пальцами в пол. — Это ошибка- Старший усмехается, обдавая шею горячим дыханием и оголяя удлинившиеся клыки. — Это не ошибка, — Ким давит рукой на голову Чона, заставляя прижаться щекой к полу. — Это самая настоящая судьба, — клыки прокалывают кожу почти безболезненно, но Чонгук всё равно тихо стонет, зажмуривая глаза. Хочется исчезнуть, испариться, провалиться сквозь землю... Его, чёрт возьми, разложили на полу в такой позе и пьют его кровь! — Прекрати! — выкрикивает, пытаясь выползти из-под вампира. Чонгук слышит хриплый смех, заглушённый его же кожей. Клыки больше не терзают шею. — Ты довольно-таки сладкий, — Ким усмехается, сжимая выставленные кверху половинки. — Ты возбудился или это твой страх? — Ты чудовище... — оборотень проводит языком по сухим губам, медленно моргая. — Ты не заслуживаешь жить, — шипит, переводя взгляд и сверкая своими жёлтыми глазами. Тэхён вытягивает губы, видя такие манящие его глаза. Именно они сверкали тогда в темноте леса, заманивая. Удивительный янтарный оттенок светился в темноте, притягивая, и даже чужое рычание не отталкивало. — Твоя проблема — глаза, — Тэхён видит, как Чонгук, поджимая губы, отводит взгляд в сторону. — Они так сияют, — рука старшего сжимает скулы Чона, и младший смотрит. Смотрит безропотно, лишь заставляя радужку светиться ярче. Чонгук мелко дрожит, заставляя Кима отвлечься от разглядывания ярких огоньков. — Ты нетерпеливый, — усмехается, наконец отпуская чужое лицо. — Я не видел тебя почти месяц, щенок. Скучал по мне? Поэтому устроил такой переполох? — Чон скулит, прижимаясь горячей кожей к холодной плитке пола. — Сколько мне потребовалось, чтобы надломить тебя, м? — холодная рука прикасается к щеке парня, проводит нежно, заставляя прикрыть глаза. Тэхён помнит, как вчера. Раз, неугомонный парень смотрит на него с вызовом и искоркой в глазах. Два, сжимает с силой челюсти, изредка мыча, когда по телу проходится удар от хлыста. Три, проливает первые слёзы... И вот он. Сломленный оборотень, сбежавший лишь для вида. Тэхён мог бы отправить за Чонгуком несколько других вампиров, но зачем, когда тот буквально выпрашивает внимание? Он лично охотился на это существо. Чон стонет и, встречаясь со старшим зубами, хмурит брови.

***

— Я соврал, Чонгук, — холодная рука проходится по рёбрам. Чон дёргает головой, обращая внимание на Кима. — Твоя семья жива, просто... Просто знай это.