Узнавая тебя

Два брюнета топтались у ворот, держа в руках каждый по набитой спортивной сумке. На улице дул легкий зимний ветер, заставляющий съеживаться от холода младшего из них. — Я говорил тебе надеть шапку. — ворчал Чимин на пинающего снег Чона. — За городом всегда холоднее. В ответ он получил взгляд полный недовольства и пинок снега в свою сторону. Из-за забора виднелась заснеженная крыша небольшого дома, который, судя по табличке с номером, принадлежал семье Хосока. Предложение старшего распространялось не только на само Рождество, но и на все зимние каникулы. Поэтому, сдав экзамены, Чимин и Чонгук, в первый же свободный день приехали к нему. Чонгук также был приглашен, потому что за эти пол года он стал неотъемлемой компанией Чимина. Хоть личного общения у них до этого и не завязалось, общество младшего ему всегда было очень приятно. Спустя несколько настойчивых звонков в дверь калитки, они услышали характерный шум по ту сторону. Дверь открыл взъерошенный и полусонный Хосок в пижамных штанах и куртке. — Ребята! — в попытке разлепить глаза вскрикнул старший. — Только пол десятого.. Вы что здесь в такую рань делаете? — он не выглядел расстроенным, скорее обескураженным. — Доброе утро, хен. — первым подал голос Чонгук. — Чимину не сиделось на месте, и он посчитал это хорошей идеей – выехать к тебе в 8 утра. — Я не думал, что ты будешь еще спать. Это на тебя не похоже. — оправдывается Чимин, переминаясь с ноги на ногу. — В доме договорим. Заходите быстрее, холодно же. Дом Хосока был небольшим коттеджем в пригороде Сеула. В нем оказалось достаточно комнат, чтобы разместиться всем приглашенным и еще оставалось немного места. Интерьер был по-домашнему уютным. При входе была небольшая гостиная, объединенная с кухней и коридором одним общим пространством. На гардинах и в дверных проемах уже висели разноцветные флажки, а на полу стояли распечатанные коробки с остальными украшениями. Здесь же была деревянная лестница ведущая на второй этаж, где находилось большинство спальных комнат. Чимин занял самую дальнюю из них. Она принадлежала сестре Хосока, что было понятно по обстановке. В комнате царили простота и минимализм. Стены были окрашены в светлые тона, мягко рассеивающие дневной свет. Несколько полок с аккуратно выставленными книгами, прибранный рабочий стол и шкаф с зеркалом во весь рост. Но главной причиной выбора была большая кровать, которую Чимин собрался делить с Тэхеном. Возможно, это было ошибкой, потому что Тэ имел свое понятие «порядка», и через пару дней после его приезда комната бы сильно изменилась, но очевидно, что только Чимин мог исправить это положение, поэтому свое решение он не изменил. Чонгук же занял единственную гостевую комнату в доме, в надежде на отсутствие соседства. Это было довольно глупо, потому что, как минимум, на само Рождество должны были приехать друзья Хосока и Юнги, которым тоже нужно было где-то расположиться. Хоть места для всех было достаточно, в одиночестве остаться у него точно не получится. Вспоминая о Юнги, Чимин расстраивался, ведь он не спешил приезжать. Они не виделись уже пару недель из-за экзаменов младшего, к сдаче которых тот отнесся с особым усердием. А Юнги все еще заканчивал свою подготовку к диплому и продолжал работать по вечерам. Он обещал приехать, как только освободится, что означало примерно за день до Рождества. С первого дня в доме Чонов их будни проходили очень динамично. Хосок был настолько воодушевлен предстоящим празднованием, что каждое утро будил младших слишком рано, заставляя быстро завтракать, после чего сразу приурочивая обоих к подготовке к празднику. В тот же день они поехали на ближайший к ним уличный рынок выбирать живую ель. Хосоку очень хотелось поставить ее в гостиной для придания максимально Рождественского настроения всему дому. Парни бродили около часа среди большого количества лавок, рассматривая новогодние товары и пуская слюни на уличную еду. Младшие останавливались почти у каждого прилавка и очень шумно обсуждали смешные игрушки, балуясь с мишурой и прочей Рождественской чепухой. Они то и дело повязывали ее на шею или на голову, чем сильно раздражали продавцов. Когда старший замечал, что их терпение доходило до пика, ему приходилось оттаскивать ребят от магазинчиков, кланяясь и извиняясь перед владельцем. К обеду они наконец вспомнили, зачем действительно сюда приехали. Парни сосредоточились на первостепенной задаче, и уже через пол часа втроем тащили пушистую ель к фургону мужчины. Тот вежливо согласился помочь им довести ее до дома. Чимин чувствовал себя действительно счастливым. Никто из его окружения не придавал такого большого значения подготовке к Рождеству. Эти приготовления напоминали ему ранее детство, когда они с младшим братом донимали родителей, как только наступал декабрь. Его отец развешивал гирлянды там, где дети не доставали и поднимал младшего на руки, чтобы тот мог поставить звезду на макушку елки. Мама всегда помогала им делать открытки в подарок для бабушки и дедушки. Он вспомнил, как она ругалась, когда дети таскали еще не готовую еду со стола во время того, как она на что-то отвлекалась. Ему захотелось расплакаться, вспомнив все это. Он ощутил невыносимую тоску по дому, за ней пришло понимание об отсутствии возможности туда вернуться из-за последней крупной ссоры. Мысль о том, чтобы позвонить маме и поздравить ее укоренилась в его голове, игнорируя гордость и обиду. До Рождества оставалось около трех дней, и приезд Тэхена в Сеул неумолимо приближался, из-за чего Чимин был еще более нервным. Все это время ему безумно не хватало Тэхена рядом, и вот уже на днях он сможет увидеть своего лучшего друга не на маленьком экране телефона. Тэхен должен был прибыть на станцию, ближе к обеду, но Чимин и Чонгук стояли на перроне еще за час до его приезда. Чимин очень боялся опоздать, поэтому сильно подгонял младшего, который теперь стоял, недовольно переминаясь с ноги на ногу и выпуская клубы пара из-под плотного шарфа. Поезд прибыл на 20 минут раньше, и Чимин ощутил мандраж, когда увидел выходящих из вагонов пассажиров. Огромный красный пуховик тяжело было не заметить в толпе. Торчащие сверху светло-русые волосы, то и дело поднимал холодный ветер, потому что их хозяин активно вертел головой в поисках лучшего друга. — Этот странный тип не Тэхен, случайно? — вынимая руку из кармана и тыча пальцем в парня в красном, спросил Чонгук. Поворачивая голову в сторону, куда указывал младший, Чимин моментально сорвался с места, потому что это действительно был он. Налетая на Тэхена со спины, он сбил того с ног, очень громко визжа и тормоша светлые волосы. — Ты почему мне не сказал, что покрасился?! Если бы не пуховик, я бы тебя не узнал. — чуть не плача от счастья, кричал Чимин, все еще лежа на нем. — Хотел увидеть твою реакцию вживую. — смеется Тэхен, обхватывая обеими руками брюнета. — Друзья, я понимаю, что вы давно не виделись, но может встанете с холодного пола? — протягивая обе руки и предлагая им помощь, говорит Чонгук. Обращая свое внимание на высокого парня, которому принадлежал голос, Тэхен слегка приподнимается и хватается за протянутую ему руку. Также поступает и Чимин. С неприкрытым интересом Ким продолжал рассматривать нового знакомого. Темные слегка волнистые волосы перебирал ветер, а лицо на половину скрывал темно-зеленый шарф. Взгляду практически не за что было зацепиться, он был весь в черном, исключая слегка отличающийся по цвету шарф. Единственное, что еще привлекло его внимание это татуировки на запястьях. Отпуская ладонь парня, но продолжая изучать рисунки на ней, Тэ произнес: — Я – Ким Тэхен. Его лучший друг. — Чон Чонгук. Рад знакомству, Тэхен-ши. — слегка кланяясь, ответил Чонгук. — Он младше меня! Чего это ты ему кланяешься?! — возмущается Чимин, пиная подошву высоких берцев младшего. — Называй его просто Тэхен! Он еще не дорос даже до звания хена. — Я же с ним не знаком. Это не вежливо, Чимин-ши. — выделяя очередную уважительную форму, смеется Чон. — Хватит спорить. Я замерз и голодный. — демонстративно складывая руки на груди, вздергивает подбородок Тэ. Он зашагал по перрону, оставляя свои вещи позади. — А чемодан? Тэхен, ты.. — не успевает закончить Чимин, как видит, что Чонгук уже катит чемодан, догоняя его. Закатывая глаза, Чимин поспешил за ними, думая о том, какого это будет находиться с этими двумя в одном доме. Путь в пригород Сеула оказался более долгим, нежели, когда они добирались до вокзала. Обеденное время и предстоящие праздники создавали огромное столпотворение людей во всех общественных местах. Особенно трудно было в метро. Тэхен давно не был в столице, поэтому с большим энтузиазмом рассматривал то, как она изменилась. Боясь его потерять, Чимин постоянно ловил его за воротник куртки, направляя в нужную им сторону. Как и ожидалось, Тэхен оказался очень впечатлен украшением дома, не забыв отметить это перед его хозяином. Он застенчиво представился Хосоку, благодаря за предоставленное жилье. На что Чимин тихо усмехнулся, зная, какой язвой тот может быть, и как быстро первое впечатление разобьется о суровую реальность, когда однажды Хосок-хен придет в разоренную Тэхеном кухню. Однако, он был уверен, что Тэ сможет поладить со всеми присутствующими и, возможно, даже с Юнги. Возможно, не сразу. Отправляя Тэ наверх разбирать вещи, Чимин остался в гостиной, внимательно наблюдая за старшим, который все еще перебирал оставшиеся коробки с украшениями. Предложение помочь было категорично отвергнуто, поэтому уже через пять минут ему пришлось последовать за Тэхеном, оставляя Чонов на первом этаже. — Что. Ты. Наделал?! — выделяя каждое слово, ужаснулся Чимин. При входе в комнату валялся раскрытый чемодан, вокруг которого уже было разбросано не мало вещей. Его владелец также валялся, но на заправленной кровати, что-то активно печатая в своем телефоне и самозабвенно покачивая ногой. Обратив внимание на возглас Чимина, он уставился на него сощуренными глазами, довольно улыбаясь. — Ну рассказывай, где твой Мин Юнги. Кто он такой и с чем его едят. — переворачиваясь на бок и откидывая телефон в сторону, начинает Тэхен. — Я устал от недосказанности. Хочу знать всю правду, в мельчайших подробностях. Раздражение отступило, моментально найдя замену легким смущением. С тяжелым вздохом Чимин приземляется на кровать рядом с другом, начиная рассказывать события последних недель. Тэ слушал внимательно, улавливая каждую деталь, чтобы составить для себя психологический портрет Юнги. Периодически давая громкие комментарии, он получал хлопок по плечу и, умоляющий быть тише, взгляд. — Получается, вы с Юнги теперь вместе. — делает вывод Тэхен после длинного монолога друга. — Ну.. Возможно и так, но мы никогда об этом не разговаривали. — вырисовывая пальцем круги на мятом пледе, произнес Чимин. — Какая глупость! — возмущенно восклицает Тэхен, испугав брюнета. — Не всегда нужно об этом говорить. Все и так понятно – вы целуетесь при любой удобной возможности. Для меня этого достаточно, чтобы называть это отношениями. — Тут ты не прав. Разве ты встречаешься со всеми теми людьми, с которыми целуешься в клубах? — издевательски поднимает брови Чимин, на что Тэхен только закатывает глаза, картинно и обиженно отворачиваясь. Тэхен тут же приспособился к новой обстановке, мгновенно очаровывая новых знакомых. По неизвестной Чимину причине, он сконцентрировал все свое внимание на Чонгуке, что, первое время, провоцировало несерьезные конфликты из-за пресечения личных границ младшего. Их перепалки забавляли старших с каждым разом все больше. Казалось, что их темпераменты абсолютно несочетаемы. С самого утра Тэ мельтешил перед Чонгуком, доставая того своим повышенным вниманием. В те моменты, когда Чонгук уходил в себя, а его отстраненность была частым явлением, Тэ моментально оказывался рядом занимая все пространство вокруг. Чимину даже казалось, что он приехал не к нему, а к Гуку, ведь практически все они делали вместе. На удивление, и Чону удалось быстро привыкнуть к новой компании. Он сам начал проявлять неподдельный интерес к Тэ, и все время оказывался рядом с ним. Их тандем стал привычным для Чимина за эти пару дней. Он прекрасно знал, что если Тэ нет рядом с ним, то он обязательно ошивается где-то в поле зрения Чонгука, и наоборот. Наступило 25 декабря, и в доме с самого утра было шумно. Хосок сильно суетился, пытаясь уместить все задачи в голове, а затем быстро их выполнить. Приехавшие только вчера близкие друзья Хосока, еще не успели влиться в их будничный темп, который ускорился с приближением праздника. Им оставалось только не мешаться под ногами Хосока, не проявляя инициативы, но быстро реагируя на неожиданно возникающие просьбы. Самым ярким из гостей был Ким Намджун. Чимин его быстро запомнил, потому что тот был единственным кто, то и дело лез к Хосоку в попытках оказать помощь, но Чон чуть ли не в истерике отгонял его от всех острых, горячих и потенциально опасных для жизни вещей. По началу Чимин не понимал причины такой реакции, но, когда за завтраком он застал Намджуна с пакетом льда у руки, обожженной о разлитый какао, то все сразу понял. Юнги все так и не появлялся. Чимин стал переживать, что тот вовсе не приедет. Он не отвечал на его сообщения со вчерашнего вечера, поэтому младший не мог в полной мере погрузится в праздничные настроения присутствующих. Ближе к обеду Хосок попросил их с Тэ сходить до ближайшего магазина, считая, что содержимого холодильника недостаточно. На улице было пасмурно, но тепло. Погода предвещала скорый снег. Они поднимались в гору, вдоль заснеженной лесополосы по пустой дороге. Вряд ли в праздничный день им могла встретится машина, поэтому они, то и дело выбегали на проезжую часть, перебрасываясь горстками снега. В один момент Чимин теряет Тэхена из виду, хотя того тяжело не заметить из-за цвета куртки. В панике разворачиваясь, чтобы предостеречь возможное «нападение» со стороны лучшего друга, он не успевает среагировать, как мокрый снег уже вываливается ему прямо на голову. Чимин был только в меховых наушниках, поэтому его волосы моментально намокли и слиплись. Пытаясь догнать умирающего от приступа смеха Тэхена, он сильно лупил его своими варежками на веревочках, пока тот не остановился и не развернулся к нему лицом. — Ты выглядишь таким счастливым, Чимин-и! — продолжал смеяться Тэ. — Не думаю. — притворно раздражаясь и продолжая бить его, ответил Чимин. — Я совершенно не рад иметь снег за воротником. — Я не об этом говорю. Ты в Сеуле выглядишь по-настоящему счастливым и живым. Здесь тебе как-будто даже дышится легче. — поясняет Ким. Немного помедлив, Чимин кивнул, расплываясь в беспечной улыбке. Единственным минусом Сеула было отсутствие в нем Тэхена. Он буквально был тем солнечным светом в его жизни, который всегда освещал темные уголки его сознания, вытаскивая из состояния, с которым, кажется, уже невозможно справиться. Возвращаясь с полными пакетами продуктов, они заметили возле ворот дома кого-то отдаленно напоминающего человека. Подойдя ближе, Чимин смог разглядеть в нем тепло укутанного Юнги. На блондине была черная шапка-бини, такая же черная короткая куртка и сильно выделяющийся на этом фоне белый шарф. Он напряженно смотрел в экран телефона, держа в руках такой же пакет, как и у них. Тэхен засуетился, спрашивая у Чимина о незнакомце, заведомо зная ответ. Этим он привлек внимание Юнги, взгляд которого теперь был прикован только к ним. Подойдя ближе, Чимин молился всем богам, чтобы Тэ не выкинул какую-нибудь хрень, пока тот, практически подскакивая, уже стремился в сторону старшего, предвкушая первое знакомство. — Юнги-я, привет. — смущенно поздоровался Чимин, опуская взгляд. — Приветствую, Юнги-хен. — подавляя смешок, тут же здоровается Тэ. — Я много о тебе наслышан. Очень рад знакомству. — Я тоже рад. — мягко улыбается Юнги. — Очевидно, я пришел к нужному дому, раз вы здесь. Ни разу не был в доме семьи Хосока.. — Большое упущение! — повышает голос Тэ, выхватывая пакет из рук Чимина. — Я как раз пойду во внутрь, вы догоняйте. Он мгновенно исчезает за воротами, оставляя ключи Паку. — Боже, почему твои волосы такие мокрые? Ты не замерз? — после небольшой паузы обеспокоено спрашивает Юнги, стягивая шарф с шеи. — Тэхен переборщил с игрой в снежки, но ничего страшного.. — отвечает Чимин, дотрагиваясь до слипшихся и торчащих в разные стороны прядей. — Ты заболеешь, и я не буду тебя выхаживать. — блондин раздраженно возражает, набрасывая свой шарф на голову Чимина и оборачивая вокруг его шеи. Младший еще сердито протестовал, пока Юнги сосредоточенно поправлял шарф на его голове. Мокрые волосы липли к рукам и сильно холодили их. Юнги возмущало то, что Чимин провел столько времени на улице с мокрой головой. Закончив, Мин неожиданно резко для младшего притягивает его к себе за концы шарфа. Он оборвал его на полу слове, и коротко целуя в раскрытые губы. — Давай, пожалуйста, зайдем в дом. Я беспокоюсь о твоем здоровье. У тебя очень холодные губы. Чимин, кажется, покраснел до кончиков ушей от такого замечания. Он послушно последовал за старшим, отдавая ему ключи от калитки.