Тьма душ

Люди никогда не могут предугадать как сложится их дальнейшная жизнь. Долгое время дни могут сменяться друг другом без каких-либо изменений и уже начинает казаться, что так будет всегда — каждый день одинаковый. Не были исключением и они: Ли Ахен пропадала целыми днями среди цветов и порой разбавляла это посиделками с друзьями, походами в кино или прогулками по набережной. Не сказать, что сейчас все сильно изменилось, но в истории появился мужчина, который сумел внести неожиданность и спонтанность. Ким Соен на протяжении долгих годов пережевала одно и то же. Изо дня в день — где бы она не была, с кем бы она не была и под чем бы она не была — внутреннее состояние души оставалось стабильным. Уничтоженным. И только вот-вот, кажется, начало что-то оживать. Ким Тэхен хоть дни его жизни никогда не были скупы на неожиданности, но основная цель его была месть. Все свои дни последних лет он засыпал и просыпался лишь с одной мыслью — отомстить. От жизни кроме этого он ничего больше не желал. Так было и до сих пор так остаётся, конечно, но в последняя время он все чаще задумывается о семье. Чон Чонгук прошёл не один этап, на котором ни мало раз был в шаге от гибели. Вся его жизнь была выстроена на риске. Риск, проложивший ему дорогу к месту, на котором он сейчас находится. Все что он делал крутилось вокруг одного — власть. Ничего более не рассматривалось и казалось быть не могло. Однако в эти месяцы одно имя настойчиво продолжало врываться в голову, отвлекая его от рабочих дел. Все это к тому, что у каждого есть привычный ритм жизни и он может продолжаться в одном темпе неделю, месяц и даже годы, но достаточно одного дня, а порой часа и минут, чтобы ритм сбился. И все, жизнь может закрутиться в таком водовороте, что оттуда вылезти удастся не каждому. И даже тот, кому удалось, к жизни до уже не вернётся. Не сможет. *** Неделя пронеслась быстротечно, а Ахен до сих пор не смогла определиться, что подарить матери на день рождение, которое уже завтра. Она выбирала между тем, что бы купить что-нибудь из украшений и даже сохранила в закладках несколько понравившихся вариантов или думала над тем, чтобы купить карту в один из популярных салонов, где включены все процедурные услуги. Ахен позвала к себе на работу Соен, чтобы посидеть и заказать роллы. Вдвоём веселее все равно. Заодно думала посоветоваться с ней насчёт подарка, но вовремя прикусила язык. Это могло выйти бестактно, говорить о подарке матери, зная историю о родителях. Да, многие скажут «дело прошлое», но как это может быть прошлым, когда любовь к ним продолжает храниться в сердце? Рана может и затянулась, но если начать ковырять, она напомнит о себе. — Почему ты не поступила в архитектурный? — поинтересовалась Соен, листая скетчбук. — Рисовать это мое хобби, а когда то что нравится становится учебой, где у тебя возникает обязательства, то это перестаёт нравится. — объясняет Ли, смакивая ролл в соусе. — Если я бы заставляла себя рисовать, когда мне этого не хочется, но надо сдать работу, то к концу учебы мне этот карандаш был бы ненавистен. Соен поджала губы и протянула тихое «понятно». В очередной раз Ким убеждалась, что Ахен рассудительна и очень ответственно подходит к вещам. Ее позиции и взгляды всегда обоснованы, она может объяснить свой выбор и свои решения. Соен в некотором смысле даже восхищается ею. — Тебе не понравилось? — доживав говорит Ахен. — Ты почти не ела. — Нет, роллы очень вкусные. — не соврала Соен. — Просто у меня нет аппетита. — Все хорошо? — сомнительно спрашивает та. — Ты и выглядишь бледно. — Думаю это все пмс. — улыбнувшись говорит Соен. Чистейшая ложь. Все намного хуже, чем просто пмс. Прямо сейчас, сидя на этом стуле ее ломит. Ломит по нарастающей. Соен это теперь уже знает. Первый раз приступ был позавчера, сразу на следующий вечер, когда она не приняла таблетку. Они закончились, а девушка была и рада, решив, что заигрываться на более длительный срок не стоит. Ошиблась, когда подумала, что последствия будут примерно такие же, как после антидиприсантов. Позовчера все началось с нервозности, она не могла усидеть на месте. Она даже отправилась под холодный душ в надежде, что это поможет. Пальцы рук казалось онемели и Соен поспешила выйти, но открыв стельную дверь и, вступив на кафель, не успела удержаться и завалилась на пол. Мокрая, голая и с жутким ознобом, который охватил все тело. Без сил и абсолютного понимания, что происходит. Разум отдалился от тела и унёсся в мир иллюзий. Она была в сознании, а глаза широко распахнуты, но все вокруг закручивалось и плыло. Тело отказывалось подчиняться, помочь дойти хотя бы до кровати. Все что ей удалось сделать это втягивать воздух через рот и хлопать ресницами, пока в какой-то момент сознание не отключилось. Когда она открыла глаза, то лежала на том же месте. По ощущениям будто ничего и не было, она просто уснула на полу из-за чего затекло тело и немного побаливало. Больше ничего. Словно этого страшного состояния и не было. Соен не была уверена на все сто процентов, но остановилась на мысли, что это были последствия приёма таблеток. Неожиданно и пугающе, конечно, но не более. Так или иначе резкий отказ от приёма должен был сказаться. Соен это приняла как нечто положенное и естественное. В целом ничего страшного не произошло, она с этим состоянием справилась и пережела, а значит все успешно. Больше беспокоится не стоит, думала Ким ещё вчера, ибо вчера вообще она не чувствовала изменений в состоянии. А сегодня с утра самочувствие было странным, она толком объяснить даже не может, что именно ее беспокоило. Ведь ничего не болело. И все же Соен подумала, что не стоит зацикливаться. Поэтому и согласилась прийти к Ахен, чтобы не оставаться одной. Но сейчас считает, что лушче стоило отлежаться дома. В какой-то момент у неё язык начинает неметь. Соен виду не подаёт, продолжает дальше рисунки рассматривать. Ахен ей что-то говорит, кажется о новом сорте цветов рассказывает. Непонятно. Ее голос звучит отдалено. Соен невнятно звук по типу «мм» протягивает еле, пытаясь показать, что она ее слушает. У самой нервно глаза бегают, благо голова опущена и подруга панику заметить не может. У Ахен телефон звенеть, который у стойки на зарядке стоит и она встаёт, чтобы ответить. Соен бога благодарит, что Ахен отвлёк. Резкий звук как при брошенном микрофоне бьет по ушным перепонкам вынуждая Соен зубы сомкнуть. Ахен телефон кладёт и в спешке мимо Соен проносится, извиняясь и сообщая, что ей срочно нужно освободить место для разгрузки товара в рабочей комнате. В глазах Соен то все темнеет, то ярким светом ослепляет. Не выдерживает, сгибается. Лицо прячет в руках. Так, Соен, все хорошо. Нужно собраться. Сначала оглушает тишина. Ни единого звука. Соен находит силы на ноги подняться. Нужно уходить. Немедленно. Слух возвращается. Теперь слышно все и сразу. Все звуки смешались. Она даже слышит как дышат цветы! Ты бредишь. Приди в себя! Пошатываясь достигает стойки.Хватается за неё, переводит дыхания и оглядывается назад в строну двери, за которой Ахен с чём-то возиться. Игнорирует размывающиеся перед собой стены. Игнорирует тихий шёпот у самого уха. Его нет. Это галлюцинация. В стороне колокольчики звучат. Кто-то зашёл. Соен как только может выпрямляется. Голову чуть опущенной держит. Сейчас, она чуть собирется и просто мимо посетителя вылетит. Все силы воедино. Раз. — Я здесь, неси сюда. — кричит Ахен. Успокаивающий выдох. Два. — Уверена, что хватит места? Т-три… Голос. Тот голос. Нет. Нет. Нет.Нет. Нет. Только не сейчас. Только не так по настоящему. Только не так правдоподобно. Соен не поднимая головы, проносится мимо мужчины и вылетает на улицу, оставляя того стоять ещё пару секунд коробками руках, пытаясь понять, что это было. — Теперь уж точно хватит. — говорит Ахен, выглядывая. — А где… — не заканчивает смотря на пустой стул и брошенный около него скетчбук. — Если ты про ту девушку, то она выбежала чуть ранее. Ахен ничего не понимает. Спешит в строну двери, но выйдя не обнаруживает и следа подруги. *** Безлюдный переулок, который заканчивается тупиком в виде бетонной стены кирпичного задания. От пластмассовых контейнеров с мусором стоит вонь, которая жжёт глаза. Девушке настолько паршиво, что жжение в глазах это наименьшая проблема. Она ее даже не чувствует. Ее руки хаотично ведут по стенам, будто в поисках чего-то. Жмётся мокрой от слез щекой к бетону. Пачкает, оставляет грязные разводы на мягкой щеке. После бега ноги трясутся и подкашиваются и Соен опускается на землю. Каждая кость тела ноет и ломится, будто ее весь день забивали камнями. Раскромсали. Пропустили через мясорубка и вновь слепили. Истощённый вопль рвёт глотку. Сцепив зубы до боли в челюсти, вытягивает шею так, что на тонкой кожа выступают вены. Заваливается на бок. Царапает грязный асфальт. Сильно. Ногти с кожей сдирает. Ломка терзает ее, как дикий зверь, разрывающий на части. Каждое дыхание отзывается в её груди сдавленным криком, а мир вокруг с каким-то уродливым изяществом начал распадаться. Голоса заползают в её сознание, шепчут, что не уйдут, пока она не заплатит. «Ты сама выбрала этот путь», — шепчут они, смеясь. Но самое худшее это не содранная кожа, и не запах помойки, пропитавший всю ее и даже не боль, по садистски рвущая на части. Все это можно пережить. Вот что нельзя пережить — это картины прошлого, которые вернулись: зелёное платье, кровь по всей гостиной, изувеченные тела родителей и голос, приказавший бежать. Голос, который после этого не раз звучавший в голове. Только в мыслях. Да, ранящий и убивающий, но всегда остающийся в голове. И никогда не становящийся явью. До сегодняшнего дня. Там в магазине он был такой настоящий. Такой реальный. В точности как в тот день. Наркота, к которой Соен прибегла, чтобы заглушить его в сознании, возродил его в жизни. Это и есть плата за те дни, когда она жила? Опыт тебя ничему не учит, Соен. Поверила. Обманулась. Захотела изменить жизнь? Понравилось быть живой? Почувствовала что-то ещё помимо вечных мучений? Любовь? Заинтересованность? Только чуть забылась ты. Не учла, что все это благодаря тем синим пилюлям. Думала воспользуешься их помощью, а затем спокойно бросишь? Бросишь, когда тебе станет лучше? Нееет, дорогая. Так дела не делаются. Их нельзя использовать и выбросить. Они не отпускают. Они мстят. Они мучают, пока ты не возвращаешься назад. Не знала? Но ничего, милая. Они умеют прощать. Тебе нужно просто вернуться к ним. Вернись, и просто положи синий кружок на язык. Вернись, и твои пытки буду прекращены. Вернись, и они вновь помогут. Вернись. *** — Мы переловили доставщиков голубой лагуны, но меньше этого дерьма в клубах не становится. — докладывает Чимин. — Не удалось отследить, кто передаёт товар? — спросил Тэхен. — Нет, товар оставляют в ячейках в разных точках города, поэтому многие даже не знают, на кого работают. Я обратился к Гонсу из полицейского участка, чтобы он просмотрел, кто оставляет товар, думал, проследить и вычислить, где находятся склады. Но кто-то нас опередил, видео с камер наблюдения стёрты. А Юнги предусмотрителен. Тэхен усмехается и смотрит на Чона, который задумчиво глядит в дверь. — Так не может продолжаться. — нарушает молчание Чонгук. Все это время он слушал и анализировал ситуацию. В последняя время дела начали идти плохо и чем мягче меры он принимает, тем только хуже. — После того, как завтра товар будет отправлен в Китай, следующая наша задача это покончить с Юнги. — Хочешь развязать войну? — спрашивает Тэхен. — Она уже идёт. — переведя взгляд на друга. — Больше никакие правила соблюдаться не будут. Юнги без тайской поддержки ничего из себя не представляет. — К нему не легко будет подобраться. — говорит Пак. — Он слишком боится за свою жизнь, поэтому его люди всегда на готовы. Чонгук молчит. Чимин прав. Эта трусливая шавка слишком дорожит собой. Но навряд ли он ожидает прямого нападения. Его клуб, наверняка он уверен, что никто туда не сунется. Вот, где его можно застать врасплох. — К этому мы ещё вернёмся. — говорит Чонгук и, сцепив руки, кладёт их на стол. — Поговорим о завтрашнем дне. Я лично отправляюсь на порт и прослежу за погрузкой. Чимин, ты завтра с утра проведёшь контрольные бои, а после пусть отдыхают. Устрой ребятам выходной, пусть погуляют по клубам, по трахаются, увидятся с семьей. — распорядился мужчина. — Понял. Если это все, то я пойду. Чимин встал и, не встретив возражения, покинул помещение. В кабинете воцарилась тишина. С недавних пор кроме обсуждения дел разговор между Чоном и Тэхеном не вязался. Чонгук догадывался с чем это может быть связано. Ким глянул на часы, время было пол седьмого. — Мне тоже пора. — сказал Тэхен и стал было уходить. — Может наконец скажешь то, что хочешь сказать. — бросил ему в спину Чонгук. Тэхен остановился. — Если я скажу, это что-то изменит? — спросил Ким, а затем развернулся к столу, за которым находился Чонгук. Тэхен прекрасно понимал, что слово о том, чтобы он держался по дальше от сестры не будут иметь никакой силы. Для Чонгука этот запрет прозвучит просто смешно. Он не отступит, особенно когда получает взаимную заинтересованность со строны Соен. — Нет, но тебе станет легче. — с присущей ему прямолинейностью сказал Чон. Техэн всегда был и есть отличный друг и напарник. Он являлся одним из не многих людей, которыми Чонгук дорожил, но это не означало, что такого роды вопросы будут согласовываться с ним. — Не расстраивай ее. — после небольшой паузы говорит Тэхен. — Соен этого не заслужает. Сказав это, Ким вышел. Подходя к припаркованной машине, Тэхен набрал Ахен. Днём она звонила, хотела, чтобы мужчина вместе с ней прошёлся по торговому центру. Ему пришлось отказать, дел сегодня было полно. После нескольких гудков на том конце прозвучал женский голос. — Где ты? — спросил, садясь в машину. — В торговом центре. — Долго осталось? — Нет, думаю в ещё один магазин и домой. А ты где? — Только закончил работу и… — не договаривает Ким, уловив слухом мужской голос рядом с Соен. — С кем ты? — мрачнеет. Ахен с секунду молчит, за это время одаривает друга тяжелым взглядом. Сказала ведь помолчать! — С Сухо. — Понял. Заканчивай, я подъеду минут двадцать. Машина остановилась на парковочном месте перед входом в здание через дорогу. Тэхен отправил сообщение о том, что ждет снаружи. Постукивая пальцами по рулю, мужчина наблюдал за выходящими входящими в торговый центр людьми. Спустя пять минут там же показалась Ахен вместе с другом, который помогал ей донести пакеты. Ким вышел из машины. — Привет. — поздоровался Сухо, на что получил сухой кивок со стороны Тэхена. — Можно положить на заднее сиденье. — указала Ахен другу. Сама она подошла к Тэхена, обнимая и позволяя поцеловать себя в макушку. Ахен поблагодарила друга за помощь и тот, попрощавшись, направился к своей машине. — Откуда он взялся? — говорит Ким, когда они садятся в машину. — Я позвала его, когда ты сказал, что у тебя не получится. — То есть, когда у меня не будет получаться, ты во всех вопросах будешь приглашать его? Ахен закатила. — Техен, ты же понимаешь, что сейчас придерешься без каких-либо причин? — Мне казалась, что в прошлый раз мы решили касательного твоего друга. — Мы ничего не решали. Ты сказал, что тебе не нравится наша близкая дружба, я это услышала, но менять ничего не обещала. — отстаивает свою позицию девушка. — Ты уверена, что это просто дружба? — бросает взгляд на неё. — Не говори глупости! — возмутилась Ахен. — Да, ты в нем видишь друга, но не уверен, что в тебе он видит подругу. — Бред! — качает головой Ахен. — Мы дружим с детства! Думаешь, у него не было времени признаться в симпатии, если это так, как ты говоришь? Тэхен улыбается, так снисходительно, как если бы улыбался маленькому ребёнку, который рассказал что-то по-детски наивное. — Дело не во времени. Сухо знает, что ты видишь в нем лишь друга и молчит о своих чувствах, зная, что если скажет о них, то и друзьями вы быть не сможете. — Не правда. — отказывается принимать его версию. — Проблема женщин в том, что не понимают, что мужчины, в так называемой дружбе, мыслят чуть иначе, чем женщины. — Даже если так, — понимает, что спорить и доказывать обратное ему бесполезно. — Сухо прекрасно видит, что между нами и, что я с тобой, а значит, знает, что он для меня просто отличный друг. — Не слишком ли это жестоко. Дружить с ним, зная, что нравишься ему и не скрывая перед ним показывать свои чувства к другому. — Этот другой вообще-то ты! — не выдерживает больше Ахен. — И ещё, я ничего не знаю! Это ты считаешь, что я ему нравлюсь. Я же с этим не согласна! Тэхен смеётся в голос. Ему доставляет удовольствие выводить девушку из себя. — Хорошо, пусть будет по твоему. — уступает ей мужчина. Они сейчас едут ужинать и ни к чему портить настроение. *** Бросив таксисту смятые купюры денег Соен вышла из машины. Ее внешний вид, да и состояние не соответствовали дресс-коду клуба, но у неё не было времени приводить себя в порядок, после того как больше двух часов провалялась у помойки. Дрожащими руками зачесав волосы назад, поправив рукава чёрной рубашки, Соен как может ровно зашагала в сторону входа. Так как уже была ночь, то около клуба было шумно и многолюдно. Соен уже подходила к входу, когда оттуда показалось знакомое лицо. Запаниковав, Соен суетливо забегала глазами по сторонам в поисках укрытия, но было уже поздно. — Бэмби? Мужчина ее заметил. — Заметила, что наши встречи всегда неожиданны? — Это верно. — выдавила из себя улыбку она. — Что ты здесь делаешь? — спросил Пак. — Подруги пригласи. — на автомате выдумала Соен. — Решили немного повеселиться. А ты что тут делаешь? — переводит стрелки быстро. — Ответ аналогичен, но я уже ухожу. Знаешь ли возраст уже не тот, чтобы до глубокой ночи засиживаться. — пошучивая сказал Чимин. Соен посмеялась, пытаясь поддержать его, а сама мысленно молилась, чтобы он наконец уже свалил. Пока она не выставит себя ещё большей идиоткой и в конечном счете не вызывать подозрений. — Ну ладно, я пошёл. — Ты же не скажешь никому, что видел меня тут? Чимин усмехнулся. — Не волнуйся. Можешь спокойно веселиться, но будь аккуратна. — Спасибо. — Увидимся. — говорит Пак и, подмигнув, уходит. Соен выдыхает, сгибается попалам, упираясь руками в колени. Чудо, что мужчина не обратил внимание на ее плохой вид и странное поведение, которое Соен всеми силами старалась контролировать. Видимо удачно, раз пронесло или Чимин был пьян отчего и не заметил. Следующие двадцать минут Соен провела за барной стойкой в томительном ожидании, когда ей позволят встретиться с Мин Юнги. Ни люди вокруг, ни шумная музыка разрывающая танцпол за спиной не сбивали ее мысль с одного единственного слова. Быстрее. Быстрее. Быстрее, умоляю! — Господин Мин не может сейчас встретиться с вами. — говорит вернувшийся бармен. — Но он передал вам это. — мужчина протянул белый пузырёк, который Соен тут же сгребла и сунула в сумку. — Сколько? — Господин Мин сказал, что возьмёт с вас плату позже. И не имело в эту минуту для неё значение, что имелось в виду под платой и на сколько будет велика цена за отсрочку. *** Рассвет мелькнул на горизонте. Лёгкий туман, осевший за ночь, постепенно испарился и новый день встретил своих первых посетителей. Ранние пташки, которые после сладкого сна были полны сил и готовности приживать свою лучшую жизнь. Кто-то встал рано, чтобы пробежаться. Кто-то, чтобы без опозданий доехать до работы на том конце города. А кто-то и вовсе не ложился. Мучаемый собственной памятью он не сумел сомкнуть глаз. Он думал всю ночь. Сидя на постели и глядя в решётчатое окно, неразборчиво бормотал под нос. И когда первые лучи солнца ослепили глаза, старик поднял голову и застыл с приоткрытым ртом, с губ которых слетело имя… Он вспомнил. *** Ресторан в итальянском стиле был выбран Ахен, так как ее мать обожала все, что связано с Италией. Техен сидел за круглым столом между Ахен и госпожой Ли. Мужчина изначально отнесся сомнительно к предложению стать гостям на внутрисемейном празднике, однако настойчивость Ахен привело к тому, что сейчас он находится напротив господина Ли. Но, к удивлению, вечер проходил намного благоприятней, чем мужчина ожидал. Естественно, ни Тэхен, ни господин Ли не были счастливы оказаться за одним столом и даже в самом странном сне не могли увидеть такую картину. Тэхен вел себя непринуждённо, ему даже удалось выстроить интересный диалог с госпожой Ли. Она оказалась приятным собеседником в отличие от своего мужа, который как бы не старался не мог скрыть своего отношения к Киму. После ужина, им должны были принести десерт и в этом промежутке, господин Ли пригласил его выйти покурить на террасу. — Будь моя воля, и Ахен на метр к тебе не подошла. — начал господин Ли после первой затяжки. — но раз уж так вышло, что моя дочь выбрала тебя, то приходится мириться с этим. Ладно, ты кажется действительно ее любишь, но насколько эти чувства прочные? Какую тяжесть они способны вынести? — спрашивает, все также смотря на вечерний город. — К чему эти разговоры, господин Ли? Мужчина помолчал. Он выкинул недокуренный окурок и развернулся к Киму. — Мы оба знаем к какой жизни принадлежишь ты и какой принадлежал я. В этом мире всегда есть другу к другу вопросы, вражда… и я хочу знать, готов ли ты оставить это в прошлом? Усмешка коснулась губ Тэхена. — Вы можете не беспокоиться, господин Ли, как человек вы мне не симпатизируете, думаю, это взаимно, но все остальное предполагалось работой, в этом не было ничего личного. Сейчас вы отец Ахен, ради которой я держусь к вам уважительно и от вас требуется только то же самое. На террасе показалась Ахен. — Вы идёте? — спрашивает она, останавливаясь у входа. — Конечно, дорогая. — говорит господин Ли и проходит внутрь первым. — Все в порядке? — сказала Ахен, подойдя к мужчине. Тэхен успокаивающе улыбается, заглядывая в глубокие глаза. Поглаживает большим пальцем нежную щеку девушки. — Я говорил, что ты сегодня прекрасно выглядишь? — уточняет, наклонившись к ее лицу. — Нет, — на лице у неё появилась озорная улыбка. — Ты сказал другое. — Напомни-ка? — Ты сказал, что сорвёшь это платье сразу после вечера. — в самые губы шепчет ему Ахен. Мужские пальцы скомкивают ткань этого чёртогозелёного, дьявольскикороткого платья по бокам царапая бёдра. — Не сомневайся в этом. — низким, бархатистым тембром озвучивает у самого женского уха. Прервав накопляющееся страсти, пара вернулась в зал. Но не успел Тэхен сесть за стол, как в кармане пиджаке завибрировал телефон. Мужчина достает и глядя на неопределенный номер говорит: — Не против, если я отвечу? — спрашивает ради приличия. — Слушаю. — Господин Ким? — Да. — Добрый вечер. Эта медсестра господина Сувона. Пациент весь день что-то шепчет себе под нос и повторяет ваше имя. Мы никак не можем его успокоить, не могли бы приехать? — Что именно он говорит? — спрашивает, поднимаясь с места. — Говорит, что должен поговорить с вами, остальное я не сумела разобрать. Надежда. Его сердца начинает отбивать обратный отсчёт. — Скоро буду — бросает трубку. — Прошу меня извинить, но мне необходимо идти. — Все хорошо? — обеспокоено спрашивает Ахен. — Вполне. — говорит мужчинам. — Что ж, приятного вечера и ещё раз, поздравляю вас с днём рождения, госпожа Ли. Попрощавшись, Ким Тэхен покидает заведение. *** Каждая секунда дорожного движения казалась невыносимо долгой, словно время, как зловещий темный океан, растягивалось до бесконечности. За окном сверкали огни городских высоток, но он не видел их — его мысли кружились в опасном танце, стремясь к месту, где его ждали. Он гнал на красный. Гнал под возмущённые сигналы других водителей. Гнал туда, где его ждала правда. Звук резких тормозов. Мужчина большими ногами преодолевает лестницу и входит в приемную, где его встречает медсестра. Провожает его до двери, попутно сообщая, что ему вкололи успокоительное. Просит не задерживаться, так как время отбоя уже давно вышло. Ким заходит в палату. Господин Сувон стоит у окна и в такт музыки, играющей только у него в мозгу, покачивает головой. — Господин Сувон? Старик вздрогнул, будто его вырвали из дрема, и повернулся на голос. Старик поднял дрожащую руку и указал пальцем на него. — Ты же Ким Тэхен? — спросил старик. — Да. Тэхен понимает, что сейчас ему нужно быть предельно острожным, поэтому отвечает спокойным, неторопливым голосом. — Ты пришёл, чтобы проводить меня в сад? — Но сейчас очень поздно для прогулок, господин Сувон. — сказал мужчина, делая аккуратные шаги к нему. — Вы позвали меня. — напоминает ему Ким. — Я? — удивляется старик. Сука. Терпение. — Верно, вы же хотели мне что-то сказать. — внушительной улыбкой говорит мужчина. — Хотел что-то сказать…. — бормочет старик и переводит поникший взгляд в стену. Беззвучно шевелит губами, пытается вспомнить. Ким молчит рядом. Ждёт. Однако ощущает как потихоньку вера испаряется. Спустя недолгое ожидание, мужчина мирится с тем, что в очередной раз слишком понадеялся. Секунда. Две Три. Тэхен направился в строну двери. — Ли Ахен…. Вдруг звучит за спиной и мужчина поворачивается. — Что? — у Тэхена брови сведены к переносице. — Его фамилия тоже была Ли. Что несёт этот больной старик? — Чья фамилия? — Убийцы твоего отца. И вместо долгожданного чувства удовлетворения, Тэхен ощущает острое нежелание верить в услышанное. *** Настойчивые звонки в дверь сбили с пути прямого поглощения сном сознания Соен. Удивлюсь тому, кто решил в двенадцать ночи заявиться к порогу, Соен сонно поплелась вниз. Нажав на кнопку, она ответила на домофон и глянула на экран. — Кто? — спросила Соен, видя непонятный силуэт. Через пару секунд перед камерой мелькнуло лицо Чона, который еле держался на ногах. Соен поспешала на улицу. Стоило ей открыть дверь и мужчина завалился вперёд. Девушке не удалось удержать мужское тело и она вместе с ним провалилась на землю. — Чонгук… — только и шепчет Соен, поднимая испачканные в крови руки.