i need somebody day6
чан устал. чан чертовски устал от одиночества. ему хочется обычных теплых объятий со спины. хочется обычных поцелуев по утрам. хочется обычного человеческого счастья. не то, чтобы он был каким-то лузером, у которого нет друзей. отнюдь. кристофер бан — знаменитый продюсер, которого называют моцартом своего времени. у него есть верные друзья, джисон и чанбин, есть популярность, обеспечивающая миллионами фанатов, есть в конце концов знакомые среди знаменитостей. его каждый день окружают десятки, если не сотни людей. но почему же он один?Почему же я один? Ведь вокруг так много людей.
ему тридцать один. расцвет сил и возможностей. «жизнь только начинается» — скажут верхушки светского общества. но чан так сильно устал от одиночества. так сильно устал от холодного постельного белья, пустого холодильника, единственной собственной щетки в ванной, тишины в огромной квартире. ему хочется слышать счастливый смех любимого человека и топот маленьких ножек. хочется слышать шипение, дающее знать, что их ребенок спит. хочется слышать веселый лай собаки или мурчания кота, которых выпросит их малыш. хочется слышать тихие стоны, раздающиеся совсем рядом с его ухом, после тяжелого дня на их кровати. чан мечтает о семье.Почему же я один? Я так одинок, мне нужен кто-нибудь, Я нуждаюсь в ком-то сейчас.
его жизнь напоминает день сурка, порой разбавляясь чем-то новым, например, приглашением на различные церемонии вручения наград. сегодня так и получилось. сынмин, его менеджер, зачитывает письмо, которое прислали вместе с букетом каких-то чересчур пахучих цветов. кристофера бана приглашают на очередную премию. — когда вылет? — через три дня, чан, — ким убирает бумажку обратно в конверт и садится за рабочий стол, сразу же открывая ноутбук, — у нас же будет денек на отдых? — да, — вообще нет, но чан и его команда последние три месяца усердно работали, поэтому заслужили хотя бы неделю на долгожданный отпуск. замечает, как радуется парень, и хитро улыбается, — даже неделя. а что? у тебя кто-то есть в токио? — чан! — младший комкает ярко-розовый стикер и кидает в своего босса, — выкинь эти мысли из своей похабной головешки! так-то сынмин бану подчиненный, но они работают уже два года плечом к плечу. старший привык к порой жесткому юмору кима, который доводит до белого коления их общего друга, чанбина, и прямолинейности, способной иногда убить всех на повал. а сынмин привык к вечному великодушию альфы, так что частенько грубо отказывает другим менеджерам, желающим встретиться с господином баном. — у меня там школьный друг, — вздыхает так грустно, что чану становится слегка совестно, — мы учились вместе с начала средней школы и после выпуска разъехались, но общаемся до сих пор. вот думаю, если время найдется, то навещу его. старший кивает и треплет синие волосы своего менеджера. терять друзей после школы не самое приятное явление, но тем не менее с ним сталкивается почти каждый третий. и чан рад, что их дружба с чанбином остается все такой же. слегка дурной, со своими идиотскими шутками, но верной и искренней. закончили среднюю и старшую школу вместе, поступили в один университет на одну специальность вместе, познакомились с джисоном вместе, открыли собственную продюсерскую компанию вместе. бан и знать не хочет, как сложилась бы его жизнь без чанбина и позже присоединившегося хана. три дня пролетают со скоростью света. работа над новыми песнями не ждет, поэтому бан торчит за ноутбуком с утра до ночи, делая небольшие перерывы для сна, еды и других физиологических потребностей. из-за усталости он становится слишком раздражительным, пугая порой омежью сущность сынмина и джисона. его рык заставлял вздрогнуть обоих и перевести волнительный взгляд на друга. чанбин, тяжело вздыхая, смотрит в календарь и видит приближающуюся дату. у чана скоро гон. — бро, у тебя гон выпадает на наш отдых в токио. — знаю, — отвечает совсем тихо, запуская пальцы в волосы, оттягивая их с силой. со кажется, что чан останется без скальпа. — начинается посадка на рейс инчхон-токио. всех пассажиров просим пройти на рейс к выходу двадцать три, — раздается нежный голос девушки, и их небольшая компания движется к информационной стойке. чан замечает молодую семью, стоящую на недалеком от них расстоянии. они излучают такую счастливую ауру, что каждый, кто проходит мимо, улыбается им. хрупкий омега слегка покачивает на руках крохотульку-малыша, пока высокий альфа в очках снимает их на камеру телефона. до уха долетает нежный смех омеги и комплименты от главы семейства. чан глаза прикрывает и вдыхает тяжело. когда-нибудь у него будет семья. — красивые, — раздается совсем рядом, пугая. бан переводит взгляд на сынмина, все так же смотрящего на пару с ребенком. он улыбается. но улыбается грустно. чан знает, что ким говорит не про красоту внешнюю, а про ауру, про то, как они излучают любовь и свет. его всегда удивляло то, как сынмин точно подбирает слова. та семья очень красивая. а еще чан знает, что сынмин бесплоден. именно поэтому младший не заводит отношения, поэтому каждый раз дает отворот-поворот настойчивому чанбину. криса трясет от несправедливости. неужели он и его друзья заслужили эту жестокость судьбы? говорят же, что после черной полосы всегда идет белая полоса. так, где же их белая полоса? как долго будет длиться черная? миллион вопросов и ни одного ответа, лишь чан и сынмин с дырами в груди вместо сердец, смотрящие на счастливую пару с ребенком. прилетев в токио, они сразу же едут в отель, чтобы сбросить свои чемоданы и поехать гулять уже по вечерней столице. взять машину в каршеринге была лучшей идеей джисона. они доезжают почти до центра, когда чан вспоминает. — сынмин-а, — оборачивается назад, пока горит красный, — где твой друг живет? ким удивленно смотрит на старшего, который кивает, будто говоря давай, я рядом. сынмин хватает телефон и трясущимися пальцами ищет контакт. набирает, ведь не хочет ждать медленно текущие секунды ожидания. гудок, гудок, гудок, гудок, гудок. — минни! омега вздрагивает от неожиданности. он уж думал, что хенджин не возьмет. но взял и сейчас по-дурацки улыбается в никуда, сильнее прикладывая к уху телефон, чтобы услужить любой шорох. — хенни! привет, милый, — улыбается во все тридцать два и указательным пальцем водит по коленке, когда чан отворачивается, чтобы начать двигаться дальше. пока сынмин мило воркует со старым другом, крис замечает нахмурившегося чанбина. он смотрит прямо, но старшему кажется, что в пустоту, не желающую отпускать его. и только, когда чан слегка потряхивает со по плечу, тот фокусирует взгляд на знакомом лице. — все хорошо? — спрашивает шепотом, чтобы не мешать сынмину. со отвечает кивком и вновь отводит взгляд. ни звука от такого обычно громкого человека. чана током прошибает, когда он понимает, почему чанбин в таком состоянии. — хен, он сейчас не дома, но находится совсем рядом с нами, — бан впервые видит такую счастливую улыбку кима, — он рядом с парком киба. они заходят в ресторан спустя двадцать минут. из них лишь сынмин одет более менее по дресс коду, поэтому остальные тушуются, когда девушка на ресепшене окидывает их взглядом и закатывает глаза. — добрый вечер, — ким делает свою любимую мордашку. он всегда на встречах и контакте с зазнавшимися людьми улыбался миленько, портя им настрой, — столик восьмой. нас должны уже ожидать. девушка кивает, специально тяжело вздыхает и идет к названному столу, за которым сидит чертовски привлекательный парень. на нем обычный бежевый костюм, но даже в нем брюнет кажется павшим ангелом. он что-то печатает, не поднимая голову, и вздрагивает, когда девушка желает им хорошего вечера. — минни! — вскакивает и восклицает громко, наплевав совсем на окружающих. оба тянутся вперед и обнимаются. не крепко, не сжимая друг друга в удушающих объятиях, а нежно так, поглаживая совсем легко-легко по волосам и плечам, будто боясь сломать человека напротив. — я так скучал, — чан слышит всхлип, и ему кажется, что лучше бы его здесь не было. он слышал лишь один раз, когда сынмин плакал. это был тот тяжелый разговор, когда ким рассказал про свое бесплодие. — ох, милый, не плачь, — парень отстраняется слегка и проводит большими пальцами под глазами, стирая слезы. его взгляд падает на рядом стоящих мужчин. — хенни, — сынмин выпутывается из рук-лиан и подходит ближе к друзьям, — это мои коллеги и босс, я тебе рассказывал про них. — бан кристофер чан, — поддается слегка вперед и протягивает руку, которую сразу же жмут. хенни улыбается так ярко, что вызывает спокойствие у главного продюсера. — хван хенджин, — рассматривает с головы до ног, — рад познакомиться с вами, господин бан! я фанат cb97. чан смеется и ждет, пока хенджин поздоровается с джисоном и чанбином. со неохотно пожимает руку, но все же представляется и садится рядом с сынмином, выпуская слегка своих феромонов, чтобы омега не заметил, но для хвана оказалось знаком. — хенни, вообще-то, — уже когда принесли блюда начинает ким, — модель мирового масштаба. — ким сынмин! — правду говорю, — хихикает подло так, — на носу у него контракт с самой донателлой версаче. у чана глаза расширяются. теперь понятно, почему от этого парня веет уверенностью и любовью к себе. теперь крис смотрит на него по другому. теперь он видит то, что до этого не мог понять и развидеть. хван хенджин поистине модель со своими длинными ногами, худыми запястьями, укладкой и расстегнутыми тремя пуговицами. — так вот, где я тебя видел! — восклицает джисон, протирая рот салфеткой, — полтора месяца назад я был на показе в французской ревьере, ты сидел с тем испанским актером-красавчиком и блондином. ащ, забыл его имя! хенджин смеется и кивает смущенно. не стоит упоминать, что трой сиван пытался встретиться с ним после. они обсуждают тот показ и восхищаются друг другом. вечер проходит замечательно. — хенни, а где же тот альфа, который ухаживал за тобой? — сынмин говорит совсем тихо, чтобы не мешать друзьям обсуждать премию. но до слуха других мужчин долетает эта новость, заставляя раскрыть глаза широко-широко. — ты поверить не сможешь, — хихикает глупо и ладошкой слегка бьет по плечу друга, — его не устраивает во мне все. от хеликса на ухе до любви к вязанию. сынмин прыскает со смеху, пока остальные смотрят с любопытством. джисон поддается вперед и заговорщически складывает перед собой руки. ты омега? мамочки, да ты омега! наконец-то появился человек, понимающий какого это жить в мире, наполненным альфами. — ты не обалдел? — доносится одновременно. чанбин и сынмин удивлено смотрят друг на друга. — прости, минни, но твою любовь к унижению альф я не понимаю. ким раскрывает рот и закрывает. ему нечего сказать. ну да, он любил порой поиздеваться над альфами, рвущимися в 3rachaent. ну да, доводил он их до слез. ну и что? хенджин смеется и отпивает свой сок. его глаза встречаются с интересующимся взглядом. чан исследует его. но от понимания этого не становится противно или тошно. совсем нет. рядом с этим альфой, от которого, хван уверен, пахнет его любимыми духами, хочется показать себя, хочется, чтобы его исследовали. цитрус слегка пощипывает слизистую носа, но тонко уловимая ваниль остается сладостью на языке. младший не отводит взгляда от криса, заставляя заинтересоваться сильнее. сильнее хотеть разгадать тайну, надкусить эту малину и зажмуриться от легкой кислинки, вдохнуть побольше аромата майской розы и пиона. хенджин интригует сильно. но хенджин живет в токио и совсем скоро наверняка переберется во францию. чан упорно думает, стоит или нет.Слыша сирену в моей голове, Я начинаю задумываться: "А правильно ли я поступаю?" Пока я молчу, Все продолжают проходить мимо. Сейчас я должен сделать что-нибудь.
и он делает. говорит парням, что вернется позже, сажает их в такси до отеля и сам не помнит, как оказывается в квартире хвана. совсем не помнит, как по пути омега кладет свою ладошку на его колено, как прижимает будущую модель версаче к стене и рычит от желания. а хенджин совсем не против: постанывает так тихо, сводя с ума альфу, руки запускает под черную облегающую майку и ощупывает сильное тело с наслаждением, вдыхая усилившийся аромат возбуждения. ваниль проявляется сильнее, радуя своей сладостью. она мешается в воздухе со свежей малиной, оказываясь в коктейле запахов и чувств. чан спускается поцелуями по лебединой шее, слегка прикусывая у сонной артерии. желание поставить метку так и просится: клыки появляются со скоростью света, как только он начинает скалиться. но, во-первых, они знакомы меньше пяти часов, во-вторых, хенджин явно не одобрит. альфа растягивает бежевую рубашку и оставляет ее на плечах брюнета, горячими ладонями проходясь по бокам и талии хвана, заставляя того задрожать намного сильнее. — нам.. нам надо в спальню. — показывай, малыш. омегу трясет от этого малыш, по коже бегут мурашки. но вздрогнуть заставляет рука, лежащая на пояснице и слегка подталкивающая вперед. хенджин идет в спальню, минуя большой зал, кухню и еще одну комнату. чан предполагает, что там гардеробная. квартира большая для одинокого парня, на для пары самое то: уютная, комфортная, светлая. старший откидывает эту мысль подальше. не хватало ему еще поверить в их будущие отношения. — ты так вкусно пахнешь, — крис становится сзади, вжимаясь в хвана, будто пытаясь слиться с ним, носом проводит по шее, вдыхая малину. — чан… хенджин стонет, когда альфа прижимается пахом к его заднице, и откидывает голову на плечо бана. в этих сильных и венистых руках он ощущает себя безопасно, комфортно и до одури желанно. в руках человека, с которым хенджин знаком менее пяти часов, он ощущает себя безопаснее, чем в окружении телохранителей. — да, детка? — шепчет на ухо, опаляя его горячим дыханием, и руками проводит по шелковистой коже груди. хенджин руку на отсечение дает, что еще чуть-чуть и он сойдет с ума от этого альфы. — не мучай, — хван выдыхает тяжело, когда длинные и слегка крючковатые пальцы добираются до его сосков. крис для пробы теребит слегка и, услышав еще один стон, щипает. его губы оставляют второй засос на шее омеги. хенджин разворачивается резко и напористо толкает старшего к кровати, вызывая у того улыбку. этот парень совсем не обладает терпением. альфа голенями упирается о матрас, садится на мягкие простыни и тянет на себя, заставляя приземлиться на колени. чан разглядывает лицо хвана, будто пытаясь запечатлеть его таким у себя в подсознании навсегда. с легка растрепанными волосами, красными щеками, съеденным блеском и расстегнутой рубашкой. будь бан художником, рисовал бы лишь его портреты. — почему ты так смотришь? — потому что передо мной самое настоящее произведение искусства, — улыбается, когда омега, хихикнув, скрывает совсем краснющее лицо в шее альфы. крис по-хозяйски укладывает свои большие ладони на чужие подтянутые ягодицы, вызывая тихий вздох. хенджин прогибается в пояснице, подставляясь под горячие прикосновения, и касается своим возбуждением о чаново. тонкая ткань бежевого костюма скатывается с левого плеча, открывая все больше бледной кожи. чан переворачивает их, аккуратно укладывая омегу на мягкую постель, и впивается в желанные пухлые губы. рука проворно забирается в штаны и нащупывает чертово кружево. бан в удивлении чуть отстраняется и поглаживает, удостоверяясь, что ему не показалось. — тебе не нравится? — взволнованно спрашивает, будто боясь, что сейчас его откинут и бросят изнывающего от возбуждения на собственной кровати. хенджин ладошку кладет на грудь, слегка царапая ткань черной майки. — нравится, — альфа носом проводит по шее, утыкаясь в пахучие железы, из которых выделяется аромат сладкой малины, — очень нравится. хенджин откидывает голову, открывая больше доступа к светлой коже, на которой спустя пару минут алеют засосы. крис сводит с ума, но делает это так, что хочется остаться в этом состоянии навсегда. хенджин хочет вечно подставляться под поцелуи пухлых губ, прикосновения горячих пальцев, сжимающих порой слишком сильно. он хочет остаться в этом моменте навсегда. чан проводит большим пальцем по члену хвана через кружево, дурманя этим голову и себе, и омеге. хочется тянуть, наслаждаться и никогда не прекращать. они знают друг друга чуть больше пяти часов, но такое чувство, будто всю жизнь. их тела отзываются на прикосновения друг друга, а разумы допускают продолжение этой ночи. — красивый, — поцелуй в яремную впадину, — прекрасный, — там, где сердце, — очаровательный, — совсем рядом с пупком, — превосходный, — головка члена. альфа обхватывает губами ствол и поднимает взгляд. черт возьми, лучше бы он этого не делал. хенджин опьяняет своими стонами и видом. хенджин заставляет чувствовать себя правильно, уверенно, нужно. так, как до этого крис себя не чувствовал. восхитительно. чан насаживается до конца, утыкаясь носом в тонкую кожу лобка, держится в таком состоянии пару секунд и отстраняется с таким пошлым звуком, что у хвана шея краснеет больше. младший не в состоянии смотреть на это непотребство, поэтому утыкается в согнутую руку и прикрывает глаза. если бы пять дней назад ему сказали, что тот самый cb97 будет отсасывать ему спустя пять часов знакомства, то хенджин бы рассмеялся этому дураку, что посмел выдумать чушь, в лицо. но сейчас тот самый cb97 и правда чмокает его головку и проводит своей горячей ладонью по чувствительной коже. — хен, — прогибается в спине, желая большего, — ты мне нравишься. крису смеяться хочется. от глупой, такой невинной фразы в этой развращенной и интимной обстановке. а он ведь и правда хенджину нравится. хенджин правда хочет проснуться в этих объятиях завтра утром, хочет, чтобы после этой ночи они продолжили общение, а спустя пару месяцев начали отношения. хенджин чувствует, что чан — его человек, его душа. — ты мне тоже, милый, — целует во внутреннюю часть бедра и правой рукой тянется к колечку мышц, выбивая из омеги тихий вздох. первый палец погружается с легкостью благодаря уже выделившейся смазке. хван стонет громче, когда длинные пальцы находят чувствительный комок нервов. чан жмет на него несколько раз, а потом убирает палец. хенджин хочет возмутиться, но его затыкают поцелуем. чужой язык проникает в его рот одновременно с двумя пальцами, резко ворвавшимися в разгоряченное нутро. хван кладет ладони на широкие плечи, короткими ногтями царапая кожу. спустя пару минут хенджин чувствует, что на грани. и одновременно с этим чувствует, как добавляется третий палец. омега стонет, надрывая свои голосовые связки, и открывает доступ к шее, позволяя оставлять на ней красные пятна и укусы. он чувствует, что взорвется от переизбытка эмоций. в его планах не было никакого секса, никакого бан чана и никакого секса с бан чаном. лишь встреча с давним школьным другом. но как же чертовски хорошо заканчивается этот вечер. в комнате стоит отчетливый запах коктейля из малины, цитруса и ванили. кислые нотки дурманят голову обоим, а сладость ванили заставляет хотеть еще, еще и еще. хенджин для криса становится находкой, которую он искал всю жизнь. бан с самого детства любил горячий чай с малиной и вспоминал, как бегал к бабушке-соседке помогать срывать эту вкуснейшую ягоду. хенджин для криса — внезапно вспомнившееся детство. альфа убирает пальцы и закидывает правую ногу хвана себе на талию. быстро вскрывает квадратик из фольги, надевает презерватив и дразняще водит головкой по дырочке. хенджин прогибается в спине и хнычет, не получая желаемого. — чан! старший смеется и входит, наваливаясь на локти, чтобы быть ближе к омеге и лучше контролировать свои движения. с первых секунд проникновения он чувствует то, насколько узок хенджин, насколько хорошо его сжимает. оба стонут, когда крис входит наполовину. хвану кажется, что его никогда так хорошо не заполняли. никогда так восхитительно и точно. у обоих в голове проносится одна и та же мысль. он так прекрасен. чан толкается резко, заполняя собой полностью и сразу надавливая на простату. стон, вырвавшийся из уст младшего, кажется громче. альфа отстраняется и вновь толкается. он набирает обороты, буквально вдалбливая хенджина в кровать и вырывая из него громкие стоны. для обоих этот секс кажется лучшим в их жизни. они чувствуют разрядку, когда хенджин словно в бреду шепчет имя чана. сладкая нега настигает их в одно время. хван пачкает и бана, и себя своей спермой. у него не осталось сил ни на что. а легкие слегка жжет от недостатка воздуха. крис, отдышавшись, выходит из расслабившегося тела, снимает презерватив и идет нагой в ванную, чтобы выкинуть следы их ночи и захватить мокрое полотенце. придя в спальню, он застает уже дремлющего младшего. альфа осторожно протирает все, избавляясь от еще не засохшей спермы, кидает полотенце на стирку и возвращается к омеге. хенджин полностью проваливается в сон, когда чувствует обнимающее его горячее тело. тяжелая ладонь правильно лежит на талии, и губы правильно целуют в висок. чан впервые за полгода засыпает с легкостью на душе. после этой ночи они продолжают общение, но крис пропадает спустя сутки, не отвечает на сообщения и звонки. тогда хенджин звонит сынмину и узнает, что альфу настиг гон в день церемонии. он выпытывает из друга адрес и несется со скоростью света в отель. этот гон, как и последующие, они проводят вместе. неделя в токио проходит быстро, чан уезжает в корею, но поддерживает связь с полюбившимся ему омегой. спустя два месяца хенджин решается вернуться на родину. тогда же крис и предлагает ему стать нечто большим, чем просто знакомые, пару раз перепихнувшиеся. спустя еще два месяца оба принимают решение съехаться, тогда же празднуют новоселье и начало отношений сынмина и чанбина. ким все же дает шанс упрямому альфе и своему организму, посещая гинекологические центры. через восемь месяцев хенджин и чан посещают показ версаче в париже, на котором донателла представляет хенджина глобальным амбассадором. через день у эйфелевой башни бан делает предложение своему хенни. в тридцать четыре чан становится отцом.