~``~
12 декабря 2023 г. в 19:46
У Вани руки дрожат, взгляд мечется по всей комнате и сидеть неудобно — хочется постоянно куда-то уйти — куда угодно, только бы подальше от прожигающего взгляда Вовы, который определённо не умел понимать и соблюдать личные построенные границы любых людей. Вани в частности.
Вова никогда не понимал, что он мог сделать не так этому комочку вечной тревожности перед стримами, и вечному страху перед ним самим же. Ваня старательно прятал глаза, смотрел в камеру, разговаривал со зрителями и почти никогда не смотрел на Вову.
Второй стрим. А поведение Вани остаётся в такой же неизвестности, ведь у Семенюка хоть и прямолинейность зашкаливает, но с этим пареньком нужно быть нежнее в словах, а то может и в истерику впасть. А Вове то потом что делать?
Он чувствует, что тот его избегает. Старательно, каждый раз, когда случайно смотрит и видит взгляд ответ, сразу же отводит и трепещет своими длинными ресницами, будто вот-вот расплачется.
Они ложатся оба на кровать и всё равно на друг друга нормально не смотрят: Вове не хочется парня смущать, ведь знает, что просто так не стал бы он себя вести подобным образом, а Ване просто неуютно рядом с ним, ему сбежать хочется, стрим резко выключить, сказав, что пробки вырубило и ничего не объяснять Вове, просто спрятаться и исчезнуть, несмотря даже на то, что это его квартира.
В таком напряжении проводится весь стрим, и Ване честно очень страшно, ведь Вова точно потребует объяснений, и солгав, как в прошлый раз, насчёт того, что не время сейчас и плохо ему — не получится.
Вова эту тревогу и страх Бессмертных чувствует слишком ярко, на языке горький вкус остаётся даже, ведь вся комната в этом липком, как сироп, страхе. И он понимает, что Ване никуда от этого страха не деться. Он ведь им и живёт.
Ему за Ваню страшно до безумия, ведь выключая стрим, тот молча (как и всё времяпровождение) уходит на кухню и напряжения становится ещё больше. Они теперь остались один на один, и Вова уверен — парень скоро не сдержится и разрыдается у него прямо на глазах.
Так и происходит.
Залипая в телефон, Семенюк и вовсе не придавал значения, почему нет так долго Вани, а когда понял что прошло слишком много времени, решил пройти на кухню, чтоб удостоверится, что с ним все в порядке. В это хотелось верить.
Тихие шаги были не слышны в почти беззвучных слезах Вани, ведь когда парень зашёл на кухню, последнее что он ожидал увидеть, это то, что его Ваня будет сидеть на полу и рыдать навзрыд лицом в колени.
Это всё очень остро кольнуло сердце Вовы. Что же случилось? Почему он сам не смог спросить ещё на том стриме? Может всё было бы лучше?
— Эй, Ванюш, что с тобой? — мягкий и нежный голос заставляет резко поднять голову парню, и также резво вытереть бегающие солёные дорожки. — Ты можешь не скрывать, я хочу помочь тебе.
Ваня резко кидается в объятья Вове, который теперь тоже сидит рядом с ним, и утыкается ему в область солнечного сплетения, чтобы ещё больше расплакаться.
— Ну-ну, милый, давай поплачь и успокаивайся, — гладя по взмокшим волосам парня, тихо проговаривал Вова.
— Я устал, Вов, устал. Я думал, что ты меня больше не любишь, что ты остыл ко мне, — с передышкой начала говорить Ваня. — Я думал, что меня больше никто не любит. Прости, я сомневался не в тебе, а в себе.
Тяжело вздыхая, Вова берёт лицо Вани в свои руки и нежно целует под глазами, где остались ещё слезы, нос, щеки и наконец-то — целует губы, нежно, едва ощутимо, через несколько секунд, сразу же отпуская.
— Ты такой дурачок, как я могу тебя разлюбить то? Я видел, что с тобой что-то не так, ещё на первом нашем стриме, но ты сказал, что тебе плохо и мы не провели с тобой время как обычно, — улыбаясь начал говорить нежно парень, и обнимая теперь Ваню, так чтобы тот прижался к нему. — И все остальные тебя тоже любят. Поэтому, чтоб больше не сомневался. А особенно в себе. Понял? Ты самый лучший.
Тихое «угу» и в ответ только крепкие объятия. В них было наконец-то тепло и уютно.
Ваня снова дома. Ваня снова там, где его точно любят.