Огонек души

— Господин директор сегодня занят, — произнесла миловидная рыжеволосая секретарша. — Приходите к завтрашним часам приема. Кейси моргнул, прогоняя наваждение, и осторожно убрал пальцы от дверной ручки. — Снова эти твои фокусы, — пробормотал он себе под нос, зная, что Алан обязательно его услышит. Или прочитает в своей истории. — Никто не захочет работать у тебя секретаршей. Дверь бесшумно приоткрылась. Сквозь щель была видна только громада стола в глубине кабинета и настольная лампа, распространявшая вокруг себя слабые желтые всплески света. Выглядело как крайне очевидное приглашение войти. Кейси шагнул за порог, и дверь за ним закрылась снова. Очень удобно быть параутилитом: хочешь — силой воли двигай предметы или ломай людям позвоночники, а хочешь — вытирай себе жопу, не шевельнув и пальцем. — Как грубо, — произнес из-за стола мягкий голос. Господин директор собственной персоной. Кейси хмыкнул. — Заставлять людей работать до глубокой ночи — вот что по-настоящему грубо. А я так, немного поиронизировал над ситуацией и не сказал, между прочим, ни слова вслух. — Ничего не могу с собой поделать, Алекс, — Уэйк устало откинулся на спинку кресла. На мгновение промелькнула мысль забросить на стол ноги, но почему-то стало жаль мебель. Старейший дом наверняка устал воссоздавать ее снова и снова. — Твои мысли слишком громкие. — Угу, угу, — Кейси важно покивал, делая вид, что не обращает внимания на стопку машинописных листов, очень похожих на куски писательских экспериментов Уэйка. — Сделал из меня мальчика на побегушках, а теперь пытаешься оправдаться. Что насчет моего заявления о переводе? Кейси шумно опустил на стол коробку, которую принес с собой, и, кажется, придавил в процессе пару папок. Какое-то канцелярское барахло внутри зашумело и задребезжало, напоминая, что ничего обычного в этом здании не найти. — В процессе рассмотрения, — Уэйк перевел на Кейси невинный взгляд своих прекрасных голубых глаз, мол, смотри, я уже сделал всё от себя зависящее. — Я слышал, не все в ФБР будут рады твоему возвращению. Кейси недовольно цокнул. — Слышал он, ага, как же. Держите карман шире, господин директор, тогда побольше брехни влезет. «Ты просто боишься выпустить меня из клетки», — вот что вертелось у Кейси на языке. Разумеется, он промолчал, хоть и знал, что скрывать от Алана что-либо бессмысленно. — Мне не стыдно признаться, что я боюсь, — тон Уэйка изменился, стал глубже. — Переживать за кого-то и душить своим страхом — не одно и то же. — Кейси обогнул стол и встал рядом с Уэйком, глядя на него сверху вниз. Что ж, нечасто ему выпадала такая возможность побыть выше. — Ты и сам прекрасно знаешь, Алан, одну известную фразу про то, что все люди смертны. — Да, но хуже всего то, что они действительно внезапно смертны. Уэйк поднял голову, рассматривая брызги света на щеке Кейси. Тени слабо шевелились, прячась по углам кабинета, отзываясь своим шепотом на эмоции директора бюро, но, к счастью, тьма не спешила выходить из-под контроля. Иссы были изолированы в самых глубоких недрах карьера черного камня, и на одну причину сойти с ума стало меньше. Взгляд Уэйка пробежался по груди Кейси, по привычке желая проверить надежность крепления РУГ. Холодная волна ужаса затопила его, когда он не увидел ожидаемого предмета. — Зачем ты снял РУГ? — Уэйк поднялся на ноги, теперь возвышаясь над Кейси на несколько сантиметров. — Я приказал всем носить его как стандартный элемент экипировки, Алекс! Кейси хмыкнул, но послушно распахнул пиджак, показывая обновленную версию усилителя рядом с нательной кобурой. — Один добрый доктор, оставшийся без работы, сделал для меня уменьшенную версию РУГ. Не волнуйся, она защищает так же надежно, как и стандартная. Алан поморщился, чувствуя, как эмоции постепенно утихают. Тени медленно осели на стенах, вновь напоминая привычный таинственный узор из пересекающихся спиральных линий, и настольная лампа перестала тревожно мерцать. — Я оторву этому доброму доктору руки и отправлю обратно в астральное измерение наслаждаться песком весь остаток его жизни. — Мне неловко это признавать, но Дарлинг действительно хотел помочь, — Кейси протянул руку и коснулся груди Уэйка напротив заполошно бьющегося сердца. Тепло тут же окутало пальцы, и маленький комок тьмы, похожий на сахарную вату, нежно прислонился к ладони. Кожу защипало, будто от удара статическим электричеством. Уэйк посмотрел Кейси в глаза, созерцая сразу всю необъятную человеческую душу. Хотелось прижать Кейси к себе, взять его лицо в свои ладони, поцеловать медленно и нежно, выпивая всё до последней капли. Но даже этого было бы недостаточно, чтобы выразить его любовь и жажду. — Дарлинг тоже источник резонанса, — вдруг сказал он, меняя тему. Образ умирающего в муках Кейси слишком ясно стоял у него перед глазами, и Алан невольно перевел взгляд в сторону, рассматривая коробку на столе. — Если я выброшу его прочь, это будет большой потерей для бюро. Кейси улыбнулся неловкой шутке Уэйка и тоже посмотрел на коробку. — Ахти сказал, ты у него что-то попросил. «Множество самых разных и нужных мелочей» или как-то так, я не сумел разобраться в хитросплетениях его акцента. — Кейси отвернулся, убирая руку прочь, и комок тьмы растворился в воздухе с тихим звуком, напоминающим едва уловимый вздох. — Я действительно не понимаю, почему нельзя было попросить кого-нибудь другого. Это особая привилегия высшего существа заставлять всех плясать под твою дудку? — А может, я просто хотел тебя увидеть? — вопрос Алана совсем не звучал как вопрос, и Кейси хмыкнул, не зная, как еще выразить свою неопределенную реакцию. — К тому же ты скоро собираешься уволиться. — Ты сам это сказал. Кейси обошел Уэйка по кругу и уселся в директорское кресло. Табельное оружие, к счастью, было вне пределов его досягаемости, как и телефон прямой связи. Паранормальные предметы, которыми там легко и свободно пользовался директор, могли нанести непоправимый ущерб любому другому не-избранному существу. Уэйк проигнорировал наглое поведение Кейси и подошел к коробке. Не глядя запустил туда руку, будто это был своего рода ящик пандоры или, может, особая лотерейная коробка для параутилитов, и спустя пару секунд вытащил наружу застывшего в янтаре жука. Под светом лампы жук переливался всеми оттенками желтого и рыжего, напоминая произведение искусства. — Что ж, Ахти говорил, что мне не обязательно повезет с первого раза. Алан нажал куда-то на брюшко насекомого, и янтарный жук внезапно захлопал крыльями, рассыпая вокруг себя какое-то подобие золотой пыльцы, а затем исчез со слабой вспышкой. В воздухе запахло медом, смолой и книжной пылью. — Какая-то ерунда, если честно, — произнес Кейси, не понимая, чего Уэйк хотел добиться, перебирая вещи внутри загадочной коробки. — И вот ради этого я… — Алекс. Кейси замолчал. Затем откинулся на спинку директорского кресла, повторяя недавнюю позу Уэйка, и вытянул вперед ноги. Что-то в чужой интонации насторожило его, заставило почувствовать смертельную опасность, из-за чего волоски на руках встали дыбом. Пальцы осторожно легли на кобуру, готовясь в любую секунду вытащить пистолет. Его поза, сочетавшая одновременно напряжение и расслабленность, выглядела смешно, но никто из них не улыбался. — Некоторым вещам лучше оставаться непроизнесенными вслух, — сказал Алан и взял коробку в руки, чтобы переставить ее на полку около стены. Один день — один попытка что-нибудь вытащить. Он попробует еще раз завтра. Кейси медленно убрал руку и сел ровнее, продолжая сверлить спину Алана взглядом. — Обязательно учту. * Ночью Кейси снова снились кошмары. — Хочешь узнать, что он может с тобой сделать? — прошептал тяжелый низкий голос, похожий одновременно на скрежет металла и скрип пустой ручки по бумаге. — Хочешь посмотреть, как сильно он тебя любит? Кейси попытался рвануться в путах, которые удерживали его на месте, но движение утонуло в вязкой густой тьме. Сердце забилось сильнее, разгоняя по венам кровь и пытаясь придать телу силы для нового рывка. Было жарко и тесно, словно он ночью случайно запутался в одеяле, однако вместо привычного ощущения ткани под рукой было только плотное незримое нечто. — Его любовь похожа на яркий обжигающий свет, Алекс. Его мысли, его чувства, его желания и надежды — всё обращено к тебе. Он заполнил свою жизнь тобою, и я так ненавижу тебя за это, — голос стал грубее, гуще из-за едва сдерживаемой ярости и злобы, и тьма вокруг Кейси сжалась крепче, вызывая удушье тяжестью голодных прикосновений. Тьма жаждала понять, что же такое необычное есть внутри Кейси, чем он хорош и почему настолько притягателен, раз способен заставить других людей потерять голову от любви. Тьма ощупывала каждый сантиметр тела Кейси, сдавливала его в своих горячих объятиях, льнула к рукам большой недовольной кошкой, кусая за пальцы и тут же зализывая раны. Кейси попытался сделать глубокий вдох, но грудь и легкие не желали подчиняться. Он чувствовал, что тонет, уходит всё глубже на дно с каждым толчком и прикосновением, и вместо кислорода в горло ему вливалась холодная, горчащая на языке вода. Кто-то делал ему искусственное дыхание, заполнил рот сперва пальцами, а затем длинным влажным языком, до синяков сжимал бока, давил на плечи, кусал окровавленные губы, разбавляя удушающую нежность отрезвляющими ударами судьбы. Кейси хотел закричать, но под водой не было слышно ни звука. Что-то твердое и горячее давило на ягодицы, Кейси чувствовал смазанные движения вверх и вниз, руки, которые сжимали его бедра, тесноту собственного разума и тела, но сон притуплял ощущения, оставляя что-то вроде неясного понимания и одновременно полного отрешения от происходящего. Тьма жадно обнимала его, шептала комплименты, отпечатывала их пылающими буквами на изнанке век, впивалась в кожу острыми поцелуями, терзала зубами, оставляя на душе и теле раны. Почему-то Кейси знал, что к утру всё снова заживет, оставив лишь липкое ощущение бесконечного кошмара и конечной человеческой жизни, обращающейся в ничто. Тьма пахла кровью и медом, тянула, сжимала, обволакивала, любила по-своему и изо всех сил, и Кейси чувствовал себя застывшим в янтаре жуком, которого трогали теплые пальцы Алана. Сон кончился резко и внезапно, оставив Кейси задыхаться на кровати посреди перевернутой постели, и только мокрая от пота майка и болезненный стояк напоминали ему о том, что он сегодня вообще ложился спать.