***
Грёбаное дерьмо. Всё это. Как он вообще ввязался в эту авантюру? Хруст. Вокруг один сплошной хруст. Снег под ногами. Страницы старой книжки в его замёрзших руках. Его иссохшаяся душа. Он всем нутром ненавидит этот мир, пока пробирается через сугробы к чёртовому запретному лесу. Погода разбушевалась. В Шотландии зимой обычно не так холодно. Или мороз поселился у него внутри. Он собирается от этого избавиться. Вечером уже всё будет в порядке. Снег тает на его светлых волосах, стекая за шиворот мантии, которая перестала греть вообще. Сколько он уже идёт? Пол часа? Час? Время словно замерло. В апреле этот путь он прошёл за, кажется, несколько мгновений. Но тогда и ситуация была другой. Наконец он видит ту самую поляну, которую сейчас занесло снегом. На одном из деревьев висит его привязанный слизеринский галстук. Как метафорично. Он буквально оставил здесь часть своей души, ознаменовав это чёртовым воспоминанием из Хогвартса. Кинув на снег книгу, он достал кинжал из кармана мантии. Необходимо нарисовать защитный круг, своей кровью. Как забавно, вся война развязалась из-за этой крови. И хотя он был в числе тех, кто должен был получить от войны максимум выгоды и пользы, таковым не являлся. Скорее наоборот, ненависть к этой части истории магической Британии до сих пор не оставляла его в покое. Но что более обидно, так это то, что именно он, по сути, начал и закончил всё это. Ознаменовал становление новой власти убийством Дамблдора и сверг сделкой с чёртовым дьяволом. Но пора вернуться к делу. Левой рукой он поднимает рукав и полосует предплечье правой, достаточно глубоко, чтобы кровь побежала ручьём. Красный снег под ногами моментально уменьшается в размере, приминаясь под тяжестью тёплой жидкости. Парень идёт по кругу, обливая землю красным, быстро кидает на землю кинжал, достаёт свою палочку и лечит руку. Голова идёт кругом, но это ничего, скоро всё должно пройти. Он поднимает книжку с земли, открывает её на нужной странице, начиная зачитывать заклинание шёпотом. — Veni huc, ostende te ipsum, veniam et ad te, — Внезапно перестали петь птицы, а тишина, несвойственная для этого леса давила на барабанные перепонки, но парень продолжил громче, чтобы перебить чувство страха, — Ostende te ipsum, diaboli. Eu rezei por ti! Внезапно, где-то в чаще стали слышны шаги. Самые настоящие. Как будто человек из крови и плоти ступает по заснеженным тропинкам, но он знал, что это самый настоящий дьявол в человечьем обличии. Парень крутит головой, пытаясь понять, откуда придёт оно. Но всё было без толку. Неуловимый шум был словно у него в голове. Внезапно за спиной раздался хохот. Он быстро оборачивается, чтобы увидеть её. Она стоит там. Босая, по щиколотки в снегу. Не замечает холода, продолжая хохотать. Он окидывает её внимательным взглядом. Всё как в тот раз. Буйные кудри, закинутая голова, губы, растянутые в улыбку и хохот. Бесконечный. Безумный. На ней чёрная ткань, прикрывает плечи и ноги до колен. Повязана, вроде, как римская тога, но слишком изящно, слишком нереально. Она чем-то похожа на Беллатрису, только слишком красива и нереальна. — Здравствуй, красавчик, — она наконец обращает на него своё внимание, — Ты вновь звал меня? — Как видишь, — грубо отвечает парень, ему не по себе от её голоса, словно она говорит в его голове, слишком уже объёмный звук, слишком глубокий. В ней всё слишком. — А ты такой же грубый, как в нашу первую встречу, ничего не изменилось, — она улыбается чему-то, что парень не может понять, — Так зачем я тебе нужна, Драко? — Я хочу избавиться от тебя! — Она внезапно меняется в лице. Не остаётся той пугающей улыбки. На её место приходит ещё более страшное выражение лица. — Вот как? И отчего же ты это решил? Я выполнила свою часть сделки, твои родители целы, ты жив, ваш магический мир процветает. Пора бы и тебе выполнить свою часть. — Я…не могу. Расплачиваться жизнью за жизнь — полный бред. — Раньше ты так не думал, Драко. Что-то в тебе изменилось, я вижу это. Тебе сложно и тяжело, но разве это не равноценная плата за спасение всего мира? Её голос завораживает и пугает. Она подходит всё ближе, но Малфой знает, что она не сможет подобраться к нему. — Просто я не могу больше так. Я дам тебе деньги, сколько захочешь, я откуплюсь, но перестань делать это со мной, это невыносимо. — Драко-Драко, ты не понимаешь. Откуда я родом деньги не имеют значения. Мне нужно совсем другое. — Убивать тебе в угоду я больше не могу! Я всё помню, каждое лицо, которое было в предсмертной агонии, каждый потухающий взгляд! Я скоро сойду с ума, если не уже. Гермиона, престань меня мучать! Она остановилась. Мало кто осмеливался называть её по имени, а тем более этот мальчишка, что боялся произносить имя какого-то Волдеморта. — Я бы может и перестала, — Она внезапно потеряла весь свой пыл, — Но ты сам заключил со мной сделку, красавчик. Терять тебя я не намерена. — Пожалуйста, молю тебя, оставь меня… — Нет. Можешь не умолять. Ты подписал договор своей кровью, а теперь пришёл и просишь от меня пощады, так знай, этого не произойдёт. — Раз так, я избавлюсь от тебя иначе, — Драко более не смотрит, что Гермиона делает. Ему нужно лишь её присутствие. Он поднимает с земли кинжал, достаёт из кармана мантии волшебное зеркало и встаёт на колени. — Не надо, Драко, ты сделаешь лишь хуже, — Она внезапно начинает кричать, сбивает парня, он чувствует, как что-то внутри него ломается, но продолжает делать начатое. Он на коленях, перед ним зеркало, а в руке кинжал, который он вставляет в землю по левую сторону от небольшого алтаря. Фигура дьяволицы внезапно замирает. Она больше не кричит, смотрит на него и снова начинает хохотать. — Я, — сквозь смех произносит Гермиона, — Уничтожила все книги Курта, где ты нашёл её? Малфой не обращает внимания. Поднимает зеркало с земли и подходит к ней. — Нет! Нет-нет-нет. Ты не сделаешь этого. Тебе будет хуже! Я вернусь. Вернусь за тем, что тебе будет дороже всего, не в этом обличии, но вернусь. Ты даже не узнаешь, когда это произойдёт и твоя жизнь разрушится, но я клянусь, я обещаю, что сделаю это! — Она не успокаивается, смотрит Малфою в глаза, а он ненавидит эти чёрные дыры вместо глаз. Он ненавидит её, всей своей обугленной, но пока душой. — Хорошо. — Драко уверен, что она блефует, ей больше не жить. Берёт зеркало, направляет на обездвиженную фигуру и громко произносит её имя, — Гермиона Грейнджер! И вдруг всё исчезает. Холода внутри нет, как и шума в ушах. Редкие крики птиц вновь становятся слышны. А самое главное — её больше нет!***
Прошло много лет с тех пор. Драко считает это в каком-то смысле плодом своего воображения. Сделка с Дьяволом и всё такое. Бред же? Всё это кажется каким-то нереальным. Это произошло не с ним. О событиях того времени говорит лишь шрам на руке, да и книга некого Курта, которая так и осталась лежать в запретном лесу. Малфой не уверен теперь. Была ли вообще эта книга? Возможно его больной мозг придумал и её. Теперь в его жизни всё прекрасно. Он работает на прекрасной работе, занимается бизнесом в сфере зельеварения. У него есть беременная жена, любимая Астория. Мама говорит, что у него будет мальчик. Они даже выбрали имя — Скорпиус. И всё идеально, кроме одного — чувство неминуемого хаоса холодит душу, но Малфой старается избавиться от него.***
Бизнес прогорел. Какой-то мудак написал на него донос и его контору прикрыли. Ну и ладно, он мог жить на деньги своей семьи ещё несколько веков и ни в чём себе не отказывать.***
Дело Люциуса пересмотрели. Его ячейку в Гринготсе арестовали. Малфой теперь не мог воспользоваться средствами своей семьи, так как не вступал в наследство, не видел в этом смысла. Какой же дурак! У них осталось поместье и капитал Гринграссов. Он не сдастся. Не сейчас.***
Стоя на похоронах матери, Драко был в истерике. Он почти всего лишился в своей жизни. Осталась лишь небольшая часть того, ради чего стоит жить. — Пойдём домой, Драко, — уставшая Астория берёт его за руку, и они трансгрессируют.***
Когда это закончится? Новые похороны. Теперь уже жены. У Драко на руках малыш. Скорпиус. Его последняя отрада. Он будет жить только ради своего мальчика. Астория умерла во время родов, но подарила ему наследника.***
Этой ночью всё было неспокойно. Ветер задувал во все щели небольшого домика, в котором поселился Драко со Скорпиусом, вместо огромного поместья Малфоев, которое было недавно продано. Малфой уложил сына спать, но сам не мог сомкнуть глаз. Что-то тревожило его. Неизбежность предстоящего или невозможность что-то изменить? Всё это бред. Конечно. У него всё будет хорошо. Главное — вырастить Скорпиуса, и всё наладится. Внезапно, из детской сына, донёсся крик. Такое бывало раньше. Драко тут же вскочил и побежал в соседнюю комнату. Но на удивление, кроватка пустовала, а краем глаза мужчина заметил в окне силуэт. С ужасными чёрными глазами и… сыном в чужих руках. Драко не мог поверить. Это длилось всего секунду, но он мог поклясться, что знал кто это был. Малфой вновь опустил глаза в кроватку, резко повернул голову, увидев на стене что-то чёрное. Всмотревшись, он увидел надпись. Я забрала всё, что тебе было дорого.***
— Драко, Драко, проснись! — он внезапно подскочил на кровати, — Пора принимать таблетки. Его лечащий врач — доктор Вернелл передал ему стакан воды и несколько капсул. Он не раздумывая принял их, повернулся набок и следил за передвижением мужчины по его палате. Когда доктор дотронулся до ручки двери, то внезапно заговорил. — Твой сын в надёжных руках, красавчик. — Что.? — Драко обомлел, хотел вскочить с кровати и выпотрошить из врача информацию, но не мог, его тело онемело, а картинка перед глазами поплыла. Последнее, что он увидел — звериный оскал и бездонные чёрные глаза, которые он так ненавидел.