***
Очередная бессонная ночь. По кабинету бесцельно слоняется фигура мужчины. А вслед за ним беспокойная тень, вызванная тревожным колыханием пламени свечи. От двери — к стеллажу, от стеллажа — к окну, а после — обратно к двери. Протяжно, словно в мучительном стоне, скрипят под ногами половицы. Просят хозяина дома сжалиться и уйти спать. Но Эдгар никогда не ляжет раньше, чем вымотает себя до предела. Только бы не видеть снов с ней, не возвращаться по утрам в этот серый мир, где воздух пропитан атмосферой безнадеги и одиночества. Как долго это будет продолжаться? Как долго его сердце будет изнывать он запертых внутри чувств? Быстрым, размашистым шагом Эдгар подходит к столу и резко отодвигает стул. От падения мужчины на него опасно качнулся подсвечник, норовя упасть. Хлопают в ночной тишине дверцы полок и шуршит бумага. Звонко ударяется о стол крышка чернильницы. Суетливый пару мгновений назад По замирает над чистыми листами. Невидящим взглядом устремляется в их белизну, пытаясь подобрать верные слова. Те, которые в полной мере выразят его чувства, которые не спугнут ее. Осторожно Эдгар опускает перо в чернила, после чего выводит первое слово, наполняя его всей любовью, что за долгое время скопилась в его сердце. Проснулся По от того, что кто-то тянет его за волосы. Сидящий на плече енотик старательно будил хозяина, иногда порыкивая на него для привлечения внимания. Солнце уже давно поднялось и весело играло в листве деревьев. Свеча догорела, оставив после себя сталагмиты воска на розетке. Эдгар лениво повернул голову и взглянул на Карла, после чего зверёк ловко соскочил на пол и умчал на кухню. Мужчина потянулся, разминая затекшие конечности и спину. Где-то в глуби дома раздается недовольное "Фыр!", призывающее По как можно скорее накормить питомца. Ничего не остаётся, кроме как повиноваться его воле и поспешить наполнить миску.***
Изящная дверь из магнолии возникла перед Эдгаром практически внезапно. Всю дорогу до нее он пробыл в состоянии некой отрешённости и совсем потерял счёт времени. Периметр занимал барельеф из нежных цветов, беспорядочно расположившихся на ветвях меж листьев. Но почему же столь умильная, прелестная картина вдруг обернулась неприступной каменной стеной? По был здесь неисчислимое количество раз, но именно сейчас так тяжело решиться войти внутрь. Бледные тонкие пальцы беспокойно перебирают края листов рукописи. Небольшой рассказ с несложным шифром, разгадка которого не доставит труда. Она уже читала его работы, ей уже приходилось время от времени ненароком раскрывать их тайны. Эдгар уверен, что она точно справится в этот раз. Об ином раскладе не хочется и думать, иначе всё пойдет насмарку. Сердце заходится в бешеном ритме, когда после пары робких стуков из-за двери доносится тихое: "Войдите". Пути назад уже нет. Кабинет совсем не большой, но очень уютный. Видно вмешательство женской руки, что обустроила его. Большие окна были плотно зашторены, но в небольшую щель все же пробивается лучик солнца. Эдгар давно подметил их общую страсть к сумрачным помещениям. У стола образовался небольшой островок теплого света, источником которого послужил небольшой ночник с кружевным абажуром. А в нём та, что стала причиной бессонных ночей и душевных мук Эдгара. Милая его сердцу Луиза Мэй Олкотт. Девушка отвлеклась от работы и выпрямилась в кресле, повернула голову в сторону гостя: — Мистер По? Добрый день, — её взгляд, такой невинный и чистый, упал на стопку бумаг у него в руках. — Вы с новым романом? Почему же так сложно выдавить из себя хоть слово? Неужели так сложно представить рукопись, как это было раньше? Да. Теперь эти строки рассказывают не о кровавых убийствах, не о страхе и лжи, а о искренних чувствах, что так долго сдерживались. Эта работа была посвящена ей одной. Эдгар буквально сгорал под ее нежным взором. Хотелось убежать, испариться, провалиться сквозь землю, стереть последние несколько минут из памяти девушки и снова закрыть любовь под тяжёлый замок. — Д-добрый день... По торопливо прошмыгнул внутрь, положил рукопись на стол и исчез во мраке кабинета, оставив Луизу в растерянности. Решив не тревожить его, Олкотт бережно подвинула листы ближе и принялась вчитываться в текст. Неспешно просматривала строку за строкой, страницу за страницей. А в это время, сидя на небольшом диванчике за ее спиной, Эдгар тревожно перебирал шерсть Карла трясущимися пальцами. Время тянулось мучительно медленно. И, словно издеваясь, отбивали ритм настенные часы. Каждый удар эхом разносился в голове. Тик-так, тик-так... Пока не послышался скрип ножек кресла о пол. Енот соскочил с колен хозяина и отбежал в сторону, будто понял, что сейчас его лучше оставить. Сердце По забилось чаще. Мужчина резко поднялся на ноги и замер, устремив полный надежды взгляд в сторону возлюбленной. Но спешно отвёл его , когда она встала из-за стола и обернулась. Девушка нервно теребила юбку, из за чего на ткани образовалась пара мятых участков. Ни Эдгар, ни Луиза не смели посмотреть друг другу в глаза. — М-мистер По, — голос Олкотт слегка дрожал. — Неужто вы... Писали обо... Мне? — Последнее слово оказалось едва различимым. — Да. Я пойму и приму если вы ответите отказом, но — — Это взаимно, — выдохнула она. Яркий румянец окрасил щеки девушки. Эдгар не мог поверить своим ушам. Он робко поднял на нее взгляд, ожидая, что прямо сейчас раскроется злая шутка, жертвой корой он стал. Но этого не случилось. — Мисс Олкотт, позвольте... Им не нужны были слова, чтобы понять друг друга. Лёгкий кивок с ее стороны, и оба оказываются в крепких объятиях. Объятиях, выражающих все скопившиеся чувства. Объятиях, ограждающих от внешнего мира и не желающих отпускать того, кто был недоступен все это время. Объятиях, полных нежной и искренней любви. Он бережно прижимал ее к себе, боясь потерять. Душа ликовала. Казалось, что темное помещение озарилось светом. Ровно так же, как и серое бытие Эдгара. Из угла комнаты за влюблёнными наблюдала пара блестящих глазок. Енот довольно фыркнул и дёрнул носиком, разделяя счастье хозяина.