***
Шум голосов заполняет уши. Бряцание игральных фишек сопровождается то радостными восклицаниями, то разочарованными вздохами. Сапнап озирается по сторонам, надеясь найти среди толпы людей того, кто ему нужен. Взгляд натыкается на жёлтые крылья, торчащие в стороны из-под белоснежной рубашки. Их обладатель сидит за столом поодаль ото всех в компании одной лишь бутылки вина и, держа полупустой бокал, рассеянно крутит его в руке. Приближаться страшно. Они так давно не виделись. Вдруг он даже не захочет с ним разговаривать? Несмотря на тревожные мысли Сапнапа, его шаг лишь ускоряется, и вскоре он оказывается с объектом своего наблюдения на расстоянии вытянутой руки, однако тот не обращает никакого внимания на то, что кто-то ходит прямо за его спиной, сосредоточенный на стекле, покрытом винными разводами. –Эмм… Привет, — нерешительно произносит Сапнап. Президент оборачивается, с удивлением уставившись на неожиданного гостя. В глубине его глаз проскакивает какая-то едва уловимая эмоция, считать которую оказывается довольно сложным. –Что ты здесь делаешь? — поначалу Квакити неразборчиво бормочет из-за заплетающегося языка, однако быстро возвращает себе серьёзное лицо, — Проваливай. У тебя нет никаких важных дел? Например, быть с Карлом? Пытаясь казаться невозмутимым, он отпивает из бокала и хмурит брови, заставляя сердце Сапнапа сжаться, а глаза широко распахнуться. Он не был готов к такому резкому ответу. –Прости. Я просто хотел поговорить, — с надеждой лепечет он, еле складывая звуки в слова. Квакити молча оглядывает Сапнапа с головы до ног и произносит, пытаясь лишить голос всяких эмоций: –О чём? Если это связано с Карлом, то даже слушать не буду. Мне плевать. –Это не про Карла! — ответ оказывается неожиданно резок для обоих, но затем смягчается, — Если честно, я просто соскучился… Я соскучился по тебе… –Ты скучал по мне? — переспрашивает Квакити очень скептическим тоном. Он не сводит глаз с Сапнапа, продолжая крутить в руке бокал, — Не обманывай меня. Тебе нет до меня дела. Скажи честно, зачем ты на самом деле здесь? –Я был честен! Мне есть до тебя дело! Всегда было и есть потому что я всё ещё люблю тебя, и ты это знаешь! Между бывшими женихами воцаряется тишина, и даже бокал перестаёт крутиться и опускается на стол. –Скажи это ещё раз, пожалуйста, — просит Квакити немного жалобно. Возможно, даже слишком жалобно для того, кто всего пару секунд назад пытался казаться холодным как лёд. Сапнап приземляется на соседний стул, оказываясь совсем близко. –Я правда тебя люблю. Ты же знаешь, что я не хотел, чтобы всё закончилось так… –Я скучал, — Квакити наконец смягчается. Впервые после всего плохого, что произошло, он мягко улыбается. Губы Сапнапа начинают дрожать. Его сердце бешено бьётся от сильных эмоций и, не в силах с ними бороться, он тепло и крепко обнимает Квакити, держа его своими сильными руками. Тот не сопротивляется, позволяя Сапнапу положить голову на своё плечо. Хотел бы Квакити, чтобы ему было всё равно, чтобы он ничего не чувствовал сейчас, но ему нравится снова ощущать себя так близко к Сапнапу. Он ничего не может с собой поделать. –Мне очень жаль, что всё так получилось… Прости. Мне очень, очень жаль! — повторяет Сапнап, окончательно ломая ледяную стену, которую Квакити пытался выстроить между ними. Лёд растаял, превратившись в слёзы, одна из которых стекла вдоль длинного и уже посветлевшего шрама. –Ты тоже меня прости. Прости за то, что нагрубил, да и вообще за всё… Сапнап ищет утешения в Квакити и сам утешает его. Тот слегка улыбается, счастливый, что спустя столько времени может снова обнять человека, которого так любит. Чувства прошлого, боль, все вернулось: каждое воспоминание, а вместе с ним и каждое болезненное чувство. Это ударило по нему будто железной наковальней, ломая на множество бесчисленных осколков и заставляя заплакать так сильно, что даже говорить становится тяжело. —Я скучаю по прошлому, — произносит он тихо и с трудом, пока слёзы капают на спину Сапнапа, — Я просто хочу быть с тобой. Почему я не могу быть счастливым? Почему? Сапнап немного отстраняется от объятий. Он пронзительно смотрит на Квакити, не в силах отвести взгляд. Слёзы перестали литься из тёмных глаз, и боль, коловшая сердце раньше, ушла, или, может быть, просто скрылась. –Сапнап… Я люблю тебя. –И я тебя, — тяжёлые ладони ложатся на мягкие щёки. Вид очаровательного личика заставляет наконец улыбнуться, и нежно погладить кожу большим пальцем. –А ты всё такой же, — шепчет Квакити, обнимая его за шею и притягивая ближе, заставив их губы наконец встретиться. Сапнап не может устоять, да и не очень-то хочет. Он счастлив. Они оба счастливы. Счастливы, пока Квакити не прерывает поцелуй, словно опомнившись: –Подожди! Что мы делаем? Между ними возникает тишина. Осознанию требуется несколько секунд, чтобы достигнуть Сапнапа. –Так нельзя. Мы больше не женихи! — мотает головой Квакити. –Но… Это казалось правильным. Я привык, что это правильно! — он ненадолго замолкает, — Чёрт… Я же изменил Карлу… Он опирается локтями о стол и обхватывает голову руками. Бокал возвращается в руку Квакити, тут же опустошаясь. –Можешь мне тоже налить чего-нибудь? Желательно покрепче, — просит Сапнап, и вскоре на столешнице отказывается бутылка водки и ещё один бокал. –Осторожно, она очень крепкая. Хотя идеально подходит для того, чтобы забыть о своих проблемах… Сапнап тут же делает глоток, слегка морщась. –Что происходит в Лас-Невадасе, остаётся в Лас-Невадасе, верно? — с надеждой спрашивает он. –Не могу поверить, что ты такое сказал! — вырывается неуместный звонкий смех. Сапнап кивает, немного оживляясь. Он и сам не знает, от алкоголя ли ему стало легче или от смеха так горячо любимого им человека, который прямо сейчас вновь наполняет им обоим бокалы. –Эй, Сапнап, знаешь, что? –Что? — он вновь немного отпивает. Грусть начинает незаметно улетучиваться. –Я не жалею о том, что поцеловал тебя. –О, я верю, что не жалеешь, правда. –Ты такой очаровашка. Мне нравится твоё лицо. Мне нравится разговаривать с тобой. Мне нравится быть с тобой, — слова лились так же легко и плавно как остаток вина в бокал в тот же самый момент. –Мне тоже, поверь, — улыбается Сапнап. Чем больше он пьёт, тем веселее ему становится. А о чём он, собственно, печалился? Да уже и не важно. Сейчас его волнует лишь Квакити, допивший свой напиток и заглядывающий внутрь внушительного размера бутылки через горлышко, дабы убедиться в том, что там точно ничего не осталось. –И знаешь, что ещё, Сап? –Да? –Мне нравится в тебе всё. Ты идеален. Сапнап глупо улыбается. Ему кажется, будто Квакити плывёт перед его глазами. Это вообще реально? Кажется, да. По крайней мере не хотелось бы, чтобы это было сном. Слишком уж красивый человек сейчас сидит рядом. –Мне тоже есть, что тебе сказать, Квакити. –А? И что же? –Просто… Уже ночь, и я не думаю, что возвращаться в Королевство Киноко в темноте — это хорошая идея, поэтому я подумал, — губы складываются в небольшую ухмылку, — В Лас-Невадасе есть отель, верно? Можно мне там остаться? –Я выделю тебе президентский люкс. –Разве не ты президент? Квакити молча кивает и, ухмыляясь, поднимается с места. Сапнап также встаёт со стула и едва не роняет его, чем вызывает звонкий смех. Оба, не сговариваясь, хватаются друг за друга, чтобы лучше сохранять равновесие. –Я отведу тебя. Уверен, тебе там понравится, — усмехается Квакити.***
Когда голова Сапнапа наконец перестаёт болеть, и он приходит в чувства, то обнаруживает, что Квакити, для приличия накинувший рубашку, молча курит возле открытого настежь окна. Сап слезает с кровати и подходит к нему, выглядывая на пустынную песчаную улицу. –Это я виноват, — тихо произносит Квакити. –Нет. Не вини себя. Мы оба хороши. Он одаривает Сапнапа поддерживающей улыбкой. –Будешь? — он по-доброму предлагает пачку сигарет. –Чтобы пропахнуть табаком? Ты ещё мне след от красной помады оставь, чтобы точно было очевидно, что я налево ходил, — недовольно бормочет Сапнап. –Ну чего ты так переживаешь? Карл сам изменял тебе много раз, в том числе и со мной, ты это прекрасно знаешь. –Но это было давно, и я уже простил его! –Тогда, может, и он тебя простит? –Даже если и простит, то я себя сам никогда не прощу за это. Сапнап опирается локтями об оконную раму и прячет лицо в руках. –Всё наладится, — Квакити мягко гладит его по спине, успокаивая. –Ты думаешь? –Я знаю. Я здесь, с тобой. Всё будет хорошо.