Медовая лихорадка

      Вечер проходил ужасно. Киндзё вял от тоски. Из девушек ему никто так и не понравился. Встреча с самого начала не сулила безудержного веселья и незабываемых знакомств, но это не значило, что стоило сидеть с постной миной. Вот он и старался не отставать от необычайно весёлого и активного директора Аоямы, который сидел слева от него и развлекал присутствующих глупыми каламбурами и чревовещанием (даже медведя притащил ведь), как обычно бестолкового Сиросаки и скромного Момосэ. Несмотря на их странную компанию, дамы были в восторге, судя по их реакции. Айго же нудил только про себя и успокаивался едой, которая оказалась весьма неплохой. Аояма снова выдал шутку в своей привычной для коллег манере, и над столом пронесся смех. После короткого обмена мнениями и любезностями он сообщил, что отлучиться за салатом и ретировался. Киндзё ухватился за эту возможность передохнуть и чуть ли не побежал за ним.       На месте он бегло изучил ассортимент и задал вопрос, интересующий его весь вечер:       — Директор, что на вас сегодня нашло? Одна из девушек понравилась?       Атмосфера вокруг поутихла, лишних глаз стало гораздо меньше. Он наконец-то мог перестать выдавливать из себя фальшивую улыбку и изображать учтивость. С Аоямой эмоции всегда были искренними. Блондин не кривил душой, когда хвалил его или говорил, что с нетерпением ждёт их следующего проекта. Ему было комфортно работать с директором. Он уважал своего подчиненного, всегда помогал в работе и поддерживал, если на пути возникали трудности. Не изменял черному костюму и прическе, следил за собой, держал в идеальном порядке коллекцию медведей дома и рабочий стол в офисе. Даже на компьютере все папки были у него четко структурированы. Хоть он и говорил, что не пользуется парфюмом, Киндзё все же улавливал тонкий аромат грейпфрута, когда стоял близко к нему. Вот даже сейчас: стоило лишь немного наклониться, чтобы его почувствовать. Киндзё нравилось, как двигалась родинка под губами директора, когда тот улыбался. И как подпрыгивали его черные волосы при ходьбе. Это всё успокаивало в моменты слабости и сомнений на рабочем месте и завораживало, если он наблюдал за ним подолгу во время обеденного перерыва. Как бы Аояма не принижал своих внешних достоинств, он был недурен собой и хорошо сложен. Киндзё не упустил шанса взглянуть на него на остановке, когда после экскурсии в Мишкаленде внезапно начался дождь, они промокли и вынуждены были переодеться на остановке в аккурат приобретенные директором одинаковые футболки.       — Нет, не в этом дело.       — Секреты от меня утаиваете? Как жестоко, — он имел право один раз покапризничать.       — Ты не понял! Просто Момосэ…       — Вы подкатываете к Момосэ? — предположение неожиданно камнем осело в груди. Киндзё не смог скрыть своего удивления.       — Нет, он боится таких встреч, потому что… Не важно, — директор тут же принялся объясняться, но передумал. Видимо, правда содержала в себе факты о русоволосом Кэнтаро, которыми не стоило так просто разбрасываться. Что ж, за такую предусмотрительность ему можно было дать несколько очков. Вовремя подоспел тот, о ком говорили, и всё окончательно разъяснилось. Но главная проблема осталась.       Что это было за неприятное чувство? Киндзё всё пытался от него избавиться, выдохнуть вместе с углекислым газом. К сожалению, он получил лишь маленький укол сверху, когда директор успокаивал напарника и колдовал над ним, как над ребёнком, чтобы страх и плохие воспоминания больше его не беспокоили.       Вскоре они вернулись за стол и провели остаток вечера в той же обстановке. Все веселились, а Киндзё усердно анализировал произошедшее и вскоре пришел к неутешительному выводу: он снова столкнулся с маленьким и подлым зверьком, от власти которого избавился вместе с последними отношениями. Его съедала голая ревность. Аояма умудрился со своим необычным характером и манерой общения покорить его настолько, что теперь на горизонте замаячило и без того разбитое сердце в надежде на пощаду. Хотя бы в этот раз.       Киндзё посмотрел на директора, в надежде найти аргументы «против» для своего внутреннего монолога. Аояма на секунду поймал его взгляд и тепло улыбнулся. Это был удар ниже пояса.       Последнее чего бы ему хотелось на новом месте работы — неудавшийся офисный роман с начальником. Он только почистил галерею в инсте (удалил фотки бывших и мало знаковых людей, решил, так сказать, начать жизнь с чистого листа) и тут такое откровение. И ведь он даже не пил — винить во всём на затуманенный мозг нельзя было.       Настроение окончательно испортилось. Какова была вероятность, что брюнету нравятся джентельмены? Очень маленькая. Какова была вероятность, что ему симпатизирует его подчиненный? Практически нулевая. Хотя вот Сиросаки и Момосэ ворковали у них на глазах периодически во время обеденного перерыва, и он даже словом плохим не обмолвился. Может, не понял? Киндзё даже сомневался, что сама парочка разобралась в личных взаимоотношениях.       — Устал?       Тихий вопрос застал его врасплох. Он даже не сразу понял, что обращаются к нему.       — Что? — он посмотрел на директора. — Нет, что вы! Немного задумался. Хорошо ведь сидим.       Аояма выдержал паузу, незаметно под столом переложил мишку ему на колени и вернулся к еде. Киндзё схватился за игрушку, как за спасательный круг. Стало только хуже. Но время пролетело незаметно. В конце встречи он быстро раскланялся с девушками, потом с коллегами (слова благодарности и пожелания доброй ночи на автомате слетали с его языка) и поспешил домой. Он надеялся, что хотя бы сегодня соседи не будут сильно шуметь и дадут ему возможность отоспаться, но день и без них оказался слишком богатым на события. Шансов на достойный отдых у него было малость больше, чем на взаимность.