***
Никто уже и не вспомнит, из-за чего точно началась ссора, — то ли из-за вспыльчивости Вики, то ли из-за самовлюблённости Люцифера, — но Мими никогда в жизни не забудет, какой страх пережила в ту ночь. — Ах, так тебя ещё и не устраивает, как я готовлю? — повысила голос Вики, встав из-за стола. Подруга отчаянно пыталась успокоить её объятиями и касаниями рук, но тщетно. — Да сгоревшие стейки Ади были лучше, чем это пересоленное дерь… Люцифер не успел договорить — тарелка полетела на мраморную плитку, с треском разбившись на десятки острых осколков, и пол был безвозвратно испачкан остатками только-только приготовленного блюда. Мими испуганно вскрикнула и с ужасом оглядела картину; такой разгневанной Вики ей ещё не доводилось видеть. — Ещё претензии? — крикнула Уокер в лицо не менее разъярённому Люциферу. Он до хруста упёрся ладонями в стеклянный стол, выбранный с таким трепетом, что сейчас у любого бы возник вопрос: как он может так халатно относиться к собственным вещам? — и поднялся на ноги, теперь смотря на Вики свысока из-за немаленькой разницы в росте. — Да, — его до ужаса грубая интонация и повышенный тон заставили Мими дрогнуть и, несмотря на страх, схватить Вики за запястье, но та лишь отмахнулась. Уокер пугала даже самую близкую подругу, которой казалось: вот-вот — и что-то, подобно тарелке, полетит в неё. — Тогда съёбывай на хуй отсюда, — кажется, её голос на секунду охрип от собственной громкости, а глаза на свету предательски блеснули. — Вики, пожалуйста, успокойся, — безнадёжно молила Мими и уже начинала жалеть, что согласилась прийти к друзьям в гости. Уже через полчаса умиротворённая обстановка была окончательно разрушена: перевёрнутые стулья, битая посуда, разбросанные вещи, бьющаяся на полу в истерике Вики и успокаивающая её Мими. Подруга безуспешно пыталась увести Уокер как можно дальше отсюда, — она, уверенная, что друзья расстанутся после инцидента, даже была готова делить с ней собственную квартиру — но Вики до последнего упиралась и просилась обратно к Люциферу.***
Вскоре и Ади с Сэми не посчастливилось стать свидетелями и невольными участниками скандала, причиной которого, опять же, стала какая-то бессмысленная мелочь. Абсолютно все были уверены, что теперь-то уж точно отношения разрушены, но на следующий день Вики и Люцифер, как ни в чём не бывало, явились вместе. Если раньше Мими волновалась и дрожащими руками набирала номер Вики каждый час в надежде не услышать плач подруги, то сейчас избитой фразой в компании стало: «ничего, помирятся». И каждая ссора стала настолько привычной, что происходит всегда по одному и тому же сценарию, и даже эта ситуация не исключение. Люцифер возвращается с работы неимоверно уставшим, когда Вики находится дома уже около часа. За это время она, как любящая девушка, приготовила ароматный ужин и аккуратно накрыла на стол, чтобы порадовать любимого. Люцифер, на удивление, в хорошем настроении заходит в комнату, бесчисленное количество десятков раз ставшую свидетелем их скандалов, и удобно садится на мягкий белый диван рядом с Вики. Стеклянная дверца шкафа рядом с полкой под телевизор безвозвратно разбита, но это никого не смущает. Уокер получает нежный поцелуй в щёку и отрывается от экрана, чтобы одарить возлюбленного тем же. — Спасибо за ужин. Очень вкусный, — хвалит Люцифер так, словно не оскорблял Вики за неумение готовить всего парой месяцев ранее. Уокер податливо улыбается и ластится к нему словно кошка, требующая ласки. Она указывает в сторону телевизора и переключает канал, остановив своё внимание на какой-то комедии. Родное плечо Люцифера и интересный фильм — что может пойти не так? Может, хоть один вечер удастся провести спокойно, как тому подобает прилежной семье? — Переключи, — мягко просит Люци, гладя Вики по шёлковым волосам, раскинувшимся по всей его груди. — Зачем? — непонимающе спрашивает она. — Мне нравится. — Я его уже смотрел, — скучающе бросает Люцифер. — В конце окажется, что она зря пресмыкалась перед ним целый месяц — он вовсе не её начальник. Уокер недовольно отстраняется и обиженно складывает руки на груди. — И на кой чёрт мне спойлеры? — настроение вмиг меняется: от былой ласки не остаётся и следа, и Вики раздражённо встаёт с дивана, выключая телевизор. — Знаешь же, что я их терпеть не могу! Люцифер ничего не отвечает — лишь закатывает глаза, понимая, что вечер в который раз испорчен, и поднимается на ноги подобно Вики. — А когда ты вообще успел его посмотреть? — подозрительно спрашивает Вики, вновь приблизившись к Люциферу и недоверчиво сощурив глаза. — Фильм вышел всего пару дней назад. — На работе, — отвечает он и покидает гостиную, но Уокер не намерена так скоро прерывать диалог и спешит следом. — В свободное время. Успокоилась? — Ты снова был с Ости? Люцифер оборачивается лицом к Вики и раздражённо закатывает глаза. Он берёт стакан с водой в руки и делает маленький глоток, чем только больше злит Уокер, которая, к слову, ненавидит ждать. — Нет, — проговоривает он сквозь зубы: недоверие девушки порядком поднадоело — неужели он хоть раз давал повод усомниться в себе? — Твоя ревность мне уже по самые гланды! Вики выхватывает посуду из его рук, расплёскивая прохладную жидкость по полу, и с неприятным звоном грубо оставляет стакан на столе. Она прожигает Люцифера таким взглядом, что любому на его месте стало бы как минимум не по себе, но он отвечает Уокер тем же. Их перепалка выглядит как неравноправное столкновение двух абсолютно разных эмоциональных миров. Всё, что объединяет сейчас Вики и Люцифера, — неконтролируемый гнев, который каждый раз приводит к одному и тому же. И прожигание взглядами — лишь начало неизбежного. — То есть, по-твоему, я виновата? — мысли о том, что может доставить дискомфорт уже спящим соседям, совсем не останавливают Вики от яркого всплеска эмоций. — Вот, значит, почему ты такой счастливый с работы возвращаться начал! — Да как же ты заебала! — Люцифер бьёт кулаком по столешнице, и боль вмиг охватывает всю руку, но он не обращает внимания. Будь здесь Мими, она бы, несомненно, расплакалась и робко задрожала, несмотря на то, что, вроде как, привыкла к ссорам друзей: мало ли, на что способен Люцифер в гневе? Но Вики это лишь выводит из себя ещё больше. Глаза наполняются блестящими слезами от переизбытка эмоций — Уокер совсем не знает, что делать, если её абсолютно не понимают. Безысходность накрывает с головой, а чувство, что они говорят на разных языках, лишь усугубляет ситуацию. — Почему нельзя хоть день провести нормально, без этих скандалов? — Люцифер всё не утихает; «лучшая защита — нападение» — совершенно точно про него. — Истеричка, блять! Ты уже помешана на том, чтобы испортить мне настроение! — А сам-то! — никто даже на секунду не думает уступать друг другу, повышая тон только больше и больше. — Хоть раз подумал о моих чувствах? Хоть раз, блять, подумал о том, что мне больно? Люцифер закатывает глаза и сжимает кулаки с такой силой, что ему самому становится больно. Ноздри раздуваются, а дыхание становится сбивчивым — Вики, несомненно, замечает это и прекрасно понимает, что вряд ли получит хоть сколько-то объективный ответ. — А ты хоть раз подумала сдерживать себя, а не начинать сразу повышать голос? — Люцифер знает, что прав, но, что самое интересное, Вики тоже знает. Признает ли она когда-то, что чрезмерно импульсивна и вспыльчива? Ни в жизнь. — Перестань переводить тему! — первая слеза скатывается по нежной коже на щеке Вики, несмотря на все её попытки остановить это сжатием челюстей, и она яростно смахивает доказательства собственных чувств. — Ненавижу тебя, — проговаривает Уокер сквозь зубы, но уже через мгновение закрывает рот ладонью. Слова, брошенные вскользь, имеют место быть — это действительно так. Однако ненависть её к Люциферу соизмерима с любовью. Насколько счастливыми могут быть люди в отношениях, в которых ненависть не уступает любви и наоборот? Наверное, им так же хорошо друг с другом, как и плохо. И, похоже, Вики с Люцифером это более чем устраивает. Люцифер останавливается лишь на секунду, слыша резкие слова: во время их ссор было многое, но крики о ненависти в порыве гнева были брошены не специально. — Тогда давай расстанемся, — он поджимает губы, искренне не понимая, как Вики могла сказать ему такое, и предложение выбивает её из колеи. Как нож в сердце — куда больнее, чем признание в ненависти. Расстаться после всего того, что было? Безысходность накрывает с головой, Вики уже не пытается контролировать бесконечный поток слёз, ручьями стекающий по щекам и застилающий глаза мутной пеленой. — К Ости уходить собрался? — она всхлипывает, почти не различая силуэт Люцифера, в её глазах смешавшийся с относительно новой, но полуразрушенной ими самими квартирой. — Ты просто искал повод бросить меня! Не то чтобы Люцифер сильно сдерживался до этого, но после ложных обвинений вмиг взрывается, цепкой хваткой сжав горло Вики рукой. — Следи, блять, за словами! — он бьёт в стену рядом с её головой так сильно, что там остаётся вмятина, а на костяшках выступают следы крови. — Съёбывай! — она задыхается рыданиями, задыхается собственными чувствами, с которыми ничего не может поделать, и, конечно, надеется, что он останется. До этого момента Вики думала, что не боится ничего. Нет — страх потерять его вкупе с очередным замахиванием, оказывается, силён как ничто другое. Ударит? Уйдёт? Несомненно, ей не хочется ничего из этого. Люцифер никогда не позволял себе поднимать на Уокер руку, но, видя то, как он, разъярённый, заносит кулак, она начинает плакать с новой силой, потому что слёзы — всё, на что сейчас способна. Он останавливает себя. Понимает, что дошёл до точки невозврата, понимает, что перегнул. Отстраняется от Вики с испуганным видом, схватившись за волосы, пока она бессильно падает на холодный пол, спрятав лицо ладонями и начиная оглушительно кричать. Кто знает, может, потеряв друг друга, они стали бы счастливы? Ни один не хочет проверять это — ни Люцифер, чуть не совершивший ошибку, ни Вики, поджимающая под себя колени и не перестающая биться в истерике. И ни один не знает, что будет дальше: может, эта ссора станет для них новым глотком воздуха и покажет, насколько, на самом деле, нездоровы их отношения, а, может, совсем ничему не научит, и соседи всё так же каждый вечер будут слушать бесконечные скандалы. Но то, что и этот случай не заставит их закончить отношения, действительно факт. Они поступят по уже заученному сценарию и, конечно, на следующий день, как ни в чём не бывало, встретятся с друзьями, страстно целуя друг друга на глазах у всех. Но перед этим Люцифер, несмотря на разбитый кулак и уже запёкшуюся к тому моменту кровь, будет успокаивать Вики нежными прикосновениями так, словно не из-за его гнева она с заплаканными глазами и покрасневшим от слёз лицом дрожащими руками набирала номер Мими, пытаясь найти хоть какую-то поддержку. — Я люблю тебя, Вики, — прошепчет он, целуя её в макушку, а она и рада: лишь три слова могут стереть из сознания остатки всего произошедшего, и лишь след на стене будет напоминать о ссоре. — Пиздец как люблю. — И я тебя, — всё ещё плача и всхлипывая, проговорит она. Упадёт в его объятия, сжимая так крепко, насколько способна, словно не она только недавно кричала слова о ненависти. — Очень сильно люблю. «Им так же хорошо друг с другом, как и плохо» — и их «хорошо» отличается от привычного. Им, несомненно, нравится страстно мириться с неумирающей надеждой, что после этого всё точно будет в порядке. Нравится слышать о любви после всех ядовитых слов, брошенных друг другу в порыве эмоций. Их отношения обречены, и все это знают. Рано или поздно они накричат друг на друга в последний раз, а после будут с замиранием сердца смотреть общие фотографии по ночам, когда рядом никого не будет. Будут открывать старые переписки и набирать короткое «я скучаю», но из-за удушающей гордости стирать и выкидывать телефон куда подальше. Только вот на вопрос, по чему скучают, так и не смогут дать ответ. Как и не ответят на вопрос о том, за что любят друг друга. Эти отношения — хуже наркотиков. Они тоже убивают, но изнутри, там, где никто не видит. И выход здесь только один, а какой — уже другой вопрос.