Меня завораживает всё непонятное. В частности, книги по ядерной физике — умопомрачительный текст. @Сальвадор Дали
— Боги! Два идиота! О чём вы вообще думали?! Сатана закатил глаза на очередное гневное восклицание старика. Тот одновременно осматривал ребенка, вызывал скорую, отчитывал их с Широ и упорно отправлял самого Сатану в комнату… Раза четыре точно. Демон начинал задумаваться, что подобная многозадачность присуща всем жителям этой скромной монашеской обители. Где-то наверху раздался отвратительный рев. Дети… Боги, как много в его жизни оказывается детей! Широ рванул наверх. Обата зафиксировал и забинтовал вторую ногу мальчика (как стало известно после краткого опроса). Священник наконец поднял голову, потянулся и вновь в недовольстве уставился на демона. — Не нервируй меня, сядь. Сатана фыркнул только, но, наткнувшись на грозный взгляд, не сулящий ничего хорошего, пристроился на другом конце дивана. Ребёнок был больше напуган, чем что-либо ещё, хотя несомненно был рад выбраться из этого гиблого места и оказаться в теплом доме на мягком диване. Он озирался по сторонам, сжимался неосозннно, когда Обата вставал, но стойчески сдерживал слёзы. Голос его был сиплым и температура тела была явно выше нормы. Старик то и дело смотрел на мальчика и вздыхал, иногда задавая вопросы от которых становился ещё мрачнее. — Что болит? Ребенок покачал головой — Не знаю. Ноги болят. — А кроме ног? Дитя склонило голову и снова лишь покачало головой. Спустя некоторое время на улице послышался тот отвратительный, режущий уши, звук. Сатане чертовски хотелось спросить что это, но он одернул себя. Ни в коем случае нельзя дать понять, что он не знает толком ничего об этом мире. — Широ! Скорая подъехала! — Не дождавшись ответа сверху, старик обратился к демону — Скажешь ему, что я ушёл вместе с ребенком… Сатана кивнул, с интересом наблюдая, как Обата разговаривает с людьми в белых халатах, как аккуратно уносят мальчика, и выскользнул на улицу за уходящим следом за людьми священником. У ворот стояла приличных размеров белая машина, неприятный звук исходил от неё. Демон поморщился, окинул это треклятое сооружение неприязненным взглядом и ушёл обратно в дом. Машина за окном взвизгнула и наконец умчала. Сатана поднялся наверх. Дети все так же ревели, но уже гораздо тише. Он шёл на звук. — Обата уехал вместе с мальчиком. — Хорошо. Скоро подтянется Джузо и будем решать. — Решать? Ответом послужила тишина и очередной вид задумчивого взгляда у Фуджимото. Сатана раздраженно фыркнул- Ты можешь не смотреть на меня так? Широ улыбнулся — Как это так? — Будто прикидываешь, сколько выручишь за меня на черном рынке. Широ распахнул глаза в немом удивлении и тихо рассмеялся, — Ты преувеличиваешь. — Я здраво опасаюсь. Фуджимото покачал головой и ничего не ответил на это. Дети затихали почти одновременно с небольшой лишь разницей. Сначала уставало белобрысое дитя, а после вслед за ним и дитя с коричневой шапкой волос. Сатана поджал губы. Ему казалось безумно неприятным смотреть на этих беспомощных отвратительно громких куколок. Сатана не представлял как можно любить что-то… Подобное. Наверное в этом была его проблема. Возможно иначе… Сатана молча стиснул зубы, несколько ужасающе медленных секунд он пытался выкинуть из головы образ Юри. Ещё несколько секунд мялся и изподтяжка поглядывал на детей. — Как их зовут? Широ заметно расслабился, после этого вопроса и взлохматил белесую голову, лежащую у него на плече, — Это Рин — старший, а в кроватке лежит Юкио. Они близнецы… Он кажется ещё что-то говорил, но Сатана не слушал. Он не мог поверить своим глазам, своему разуму, который теперь не просто шептал — выл. Демону казалось, что он четко слышит её . Её голос, её слова! — Я выбрала имена! Одного будут звать Рин, а… — Имя в честь прозвища? Что за забавные мысли у тебя… Юри только фыркнула на его замечание, — Это имя в честь нас! Не вздумай смеяться! — Ладно. А второе имя? — Юкио! Как Юкиотоко… Юри невольно нахмурилась, услышав смех сопровождающего её демона. — В честь твоего «холодного» дружка? Безумие! — Чем тебе так не понравился Широ? — Он претендует на твоё внимание, которое должно принадлежать только мне! — Вот ещё! Они рассмеялись, оба понимая как ужасно, но тем не менее очень честно, звучит эта шутка. — И всё-таки ты ужасна в выборе имён! Пламя и снег! Не боишься что они поубивают друг друга? Или что один будет слишком взбалмошным, а другой хладнокровным и лицемерным? — Нет! Не будет такого! И Юкиотоко тёплый! — Ты говоришь так только потому, что называешь так своего друга. В общем смысле снежный человек не может быть тёплым. — Ты отвратителен! Сердце забилось, кажется, в три раза быстрее обычного. Демону казалось, что он задыхается. Тонет в том озере из своего видения и никак не может ни угаться за Юри, ни всплыть, чтобы спасти хотя бы себя. Не то чтобы он сильно хотел этого спасения… Сатана всмотрелся в детей, не находя ни одной демонической черты. А ведь как минимум один ребенок должен обладать огнём! Юри точно говорила про это. Он сам это чувствовал. А эти дети… Ни одной даже слабой вспышки демонической силы! И тем не менее… Нет! Безумие! На какой-то момент Сатане подумалось, что Широ обзавёлся детьми с этими чёртовыми именами просто из-за тоски о Юри и её погибших детях, но что-то упорно не сходилось в голове. Демон начинал чувствовать как трясутся руки… В горле встрял ком. Нет! Нет! Нет! Ни за что! Никогда! Перед глазами вновь встала эта ужасающая картинка: Юри, посреди лесного озера, в белом платье, абсолютно бледная, абсолютно несчастная, разговаривающая будто не с ним, а с пустотой. Сатана схватился за виски и вскочил. Он бы всё отдал сейчас, чтобы перестать чувствовать, несмотря на то сколько сил отдала Юри, чтобы научить его этому. — Что-то случилось? Хей! Демон выбежал из комнаты, громко хлопнув дверью и разбудив детей. Раздались хныканье и крики. Слышать это было невыносимо. В его голове никак не складывалось происходящее. Как он смог прийдти сюда? Почему он в этом теле? Почему не чувствует своей силы, зато с отвратительным постоянством совершает бездумные поступки? Будто кто-то настойчиво его толкает, направляет невидимой рукой. Первым пострадал обеденный стол, за ним полетела посуда, несколько трещин осталось на стене, разбилось окно, опрокинулся шкаф. В груди клокотала ярость. Почему он здесь?! Почему?! Почему?! Что он делает? Зачем?! Он никогда не стал бы спасать кого-либо, никогда не стал бы злиться на насильников и убийц — ему было плевать! И сейчас плевать! Но тогда почему он спас этого мальчика? Поток мыслей прервался. Все инстинкты вдруг взвизгнули и заставили демона обернуться. — Если ты продолжишь в том же духе, через… — Широ, стоящий в дверном проёме, глянул на разбитые часы, которые поднял с пола — Два часа нам негде будет жить. И тебе в том числе. — Я не собираюсь здесь оставаться! — Прежде чем говорить подобное обдумай куда пойдёшь без документов, денег, одежды… — Тебя это не дожно волновать! Стоило Широ кивнуть и вернуться к детям, как весь гнев схлынул. Сатана остался сидеть на полу посреди разгромленной комнаты. Что предшевствовало моим необдуманным действиям? Ответ был один — сны. Сны, которых до этого демон ни разу не видел. Сны, которые показывали прошлое и то, что он никак не мог видеть своими глазами. Пророческие сны? Нет, это какая-то глупость! Эта способность не могла вот так взять и появиться у демона, который не владеет стихией времени. Но что это тогда? Сатана устало осмотрел погром, который учинил. Если наверху правда находятся его дети… Будет плохо, если его выгонят. Демон сотню раз проклял положение в котором оказался и взялся за уборку того, что ещё можно было убрать. Демон поднял несколько более менее целых стульев, с недовольством покосился на трещину в столе. Метла… До неё не хотелось даже касаться. Она казалась грязной сама по себе. И ветхой! Вот-вот рассыпется! Сатана ткнул пальцем в древко, отчего орудие уборки отскочило от стены и упало на демона. Тот отпрыгнул как ошпареный и поджал губы, улышав сверху приглушенный смех. — Это не смешно! — Вовсе нет, учитывая, что ты разгромил нам кухню и трапезную. Впрочем мы всё равно собирались менять мебель. Она осталась ещё от прошлых служителей, которые жили здесь лет двадцать назад. — Мило, — демон вновь покосился на ободраное нечто, позорившее честное имя всех мётел, — Я не буду это брать! Священник фыркнул, — Я позвоню Джузо и передам, что нам нужна новая посуда и метла — не переживай. Демон застопорился. Что ж… Кажется его простили. Это была несомненно хорошая новость на фоне всей той чертовщины, что с ним творилась. Испытывать столько эмоций было безумно тяжело, но он просто не мог перестать. Чувства рвались, переливались через край и лавиной накатывали в самый неподходящий момент. «Это особенность этого тела? Отвратно…» Демон покосился на огромнейшую кучу осколков. В замке слуга, учинивший подобное, был бы уже избит и освобождён от ответственности за своё имущество. Впрочем это же обязанность священников — прощать? Спустя некоторое время Широ всё же спустился со второго этажа. С невероятным для этой ситуации спокойствием взял эту чертову метлу и начал выметать стекло. — Поставь это на стол, пожалуйста. Сатана молча взял каким-то чудом не разбившуюся чашку и унес на кухню. Этим же путем последовали вещи со сломанного шкафа. Демон не проронил ни слова, зато Широ болтал без умолку за них двоих и только иногда затихал, прислушиваясь к звукам сверху. Сатана старался не думать ни о чём, однако в конце концов не вытерпел, — Откуда эти дети? Широ запнулся на половине слова — Хм? В каком смысле? — Монастырь и дети — малосовместимые вещи. Священник помедлил с ответом, будто обдумывая, что сказать, и мгновенно поник, стоило ему произнести эти решающие слова, — Это… Дети моей хорошей подруги и напарницы. Она… Умерла при родах. Я не смог их оставить. — Ясно, — демону было над чем подумать. Уборка продолжилась в полном молчании. Реакцию Джузо было сложно передать словами. Он в абсолютном спокойствии поставил на пол коробку с посудой, открепил от рюкзака метлу, прошёлся по помещению, внимательно осмотрел всё и… Разразился радостными воплями. — А я тебе говорил, что мебель надо менять! Я говорил! — Эта была вполне хорошей. — Если только для тараканов, но никак не для места, где мы будем растить детей! — Агх, ты невыносим. — Через четверо суток им будет пятьдесят дней! Вот в честь этого и купим всё! Демон встрепенулся, — А сейчас какое число? — Одиннадцатое февраля! Холод заканчивается! Скоро весна, сакура будет цвести… Джузо вдруг пустился в пространные обьяснения японской культуры любования… травой. Сатана откровенно говоря не понимал такого, но был склонен считать, что чудаков в Ассии ничуть не меньше, чем в Геенне и с ними ему предстоит ужиться, поэтому лучше просто простить им эти причуды. Детям сейчас сорок шесть дней… Минус те четверо суток, что он проспал, минус те двое суток, что провел в бегах по маленькой модели Геенны… Сорок дней… Сорок дней его разум пребывал черти где, если брать день рождения детей, как дату его смерти. Сатана задумался. Широ вздрогнул вдруг и вытащил из кармана телефон. — Да… Да, хорошо… Ага… — священник принял выразительно задумчивую позу, ещё где-то с минуту просоглашался с кем-то и со вздохом положил трубку — Обата звонил. Он едет назад вместе с ребенком. Лицо демона — он был уверен — перекосило. Почему? Разве ребёнок не должен был остаться там? Только не говорите, что ему предстоит с ним возиться! Сатана медленно закипал от обилия неизвестной информации и уже жалел, что бросился в эти трущобы за мальчишкой. Одним больше, одним меньше — это естественный отбор. Глупо! Глупо! — Разве у него не сломаны кости? Почему? — демон скрестил руки на груди в раздражении за свою недальновидность. — Обата сказал, что мы ошиблись. Тот человек может и пытался сломать мальчику кость, а может и просто хотел отбить желание бежать, но силу не рассчитал. Характерные гематомы правда имеются, отек тоже, температура тела была выше нормы, когда мы нашли его, и мальчик явно не мог пошевелить ногами от боли. Мне казалось вполне возможна хотя бы трещина в кости, но всё обошлось. Ренген не показал ничего такого, но возможно мы наведаемся в больницу ещё пару раз. Демон скрипнул зубами, молча взял новое орудие уборки (или доведения его до нервного срыва) и так же молча ушёл мести на кухню, где осколков было больше всего. Руки работали, разум наблюдал как груды осколков медленно собираются в одну кучу. Будто его старая жизнь, разлетевшаяся на мелкие кусочки от своей никчемности, которую сейчас надо было собрать и отнести на помойку. Забыть… Что ж… Уборка оказалась вещью неожиданно успокаивающей. Демон позволил себе не думать о замке, оставшемся по ту сторону, и просто помогать по мере возможности. Хотя видит мироздание ему тяжело давалось осознание того, что он сейчас даже ниже последнего слуги в Геенне. У тех хоть было какое-то имущество и демоническая сила. Как ни посмотри положение у Сатаны в этом мире было хуже… Всех. Его убьют без промедлений, если выяснится вся правда. Мысли снова зашли не в то русло. Под рукой что-то хрустнуло. Демон со злостью откинул поломанное надвое древко метлы. Черт! Черт… Он устало прислонился к столешнице, откинул голову и прикрыл глаза. Через несколько минут отсутсвие всяких сил и незажившие толком раны дали о себе знать. Демон измученно выдохнул, — В Геенну всё… Стоящий за дверью Фуджимото настороженно слушал и запоминал. Слишком уж странным казался этот человек, оказавший у них. Священник задумчиво повертел два кольца, лежащих в руке… Нет. Невозможно. Он плавно, словно тень, отделился от стены и неслышно вышел — в храмовой части монастыря шли ремонтные работы. Стоило всё проверить перед тем как освещать помещение…***
Демон открыл глаза. Последние пол часа ему казалось, что кто-то смотрит на него или как минимум периодически поглядывает. Спокойствия это не приносило, поэтому демон в конце концов нашел в себе силы открыть глаза… Чтобы наблюдать как в проёме в трапезную Обата резво крутится рядом с уставшим и напуганным ребенком, который в упор смотрит на него. Осколков уже не было и все основные разрушения были убраны. За окном алело небо. «Действительно чем-то похоже на Геенну.» Мальчик взрогнул и шепнул что-то священнику. Тот в ту же секунду обернулся, — Ну наконец-то! Демон растерялся, — Я… — Доводишь меня до седых волос уже четыре дня! Я чуть повторно не вызвал скорую! Чего тебе в комнате не спится или хотя бы на диване. Только сейчас Сатана с удивлением отметил, что сидит на чём-то мягком. Руки медленно нашарили подушку. Кто бы мог подумать — он заснул вот так. Стоило бы извиниться для приличия, но демон не мог выдавить из себя ни слова. Кто бы мог подумать — Ассия до приличия шокирующее место. — Встать можешь? — А? Да, конечно. Демон подскочил, пошатнулся, ухватился за какую-то то тумбу рядом, которая оказалась чертовски неустойчивой. Уже лёжа на полу Сатана думал о том, что его точно выгонят ещё и выставят счёт. Может сбежать пока не поздно? Мысли тоскливо вернулись к детям. Демон в очередной раз проклял положение, в котором оказался. Что ему делать? — Бог мой! Не так же резко! — Обата покачал головой, помог своему паценту сесть, настоятельно попросил не вставать и не делать резких движений и ретировался к ребенку, который так и норовил встать на свои ноги, но не рашался из-за резкой боли. — А ну-ка сидеть! Я ещё не закончил… Второй раз обошёлся без происшествий. Демон аккуратно встал, стараясь больше ни на что не облокачиваться. Отопнул несчастные доски, оставшиеся от тумбы и медленно прошёл в трапезную. Подходить к ребенку не хотелось. Демон выдвинул из-за стола табуретку ровно в том месте чтобы его взгляд был направлен на выход из монастыря — подальше от дивана с мальчишкой. От скуки хотелось выть, но боль в теле настойчиво заставляла оставаться демона на месте. В конце концов тот вытянул руку и лёг на стол. — Как себя чувствуешь? Сатана помедлил. Жаловаться для него всё равно что разглашать свои слабости. — Всё нормально. Просто устал. Священник вне обыкновения повелся на такую отговорку и ушёл на кухню. Через несколько минут оттуда довольно-таки вкусно запахло едой. Демон силой воли заставил себя остаться на месте и дождаться, когда священник накроет на стол. Ребенок завидев еду тоже активно завертелся, пытаясь слезть с дивана. Обата помог ему — практически перенёс в кресло. Взору демона предстала странная мешанина из непонятной растительности. Сатане сначала подумалось, что не может настолько отвратительно выглядящее блюдо так пахнуть. Однако оно источало восхитительный аромат. Что ж это даже неплохо. — А что это? — мальчик активно болтал ногами вглядываясь в тарелку. — Тушёные овощи без приправ и соли. По моим расчетам для вас как раз подойдёт, чтобы выйти из голодания. — Зачем? — Если кратко: желудку надо восстановиться. Сатана поджал губы. Серьёзно? Люди настолько слабы? Отвратительно. — Учтите: нельзя есть разом много, нельзя проглатывать не жуя, нельзя «доедать» если вы не хотите. Во время восстановления стоит есть по желанию. Начнём с тушеных овощей и легких салатов, затем каши, молочные продукты. Еда в холодильнике, как правило, всегда в наличии… Настроение упало с отметки «отвратительно» ещё ниже. Слабые, ничтожные, немощные! Повелитель демонов с тоской вспоминал то время, когда не нужно было волноваться хотя бы о таких мелочах как еда. Хотя… Это всё с лихвой окупалось вкусом. Демон даже помыслить не мог, что еда может быть… Такой… В Геенне как таковой вкус практически отсутсвовал. Даже самые изысканные блюда к сожалению были практически безвкусны. До попадания в Ассию демон честно не мог понять, почему Юри так искренне восхищалась едой. Почему искала конкретную марку того или иного продукта. Почему… Несмотря на предостережение Обаты сьедено было всё до чистых тарелок. Тот кивнул себе на какую-то мысль, улыбнулся им обоим и позвал со второго этажа Широ и Джузо. На руках у обоих было по ребёнку. Демон вновь всмотрелся в них, попытался прислушаться к своим чувствам… Но не ощутил ничего. Даже самого маленького потока силы, который исходит даже от самых слабых демонов. Надежда, буквально возродившаяся из пепла несколько часов назад, медленно гасла, догорала не в силах найти новый источник питания. Демон несколько раз зажмурил глаза, прикусил до боли нижнюю губу лишь бы только не чувствовать. «Не стоило спрашивать. Мне лучше было не знать.» Несколько глубоких вдохов постепенно помогли отмести все страшные, по-настоящему страшные мысли на второй план и расслабиться. За столом царила вполне дружеская атмосфера. Священники переговаривались, смеялись, но тихо, не создавая лишнего шума. Солнце за окном уже зашло, но небо ещё не потемнело и было окрашено предзакатно голубым. В воздухе витала приятная прохлада. Сейчас, в этом необяснимом уюте, Сатана нехотя мог сказать, что желает остаться. Этот вечер обещал быть долгим, но Сатана впервые за всё время нахождения в мире людей почувствовал спокойствие сравнимое с умиротворением.