Открытое окно

Тео всегда остро чувствовал наступление лета. Так, например, когда мать возилась на кухне, стараясь приготовить для него что-нибудь вкусное, а отец гремел инструментами во дворе. Кажется, решил починить прохудившиеся деревянные ступеньки перед домом. Мать о чем-то увлеченно рассказывала. Кажется, делилась наблюдениями, когда в лесу пойдут грибы. И про предстоящий урожай яблок… Только Тео не слушал. Он сидел за столом у самого окна. Чисто вымытые, прозрачные створки были широко распахнуты. С улицы доносилась россыпь дурманящих запахов. Макушки зеленых деревьев вдали; сладкий запах любимого пчелами медового клевера и ромашки; зеркальная гладь воды в металлической ванне, чуть слышно плескающаяся от порывов суховея; ветер, шумящий в скатах крыши и тонущий в пустых баках, приготовленных на случай дождя; стайка пичуг, скачущая по забору… В одном-единственном окне отражалось столько жизни, тепла, солнца, что Тео мог бы просидеть здесь весь день. Если бы можно было скрыться за занавеской и остановить, заморозить эти минуты. Это открытое окно казалось Тео символом собственного сердца, которое он предпочел крепко-накрепко сковать замком. Тео ненавидел людей. Тех, кто в деревне, тех, по чьей милости он навсегда останется меченым пугалом в человеческой стае. Уж лучше бы он жил, как перевертыш! Отчего он не может превратиться в лиса, как отец? Тогда, в отличие от отца, он не доверился бы людям с самого начала, зная их лживую природу. Теодору Ливиану иногда ловил себя на мысли, что сам виноват, что недостаточно хорош, как для мира людей, так и для не-людей. Но такие мысли он старательно прогонял. Для Тео хватило бы и малости. Чтобы сегодняшнее солнце, позолотившее верхушки сосен и старого дуба, скрывающих их домик от остального мира, на следующее утро принесло такой же мирный и счастливый день. Разуверившись в людях, Тео сумел найти повод радоваться лесному одиночеству, цепляясь за самых близких сердцу — родителей. Но короткие моменты счастья предшествуют долгим слезам. Пройдет немного времени, и, лишившись дома, Тео вспомнит этот день. День, когда у него еще было хоть что-то. Но люди отняли и это.