Болота Тир Нан Ог(сборник с магами чёрного круга)

Инстинкты хищника берут вверх, когда он видит невысокую феечку, которая собирает цветочки напевая себе под нос какую-то незамысловатую песенку. Днём маг совершенно обычный человек, оборотня в нём выдают только глаза, вечно наполненные жаждой. Волколаки, в отличии от обычных оборотней, могут стать монстрами в покрове ночи, когда их голод доходит до точки экстремума. Поэтому мужчина днём обычно отсыпается, а ночью охотиться на других зверей леса или заблудших феечек. Остров Тир Нан Ог стал тюрьмой не только для добрых, волшебных земных созданий, но и для монстра, в лице Думана. Они слишком доброжелательные, даже Небула и Моргана. Они спокойно отдали часть лесов и земель во владения мага, возможно из-за того что они не могли за ними следить или убить. Подписанный договор гласил о том, что любая фея, ступившая на чужую землю, становится собственностью хозяина этой земли и больше не может вернуться обратно. Это же действует и в обратную сторону, если оборотень ступит на земли фей, то он лишается свободы и воли. Бродя по границе своих земель и выглядывая в лесах какую-нибудь живность, мужчина заметил невысокую, фигуристую феечку, которая проходила мимо болот. Похоже возле запретных лесов растёт то, чего никогда не будет в их лесах. Волколак перевёл взгляд на кусты водяники, по которым грустно вздыхала девушка. Монстр никогда не ел эту ягоду, ему нужна кровь и плоть, а не ягодки и цветочки. Хитрый план зарождался в мыслях, а навязчивое желание забрать девушку себе туманило мысли. *** - Ты знала, что человеческое мясо по вкусу похоже на говядину? Только говядина не такая сухая, человечину же сколько не вари будет сухой и резиновой, но любят её потому что сладкий вкус крови будет гораздо лучше, чем у любой зверюшки, а мясо тает во рту, если нарезать его небольшими кусочками - худощавый мужчина, одетый в какой-то балахон, улыбался и готовил что-то в кастрюле. Неприятный металлический запах заполонил всю комнату, въедаясь во все деревянные поверхности. Девушка сидела на стуле, руки были связаны обычной бечёвкой за спинкой красивого резного стула, ноги были точно также привязаны к ножкам, а рот забит старой тканью, как кляпом. Чёрная тушь растеклась по лицу, а красный след от острого когтя располосовал щёку, кровь засохла и превратилась в тёмно красную корочку. Одежды почти не было, майка больше напоминала просто кусок ткани, бежевый бюстгальтер был откинут в сторону, грудь ничего не прикрывало. Длинная плиссированная юбка была изорвана на мелкие тряпки, из целой одежды были только тёмно бежевые трусы высокой посадки, до который просто не дошли руки мужчины. Нет, им не двигала чистая похоть, им двигало желание вонзить свои клыки в мягкую плоть, чтобы кровь брызнула из раны, а феечка взвизгнула от боли. Похоть была только второй причиной. Красивое личико и мягкие формы навлекли ещё больше проблем на девушку. В запретных лесах нет женщин, вообще ни одной. Будет глупо просто убить её, ту которая по своей воле пришла к нему в лапы, хоть и не самым честным путём. - Ух, почти доварил - Думан давно уже принял человеческий облик, только его голод никуда не ушёл. Он убрал с каменной плиты какую-то небольшую кастрюльку с тёмно красной похлёбкой. Закончив с приготовлениями, он повернулся к девушке, глядя на её ногу. Там красовалась огромная яма, монстр отрезал огромный кусок мяса от голени. Кожа аккуратно лежала на отдельной тарелке, а вот мышцы и мясо приобрели цвет варёной говядины. Глаза невзначай посмотрели на силуэт оголённой груди, а в мыслях пронеслось "всё-таки это правда, противоположности притягиваются". Дико улыбнувшись мужчина присел на корточки, прямо перед ногами запуганной феечки. Подняв повреждённую конечность, волколак провёл языком ровно по середине раны, оставляя длинный слюнявый след. Отодвинув голову в сторону и из исподлобья смотря в зарёванное лицо жертвы, тонкая струйка слюны тянулась от ноги до языка, а глаза выражали чистый интерес, первобытный и жаждущий интерес. Рана затягивалась, болезненно и медленно, оставляя ужасный шрам, взгляд затуманенных глаз был направлен на острые зубы Думана, тот показушно облизнул их языком. Голод снова ударил в голову, глаза покраснели, чёрные полосочки расползались от зрачка по всему глазному яблоку. - Знаешь... Что-то я проголодался - Он поднялся, выгибая спину, которая затекла. Голова лениво повернулась в сторону тарелок, тело же оставалось в том же положении. Сглотнув слюну, ноги сами понесли мужчину к тарелке с куском кожи, а два тонких и длинных пальца взяли её. Она немного подсохла и не была уже такой эластичной как раньше, но вкус был прекрасен, если бы её поджарили до коричнево-золотой корочки, то она бы была похожа на куриную кожицу, которую многие снимают вилкой и съедают хрустя зубами. Девушка смотрела на это с огромными от ужаса глазами, Думан почти закинул себе в рот чужую плоть, но всё равно застыл в движении. Выгнутая спина позволяла с ещё большей точностью разглядеть каждое из рёбер, обтянутое кожей, а поднятая вверх рука еле держала еду, тонкие и длинные пальцы покрылись сеточкой из небольших венок, которые ещё больше выделяли каждую из фаланг. Его безумный взор бешено бегал по её телу, мельком осматривая каждую конечность. Кусок выскользнул из пальцев прямо в пасть монстру, тот захлопнул челюсть, полностью поворачиваясь к феечке, голова упала на бок как у куклы, радужку не было видно, а зрачок то и дело увеличивался, а затем снова уменьшался. Тонкая струйка пены потекла из уголка губ и тянулась до самого пола. Резко повернув голову, девушка увидела за окном зашедшую луну, она освещала всё вокруг, каждый кустик брусники и каждую веточку кипариса. Сегодня полнолуние, новый порыв страха стал окутывать тело невидимой верёвкой, а от безысходности глаза заболели, мозг полностью отключился, чтобы не случилось, это точно последняя ночь в этом месте. Что-то коснулось плеча, это была его рука, тяжёлые и огромные когти сразу же впились, а утробный вой разнёсся по всему болоту, оглушая на время женщину. Мужчина сглотнул слюну, дикий взгляд и хаотичные подёргивания заставили ещё больше напрячься. Его сбивчивое дыхание обжигало, заставляя съёжиться. От горячего пара шея начала покрываться мелкими каплями конденсата, а кожа немного покраснела. Аккуратные глаза зажмурились, её предчувствие твердило о плохом, очень плохом. Думан уткнулся крючковатым носом в шею, запах сводил с ума, мысли вихрем крутились в разуме, мужчина даже не знал что первым делом хотел бы сделать с ней, голод сводил с ума, но и просто съесть первую деву в этих болотах не хотелось, для него это было слишком глупо и неразумно. Взгляд упал на лопатки, такие красивые, немного выпирающие, в мелких ссадинах и ранках, которые не спешили заживать, а эти руки... они были просто божественны! Мурашки табуном бегали по ним, они выглядели так мягко и нежно, мысли стали немного яснее и чётче, похоже он начал отвлекаться. Её кучерявые волосы, как у овечки, пахли смесью холодного железа и цветов, чем-то похожих на дурман, такой слабый, но до безумия сладкий запах, но из-за липких, слипшихся от крови, прядей волос, этот запах почти не чувствовался. Он укусил девушку за плечо, необычный вкус разлился по рту, касаясь острых зубов, языка и дёсен. Его клыки отпустили тёплую плоть, а тело немного отодвинулось назад, руки всё также держали женщину в мёртвой хватке, как будто она могла сбежать. - Твоя кровь такая вкусная... - Это было сказано необычайно тихо, глаза снова стали обычными, без тёмных полос по всему глазному яблоку, но теперь взгляд был ошарашен, он смотрел прямо в её усталые глаза, такие манящие и потускневшие от пролитых слёз. Мужчина провёл верхним рядом зубов по своей нижней губе, как бы кусая ту. Одна из больших, костлявых ладоней коснулась груди, больно сжимая и вдавливая в грудную клетку. Девушка ойкнула, но для Думана это был своеобразный сигнал, что можно начинать. Его тонкие и сухие губы оставляли кровавые засосы на плечах, странные причмокивающие звуки заставляли подрагивать женщину, приятный холодок от воздуха дополнялся горячими касаниями. Тонкие пальцы блуждали по всему телу пока не добрались до оставшегося нижнего белья. Отодвинув тонкую ткань, к сожалению, немного порвав своими длинными ногтями, он коснулся выпирающего выступа, начиная надавливать на него немного массируя. Она попыталась стиснуть пухлые ноги, но мужское колено не давало это сделать, вторая рука схватила копну спутавшихся длинных волос, наматывая их на кулак, голова автоматически отодвинулась назад, а глаза плотно закрылись, чтобы не видеть этого ликующего и жадного взгляда. Думан целовал шею, надавливая языком на место где должен быть кадык, несильно покусывал кожу, но чтобы кровь стекала тонкими струйками. Её колени невольно начали трястись, а его острый ноготь легонько проводил по стенкам влагалища. Это не было приятно, это было больно, хоть и терпимо. Мужчина отодвинулся от неё, вставая со стула. Немного сгорбившись тонкие пальцы, которыми он только что касался самых чувствительных мест женщины, теперь приподнимали металлическую пряжку ремня, снимая его. Большие штаны, даже скорее шаровары, свободно спали с него, показывая тощее тело. Вены и артерии хаотично расползались по ляжкам и голеням, украшая их, они выглядели как необычные рисунок, который сделали специально, чтобы занять взгляд человека. Он резко упал лицом на колени девушки, хватая ногу и кидая себе на плечо, толстая ляжка ударилась о костлявое плечо немного потрясываясь. Думан поцеловал ногу, но этот поцелуй вылился в очередной укус. Кровь начала скатываться по конечности доходя до трусов, ткань немного потемнела принимая необычный светло-алый оттенок, мужчина облизнулся, рукой шаря по полу, один из ножей должен был быть где-то там. Наконец-то найдя его и взяв за лезвие, возмущённый взгляд оторвался от девушки, теперь глаза смотрели на быстро заживающую рану на ладони, тёмная, почти чёрная кровь капнула на пол, её консистенция чем-то напоминала нефть, даже этот ядрёный противный запах был похож, но рана уже почти затянулась, а хищный взор снова направился на девушку. Его руки были покрыты почти чёрными, жёсткими волосами, сами же конечности были очень худыми, мужчина явно долгое время недоедал, но сейчас он то и дело сглатывал быстро накапливающуюся слюну. Пальцы взяли нож предельно аккуратно, нежно подцепляя тонкую ткань, которая и без этого бы легко порвалась. Сухие губы растянулись в длинной и наглой ухмылке, а длинный язык пришёлся по ним, смачивая. Янтарные глаза недобро светились в ночной темноте, но они не смотрели в лицо, он желал совершенно другого. Шершавый язык доставлял удовольствие, как ни странно Думан был хорош в этом, очень хорош. Мужчина проходился по каждому миллиметру стенок, иногда делая вакуум, давая себе немного отдохнуть, хоть челюсть и сводило, но останавливаться не было в планах. Женщина пыталась ёрзать на стуле, но когти впившиеся в мягкую кожу, окутывающею тазобедренную кость, не давали это делать. Каждое движение давало новый приступ боли и удовольствия. Уже почти на пике, руки отпустили девушку, а лицо отодвинулось назад. Высокое тело поднялось на ноги и медленно подошло к столу, кувшин с водой оказался почти пустым после нескольких больших глотков. Некоторая часть воды стекала от уголков рта, скатываясь по подбородку вниз, на торчащие ключицы, недолго оставаясь там, а потом продолжая свой путь к прессу. Возбуждённая феечка не знала как себя вести, бояться ли его, или отдаться предсмертным удовольствиям? Возможно, это полнолуние играло так на ней, или атмосфера, хотя может и природное обаяние Думана, но решение было принято, раз она умрёт сегодня ночью, то пусть получит сексуальное удовольствие перед смертью. - Твой взгляд изменился? - Волколак снова подошёл в плотную к ней, смотря прямо в глаза, где уже не отражался страх, а было почти точно такое же желание. Будучи привязанной на стуле не особо удобно что-то делать, так что пришлось изменить положение. Верёвки быстро спали, а на их место пришли магические завязки, которые не давали лишний раз даже шелохнуться. Хоть они и были слишком туго завязаны, но это не мешало, особенно когда когтистые руки проходили по позвоночнику, очерчивая каждый позвонок и легонько царапая кожу. Теперь женщина лежала на полу с поднятой задницой и широко расставленными ногами, её немного потрясывало от возбуждения, пульсация была по вискам, но она не произнесла ни звука. Думан довольно смотрел на всю эту картину, а руки непроизвольно потянулись к трусам. Пристроившись сзади он начал водить возле влагалища членом, иногда легонько постукивая рядом, мужчина хотел хоть что-то услышать от дамы, но та молчала, хоть и показывала возбуждение, только тяжёлое дыхание слышалось в гробовой тишине. Она ещё сильнее уткнулась лицом в пол, когда почувствовала что сзади началось несильная, но приятная боль. Он не был нежным, не сейчас так точно, слишком сильно в его теле бушует адреналин для этого. Медленный, но очень грубый толчок заставил дёрнуться вперёд и тихо заскулить из-за когтей, которые слишком сильно впились в ягодицы. Маг рычал, почти не давая шевелиться, а руки машинально сжимали мягкую плоть, оставляя огромные кровоточащие ранки. Слёз не было на лице феечки, было только отвращение, она молниеносно возненавидела и своё тело и этого хитрого мужчину. Всё было как в тумане, тело привыкло уже к этому ощущению наполненности, но когда что-то стало расширять стенки изнутри, а волколак напряжёно затих, стало не по себе. В теле почувствовалось что-то горячее, оно разливалось по телу прилипая ко всему чему только можно было. Тяжёлый женский выдох заставил выйти из транса. А острые клыки стали оставлять хаотичные и пугающие укусы. Женщина начала дёргаться в попытках прекратить эту частую мимолётную боль в плечах, руках и шее. Через время стало всё только хуже, в низу живота было безумно больно, лицо скорчилось в своеобразной гримасе, но из-за того что она уткнулась им в пол это было плохо видно. - Не брыкайся, тупая овца - утробное рычание и полный злобы голос чётко раздался над ухом, страх сковал разум, она затылком чувствовала что ещё пару минут и всё. Он уже сделал всё что хотел с её ещё живым телом, теперь только осталось утолить многовековой голод. Противная пустота почувствовалась в теле, когда он вытащил свой член из неё, а его грубые и ледяные руки мигом перевернули её на спину, рядом лежащий нож воткнулся в руку. Хруст и дикий вой девушки раздался по комнате, ей пришлось скрутиться вдвое чтобы хоть чуть-чуть заглушить боль, но кровь фонтаном лила из раны, а конечность начала отниматься. Думан смотрел на это всё облизывая губы, обнажённое тело практически под ним, которое истекает кровью и скулит от боли, не рай ли для ушей? Забрав нож и облизав языком вдоль остро заточенного лезвия, мужчина прошёлся им по ляжке, отрезая огромный её кусок, кидая тот куда-то в сторону. Человеческое мясо гораздо вкуснее, когда то срезают с живого человека. Мысли были теперь заполнены только будущим пиршеством, зрачки то увеличивались в размерах, перекрывая радужку, то уменьшались, да так что их почти не было видно. Женщина уже плохо подавала признаки жизни, но продолжала моргать, хоть и не видела ничего происходящего, вся боль ушла на задний план, тело окончательно отсоединилось от разума, это были те самые последние семь минут жизни. В мыслях уже не было каких-то философских размышлений, девушка просто лежала, даже её внутренний голос теперь молчал, не желая что-то делать. Возможно, это была не просто лень, а смирение с происходящим, ведь в таких обстоятельствах ничего не сдаешь. *** Думан сидел на резном деревянном стуле, разглядывая красивые женские кости, они были уже обглоданные, но всё равно смотрелись крайне необычно, чем и привлекали мужское внимание. Не прошло и недели как маг забыл о феечке, которую сам же и заманил в свои угодья, но ягоды водяники, которые находились в небольшой тарелочке на столе, иногда напоминали о ней, вызывая самодовольный оскал.