Падаль

— А сегодня сможешь погулять?       Как только класс скрипки остался позади рядом оказался Костик, останавливая Варю посреди коридора. Анисимова выдохнула, смотря на парня уставшим взглядом. Плечи опустились сами, а рука покрепче сжала ручку чехла. — Нет, я спешу, — помахала головой Варя. Пара передних прядей, за день выбившихся из косичек, что Катя помогала заплести этим утром, опустилась на глаза. Варя аккуратно заправила их за уши свободной рукой, возобновляя поход до лестницы. — Опять согласилась помочь кому-то? — усмехнулся Ерёмин, следуя за Варей. Анисимова чуть ускорила шаг, всем своим видом пытаясь показать, что спешит. — Добрая ты душа, Варька. — Добрее некуда, — ответила Варя, наконец оставляя Костю позади и про себя едко добавляя «Я тебе не Варька».       Её бесила назойливость, но ничего поделать не могла — только бегать да бегать от его внимания. Подачки он давно перестал носить — понял, что не примет даже под дулом пистолета. Ни цветов, которые найти осенью было проблематично; ни конфет, даже если сильно их любила; ни жвачку, что была единственным средством, успокаивавшим расшатавшиеся нервы. Варя снова вздохнула, практически перепрыгивая через ступеньки и спеша к гардеробу, пока там не образовалась очередь. — И все же, — поспешил Костя, догоняя Варю. Теперь бежать ей было некуда, оставалось только поскорее надевать пальто и спешить на автобус. И Варе хотелось сделать это как можно скорее, чтобы отвязаться от парня. — Может завтра тогда? — Дожить бы до завтра, — чуть нервно усмехнулась Варя. — Не хочу я, Костя. И никогда не захочу. — Да почему? — протянул он, смотря на Анисимову. Варя такой взгляд не любила — не вызывал нисколько жалости, хоть на то и был рассчитан, лишь раздражение, особенно в исполнении Ерёмина. — Может, подумаешь ещё? — Подумаю, — тихо ответила она, сдавшись. И, застегивая последнюю пуговицу, схватила чехол и быстрым шагом направилась к выходу. — Спешу, потом поболтаем!       Выбегала Варя из ДК, сразу несясь к остановке. Лишь бы Хвостик не смог поспеть и напроситься в помощники. Он там точно нужен не будет — если их с Айгуль там приняли не особо радостно, то его и подавно не возьмут. Максимум, что он может получить, будучи незваным гостем, — пару ударов в лицо.       Автобуса долго ждать не пришлось, чему Варя была крайне рада — за те несколько минут, что она простояла на остановке, январский холод цепкими пальцами хватал даже под несколькими слоями одежды. Такую погоду Варя не любила, так что дома она точно закутается в несколько раз сильнее, словно капуста, лук или чеснок. А чеснок ей бы не помешал, особенно будь этот Костик вампиром. Было бы в разы легче.       Уже сидя в адище, именовавшемся «общественным транспортом», Варя задумалась: кто будет в видеосалоне помимо них с Айгуль? Она была бы не против Зимы, но того слишком раздражительного парнишку она бы терпеть там не стала. Только если он замотает рот скотчем в несколько слоев и не вымолвит ни слова. А ещё лучше сотрёт этот надоедливо-угрюмый взгляд. Варя чуть улыбается своим мыслям, про себя называя его «Скисшим кефиром». А кефир Варя любила. Очень. Пожалуй, нужно выпить кружечку по приходу домой.       Хотелось бы верить в столь несвойственное этому пареньку хорошее настроение, но улыбка на его лице не вырисовывалась даже в фантазиях, отчего Варе навязчиво захотелось лицезреть сие явление. Не стал бы он молчать, не такой у него темперамент — это было видно невооруженным глазом. Скорее будет кидать что-то едкое, давать ненужные комментарии и сверлить раздраженным взглядом. Варя ему не нравилась, но ей было на это все равно — лишь бы вечер прошел в спокойствии.       Выскочив на своей остановке, Варя быстро пошагала в сторону дома. Двор, что был в нескольких метрах от остановки, встретил тишиной, будто все люди рядом испарились: машин практически не было, рабочий день закончится только через пол часа; детей, которые всегда скапливались на площадке со своими мамами и бабушками, не было вовсе, за исключением одного, качающегося на качелях; даже птицы замолчали. Шум стоял только из-за проезжающих машин, да и он достигал до ушей реже, чем обычно. Будто всё и все попрятались от чего-то, что скоро непременно настигнет.       В прокуренной парадной Варя тоже не задерживалась — забежала в лифт и поехала на шестой этаж, ища ключи от квартиры в предвкушении желанного кефира и тепла. Скрежет тросов и чуть шатающаяся кабина заставили Варю задышать глубже. Она не была из пугливых, у неё всего два страха, один из которых — поездки в лифте в одиночестве. Совершенно иррациональный, часто мешающий, но сильный страх. Тут просто выбора не было — либо ехать на лифте, либо бежать по лестнице. А Варя не хотела опаздывать ещё сильнее, чем могла себе позволить.       В квартире было заметно теплее, чем в подъезде. Свет из окон в других комнатах, чьи двери были открытыми, лил в коридор, освещая его без включения света. Варя скинула сапоги, откладывая чехол на небольшой пуф у вешалки. Стянула шарф и пальто, вешая все разом на один крючок. Вокруг стояла тишина — родители должны были уже уехать на смену. Варя быстро прошла в свою комнату, сразу закрывая шкаф и смотря на то, что можно было бы надеть в видеосалон и не замерзнуть.       Свитер, который Варе очень нравился, но носила она его редко, сразу заменил сарафан с фартуком, а на ногах оказались голубые джинсы. Взгляд опустился на часы — время подходило к пяти, а значит у неё оставалось всего десять минут, чтобы оказаться в видеосалоне. За окном стремительно начинало темнеть, что радости не добавило — если солнце скроется за горизонтом, то Варя, непременно, потеряет даже малейшую надежду на то, что дойдет она в тепле.       Варя выбежала из комнаты, забежала на кухню и налила себе стакан кефира. На плите стоял готовый ужин, но времени было в обрез, так что, закинув в рот пару ломтиков жаренной картошки, Анисимова метнулась в коридор, быстро натягивая сапоги. С другого крючка стянула куртку, не желая возиться с пуговицами на пальто, и быстро накинула её на плечи, застегивая молнию уже по пути к лифту.       Куртку эту подарил Варе дядя, который жил и работал в Москве уже давно. Носила она её редко, боясь испортить или замарать, но относилась бережно, с теплотой.       Опаздывать Варя не любила намного больше всего остального. Она всю жизнь была до одури пунктуальной, так что даже малейшее опоздание выбивало её из колеи, нарушая планы и заставляя голову раскалываться от чувства вины. Будто смещала все в сторону на время опоздания.       Варя быстро шагала к остановке, но, заметив небольшое скопление собак, вынюхивающих что-то на промерзлой земле, она замерла. Сегодня её явно преследовала неудача, наступая на пятки. Иначе она не могла объяснить, как оба её страха разом навалились на голову. Варя до безумия боялась собак. Ноги не то, что стали ватными. Она перестала их чувствовать. В глотке скопилась слюна, встав комом и смешиваясь с привкусом недавно выпьенного кефира, а по всему телу пронёсся жар.       Страх заставлял ноги вмерзнуть в землю, соединяясь со льдом. Варя замерла на месте, не в силах идти дальше — либо ждать, пока собаки разбегутся, либо бежать на следующую остановку, что находилась в нескольких дворах дальше по улице. Это бы заняло лишние минут десять, но паника бы точно отступила. Идти дальше, проходя через животных, Варя не могла. Ни при каких обстоятельствах.       Развернувшись на пятках, Варя быстро зашагала обратно, вспоминая все правила безопасности, касающиеся собак, и стараясь как можно скорее оказаться в другом дворе. Она хотела побежать, но нельзя. В глазах чуть ли не стояли слезы – она встретила шайку бродячих собак, так ещё и опоздает!       В скором времени ноги наконец начали отзываться тянущей болью от быстрой ходьбы и черезмерного напряжения. Спокойно выдохнуть Варя смогла лишь подходя к злощястному видеосалону, когда солнце полностью село. Задержалась не на десять минут, а на добрых сорок — сначала до остановки шла, потом автобус ждала слишком уж долго, не ехал никак. Варя уже и не знала, нужна она как-то на кассе или нет, но чувство ответственности заставляло идти вперед, невзирая на холод и нежелание. В конце концов, она предупреждала, что задержится, хоть и время другое говорила. В любом случае вина струилась по венам, отдавала чем-то колющим внутри и не давала мыслить здраво.       У комиссионки людей не было. Видимо, время показа не настало, либо уже прошло. Иначе почему вокруг не было видно ни души Варя не понимала. Анисимова забежала на крыльцо и дернула ручку, заставляя тяжелую деревянную дверь чуть отвориться и пропустить внутрь холодный воздух.       Сразу Варя и не поняла ничего. Тишина стояла в помещении такая, что Анисимова и вовсе подумала, что нет тут никого — разбежались все, а Айгуль предупредить её не успела — Варя из дома выскочила раньше, чем поступил звонок. Но как только взгляд упал в дверной проем, где находилась комната для просмотра кассет, – да что ж такое-то! – страх завладел Варей с новой силой.       На полу лежал парень, куртку которого она помнила со вчера. Чёртов скисший кефир. Имени или клички не знала, да и не важно оно было сейчас — нужно было проверить, жив он или нет вообще, а потом бежать к телефону и вызывать либо скорую, либо милицию. Вокруг никого, кроме него не было, хотя вещи Айгуль лежали на одном из стульев.       Варя подлетела ближе, чуть ли не падая на колени рядом с его головой. Начала тормошить его, параллельно пытаясь проверить пульс, как папа учил. И, наверное, от соприкосновения холодных рук с разгоряченной шеей он и открыл глаза, сначала с непониманием, а потом и чуть озлоблено озираясь по сторонам.       Варя тут же облегченно, но нервно вздохнула. Хоть не труп, и на том спасибо. — Голову дай посмотрю, — серьезно сказала она, замечая все ещё свежие струйки крови, бежавшие по вискам. Руку она протянуть не успела — он тут же отмахнулся, пытаясь подняться на ноги. — Да не упрямься ты! — Домой иди, — хриплый голос скользнул по ушам, заставляя Варю вздохнуть. С каждой секундной, проведенной здесь. страх уступал место раздражению, которое было вовсе ей несвойственно. — Нехер тебе тут делать. — Ага, как же, — кивнула Варя, замечая, что парень не способен даже на ноги подняться без помощи. Сама выпрямилась, руку ему подавая. Он сначала смотрел на неё с раздражением, явно не собираясь принимать помощь от девчонки какой-то, а потом и вовсе отмахнулся, чуть ли не заваливаясь обратно. Варя закатила глаза, сама хватая его за руку и потянув на себя, призывая ухватиться крепче и подняться. — Ты даже встать нормально не можешь, куда собрался? Что тут случилось вообще?       В помещение воцарила тишина, а светлые глаза парня тут же заметались по лицу Вари. Руку он держал у разбитой головы, то ли заглушая боль, то ли стараясь остановить кровотечение. Он сжал челюсть, чуть дернул плечами и обвел беглым взглядом комнату. — Домбытовские приехали, подружку твою на пару с видиком забрали, — сказал он, прерывая молчание. Варя тут же побледнела, а руки задрожали. — Мне к Вове надо, а тебе — домой топать. — Ещё чего? — нервно вздохнула Варя, показывая кривую усмешку. Ей было все равно, что подумает или сделает парень, у неё появилась другая цель — встретиться с живой и невредимой Айгуль, чего бы это не стоило. — Я с тобой пойду. — А ты реально дура, или прикидываешься? — хмыкнул он. Варя озадачено уставилась на парня, хмурясь. — Не бабское это дело — в дела группировщиков влезать. — По пути расскажешь, что бабское дело, а что нет, — сразу же ответила Варя и, замечая, что парень кое-как стоит, пусть и пытается этого не показывать, подошла ближе и самолично попыталась повести его в сторону выхода. — И не упрямься, а то как маленький. – она ещё раз убедилась в точности эдакого прозвища, случайно придуманного и так въевшейся вмысли за этот час. — За базаром следи, — ответил он, не собираясь и шага в сторону делать. — Будь ты парнем, в фанеру бы точно получила. — Однако, я не парень, — протянула Варя. — Пошли уже, Кефир скисший.       Парень удивился странному обращению, но спрашивать не стал – она изначально показалась ему странной. Имя девчонки он не помнил, да и не нужно это было — не думал, что встретит ещё раз. Но, когда Зима вчера сказал, что Марат попросил обеих на кассе посидеть, понял, что надежды на спокойный вечер не будет.       Так и вышло, но причиной этому была не девчонка. — Я говорю, чтоб ты домой шла, — уже более зло сказал парень, отказываясь идти куда-то с Варей. Анисимова только глаза закатила, не в силах бороться с его упрямством. Домой бы она точно не пошла, зная, что Айгуль непонятно где и с кем. — Никуда я с тобой не пойду. — Что ты как дите малое, я понять не могу, — выдохнула Варя. — Я с тобой сюсюкаться не собираюсь, но могу предупредить: один ты по морозу не дойдешь, свалишься где-то по пути от потери крови и замерзнешь. А если у тебя сотрясение, то могу уверить — в сугробе ты окажешься раньше, чем спустишься с крыльца. — Тебя это уже касаться не должно, — тихо ответил он. Не особо волновало то, что могло быть с ним дальше — чувствовалась вина и за то, что видик на пару с девчонкой потерял, и злость, что ни себя уберечь не смог, ни Айгуль эту. Ещё одну девку он привлекать не хотел сюда, не её это дорога. Хотя когда он вообще стал волноваться за судьбу абсолютно не причастной к его делам девчонки?       Парень хотел ответить что-то еще, но резко замолчал и прислушался. Будто вспомнил что-то, но что именно — непонятно. Осмотрел сначала комнату, в которой они с Варей стояли, потом сделал пару шагов к выходу, тут же заваливаясь и норовясь упасть на пол. Варя подоспела быстро и, перекинув его руку через плечо, помогла выйти в соседнее помещение. Его парень тоже быстро обвел взглядом, хмурясь пуще прежнего. — Ты когда пришла тут был кто-нибудь? — спросил он, кидая взгляд на Варю. Смотрел четко в голубые глаза, не собираясь отводить взгляда, пока ответ не последует. — Нет, только ты лежал, — помахала головой она, хмурясь. — Пацан ещё должен быть, — выдохнул он. Собирался выругаться, но дверь распахнулась и ветер ударил в лицо. В комиссионку влетел обеспокоенный Зима, за ним парнишка сильно помладше. — Вот этот как раз.       Зима, без слов, подлетел к раненому, закидывая и вторую руку на плечо. Комментариев ему было не нужно, видимо, парнишка уже все рассказал. Судя по всему, за Зимой и бегал, оставив старшего товарища одного. — Лампа, тут остаешься, — указал Зима, таща друга к выходу. — Вахит, к Вове надо, — сказал Безымянный, кое-как передвигая ногами. Тащить его с Зимой на пару было легче, нежели одной, но Варя все ещё ощущала непосильную ношу. Не в буквальном смысле человека, которого они практически на руках тащили, а груз ответственности на пару с виной. Она должна была прийти вовремя, её тоже либо забрать должны были, либо напасть. — Ну ты, Турбо, тяжелый конечно, — хмыкнул Вахит. — Варька, ты там под грузом не падешь? Если что, я и один его дотащить смогу. — Нет, нормально все, — ответила девушка, заставляя Турбо выдохнуть сквозь зубы. Девчонка его ещё не таскала. Да в принципе его мало кто таскал, когда он ходить не мог нормально.       Дорога до дома Вовы, который находился через пару дворов, прошла в гнетущей тишине. Варя волновалась. Турбо, как его назвал Зима, казалось, вот-вот сознание потеряет, зато сам Вахит был спокоен. Хотя напряжение и чувствовалось сильное, но он этого не показывал — то ли девчонку пугать не хотел, то ли всегда такой был, стараясь концентрацию держать.       Только в подъезде они чуть расслабились, когда раненого до двери дотащили. Оттуда слышалась музыка и голоса радостные — царила явная идиллия, которую прерывать даже не хотелось. Однако, наличие на руках следов крови с головы Турбо Варе не хотелось ощущать куда сильнее. И, сразу после кивка Зимы в сторону звонка, Анисимова протянула руку и зажала его. Трель, слышимая и на лестничной площадке, тут же прервала спокойствие квартиры.       Дверь по началу не открывали, заставляя Варю все сильнее зажимать кнопку. Но спустя минуту звонок все-таки заставил кого-то из домочадцев открыть входную дверь. и на пороге появился мужчина чуть за сорок в костюме. — Здрасьте, можно Вову? — спросил Зима. Вся шутливость и вовсе испарилась, заставляя Варю чувствовать сильнейший дискомфорт. — Володя! — тут же крикнул мужчина. Явно испугался, но виду старался не подавать. — Что случилось? — Хулиганы, — тихо ответил Зима. Варя говорить ничего и не собиралась, так что просто несколько раз кивнула в подтверждение.       Мужчина пропустил молодых людей на порог, тут же прося у кого-то аптечку. Вова, показавшийся в проходе, явно удивился сложившейся перед его глазами картины, но виду старался не подавать. Забрал чуть пришедшего в себя Турбо от Вари и Зимы, говоря отцу, что аптечка им не нужна. Варя негодовала, но по-прежнему молчала — не знала, что делать в таких ситуациях надо, а что не стоит даже упоминать.       Варя настолько погрузилась в мысли, что даже не поняла, как оказалась в ванне вместе с незнакомой кудрявой женщиной. Никогда на практике она ничего такого не делала, но помнила, как учил её папа — сначала осмотреть, потом промыть, а только потом обрабатывать. Парень опустился над ванной, пока женщина носилась с аптечкой. — Все хорошо, я сама с ним разберусь, — сказала Варя, не давая подойти к парню. Женщина посмотрела испуганно, явно хотела помочь, но поджала губы. — У меня родители медики, я знаю что делать.       Неуверенно, но ванну она все-таки покинула, оставляя Турбо и Варю наедине. Он уже пытался смыть кровь с головы, когда Анисимова подошла ближе и перехватила душевую насадку, заставляя парня попытаться повернуться. — Да куда ты спешишь, я понять не могу, — сказала Варя. Не боясь намочить рукава, Анисимова вернула его аккуратно попыталась убрать его волосы и понять, откуда все ещё капала кровь. Пусть и не в таком количестве, что было раньше, но и останавливаться она не хотела. — В смысле куда? — зло кинул он, отмахиваясь от рук, и поворачиваясь к Варе. Кулаки сжались, а на лице на несколько мгновений заиграли желваки, заставляя Анисимову непроизвольно дернуть плечами. — Ехать надо, разбираться. — Ты-то куда поедешь? — бросила она. Его рвение поехать на разборки только заставляло усмехнуться — слишком наивно и самоуверенно. — Ты идти нормально не можешь, а тут решил пойти морды бить? — Вот только ты мне точно указывать не будешь, — голос понизился, а по спине Вари пробежали мурашки. Она знала, что он ничего ей не сделает, даже если захочет, но к столь грубому обращению к себе не привыкла. — Дай я хоть посмотрю что у тебя там, — тихо продолжила она настаивать на своем, аккуратно потянув руку к уже мокрым волосам. В этот раз он противиться не стал, пусть и сжал челюсть — не хотел, чтобы с ним как с ребенком какая-то девчонка возилась.       Смыв кровь с лица и промыв рану на голове, Варя прижала к ней полотенце, оставленное на аптечке. Обработать ничего Турбо не дал, сказав, что спешить надо, так что Варе ничего и не оставалось, кроме как оставлять полотенце пропитываться кровью. Какую-никакую корку, которая уже успела появиться, они смыли водой, заново открывая кровотечение, пусть и не такое сильно, как раньше. Варя все ещё убеждена, что нормально функционировать этот парень не мог, пусть и рвался в бой.       Им указали на комнату, в которой засели Зима, Вова и Марат. Отмахиваясь от предложений помощи, Турбо затащил Варю в комнату, сразу закрывая дверь и приседая на корточки. Анисимова присела рядом и, заметив, что парень явно нормально держать у раны своей ничего не будет, перехватила полотенце. Руку он убрал и, когда девчонка прижила полотенце к голове сильнее, чуть сморщился, но то что было больно не показал. — Айгуль где? — с ходу спросил Марат. Варино сердце сжалось и она непроизвольно поджала губы, смотря на парня, что сидел в нескольких сантиметрах от неё. Турбо же перевел взгляд на Марата, все ещё слишком злой после всей сложившейся ситуации. — Да забрали её. В тачку закинули и увезли с собой, походу. Я в отрубе уже был, Варя потом только пришла, — Анисимова опустила глаза в пол. Теперь было стыдно не только за опоздание, но ещё и за то, что Айгуль в этот момент одна была. Чуяло сердце, что все плохо кончиться. — Вов, ехать надо. Эти Домбытовские уже совсем охренели. — А ты не поедешь, — помахал головой Адидас. И Варя была согласна с этим решением, как никогда. — Почему? — протянул Турбо. — Потому что ты нервный, пылить начнешь. А я про Желтого слышал, он нормальный вроде, справедливый. Мы с ним порешаем, — тихо продолжил Вова. Турбо снова сжал челюсть и задышал глубже, стараясь не показывать злость, которая копилась где-то внутри. Ему хотелось разнести всю комнату, выплеснуть эмоции и поехать на разборки. — Варя, родители медики, говоришь? — Да, — кивнула Анисимова, чуть прочищая горло. — А что? — А сама человечка подлатать сможешь? — спросил Вова, карими глазами указывая на друга. Варя, не дожидаясь реакции Турбо, уверенно кивает, не отводя взгляда от мужчины. — Только если до дома моего дотащить его, — пожимает плечами, чуть сильнее надавливая полотенцем. Он вертеться прекратил, но психов явно меньше не станет. — Да без проблем, — отвечает Вова, окончательно выводя Турбо из себя.       Он подскакивает на ноги, скидывая руку с окровавленным полотенцем. Не хочет помощь принимать, как бы не заставляли. Верит, что и один справиться может. И Домбытовских раскидать, и царапину на голове зашить. Даже если это и не царапина вовсе — не лилось бы столько крови.       И Варя эта его бесит. Вылезла непонятно откуда, и ведет себя как мамочка. Не он упрямый, а она — не идет домой, стоя на своем. «Сам не дойдешь», «сознание потеряешь», ещё это «Кефир скисший» и бла-бла-бла… Не нравилось ему, когда какие-то школьницы не в свое дело влезали.       И тащиться к ней домой, только чтобы рану обработать, он не хочет. Может и тут это сделать, сам. А она пусть чешет куда подальше, да на глаза не попадается больше. Больно надо ему ещё после этого оставаться должником.