***
Омега сидит на кровати, всхлипывает, слёзы утирая тыльной стороной ладони. Он не бесстрашный. Он слабый и глупый. Наивно думал, что справится со всем в одиночку. Хватило его ненадолго: всего на три дня. Раздается стук в дверь, на который Тэхён даже не обращает внимания в тщетных попытках успокоиться. — Тэхён ты… — Намджун останавливается на полуслове, увидев омегу в таком состоянии. — У тебя собрание через полчаса, пожалуйста, подготовься. — альфа выйти хочет, решив отложить просьбу до лучших времён, но слышит тихий ответ: — Нет. — Что значит «нет»? — Я не хочу! — Тэ чувствует, как слёзы снова начинают застилать глаза, щипать щёки. — Я не могу больше! Я устал! Он хныкает, закрывая лицо руками. — Они меня ненавидят, сколько бы я ни старался, ни предлагал — все мои идеи подвергаются жесткой критике! Меня называют твоей подстилкой каждый раз! Каждый! Я не хочу туда идти! Мне больно, слышишь? Сердце на куски рвется, душа болит. Джун рядом на кровать садится, да, его жаль, но это всё похоже на обиды ребенка. — А знаешь, что самое дерьмовое? Что я ничего не могу сделать против них. Ни-че-го. Хрупкие плечи содрогаются от всхлипов, Тэ знает, что выглядит жалко, но высказаться надо, может хоть сейчас его поймут и из этого омута, наконец, вытащат. — И даже дело не в подчинённых, не в их оскорблениях… — омега на секунду прерывается, дышать очень тяжело. — это волнует меня меньше всего. Я боюсь подвести тебя, Чонгука, Юнги! Все уже чем-то занимаются, а у нас даже ведущий вид практики не выбран. Я боюсь не оправдать ваших надежд. Я плохой лидер… Намджун не ожидал услышать такое, он тронут его речью, хлопает Тэхёна по плечу, в желании успокоить. — Ну-ну, успокаивайся, иди умойся, и готовься. Я за тобой зайду… И мы всё решим. — глава, получив лёгкий кивок, встал и пошел к двери. На пороге столкнулся с Гуком. Он всё слышал. Тэхён покрасневшими глазами на него смотрит, предателем себя чувствует. — Ч-Чонгук… — шепчет Тэ, дрожащими руками край футболки сжимает. Тот губы поджимает, опуская голову. Тэхён обнимает его, лицо пряча в складках одежды. — П-прост-ти… — Тэ руку альфы сжимает, хнычет тихо. Чонгук вздыхает, закидывая назад голову. Ему тоже очень неприятно. До этого же можно было и не доходить. Чонгук бы помог, обязательно помог, если бы знал. — Пожалуйста, обними меня…- просит Ким, льнёт к альфе. Чонгук кладёт руки ему на талию, к себе прижимает. — Ну-ну, тише. — по голове гладит, в своих объятиях, как маленького ребенка укачивает. — Умойся, и готовься. У тебя есть, может, минут десять. Чон отстраняется, выходит из комнаты. Нужно срочно привести в порядок мысли. — Джин, ты занят? Мне очень нужен твой совет… Тэхён подробно изложил произошедшую ситуацию, нервно нарезая круги по комнате. — Ну что я могу сказать, дел ты, конечно, много натворил. Кружевное белье — и вперёд извиняться. — Джин! Я же серьёзно! — Так, а если по делу, то я считаю, что тебе нужно извиниться перед всеми. Пусть ты и не виноват или виноват, но косвенно, но так тебе будет легче обратить на себя внимание. Они ненавидят тебя не из-за того, что ты говоришь, а из-за того, как ты это говоришь. Тебе нужно быть не таким прямолинейным. А ещё завоёвывать внимание не подчинением. Мир и любовь, помнишь? — Но… — Как бы ты ни думал, но гуманный способ наиболее эффективный. Тэхён вздохнул, глаза закрыл: — А Чонгук.? Я его предал, ничего не рассказывал. — Я уже тебе предлагал вариант. — Фу, нет. — А что «фу»-то сразу? — Потому что это вообще-то смертный грех. И я, наверное, обойдусь разговором. — Тебе в парни евнуха брать надо было. Тэ хотел возмутиться, но рассмеялся, отмахнувшись: — Да ну тебя! Сам разберусь. Тэ сбросил вызов, оставалось совсем немного времени. Он умылся, оделся, вместе с Намждуном зашёл в зал. Все сразу встали. Джун сел на первый ряд, предлагая омеге начать. Перешептывания прекратились сразу же, как альфа своим кашлем заставил всех замолчать. Тэ вздохнул, обведя всех взглядом: Чонгука среди них не было. — Всем здравствуйте. Для начала хотелось бы начать с извинений. — Тэ говорит немного тише, чем обычно, не смотрит ни на кого конкретно. — Я сожалею о своём неуважительном отношении к вам, мне жаль, что я подвёл всех, ведь план защиты так и не был выбран. В связи с этим, прошу дать мне всё исправить. Завтра после завтрака жду всех на VR практику. Спасибо. Омега снова обвёл взглядом зал: ни единой эмоции, как будто всё так и должно быть. Неприятно, но что поделать? Пока они менялись местами с Намджуном, снова начались перешептывания, Тэ вздохнул, слегка вальяжно развалившись в кресле. — А я сейчас буду ругаться. Почему в моё временное отсутствие происходит какой-то аншлаг? Вы забыли, как себя надо вести? Почему вы позволяете себе оскорблять моего заместителя? Игнорировать его? Гнобить его? — альфа прошёлся туда и обратно, пиджак поправил; он был очень недоволен. — Прошло почти две недели с того момента, как мы начали. И что? Нам чуть ли не завтра показывать практику, а нас ничего нет. Почему? Потому что тратили время совсем не на то. Лишу премии. Всех. Без исключения. — он смотрит на Тэхёна, как бы подкрепляя свои слова. Тэ растерянно сидит до конца собрания, мысли никак не могут идти в одно русло, всё разлетаются в разные стороны. Он вздрагивает от хлопка Намджуна: — На сегодня можете все быть свободны. Ким снова оглядывает зал в поиске Чонгука, но его нет. Вдруг кто-то накрывает его руку своей, по запаху это Юнги: — Не переживай ты, сейчас успокоится и вернётся. Даю тебе слово. Намджун раздражённо выдохнул, внезапно раздавшейся телефонный звонок заставил его рыкнуть, ответить на звонок не глядя: — Да? — Ой… — Джин немного замялся, услышав недружелюбный тон. — Я не вовремя? Прости, я тогда попозже позвоню. — Джин? Не надо, всё в порядке, просто не увидел. Как дела? — Нормально, на работе как обычно, ничего нового. У тебя, чувствую, тяжёлый день? Хочешь поговорить? — Отругал подчинённых из-за Тэхёна, премии лишил. Практика не выбрана, в общем, всё идёт по одному месту. — Да-а-а, про брата уже слышал. Всякое бывает. Умеет же Джин поднять настроение, уже спустя всего несколько минут разговора, Намджун даже улыбаться начал. — Кстати, вы ведь уже через пару дней прилетаете обратно. Я хочу тебя встретить. — Мне очень приятно, но я думаю, что не стоит. Будет поздняя ночь, а хорошим мальчикам нужен здоровый сон. — Я тебя встречу, и поедем к тебе спать. Мне тебя не хватает. Вроде бы такие простые слова, но кончики ушей вспыхнули от смешанных чувств. Тэхён ко сну готовится, маску для лица смывает теплой водой. В наушниках играет какая-то непринуждённая мелодия, плюс один: думать мешает, а соответственно и грызть себя.***
Чонгук идёт по освещенной улице обратно в отель. Очень красиво, хотелось бы тут погулять с Тэхёном. Но и обида гложет изнутри, что тот ничего не рассказал. Что же ты такой сложный, лисёнок? Идёт, пиная мелкие камушки, не знает, на кого злится больше на себя или на Кима. Неужели он мне не доверяет? В его глазах я выгляжу настолько ненадежным? То, что он не обратился ко мне за помощью, сильно меня задевает, хотя, зная его характер, я всё прекрасно понимаю… На телефон приходит ещё несколько сообщений: «Гук-и, ты где?» «Я волнуюсь» «Пожалуйста, возвращайся, мне очень нужно с тобой поговорить» Чон хмыкает, на беззвучку ставит телефон, но шаг ускоряет. Тэ вздрагивает, пугается сильно, когда к плечам холодными руками прикасаются. В наушниках, он совсем не заметил, как Гук вернулся. Ком в горле встаёт, Тэхён обнимает его, глаза закрывает, вдыхая его запах. — Я такой дурак, прости меня, пожалуйста. Чон целует его в макушку, на руки подхватывает, от чего омега вскрикивает негромко, всем телом прижавшись к нему. — В ванной разговаривать неудобно. — поясняет свои действия Чон, усаживаясь на кровать. — Здесь удобнее будет и извиняться тоже. Тэ осознаёт о чём говорит Гук, щёки вспыхивают, он неловко ёрзает на его коленях, взгляд опускает. — Что случилось? Почему ты не обратился ко мне или к Намджуну за помощью? — Я мог справиться с этим сам… Я не хочу казаться слабым. И так все говорят, что я под покровительством Намджуна… Альфа заставляет его на себя посмотреть: — Почему ты считаешь, что просьба о помощи — это слабость? Я твой альфа, ты мне не доверяешь настолько, чтобы тащить всё в одиночку? — Зачем просить помощи? Из-за оскорблений? Меня они не задевают… — Тэ вздыхает, Гука за руку берет. — Я боюсь подвести вас, тебя, Намджуна, Юнги, а это уже чисто моя проблема. — Ты же знаешь, что ты мог поделиться со мной твоими переживаниями? Почему я вижу тебя в истерике, когда её можно было избежать? — Прости меня. — Тэ тыкается носом ему в плечо. — Я… Мне сложно было в этом признаться. Как и сейчас. Я не привык просить помощи, мне тяжело. Я пытаюсь доверять тебе, правда пытаюсь, но, видимо, получилось не очень… — Просто запомни одну вещь: Ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью, и я не буду считать, что ты слабый? Я не хочу видеть, как тебя обижают. Но и влезать без твоей просьбы не буду, потому что ценю твоё мнение и самостоятельность. Тэхён улыбается, впервые за этот вечер, вперёд подаётся, поцелуй сладкий на губах Чона оставляет. Альфа руку кладёт на его поясницу, ближе притягивает, опускаясь спиной на кровать. Тэхён упирается руками по бокам от его головы, глазами изучает. Стонет, когда Чонгук обнимает порывисто и за основание шеи кусает. — Гук-и! Тот отстраняется, с улыбкой переспрашивает: — Как ты меня назвал? Я хочу услышать это ещё раз. — Слышал же всё! Эй! Омега несильно его в плечо пихает, наклоняется, целует в губы, прошептав: — Мой Гук-и.