***
За три года юноша уже привык к тому, что в школе все друг друга ненавидят, а учителям абсолютно пофиг. Так что он даже не пытался из себя делать такого же, как и они. Хотя стоило бы, так как эти упарыши придумали себе, что он один из гомо. Эта новость быстро разлетелась, так что люди смеялись с того, чего вообще не было, ну или как минимум Кавех бы даже не понимал этого, так как в этой стране ему были противны все. Звонок. Урок. Уже прошла первая половина года, а значит, что будет очередной проект. Два прошлых года проект был одиночный, так что Кавех даже не особо заботился об этом, он легко делал проекты. В основном темы были свободные, так что он брал темы искусств разных стран. В первый раз- США, за что его побили в одном из переулков, ведь люди США травят корейцев за их нацию, за их рассу. Будто они так не делают, обиженки. Кави был вечно на них зол, он вечно их оскорблял в голове, даже если мимо него прошел обычный незнакомец. Он стал характером почти как они, как те люди, про которых они говорили, как те самые американцы, что ненавидят их рассу. Хотя, все-таки были люди, с которым он вел себя по-прежнему, но все же их было слишком мало в сравнении с тем количеством, что его ненавидили и пытались подколоть при любой ситуации. «В этот раз проект дуэтный» — эта фраза разразилась на весь класс и многие начали радоваться, благо их радость прекратилась тогда, когда сказали, что будет по списку, то есть первый- второй, третий-четвертыйи так далее. Ток вот, опять незадачка, Кавех сменил документы на фамилию отчима, на корейскую, и у него теперь был однофамилец. И вот, конечно же, он попался с этим однофамильцем, который, к слову, был инициатором половины состыковок Кавеха. Даже та потасовка из-за проекта два года назад из-за него. Сколько всего раз это было? Вроде 16, не меньше, но возможно больше. Иронично, что сколько состыковок он помнит—столько ему и лет. Хотя точное количество уже точно никто не помнит, ведь им точно не до этого, что бы помнить сколько раз они унижали иммигранта. Им это не нужно, им важнее они сами. Юноша не раз смотрел на то, как легко они меняют друзей. У них нет чувств, у них нет сожаления, они— ничто. Они пустые оболочки, они ни на что не способны, кроме того, как осуждать других. Просто скорлупа, которая по коду делает то, что ей прописало общество. Словно им один сказал: «Делай так и говори другим, что бы делали так же», так они все так и делают.***
Собирая свои вещи в пустом классе, юноша вышел с пустого кабинета быстро выбираясь из здания, но о боже, снова «удача»! Он прошел мимо компашки его напарника по проекту, который спокойно стоял в окружении 8-ми людей, таких же подонков и бесхарактерных сволочей. Отойдя от школы где-то на метров сорок, Кавех достал наушники и телефон, дабы не видеть жалкие лица уже знакомых людей, ведь за три года он запомнил в этом районе каждого. Резко сзади прилетел подзатыльник. Выпавший наушник улетел прямо в траву. Кавех принялся искать его, даже не попытавшись узнать, кто дал ему по голове рукой. —Але, я вообще-то к тебе обращаюсь или думаешь, что если проигноришь, то я за тебя проект сделаю? — со злостью жаловался еще недавно стоявший в своей банде, юноша-корееянец. —Еще не хватало мне за проходинцев делать проект. Если не пойдешь за мной— будешь за весь класс делать проекты. — явно не давая широкого выбора, собеседник ожидал ответа. Кавех же найдя свой наушник, просто посмотрел в сторону, так называемого «Гения всея школы и тот, на кого надо равняться— Аль-Хайтам». —Хорошо, пусть скажут темы и напишу. Мне не сложно, раз они не способны сделать такую легкую вещь. — явно с оскорблением произнес иммигрант, уже собираясь дальше идти. —Ты шутишь что-ли? Я с такими, как ты, вроде еще нормально общаюсь. — с явно агресивным сарказмом произнеслась фраза, указывая на происхождение—В твою халупу я точно не пойду, не хватало еще заразиться. Идем. — с явным не желанием хоть как-то контактировать с этой «особью», Хайтам направился в сторону бесконечных коридоров. Очень много мест в Корее, которые пустеют, это узкие переулки или небольшие «щели» Между домами, в которые обычно ставят мусорники. Ну, а так же это главные места тусовок для издевок над кем-то. В одном из подобных Кавех уже был один раз, в итоге ушел со сломанной рукой. Парниша шел позади, смотря в свой телефон, не обращая ни малейшего внимания на впереди идущего, как резко он потерял телефон из виду, а его толкнули в левую сторону, куда он улетел с грохотом. Приподнявшись с ледяного асфальта, Кавех заметил, что с его лба стекают небольшие капли крови, которые уже активно собираются в лужецу на земле. Пытался он было уже возмутиться, как вдруг ему прилетел пинок в боковину, от чего он заново скорчился на земле, прижимаясь к ледяном другу. Не успевая реагировать на одно действие, как прилетает уже новое. Его голову резко прижали ногой к полу, из-за чего почувствовалась резкая пульсация в висках, а раннее полученая рана, заиграла новыми красками боли Когда ногу с затылка убрали, Кавех все-таки собрал силы, что бы хотя принять сидячее положение и посмотреть на табло того, кто резко решил на него напасть. Пытаясь дышать через окровавленный нос, к счастью юноши, его не ударили еще раз, пока что. —Думал все забыли про ту историю? У нас подобных тебе не признают, еще и проект, блин, заставили с тобой делать. — с этими словами Хайтам придавил чужую ногу, прижимая ее со всей силы к земле. Параллельно отдернув за волосы, что бы видеть чужое лицо, которое корчилось от боли и истекало кровью. —Таких, как ты—лечить надо. Это кем надо быть, что бы любить мужиков, аж противно.- отдернув чужую голову в сторону стены. Хоть и расстояние было большим, удара головы было не избежать, если не об бетон, то об асфальт. От такого количества ударов по голове, конечно же, было не сладко. Мало того, что весь лоб был стерт, так еще и с затылка капала новая и чистая кровь. Если с передней части лица еще все, нет больше потеков, то новый не давал меньшего утешения. Было больно. Голова будто была заминирована, каждую секунду пульсировала так, будто в ней что-то подрывалось. Зрение мутнело, глаза были плотно зажмурены и их было невозможно открыть. Думать было тяжело, все внимание было на острой боли. Эти ощущения сковывали движения, было невозможно даже встать, ощущение, будто ты в обмороке, но при этом на половину в сознании. Ужасное чувство. Более ужасно ощущать что-то еще, новые виды пыток. Что было понятно, так это то, что спина опиралась на что-то другое. Холодное. Видимо бетон. К чему его положение поменяли на сидячее? А, воь и ответ. Удар прямо по уху ногой, да такой, что упал в сторону удара. Джекпот! Сразу слух в минус. О, а вот и зрение вернулось, хотя голове все еще не приятно от новых столкновений об асфальт. Не взаимно у них, а жаль. —Мне вот даже самому интересно. А как ты задуматься о своей ориентации, если бедного иммигранта кто-то изнасилует? Будешь бояться мужчин, как некоторые девочки, да? Или сразу побежишь искать себе какого-нибудь сорокалетнего папочку шкафа? Или у мамы своей мужа отожмешь? — говорить провокации и смотреть на свой шедевр, сделанный парочкой ударов. Что может быть лучше для обидчика? Особенно тогда, когда… Когда? — Может тебе такое устроить? Наймем каких-нибудь зеков, там хоть какое-то доброе дело сделаем. Хотя знаешь… Жалко тратить юани на такого уродца по типу тебя. Ммм, но я же все же добрый? Правда? Я же добрый? Ты мой друг, которому я помогаю, согласись. Я очень часто тебе помогаю. Я помогаю твоим родителям в том, что они неправильно воспитали тебя. Самое интересное то, что подобные провокации наводили на другую наводку. Место тихое, человек в уязвимости, он тебя ненавидит, но терпила. В прочем… У всех же есть свои утехи? А есть ситуации, где их можно исполнить. Это же взаимопомощь? Хайтам получил облажение, так как девушки недотроги, не дают, а он в ответ перевоспитает идиота, который думает, что это хорошо… Как же там… Один раз— не пидорас. Все верно. Это в благих намерениях, вообще, он ему жизнью обязан, ведь он отдает честь! Он отдает себя в такую жертву! Поворачивая чужое лицо из стороны в сторону, что был измарано в небольших камнях от асфальта и крови, которая размазалась по нему, Хайтам поговорил очередную фразу, что несла в себе глупое оправдание его действий. Фразу, которую просто прослушали мимо ушей, проигнорили, не желая знать ее содержание. Опять Кавеха куда-то двигают.Неужто ли сейчас его сейчас со всей силы впечатают в стену? Или закинут в ближайший контейнер под слогом «доставка на дом»? Ну конечно, уже налюбимившийся асфальт, который так и добивается взаимных чувств от лица иммигранта, надеясь, что асфальт и лицо юноши будут вместе, ах, какие мечты! Так еще и купидон, что ужимает бедное лицо в этот пол, надеясь их смести до смерти! Хотя у купидона вообще свои затеи. У многих школьников, точнее почти у всех, есть различные леноы и так далее, особенно галстуки. Ух, как же не охото его портить об такого нищенку с соломой вместо волос, но видимо, придется. А то как уж учить человека, если он будет против? Замотав руки в галстук, а рот… А что? Есть второй галстук, его обязаны носить все ученики школы, так что и он пойдет в обучение. Ну что ж, теперь интересная картина. Руки, что завязаны галстуком над головой, рот, что запутан в такую же ленту, дак и без шанса на издание криков. Ну и лицо, которое было в крови и без сознания, вроде как, а вроде просто помутнение. Хотя какая разница? Если сейчас очухается. Церемоний проводить никто не будет. Как говорят: "тяжело в учении... ", а продолжение и не нужно. Учеба бесщадна. Как и корейцы к другим нациям. Одежда... Вроде, было указано, что одержимы модой. Они готовы рвать ее, если это устаревшая коллекция. Вот и сейчас, никого не заботит целостность колхоза прошлого века. Так что бедные школьные штаны вряд ли будут пригодны для школы. Только могут быть пригоднв для воспоминаний. Ну и картина. Прошлая была лучше, сейчас ужас. Хотя желание утешить собственную подростковую похоть выше.. Перетерпеть можно, хотя, кому тут еще терпеть. Тому, кто сейчас без рассудка и не понимает, что сейчас происходит? Ой не-ет, он даже рад должен быть. Ему такую честь дали! Ох, ну, со своими дорогими штатами от дорогого бренда нужно быть осторожнее, конечно же. Нужно заботиться только о себе! Ни о ком больше, тем более об этих грязных иродах. Оголять себя полностью— бесчинство, ужас, извращение. Не заслужил уж такого. Пусть довольствуется тем, что есть. Хотя на резкое проталкивание был достаточно громкий.... А как назвать то? Мычание? Ну да, корова, вот и его имя. Му-му-му. Мычит, как корова, от каждого движения. Вроде даже фразы какие-то пролетают. Но через завязанный рот их не разобрать, так что Кавех пустил в путь вырывание, хотя его положение было не удобное для этого. Его плотно держали за горло, а одну часть ленты на руках привязали к нижней части одежды. Колени терлись об мелкие камни, вбиваясь в кожу, а горло болело от нажатия на него, хотя больше болели внутренности. Было ощущение, что тебя режут, словно внутри тебя нож, что путается порезать тебя на две части снизу вверх... Напоминает один фильм. Ужасные ощущение. Удушение, боль в голове, толчки,которые похожи на нож, так еще и колени сдираются. Еще и раны на лице болят... Грязь попала что ли? А даже обработать нечем... Да и времени на это не дадут. Эх, как же хочется кричать, но предусмотрительность гения связало даже подбородок. Интересный способ перевязки, было бы хорошо ему научиться. Что бы потом всех уродов пытать под этим же узлом, а они так же не имели шанса на просьбу о помощи. Из глаз шли слезы, а по ногам чувствовалась жидкость. Точно кровь, так как в ином бы случае это уже кончилось, да и были видны капли, которые протикали почти до колена, растираясь в лужу на половину пути, Из-за того, что их сплющело. Время медленное, но стоит тебе, убитым горем, увлечься хотя бы наблюдением за собственной кровью, как вся боль ушла, а вместе с ней и рассудок. Да как же так, в таком виде отрубиться, а очнуться уже с свободными руками. Хм, тело болит. Двинуться тяжело. Стоит ли кому-то звонить? Стоит ли кому-то рассказывать? Ах, точно. Это Корея. Тут виноват ты, а не они. Рядом была бумажка, что гласила в себе корейские заколючки, которые складывались в фразу: "проект делай сам. И давай это. Проект по-корейски, а не на своем убожеском. "