Злата
Часы, минуты, да даже блядские секунды тянулись просто вечность. Зотов — а я решила именно так его называть про себя, — то и дело пытался напоить меня чаем. Потом в ход пошел кофе с коньяком. Он даже пожарил картошку, принеся мне тарелку с едой. И именно этот запах и это блюдо добило меня окончательно. Еще позавчера я с удовольствием поедала картошку, что приготовила Майя Сергеевна, чувствуя себя в безопасности, а сейчас я сижу на полу около кровати и жадно ловлю каждый хриплый вдох Валеры. Лишь бы дышал. Лишь бы я не ошиблась, притащив его снова домой, а не отправив в больницу. А я слышала сирены скорой, когда Зотов затащил парня на заднее сидение Саниной машины. Правда, когда мы отъезжали, то это не скорые вопили на всю округу, а милицейские бобики. И я всю дорогу нервно перебирала волосы на его голове, что лежала на моих коленях. Я боялась тогда и боюсь сейчас. Лишь бы дышал. А если что, то я протащила телефонный провод под дверью, а аппарат поставила около себя. Но он дышал. Хрипло, отрывисто, порой откашливая кровь, что оседала на его губах. А я только вытирала ее платочком, положив голову на матрас около его груди. Слушала и вытирала. И так по кругу. Зотов врачом не был, но в силу долгой отсидки поднаторел в некоторых вещах — в первой помощи тоже. И в определении, насколько все плохо с человеком. По его словам, Валере надо просто отлежаться, по голове не били, ребра целые, могли немного внутренние органы помять — оттого и кровь иногда во рту появляется, — но пару денечков и будет скакать, как новенький. — Привет, — раздалось у моего уха, но я не смогла вскинуть голову, пальцы в моих волосах мешали. Валера не держал меня, но от его мягких поглаживаний я просто разомлела. Судя по тому, как было светло в комнате, то уже день в разгаре. А я не знала когда я уснула, но вроде выспалась. Разве что тело неприятно ломило от скрюченной позы и жесткого пола. И вон синяк на правой коленке появился, видимо во сне врезалась ею во что-то. Не надо было переодеваться, колготки бы смягчили удар. — Как ты? — спросила я, поднимая на него глаза. А парень смотрел в полоток. Просто гладил меня. — Отлично, — чуть улыбнулся он, но тут же принял серьезное выражение лица из-за разбитой губы, — у меня ведь есть личный ангел-хранитель по имени Злата, что всегда находит меня и тащит к себе зализывать раны. — Злата вообще-то убить тебя хочет, — фыркнула я, дергая головой назад, намеренно прекращая эту ласку и заглядывая в глаза Валеры, — ты невыносим, Турбо. — Валера, — поморщился он, поворачиваясь лицом ко мне, — для тебя я Валера. — Нихуя, — помотала я головой и встретила его взгляд своим раздраженным, — ты Валера, когда все хорошо. А когда такой пиздец происходит, то ты отбитый на голову Турбо. — Оба эти имени — это я, — не согласился со мной парень, — тебе это не нравится, Злат, я знаю. Но с тобой я не могу быть только Валерой, иногда тебе требуется и Турбо. — Не требуется, — упрямо заявила я, решаясь произнести вслух то, от чего я бегала, — ты разграничиваешь эти личности, вроде как мне во благо, но мне это не нужно. Мне нужен ты. Настоящий. Валера или Турбо, мне плевать. И вообще! — Я всплеснула руками и подскочила на ноги, но правая была такой занемевшей, что я тут же плюхнулась задницей на кровать и недовольно зашипела, растирая икру. — Ты там был не из-за меня. Вот и не прикрывай свое сумасбродное поведение моим именем. — Я это сказал не к вчерашней трепке, — парень уставился мне прямо в глаза, а потом нашарил рукой мою ладонь и крепко сжал на ней пальцы, — а к тому, чтобы ты знала, что за тебя я тоже так пойду. Даже один против всех. Ты такая бедовая, Злат, что рано или поздно это понадобиться. Я хотела что-то сказать. Например, опровергнуть его слова. Да хотя бы простое «нет» выдавить из себя. Но меня гипнотизировал его взгляд, такой уверенный и обещающий. Неколебимый. Он принял решение, а мое мнение не учитывается. Меня всегда раздражало подобное поведение в Диме, уж он очень много решений принял за меня в свое время. Я бесилась, кричала, ругалась с ним, выгрызая себе по кусочкам свободу. А тут не было ничего подобного, мне просто вдруг захотелось смиренно опустить голову, соглашаясь с ним и позволить Валере завести меня за свою спину. Правда захотелось. Просто отпустить любые свои проблемы и понадеяться на него. А потом резкий стук в двери и голова Зотова тут же появилась между ней и косяком. — Харе чирикать, как колибри в брачные период, — протянул он, входя уже в комнату, — надо твоего пацана осмотреть, может пропустил чет вчера, а сегодня он мне словами скажет, де болит. И эти слова вернули меня в норму. А я с тихим ужасом уставилась на свои руки. Одна под коленом, бездумно разминая мышцы ноги, а вторая замерла под пальцами Валеры. Откуда во мне такое смирение, блять?! Что это вообще за мысли и хотелки такие долбанутые?! Да, Валер, конечно. Решай все мои проблемы. А я взамен буду паинькой. Нет, блять, не буду! Паиньки и просто хорошие девочки не варят наркотики, не преследуют сексуальных маньяков, не рвутся на встречу с авторами. Из всего возможного хорошего, что я могла сделать, так это связалась с милицией. И то из-за пункта из списка моей личности. Я не хорошая. Но и не плохая. Что-то между, вроде на серой грани, но это кому как посмотреть. Мама, Дима и Валера пытаются удерживать в голове мой светлый образ. Паша, Федя и Саня видят меня в другом свете. Оля? Вот она единственная близка ко мне настоящей. Хотя… А что во мне есть настоящее? Когда ребенок — любимый, между прочим, — вырос в это? Может это гены? Вот этого самого человека, который сейчас осматривает Валеру, давит то тут, то там, крутит его голову из стороны в сторону. Дима стал автором и превратился в амбала, но вроде как справедливым и вовлеченным, хорошим, одним словом. Как мама. А я унаследовала ее рост и тощую фигуру, зато не раздумывая влилась в мир, куда более криминальный, чем у брата. Мелкая девчонка, что на «ты» с автором соседней группировки, что выслеживает ублюдка, ни на секунду не задумавшись о собственной безопасности. Если это не от отца, то откуда? Да, определенно, мы с Димой слишком разные. Вот только в моей жизни появился тот, кто хоть какие-то адекватные ответы дает. Не словами, нет. Действиями. Я еще вчера нас сравнивала и уже подтвердила сама себе, что смогла бы поступить так же, как и он. Дима же способен ограбить, шантажировать, но… хладнокровное убийство из-за нужды? Нет. Не его метод. А если бы и прижали к стенке, думаю, тоже не смог бы. Я же? Не знаю, смогла бы легко провернуть это своими руками, но и проверять не доводилось. Правда мысленно я уже как несколько месяцев понимаю, что где-то кто-то все же умер. Передозировка нашим продуктом. Процент минимален, но он есть. — Вот это астрономическая карта! — присвистнул Зотов, возвращая меня в реальность и я мигом проследила его взгляд. Я все еще сидела на кровати, так же как и мужчина. Мою руку уже не сжимали холодноватые пальцы Валеры. А стоило мне вглядеться, как я поняла такую реакцию Зотова. Он задрал парню футболку чуть ли до подбородка и левая сторона туловища этого несносного Турбо налилась синяками и кровоподтеками. И там были родинки. Как звезды на ночном небе. У меня рука будто сама поднялась, отдельно от мозга, и я не касаясь его кожи, провела указательным пальцем над ними, будто в созвездие соединяя. Валера же перехватил мое запястье и просто приложил мою ладонь к своему боку. Что он пытался этим доказать? Что ему не больно? Так больно же! Я видела, как он на секунду поджал губы, но мою руку не убрал. — Так, лады, брачный период продолжается, — хмыкнул мужчина, поднимаясь на ноги, — Злат, закончите, рули на кухню. — С ним все в порядке? — я мигом вскинула голову и посмотрела на Зотова, а тот просто кивнул. — Жить будет, а до свадьбы заживет. Он вышел намного тише, чем появился. Но я все равно не смотрела на парня, пока дверь плотно не закрылась. — Не надо, тебе же больно, — я попыталась отстранить свою руку, но Валера крепко держал меня за запястье. — Потерплю, — хмыкнул он, а потом снова болезненно скривился, когда моя ладонь под его управлением опустилась к кромке штанов, а я вздрогнула всем телом, — все хорошо, Злата. Вот я. Живой. Просто почувствуй. Сердце бьется. — Парень медленно подвел мою ладонь к своей груди и чуть сильнее прижал. — Чувствуй. И я чувствовала. У него сердце под моей рукой ходуном билось. Так сильно, так жизненно. И легкая улыбка коснулась моих губ. А потом уже я чуть сильнее надавила пальцами и услышала легкий рык из его рта. Больно. Ему больно. А у меня перед глазами встала вчерашняя картинка. Какой-то парень, чьего возраста я не определила, стоял на своих двоих и целился из пистолета в грудь Валере. Валере, который был на тот момент в отключке. Он был зол. Не появись там я, заграждая собой парня, не выкрикивая Саня и я команды опустить в пол дуло, все могло закончиться не так. Он бы нажал на курок. Он бы выстрелил. И вместо этих сложных для понимая слов, да его хрипа, я бы потеряла Валеру. Вот так бездумно и бездарно он бы умер. Из-за мести. А умер бы, я точно знаю, что отыгралась бы на Диме. На Сане. На Феде. Вообще на всех, кто бы под руку попал. И я не понимала, когда вдруг парень, что лежал на моей кровати сейчас, стал таким необходимым. Как? На этот вопрос я могу ответить. Я уже отвечала. Причем не кому-то там, а собственному брату. Хоть в чем-то я ему не соврала. Валера не просто… — Ты не просто стал исключением, — я решила произнести это вслух. Решила добить. То ли себя, то ли его. — Валера, ты втоптал мое правило в землю. Втоптал и заставил исчезнуть. — Сжалься над этим полутрупом, — протянул парень, проводя рукой от моего запястья до локтя, — скажи, хорошо это или плохо. — Плохо, — еле кивнула я, чувствуя мурашки по коже от его пальцев. Я понимала это. Уже как несколько дней понимала, что мои жизненные позиции не просто сдвинуты, а просто уничтожены. И это отдавалось какой-то болью в груди. Каким-то непонятным спазмом. Мол, вот оно, протяни руки. Позволь. Одно простое «да», что вмещает в себе полное доверие. А потом перед глазами мелькали лица мамы и Димы. Брат достает деньги, но сколько еще сможет проворачивать это? А у меня стабильный и растущий заработок. Связи, в конце концов. Сдаст позиции Дима, я подхвачу. В этот план не вписывается рыцарь на белом коне. Есть только я, брат и мама. Семья. Я просто не имею право переложить свои проблемы на Валеру. Но так хочется. Я устала. Просто до опиздинения устала. — Пару дней отлежусь и решу любой твой вопрос, — он научился мысли читать? — Не… — Да! — не позволил он мне произнести последнюю букву, — да, Злата. Ты мне уже доверяла. Доверься и в этом. Просто расскажи. Просто укажи цель и я все сделаю. — Я и сама… — Хватит самостоятельности! — опять перебил он меня, а потом вдруг вжал ладони в матрас и попытался приподняться. Сжал зубы так сильно, что аж лицо перекосило. — Все, хватит! — я быстро уселась на кровать и положив ладони ему на плечи, надавила. И ничего. Он не перестал принимать сидячее положение. — Блять, Валера! Что ты тут доказать пытаешься? Парень не ответил. Продолжал садиться, стиснув зубы и гневно раздувая ноздри. Просто непробиваемый идиот! — Ничего, — на выдохе произнес он, когда уперся спиной в подушку, — хочу поговорить, не тянуть же тебя в койку. — Чего? — вот теперь я растерялась. Честно, я думала, что он пытается показать, какой он сильный и что в таком состоянии тоже может справиться с чем угодно. А тут такое. Поговорить. А потом до меня доходят его последние слова. Моментально опускаю глаза, чем делаю себе еще хуже. Взгляд цепляется за его руку, расслабленно лежащую на одеяле, костяшки сбиты в кровь, а пальцы… почему я не замечала раньше, что у него такие длинные пальцы? В голове резко вспыхивают прочитанные строки из той взрослой книги и мои дальнейшие действия. Мои мысли. Фантазии. Я ведь представляла именно его руку и его пальцы вместо своих, когда… когда было так хорошо, что аж дыхание сбивалось. До мурашек по всему телу. И тот мой громкий стон, когда непонятно, что случилось, но было настолько ярко и пьяняще, что хотелось еще и еще. И ухмыляющееся лицо Валеры перед глазами в тот самый миг. — Злата! — резкий и громкий звук моего имени заставил вернуться в реальность. Странную такую реальность. Подушечкой указательного пальца я аккуратно поглаживала его пальцы. Резко отдернув руку, надеялась, что он списал это на какой-то приступ нежности что ли. Ну или жалости. Да на что угодно, лишь бы не на то, что было на самом деле. Нужно поднять глаза и увидеть его реакцию. Ничего страшного ведь не случилось. Я же просто погладила. Ага, блять, просто погладила, но с какими мыслями. Да я даже не заметила, как сделала это! Неосознанно. Но теперь осознаю и чувствую, как пылают щеки. Пиздец, я небось такая же красная, как переваренный рак. — Что с тобой? — мягкий тон парня не выбил из моей головы ту дурь, что творилась там в данный момент. Ничего, блять, просто представляла, как ты этими своими длинными пальцами доводишь меня до той дрожи во всем теле. — Злат, — теперь он уже звучал обеспокоенно, а следом я почувствовала эти долбанные пальцы на своем подбородке, которые заставили приподнять голову и… нет, смотрю куда угодно, только не глаза в глаза. Господи, стыд-то какой! А еще снова это тянущее ощущение внизу живота. Блять, блять, блять! Нужно хоть что-то сказать, по делу или нет. Просто открыть рот и издать хоть какой-то звук. А то за мной так скоро бригаду психиатрической помощи вызовут. — Все, — слетело с языка и я мысленно закатила глаза. — Что «все»? — не понял Валера, кладя мне ладонь на шею, а большим пальцем оглаживая щеку, — Злат, посмотри на меня. Что «все»? Все, отпустило меня это нелепое наваждение. — Все хорошо, — я перебарываю себя и встречаюсь с парнем взглядом, который сквозит искренним непониманием, — о чем ты хотел поговорить? — Да уже не важно, — он прищурился, разглядывая мое лицо, — что это было? Ты будто не тут была. Какие побочки у твоего Каннабиса, Злата? — Никаких, — теперь уже я непонимающе хлопала ресницами, — ну в смысле, это же натуральный продукт, растет и растет, ну как трава. Или цветы. Или дерево. Или… — Я понял, — издал он легкий смешок и тут же поджал губы, резко прикладывая руку к низу живота, — блять, надо больше тренироваться. Прессуху походу пробили. Да он, блять, издевается! В голове тут же вспыхнули образы его тела. Я рассматривала только синяки, да родинки, но видимо подсознательно отметила и такие притягательные и приятный взору очерченные мышцы его живота. Его живота! А заныло снова в моем. — И хорошо! — рявкнула я, вскакивая на ноги, — хорошо, что пробили! Может мозги на место встанут! И вылетела из комнаты. Блестяще! Не у него мозги сейчас набекрень, а у меня! Его избили, чуть не убили, а у меня в голове только его пальцы, которыми он может доставить мне удовольствие и долбанный пресс! Может мне добровольно сдаться в психушку?! А, черт, я же не смогу даже вызвать их, ведь нужно вернуться за телефоном в комнату, где… Все мысли вылетели из головы, когда я наткнулась взглядом на аппарат на его привычном месте. В коридоре. На тумбе. Какого хрена?! Я прекрасно помню, что притащила его к кровати. — Почему телефон на месте? — с таким вопросом я влетела на кухню, где Зотов попивал чаек, читал газету, лежащую перед ним на столе и жуя бутерброд с сырок, — а это откуда? — Жрать с утра захотелось, сходил в магазин, — спокойно пожал он плечами, поднимая голову и глядя на меня, — а телефон ночью трезвонил, ты не просыпалась, вот и забрал да ответил. Дима искал тебя. Я в двух словах рассказал че почем. Подуспокоил. Ему щас не о тебе волноваться надо, а о бунте на корабле. — Чего? — я была так поражена этими словами, что просто рухнула на ближайший стул, — он разрешил тебе остаться? Тут? Со мной? Он же не знает… погоди, что за бунт? — Мы так-то знакомы, с подачи Кащея, если ты забыла, — хмыкнул мужик, снова откусывая от бутерброда, — он не знает про… ну меня. Но вроде как доверился. Походу я заработал пару очков в его глазах, когда разнимал их драку. А бунт… двое его пацанов в морге, двое в больнице. Про Турбо я тоже сказал. Диме надо замять не только этот конфликт, но и своих удержать на поводке. Я успел узнать за это время Кащея, он скорее напиздит с три короба всем подряд, чем реально решит проблему. А проблема пиздец, какая серьезная. У меня были тысяча и один вопрос, но я даже рта не успела открыть, когда услышала громкий хлопок входной двери. Ключи от нового замка есть только у меня! Еще, скорее всего, у Валеры. Мы не закрыли вчера дверь?! Господи, а если бы… нет, даже думать страшно о таком исходе. Пусть в квартире и был Зотов, но он мог уснуть. Мог не услышать тихие шаги. А ублюдок именно так и зашел бы, я отчего-то была уверена. Мы же с Валерой спали слишком крепко, раз даже от разрывающегося телефона не проснулись. И он мог… нет, не думай! На кухню влетел крайне взбешенный Дима и от его пылающего взгляда, я вообще обо всем позабыла, даже не вякнула на то, что он в уличной обуви тут стоит. Следом появился и Валера, опираясь рукой на стену и целенаправленно двигаясь вперед. Да ему же нельзя! — Ты почему встал?! — рявкнула я, подскакивая на ноги и кидаясь к парню. Но мне преградили дорогу. Вытянутая вбок рука брата чуть не врезалась мне в грудь, вовремя я успела остановиться. Взгляд остановился на Валере, который вторую руку прижимал к животу. Он бы не встал сам, а между хлопком двери и появлением Димы прошло какое-то время. Так это брат его с кровати выдернул? Нахера? — Дима! — прошипела я, глядя ему в глаза, — какого… — Выйди, — ледяной тон. Я в жизни такого не слышала от него. И непроизвольно сделала шаг назад. Не от испуга, от неожиданности. — Злата, выйди. Немедленно.Валера
Я пытался осмыслить поведение Златы уже добрые пару минут, но ни черта не выходило. А все началось с этого мягкого поглаживания моих пальцев. Совершенно неожиданно и никак не вписывающегося в то, что я говорил. Она будто отключилась, ушла в себя можно сказать, а я не знал о чем она думает в этот момент. А когда добился хоть какого-то отклика со стороны девушки, то ее щеки вмиг заалели. И снова ни ответа, ни привета. Мне казалось, что я своим упрямым поведением довел ее. Что потом подтвердилось, когда она вспылила и сказала, что пресс мне пробили по заслугам. И умчалась. Мой же взгляд переместился туда, где еще пару секунд назад она сидела и я заметил маленькое мокрое пятнышко на простыни. А она была, между прочим, в привычной длинной мужской футболке. Только теперь я уже знал, что это Димина, а не отцовская. И вмиг картинка сошлась. Ее отсутствующий взгляд, эти поглаживания, красные щеки, поспешное бегство и пятнышко. Не знаю, о чем она конкретно думала, что представляла, но это точно было связано с сексом. И это пятнышко не что иное, как доказательство. Злата возбудилась. Вряд ли от моего прекрасного избитого вида. Но отчего тогда? И понимает ли она вообще, что почувствовала? Подумать мне не удалось, резкий хлопок входной двери, а потом разъяренный Дима влетел в комнату ко мне. Он бегло осмотрел меня и видимо что-то отметил для себя, так как подошел к кровати и чуть ли не рывком, но придерживая за спину, поднял меня. Ну да, я бы сам не встал. А потом я дополз за ним до кухни, где тут же увидел, как Злата кидается ко мне. Ни на миг не раздумывая, но встречаясь с преградой в виде брата. Впервые. Впервые я не был в бреду или отключке, что бы заметить этот ее взгляд. Она боялась за меня. Я стоял на своих двоих, упираясь ладонью в стену, вроде выглядел сносно, а она все равно боялась. И я поймал жесткий диссонанс. Вот она говорит о том, как плохо, что я растоптал ее правило, потом это пятнышко на простыни и теперь отчетливое беспокойство. Понять Злату? Да это нереально. Слишком быстро она скачет то на поводу своих мыслей, то чувств. А они отличаются, блять! Походу я только что понял Зиму. Он что-то подобное говорил о Лене. А потом, как в жопу ужаленный, рыскал по району в поисках хоть чего-то, что поможет состояться нормальному диалогу. Что же, я сейчас тоже готов был, как сайгак, скакать и делать что угодно, лишь бы тот разговор, который я планировал, все же состоялся. А потом ледяной голос нашего автора. Он не просил, а требовал, чтобы Злата ушла. И я был всеми руками и ногами «за» такое решение. Хватит с нее. Девушка не должна тащить такой груз на своих плечах, как она. Я попытался его облегчить, но встретил сопротивление. Ладно, пусть не сразу, но я сниму это с нее. Сниму и все решу. Я не сразу заметил, что девушка прошла мимо меня. Только тогда обратил внимание, когда Дима то ли помог, то ли затолкал на кухню и усадил на тот самый стул, который еще недавно занимала Злата. Парень плотно закрыл дверь и прикрыл глаза. Его тяжелый выдох через нос заставил меня напрячься. Что-то не так. Какая-то хуйня произошла. После вчерашней стычки ничего другого и не стоило ждать. — Спасибо, что присмотрел за ней, — наш автор делает шаг и протягивает руку Медведю. Хотя я все еще не понимаю, как он тут оказался и почему помогал мне и Злате. Не из-за Димы уж точно. Его Кащей привел. — Без б, — мужик пожимает протянутую ладонь, — че по новостям? Я особо не всматривался, Злата кинулась к Турбо и там уже без вариантов было, пришлось тащить пацана на себе. — Я вообще-то тут, — фыркнул я на такое высказывание. — Ага, стараниями девочки, — в тон мне ответил Медведь. — Цапа и Михей в морге, — произнеся это, Дима еле сглотнул, просто падая на стул. А меня передернуло. Михея я не особо жаловал, но и его было жалко. А вот Цапа… Пацан был хороший. Вот-вот и встал бы рядом со мной и Зимой. Два автора и три старших. Он стремился к этому. Он пиздец как мне помог со Златой. Да и не только с ней. В тех же стычках с разъездовскими, если рядом не было Вахита, то всегда был он. — Вова и Пальто в больничке. Состояние мне не сказали, не родственник я, блять. — Ты с их автором встречался? — первым подал голос мужик, — что своим пацанам сказал? — Хотел, но не могу, — парень раздраженно откинулся на спинку стула, — ни номера, ни адреса у меня нет. И видимо к лучшему. Че я ему скажу? Сорян, что мы напали, но твои угробили двух моих, давай разбираться? А, еще это было несанкционированной акцией? Авторы Универсама потеряли контроль? Так, что ли? Это же бред. Саня даже слушать не станет. Я бы не стал. — Скажи, что ты брат Златы, тогда выслушает, — вдруг заявил мужик, а мне захотелось моментально съездить ему по роже. Лишь бы заткнулся. Нельзя ее втягивать в эти разборки. Ее имя вообще не должно было прозвучать! — Она уже и тебе о своем хадишевском поклоннике растрепала? — совершенно беззлобно уточнил наш автор, и не дожидаясь ответа, продолжил, — нет, ее имя даже не прозвучит в этом пиздеце. Чуть ли не слово в слово с моими мыслями. Отлично. Мы оба не допустим этого. Злату надо оградить, защитить. Я понимал, что она кинется к Феде или его автору с вопросами, но так же понимал, что первый ни слова не скажет в связи со своими чувствами к ней. А второй… она его источник заработка. Тоже станет пиздеть напропалую. Я видел, что Медведь хочет что-то сказать. Что-то такое, что точно потребует действий со стороны Димыча. Но мужик вовремя захлопнул рот и я был благодарен за это. Хуй знает, как он оказался на том катке вместе с ней, но видимо подставлять девушку он не спешил. Правильно. Это ее тайна. Это ее брат. Когда-то она все ему расскажет. Но не сейчас. И не под давлением. — Короче, план такой, — подался вперед Дима, кладя локти на стол, — Медведь, ты остаешься тут, караулишь Злату. Там свои проблемы есть. Захочет в школу, отведешь и заберешь. У нее еще работа есть с учителем химии, туда и обратно тоже сопровождаешь. — Работа? — удивленно приподнял он брови. Нет, блять, не смей! Ты знаешь о чем он! Не смей говорить это вслух! — Да, она у меня девочка умная, делает домашку за студентов, — простые слова сорвались с губ парня, но там такая гордость сквозила. Он и правда восхищался ею. И не знал правды. — Понял, — кивнул мужик, а я облегченно выдохнул. Не сдал. — А ты че вздыхаешь? — хмыкнул Дима, переводя взгляд на меня, — я тебе, Турбо, разрешаю еще на два дня остаться тут. Майе Сергеевне я сообщу, что ты у меня. Синяки не сойдут, но хоть ходить нормально будешь перед ней, а не за стеночку держаться, как инвалид. И еще. — Он оглядел нас испытывающим взглядом. — Злата с ментами сотрудничает. Валер, задание лично тебе. Делай, что хочешь, но что бы присутствовал при ее разговоре с любым опером. Потом доклад мне. Ты знаешь о чем. Последние слова прозвучали с нажимом, но я бы и без этого кивнул. Я порой увлекался, знаю эту черту, но тут слишком серьезное дело. Девушка важна для нас почти одинаково. Пусть по разным мотивам, но цель одна. Защитить. И он доверил мне ее. Сперва впечатал кулак в лицо, а теперь доверяет. — Понял, — кивнул я, как еще недавно этот мужик. Я не понимал, какого хрена он такой покладистый в отношении незнакомой девушки, но разберусь с этим позже. — Отлично, — Дима кинул взгляд на настенные часы, что висели над столом, — с часу посещения разрешены. Справлюсь о здоровье наших и найду подход к Сане. Не подведите. Стоило только моему автору снова хлопнуть дверью, как я перевел взгляд на мужика. У меня к нему вопросов было просто немерено. Но самый главный, как он заставил Злату проникнуться ним, раз она пустила его домой. Я понимал, что он аи меня — незнакомца на тот момент, — притащила к себе, но то было еще до ублюдка, что преследует ее. Сейчас ситуация иная. Она боится чуть ли не каждого шороха. — Иди к ней, — неожиданно тянет Медведь, — а я в магазин. Обед никто не отменял. И я иду. Вообще без вопросов. Хочет он нас оставить наедине, так флаг ему в руки. И воздушный поцелуй от меня. Потому что я очень хочу узнать у девушки, о чем она так крепко задумалась, что появилось то пятнышко. Мне бы трубой по голове съездить, что бы я выкинул эту чушь из мыслей и сосредоточился на мертвых. Так нужно. Так правильно. Дань уважения. А потом я оказываюсь в ее комнате, где Злата полусидя устроилась на кровати и держала какую-то книгу перед собой. Стоило мне только появиться, как она захлопнула ее и засунула под одеяло. Но мне было плевать, что она там читала. Сперва взгляд выхватил ее лодыжки, потом пошел вверх, по голени. Я заметил синяк на одной их коленок, но не задержался на нем. Выше. Еще выше. Обнаженные бедра из-за задранной футболки. Почему она не надела штаны? Или шорты? Да хоть что-то, что бы препятствовало к ее трусам. Белые, хлопковые. Влага из нее высохла, даже намека не было, но воспоминания-то были. И фантазия. Вот от нее было сложнее всего отделаться. — Что читала? — слишком хрипло прозвучал мой голос, а потом я все же дошел до кровати и уселся у ее ног. — Ничего, — мотнула она головой, еще сильнее запихивая книгу под одеяло, — учебник. Завтра контрольная по биологии. Я хотел поверить. Я почти поверил в ее слова. Учебник. Контрольная. Я должен был поверить. Потому что просто не имел права даже надеяться. Пусть втоптал и разрушил правило. Пусть она волнуется, боится. Пусть прижимается ко мне на дискотеке. Пусть гладит мои пальцы и возбуждается. Все пусть… Но я не имел права думать о чем-то большем, когда у нее столько проблем. Когда ее трясло от обычного звонка в дверь. Когда это заставляло ее хватать нож. Хотел ли я Злату? Определенно, блять! Но мои мысли, крутящиеся по кругу, не остановили меня. Положив ладонь на щиколотку девушки, стал медленно вести ею вверх. Огладил икру, большим пальцем очертил синяк на ее колене и двинулся дальше. Медленно и наблюдая за ее лицом. А оно просто застыло непроницаемой маской. Вверх. Еще немного. Огладил бедро, а потом непроизвольно сжал пальцы на нем. Провел ладонью к внутренней части и услышал легкий выдох из ее губ. И это распалило еще больше. Медленно, слишком медленно, я подвел пальцы к кромке ее трусов. А ей видимо только это и надо было. По крайней мере я именно так интерпретировал ту попытку свести колени вместе. Не сегодня, Злат. И не сейчас. Точно не сейчас.