Простим и мы, и Бог простит,
Но грех прощения не знает,
Он для себя — себя хранит,
Своею кровью кровь смывает,
Себя вовеки не прощает —
Хоть мы простим, и Бог простит.
Зинаида Гиппиус «Грех»
***
Он стоял по середине гостиной, сжимая кулаки. Он стоял и в груди полыхала злость на своего возлюбленного. Второй же в свою очередь развалился на диване с бокалом вина и был полностью расслаблен, он совершенно не понимал, почему Лёша стоит и смотрит на него, как будто готов придушить прямо сейчас голыми руками. — Почему ты не сказал? — грубо задал вопрос голубоглазый, не отводя серьёзный взгляд от Кирилла. — О чём ты, Лёш? — парень либо действительно не понимал о чём говорил Лёша, либо был актёром без оскара, притворяющийся дурачком. — Не делай вид, что не понимаешь! — у голубоглазого сдавали нервы и он слегка повысил тон. — Я действительно не понимаю о чём ты, Лёш, поясни тупому, не понимающему мне. — Кирилл в привычной манере съязвил. На его лице красовалась самодовольная ухмылка, которая не пропадала ни на миг. — Ты её убил. Это ты убил Лизу! — уже не сдерживаясь начал кричать Лёша. Он жил с убийцей его сестры под одной крышей больше года. Состоял в отношениях чуть меньше двух лет. Был знаком лично два с половиной года. — Что? Как ты.. С чего ты это взял? — от шока Кирилл оговорился, что позволило Лёше убедиться, что его бывший возлюбленный убил Лизу. Голубоглазый стоял неподвижно и всё смотрел на Кирилла глазами, в которых можно было отчётливо читалась злость. Кирилл подскочил с дивана, уронив бокал с красной жидкость на белый, недавно купленный диван. Парень в несколько шагов дошёл до Лёши и попытался взять его за руку, но тот не дал этого сделать. — Лёш.. Я.. Пронимаешь, я хотел тебе рассказать, когда бы ты отошёл от потери, но.. — Парень замялся, хотел продолжить, но его перебили. — Но не рассказал? Интересно, почему? Дай угадаю! У нас всё завертелось и ты побоялся сказать мне об этом! Я прав?! — Лёша процедил всё через зубы. Уже не смотря на Кирилла. Ему было тошно, от одного осознания того, что парень стоит рядом с ним, смотреть совершенно не хотелось. Кирилл ничего не ответил, лишь попытался обнять Лёшу, чтобы тот поуспокоился и сбавил обороты злости, но голубоглазый отошёл на несколько шагов. Они стояли в немой сцене минут 5, не больше. У Кирилла на глазах наворачивались слёзы, он стоял и смотрел на своего возлюбленного умоляющим взглядом. Губы, которые совсем недавно расплывались в лицемерной улыбке, сейчас дрожали от переполняющих Кирилла эмоций. Лёша больше не смотрел на убийцу его сестры. Он молча развернулся и вышел из дома, не так громко как хотелось, хлопнув дверью. Все пожитки вещей он собрал ещё вчера и увёз сегодня утром, поэтому мог спокойно уйти без заморочек. Тихо. Стало неумолимо тихо, после ухода Лёши. Это было нестоль громко, но Кириллу казалось, что он оглохнет от дверного хлопка. Парень стоял и смотрел в одну точку, по его щекам катились слёзы. Кирилл сам не заметил, как он начал плакать. Понял лишь тогда, когда на губах начал чувствоваться вкус соли. Ноги подкашивались и хотелось упасть на холодный пол, биться в немой истерике и умолять всевышних, чтобы это был страшный сон, не больше.К сожалению, но это не так.
Кирилл больше не будет путешествовать в компании с Лёшей. Кирилл больше не будет кататься на машине по ночному городу в той же компании Лёши. Кирилл больше не будет завтракать, обедать или ужинать в компании Лёши. Кирилл больше не будет засыпать в обнимку с Лёшей. Кирилл больше не будет чувствовать присутствие кого-то в доме. Кирилл остался один в огромном доме.Кириллу не нужен никто, кроме Лёши.