Выживание

      На следующий день, проснувшись, Скарамучча поднялся с кровати и тут же почувствовал ноющую боль в руках и ногах. Это отозвалась в его теле вчерашняя, длительная тренировка. Она шла почти что 4 часа, и за всё это время был лишь один перерыв, и то только потому, что Тарталья хотел закурить очередную сигарету, однако уже в компании брюнета. Сегодня тоже должна была быть тренировка... Парень уже знал, что и в этот день она будет такой же изнурительной и долгой.       Собравшись с силами, Скарамучча побрёл сразу же на кухню. Там его ждала мать, пьющая с утра водку, к счастью, в довольно маленьких для неё количествах — всего-то две рюмки выпила пока что. — Где ты был вчера? — хриплым голосом спросила она, оторвавшись от алкоголя. — Гулял... Просто гулял, — соврал, хотя фактически сказал правду, брюнет. — Гулял, значит... — недоверчиво повторила его слова женщина, вставая со стула, что не предвещало ничего хорошего. — Весь день просто гулял? Да? Пока что её голос был спокоен, однако юноша знал, что сейчас явно будут крики. — Да... Я просто с другом случайно зашёл в другой район, вот там и потерялись... Незнакомый совсем был, мы не знали, как в наш вернуться... Поэтому меня так долго не было, — не прекращал врать её сын, ибо знал, что ему стоить лишь заикнуться о тренировках, как его сразу же чуть ли не убьют. — Ладно... Ладно уж! Лень мне с тобой разбираться! Гуляй, где хочешь, мне вообще плевать... Только проблем не доставляй, вот и всё! — по итогу сказала ему мать, и Скарамучча, кивнув головой, тут же вышел из кухни, решив её не тревожить.       Где-то через 10 минут он уже вышел из своего подъезда. Парня тут же поприветствовал яркий свет, карканье ворон, сидящих на ветках, и недовольные лица прохожих... Впрочем, всё как всегда.       Идя по улице и при этом пиная какой-то камень, встреченный брюнетом по дороге, он вдруг разглядел вдалеке знакомую фигуру... Это явно был Тарталья. Юноша бросил взгляд на светофор, перед которым стоял рыжеволосый, и, разглядев горящий красный свет, подумал: «Я успею его догнать!»       Расстояние было довольно большим. Скарамучча, дабы точно успеть догнать своего друга, тут же побежал, вспоминая вчерашние тренировки и думая, что они развили его выносливость.       Вскоре он уже был около Тартальи, что сейчас переходил на другую сторону улицы, когда наконец дождался зелёного света. — Привет, Скарамучча! — тут же сказал он, не сбавляя шага, кинув взгляд на брюнета, что сейчас пытался отдышаться после бега. — И тебе привет, — наконец восстановив дыхание, произнёс его друг. — Сегодня тренировка в 14:20, тоесть сразу после уроков. Не придёшь — найду... Всё, как и теперь всегда, — улыбаясь, осведомил рыжеволосый. — Да не надо искать... Приду я, — сказал Скарамучча, и они вместе зашагали в сторону школы.       Уже в раздевалке они планировали разойтись. — Что, даже не покурим? — с некой детской обидой спросил рыжий. — Ну... Покурить можно, думаю, — вздохнув, ответил брюнет, и они направились в туалет второго этажа, ибо у них обоих первые уроки должны были проходить на этом этаже.       Открыв дверь мужского туалета, Скарамучче в глаза бросился тот же самый блондин... Синьор. Он, как обычно, курил сигарету, опираясь рукой на подоконник и смотря куда-то в даль, что виднелась за окном. Парень даже не услышал, что дверь открылась... Видимо, он плавал где-то в своих мыслях, ибо в любом другом случае сразу бы услышал скрип двери.       Брюнет ещё какое-то время поглядел на него, а после, опомнившись, начал подходить к нему вместе со своим другом, при этом крикнув: — Эй, Синьор! Привет! Блондин обернулся, взглянул на человека, что позвал его, и довольно тихо сказал, как обычно, хриплым голосом: — Привет. — Синьор? — переспросил Тарталья и слегка слышно посмеялся. Скарамучче было неясно, что развеселило его друга, однако тот решил опустить эту тему. — И тебе тоже привет, Тарталья... — сквозь зубы прошипел Синьор, грозя рыжему, с которым был тоже знаком, кулаком, призывая молчать. На этом их не особо долгий разговор был временно приостановлен.       Рыжеволосый и брюнет расположились около блондина и тоже закурили. Первый устремил свой взгляд в даль за окном, в то время как его друг лишь закрыл глаза, не желая смотреть на пейзажи улицы, в отличие от людей около него. — Синьор... — вновь слегка усмехнувшись из-за чего-то, вдруг продолжил их разговор Тарталья. — Как жизнь? — Недавно же с тобой виделись... Всего-то день назад. Какой смысл спрашивать? — почему-то дерзко отозвался юноша на этот вопрос. — Ну, вот тут-то ты ошибаешься! За один день могло многое измениться! — возразил рыжеволосый, выпуская из рта сигарный дым. — Что например? — спросил Синьор, который не любил признавать свои ошибки, даже самые явные. — Ну... Например, ты мог себе девушку найти... Или даже парня... — начал перечислять, не намереваясь заканчивать, Тарталья. Последнее предложение явно было лишним... — Я что, педик по твоему мнению!? — вдруг вспылил блондин и нещадно сжал в руке сигарету, а после, разжав ладонь, высыпал всё, что от неё осталось, на пол. — Эй, эй! Успокойся, Синьор! Оговорился... Я просто оговорился! — пытался успокоить своего друга рыжий, при этом смеясь. Успокоившись, Синьор сказал ещё пару слов: — Да и к тому же... В любви смысла нет. А после замолчал, беря новую сигарету в руки.       Где-то спустя 5 минут они докурили, попрощались и разошлись в разные стороны. Скарамучча побрёл к кабинету алгебры, проверяя по пути, точно ли положил пачку сигарет обратно в карман.       Вскоре он уже был около класса. Как всегда, кабинет был закрыт, ибо учительница ещё не пришла. Парень подумал, что ему придется ждать мучительные полчаса, мучаясь от скуки... Однако вдруг около него раздался знакомый застенчивый голос, что слегка дрожал: — Скарамучча... Брюнет тут же открыл глаза и увидел Мону. Она, эта идеальная, по его мнению, девчонка, подошла к нему и даже заговорила, а это означало, что день будет замечательным. — Привет, Мона! Что-то хотела? — улыбаясь ей, спросил Скарамучча. — Можно... Можно попросить тебя о кое-чем? — смущаясь, неуверенно спросила брюнетка, хоть вчера и, вроде как, чуть ли не пылала уверенностью. — Да, конечно! — ответил юноша. — Не мог бы ты сегодня меня до дома проводить..? — попросила девушка, однако не дала ответить, тут же начав оправдываться. — Да, знаю! Это... Это может показаться странным... Ведь мы даже не общаемся толком... Однако ты — единственный, кого я могу об этом попросить! Просто... — на этом моменте она сильно замялась, стыдясь сказать причину своей просьбы. — Просто я... Просто я случайно, так скажем, нарвалась на группировку! — Подожди... Что ты сделала!? — переспросил, удивившись, парень. — Я... Вчера я у всех из нашего класса спрашивала, не состоит ли никто в группировках... И... Один наш одноклассник, оказывается, состоит в группировке. Его разозлили мои вопросы... И он... Он сказал, что мне несдобровать! Он подумал... Подумал, что я тут же сдам его милиции... И поэтому так сильно разозлился... — девушка дрожала, видимо, от страха перед тем одноклассником. — Прошу, помоги мне! Я больше ни к кому не могу обратиться... — Конечно, я помогу тебе! Не волнуйся... Лучше скажи, кто именно оказался в группировке? Кто тебе угрожал? — стараясь говорить как можно нежнее, дабы успокоить одноклассницу, спросил Скарамучча. — Его зовут Эмиль, — постепенно успокаиваясь, ответила Мона. — Отлично... После последнего урока задержись, я провожу тебя до дома, — сказал брюнет, заботливо поправляя чужие волосы, что лезли его собеседнице в глаза. — Спасибо! — улыбнувшись, воскликнула девчонка и, попрощавшись, куда-то вновь убежала.       Сразу после их разговора парень опустился на пол. «Боже... Я ведь знал! Знал, что ей несдобровать из-за этого тупого отряда!» — руками зарывшись в собственные волосы, подумал Скарамучча, проклиная весь этот отряд, в который вступила его одноклассница... Однако больше, чем тот отряд, он проклинал своего одноклассника, что посмел угрожать Моне. Теперь его, этого чёртова кретина, что посмел открыть рот в сторону девчонки, ждало лишь одно... Злоба парня. А вместе с ней и многочисленные, теперь отработанные удары.       Спустя где-то 10 минут пришёл тот самый Эмиль, смеясь со своим другом. Скарамучча, как только увидел его, сразу же встал с пола и, подойдя, одной рукой откинул друга своего одноклассника в сторону, дабы тот не мешался. — Эй! Ты что творишь, идиот!? — недоумевал парень, однако брюнет, игнорируя его слова, схватил того за воротник, смотря в глаза. — Ты... Какого хера ты решил, будто можешь ей угрожать!? — рявкнул ему в лицо Скарамучча, сильнее хватая своего одноклассника. — Да о ком ты вообще!? Отпусти! — закричал тот Эмиль, пытаясь вырваться. — Запомни, мразь... Никто не смеет относиться к ней, как гнида... Никто не смеет её даже трогать! — крикнул брюнет, а после последовал удар ногой в живот. Его противник свалился от такого на пол, схватившись за место, что попало под атаку. Это явно было ошибкой... Юноша начал беспощадно бить своего одноклассника ногами, очень часто попадая в лицо и тот же самый живот. Вскоре уже его одноклассник, не в силах даже подняться, валялся на полу, а из его рта из-за слишком сильных ударов в живот стекала кровь, ручьём стекая на рубашку. — Слабак... — плюнув ему в лицо, сказал Скарамучча и, сунув руки в карман, побрёл от того Эмиля.       Брюнет не хотел сбежать с места, на котором избил собственного одноклассника. Он просто сел на холодный пол, забившись в угол около кабинета, и стал ждать первый урок. Вот и всё.       Друг Эмиля подбежал к нему, попытался привести его в чувства, что-то неразборчиво кричал... Если кратко, то просто пытался оказать хоть какую-то помощь. Однако всё тщетно... Эмиль будто бы провалился из реальности. Он был жив, однако ничего не слышал и не понимал. Его друг схватил его и потащил за руки, волоча по полу, к школьной медсестре, а Скарамучча лишь смотрел на это, усмехаясь. «Так этой твари и надо... Нечего Моне угрожать!» — подумал он, не сожалея о своих действиях.       Когда начался первый урок, ни того Эмиля, ни его друга не было в кабинете... Впрочем, это только радовало юношу.       Во время урока, посмотрев на Мону, что сейчас сидела на другом ряду, брюнет вдруг вспомнил про тренировку с Тартальей. «Да пошёл он нахуй! Мона важнее!» — подумал Скарамучча, решив, что лучше он проводит девушку до дома и отхватит потом от рыжего, чем пустит её, так скажем, на рожон, ибо теперь Мону опасности могли поджидать на каждом углу.       В 14:10 уроки закончились, и брюнет уже через минуту, накинув на себя куртку, ждал в раздевалке девушку, что сейчас завязывала шнурки на своей обуви. Вскоре они вместе вышли из школы.       Идя по дороге, Мона вдруг заговорила: — Скарамучча... Спасибо ещё раз за то, что согласился проводить. — Не стоит благодарить. Обычное дело... — сказал парень и хотел уже закончить разговор, однако его любопытство взяло над ним верх. — Кстати... А почему я — единственный, к кому ты могла обратиться с этой просьбой? Почему ты не попросила кого-то из своих друзей? — У меня нет друзей, — ответила девушка, и Скарамучча, почувствовав себя очень неловко, решил закончить данный разговор, дабы не смущать и не печалить свою одноклассницу. — Прости... Не знал, — напоследок сказал он, не требуя от Моны больше слов. Дальше они пошли в тишине.       Девушка жила в соседнем районе... Это было не особо хорошо для юноши, что решил её проводить, ибо он мог с лёгкостью стать жертвой какой-нибудь группировки, проживающей в данном районе, если та узнает, что он здесь не живёт. Однако брюнета это не пугало, и он уверенно шагал рядом со своей одноклассницей, при этом был готов драться за неё в любой момент.       Когда они почти дошли до дома Моны и уже были готовы прощаться, за ними послышался чей-то крик: — Эй, вы! Стойте, уроды! Девушка и парень обернулись и увидели того их одноклассника, Эмиля, а также его друга и ещё нескольких людей примерно того же возраста. — Ты! За действия и язык свой будешь отвечать! Слышишь, урод!? — крикнул он им, явно обращаясь к Скарамучче. Брюнет наклонился к уху своей одноклассницы и прошептал: — Беги в подъезд... Я сам с ними справлюсь. Девчонка кивнула головой, хоть и не хотела бросать в такой момент своего фактического спасителя, и побежала в сторону подъезда. Парень более менее успокоился, думая, что теперь Мона будет в безопасности... Однако тут же услышал её крик: — Отпустите! Пожалуйста, отпустите меня! Скарамучча тут же обернулся вновь и увидел, что девушку схватили какие-то мальчишки, которые, видимо, были за одно с тем Эмилем. — Эй! Отпустите её! Не впутывайте Мону в это! — потребовал брюнет, однако его одноклассницу лишь крепче сжали те люди, не давая сбежать.       Парень знал... Знал, что всё может быть именно так... Однако не хотел об этом думать. Он знал изначально, что с ними могут поступить, как с мусором... И вот, это происходит наяву.       Мона пыталась вырваться, однако те парни, схватившие её, имели сильную хватку, из-за чего у неё не получалось. — Зажимаем его, пацаны! — вдруг крикнул тот Эмиль, и все из его группировки побежали на Скарамуччу. — Суки... Я сотру вас в порошок... — сквозь зубы прошипел брюнет, вставая в боевую стойку. К нему подбежали несколько человек, и тут же каждый из них получил удар в челюсть, а после в живот и подсечку ногой, из-за чего аж трое из группировки мигом упали. «Слабаки... Это будет легко,» — подумал парень, однако он ошибался... Те трое были, так скажем, лишь живым щитом в этой группировке.       Рядом с ним вскоре оказался Эмиль, что тут же врезал ему кулаком в лицо, попав в глаза, однако Скарамучча даже не шевельнулся. Где-то сзади последовал удар рукой по спине, а после ещё и ногой, однако даже сейчас парень не двинулся. В ответ юноша ударил своего главного врага, того одноклассника, кулаком по челюсти, а после ногой в живот, за что получил откуда-то с боку атаку в печень. Драка только началась...       Спустя где-то 4 минуты на него начали конкретно наваливаться, а все эти люди образовали вокруг Скарамуччи круг, из-за чего сбежать было нельзя. Его избивали и руками, и ногами, а ударить в ответ у юноши почти не получалось... Он чувствовал, что проигрывает. Однако парень проигрывал лишь из-за числа соперников, не из-за мастерства... По одиночке он бы их всех победил.       Скарамучча уже думал, что проиграет... Однако вдруг послышался знакомый голос: — Эй! Отстаньте от него! Этот голос принадлежал Тарталье. Внезапно послышался выстрел... Однако не в кого-то из группировки, а просто в небо. Некоторые из тех ребят остановились, дабы посмотреть, что происходит, а другие, не слушая голоса, продолжили избивать брюнета. — Мне стрелять в них? — спросил неизвестный голос у рыжего. — Нет. Разберёмся по-старинке, — ответил рыжеволосый, и эти двое начали идти к группировке. В это время Скарамучча, воспользовавшись резким ослаблением банды, некоторых из них повалил на землю метким ударом локтем и вырвался из круга. Теперь драка могла идти нормально... Тарталья вместе с каким-то своим знакомым, которого брюнет во время суматохи не разглядел, подбежал и тоже вступил в неё. Теперь силы были более менее равны.       Вскоре все люди из той группировки уже лежали на земле, а из их носов и ртов стекала алая кровь — последствия драки. — Спасибо... Спасибо за то, что помогли... — сказал брюнет, вытирая кровь, что лилась из его носа. — Спасибо!? — рыжеволосый схватил своего друга за куртку. — Ты мог сдохнуть! — Я знаю, знаю... — тут же заткнул он рыжего, что хотел продолжить свою речь. — Они напали на тебя, потому что ты негде не состоишь! Ты — лёгкая цель, ебанная жертва для улицы... Понимаешь!? Так бы они не смели тебя трогать... По крайней мере, пока ты со своей девчонкой ходишь! — недовольно кричал Тарталья. Последнее предложение, сказанное им, сразу же заставило Скарамучча вспомнить про Мону... Он тотчас побежал к ней. Девушка перед ним кашляла, поправляя свою куртку. — Мона! Мона, всё хорошо? — тут же забеспокоился брюнет. — Да... Да, всё хорошо... Ты сам как? — спросила его одноклассница. — Всё хорошо... Иди домой... А то вдруг кто-то ещё из их группировки придёт, — сказал ей он, и Мона, снова поблагодарив его, повиновалась его словам и пошла домой.       В это время рыжеволосый и его знакомый вновь подошли к парню, что взглядом провожал свою одноклассницу. — Слушай, Скарамучча... Я понимаю, ты одиночка и всё такое... Однако, блять, хватит уже придуриваться! Тебя, если бы мы не пришли, те идиоты убили бы! Ты один не выживешь, понимаешь? — проговорил рыжий, положив руку на плечо своего друга. — И что ты предлагаешь мне делать? — спросил Скарамучча, поворачиваясь к нему. — Таить уже нечего... Я в банде состою. И этот пацан — тоже. Вступай к нам, иначе сдохнешь на улице... В одиночку никто не выживает, — сказал ему Тарталья, и его слова слегка в ступор ввели брюнета. — Я... Я подумаю над этим предложением. Завтра ответ скажу, — произнёс юноша, и на этом моменте все трое разошлись.