Невозможно любить больше

Интересно, ты заметил, что с тех пор, – ну, знаешь, как прошёл тот-самый-разговор, твой стиль изменился? Или это случилось вне рамок осознанности? Серьёзно. Нет, правда, подожди… Я помню, как на одну из первых встреч, которые ещё не озвучивались, как свидания, ты пришёл в гоночном костюме. Не стал переодеваться после тренировки. Не то, чтобы тебе не шла кожа, конечно... А ещё были рваные на коленях джинсы. И майки с такими разрезами, что ставили под сомнение слово «одежда». Ассиметричные рубашки до середины бедра с короткими шортами. Стильно, да. Но безбашенно – тоже да. Никогда до тех дней я не думала, что это может… Вызывать желание. Или просто никто не был тобой? Скользнуть кончиками пальцев в эти коварные разрезы, провести по коже, едва-едва, почувствовав тепло, дрожь, ответное движение – и ускользнуть. Нельзя. Потому что мы не одни, потому что вокруг камеры. Потому что, сделав ещё шаг, остановиться было бы невозможно. В мыслях я и не останавливалась. Дёргала края, пробиралась ладонями дальше – оглаживала, сжимала, царапала горячую кожу. В реальности – царапала собственные ладони, чтобы не тянуться к тебе. Задерживала дыхание. Отводила взгляд. Сейчас? О, сейчас, тоже. Пусть теперь ты выбираешь костюмы, – серо-стальные, пепельно-охровые, благородно-синие, – с приталенными пиджаками и небрежными повязками-галстуками. Последними так и хочется… Не знаю, что сильнее: сжать и притянуть к себе или сдёрнуть и обвязать запястья. На морской узел. Может, не один. Скорее всего, не один. Давай не будем углубляться и искать истоки желания связать тебя? Тем более, ты сам это желание постоянно подпитываешь. Чего стоят твои гонки. Чего стоят экстремальные аттракционы. Чего стоят твои… сюрпризы. Тысячи моих нервных клеток. И от стремления к передышке, спокойствию, умиротворению – жгучее желание связать. Едва ли это поможет. Покусываю подушечку большого пальца, пока жду твой ответ. Точки в чате мигают в такт натянутым нервам. Или то лихорадочный пульс? А, к чёрту. В Токио полночь. Правда, полночь уже ближе к часу ночи, но это так, неважная деталь. Не спится. Ветер касается виска: невесомо, мягко, приятно. С открытого балкона видно, как улицы внизу переливаются полупрозрачными огоньками. Синий, жёлтый, розовый. Точно хаотичная туманная галактика на просторах Вселенной. И такая же живая – наполненная светом и энергией. В чернильном небе – жемчужный полумесяц. И россыпь звёзд, точно в ювелирном на бархат высыпали горсть крошечных бриллиантов. Холодно. Сжимаю руками каменные перила. Бетонная крошка впивается в кожу. Наклоняюсь вперёд и смотрю на сияющее в отблесках фонарей кольцо. Красная коробка, Cartier, сапфир, конечно. И три слова, выведенные на карточке ленивым, чуть летящим почерком. Без вопросительного знака. Восхитительная наглость. Думаю. И хочу тебя убить. Или нет. Или всё же да? Сложно. Когда я говорила, что хочу тебя себе насовсем… Я не это имела в виду. Или это, но не так? Я не знаю. Но должна была догадаться, что у тебя всё просто: зелёный свет – значит, выжимаем газ до упора. Человек-действие. Наконец, приходит сообщение – и я смеюсь. Вместо ответа, оправданий или пояснений – просьба. Не стоять на холоде в шёлковом халате, или хотя бы надеть тапочки и тёплую накидку. Расцепляю пальцы и иду одеваться, что. Невозможно любить больше. – Что тебя пугает? А, нет, возможно. Мы это не обсуждали. Да ну, серьёзно! И я не буду сейчас произносить это слово… Ты понял. Мы вообще ничего не обсуждали. Да мы даже не живём вместе. Не жили. Не пробовали. Не считая коротких встреч и ещё более коротких отпусков. Люди – знаешь, те, что хотя бы претендуют на нормальность, – начинают не так. Не с этого. Совместный быт. Больше времени вместе. Отпуск. Полноценный. Лучше несколько. Представиться родителям… и друзьям, пожалуй? Решить вопрос с общественностью. Мы – не простые люди. Выбрать тон. И уже потом… вот это вот всё. Наверное. Нет, дело не в порядке… Просто. Я хочу, чтобы получилось. Задумчиво застёгиваю накидку под горлом и запариваю листья зелёного чая в прозрачной колбе. Телефон мигает сообщением. Сажусь за столик на балконе, подтягиваю ноги на стул, обнимаю колени и ещё раз прокручиваю эту мысль. Дроблю её на слова. Меняю порядок. Возвращаюсь. Собираю заново. В итоге всё сводится к простым вещам. Первое – жить вместе. Хочу наше общее пространство. Хочу возвращаться домой. Конечно, мы останемся заложниками графика и разъездов. Но даже так – видеть твою куртку в пороге, убирать в раковину кружку с остатками чая или наступать на очередную деталь Lego из пиратского набора – бесценно. Спать в нашей кровати. Не оставаться одной. Чувствовать себя в безопасности. Моральной. Я устала от «одноразовых» номеров, где стерильность и холод въедаются в кожу ещё на пороге. Ни один, даже самый роскошный номер, не даст домашнего уюта. И мне не придётся делать вид, что твоя рубашка случайно попала ко мне в чемодан и уехала на другой конец света. Ну, ой. Я знаю, что мои топы ты утаскиваешь по той же причине. Второе – сделать заявление. Знаю, что светские сплетни тебя особо не касаются. Это скорее мне нужно следить за фоном вокруг. И вот как раз этого я больше не хочу. Не хочу, чтобы ты читал или слушал пересказ про очередной мой «роман», не хочу видеть себя – даже как следствие компьютерной обработки – в паре с кем-то другим, не хочу эти крошечные уколы сомнений. Разве мы не достаточно причиняли боли друг другу? Её всегда будет по горло. Не хочу лишней. Совсем. И если с моих губ срывается флирт – он должен быть для тебя. Третье – не отводить взгляд. Всегда так легко забыть, что самый ценный ресурс – это время. Сколько мы вместе? Больше пяти лет. А сколько раз за эти годы я отводила от тебя взгляд? Почему я должна? Разве есть кто-то важнее тебя? На очередном мероприятии не хочу делать вид, что мы не более, чем знакомые. Хочу провести пальцами по мягким прядям – смахнуть с глаз чёлку. Росчерк сияющих теней переливается и манит, гасит тьму в штормовых глазах, хотя скорее – прячет. Невольно скользнуть по краю уха, задеть шею, ногтями очертить ключицу. Улыбнуться в ответ на изогнутую бровь: что ты задумала? Ничего. Наклониться за шампанским, прижимаясь грудью к руке. Оставить незаметный поцелуй в основании шеи. А хотелось бы засос – впрочем, всему своё время. Но рассказать-то можно? На ухо, полушёпотом, так, чтобы горячее дыхание оседало на коже, расходилось по ней мурашками. Что лучшее, для чего придумали это «блядское платье», – задрать его подол. Что, ох, с удовольствием бы толкнула в кресло, вжала в него своим весом, прикусила губы, зализывая языком грубые прикосновения. Нет, отмахнулась бы от рук. И через один поцелуй или десяток стекла бы по коленям на пол. Что засосы прекрасно смотрятся не только на шее, но и на бёдрах. И где-то тут хватка на талии становится крепче, ещё немного – до боли. Достаточно? Вовсе нет. Я не закончила. И ладонь скользит по спине, под лопаткой, где притаилась коварная эрогенная зона, которую невыносимо приятно прикусывать. Пройтись лаской. Глоток шампанского и невинный взгляд. Длинные пальцы путаются в бирюзовых локонах. Хочется уточнить: гораздо лучше, когда – помнишь, ты наматываешь их на кулак и вжимаешь крепче, чтобы язык скользил глубже? Ах, вижу, что помнишь. И слышу. Хватка на талии всё же – до боли. Дразнить друг друга весь вечер, чтобы потом едва хватало терпения добраться до дома – ну, или не до дома, а до ближайшего более-менее укромного угла. Да хоть бы и до машины. Или кабинета. И, нет, мне не стыдно и не будет, потому что нет вещи более естественной, чем любить и хотеть свою жену… Впрочем, я слишком глубоко задумалась. В сообщениях, тем временем, три плана и пара десятков подпунктов. На выбор. Но все начинаются со свадьбы. Я уже высказала возмущение, что это даже не было вопросом? Да, мне нравится. Нет, я буду это припоминать. Возможно, всю жизнь. Возможно, так и задумывалось? Опускаю голову на столик. Прижимаюсь лбом к холодной поверхности и печатаю одно слово – ответ. Он вроде как не требовался, но я знаю, что ты вроде как всё равно ждёшь. А я не хочу делать вид, что просто соглашаюсь с твоим решением. Не в этот раз. Это ведь наша ответственность? Да. Точно. Наша ответственность. За наш брак. Звучит жутко, честно сказать. Хорошо. Но жутко. Через неделю ты будешь в Токио. И детали мы обсудим лично. Сейчас не хочу об этом думать. Сейчас я хочу услышать только одно: – Я люблю тебя. И всё будет хорошо.