Поганка

Он отвратителен. Каждое его слово, каждый вздох. Всё, что было в нём. Такие люди не заслуживали жить, они не заслуживали дышать этим воздухом, есть эту еду. Он уже давно должен был умереть. Убей его. Убей. Сколько раз он слышал это? Каждый день? Скорее каждую минуту. И это было единственным правильным решением. У него нет никого кроме Майка, никто больше не станет терпеть его. Но сейчас это было не важно. Ладони были такими мокрыми, кажется он слишком сильно вспотел. Сердце.. У него было сердце? Если да, то именно оно сейчас колотилось с невыносимой скоростью. Кажется настолько быстро, что становилось больно. Больно, и от этого так приятно. Он пытался сохранить спокойствие, честно. Каждый раз Уилл отгонял эти мысли в сторону, каждый раз кричал, чтоб он замолчал. Но разве это помогало? Он никогда не замолчит. Они одно целое, он был прав. Прав во всём. Абсолютно. Майк был отвратителен и он это знал. Знал лучше любого. И каждый раз говорил избавиться от него, от его тупых фраз и идиотских шуток. От его мерзкой улыбочки и слишком громкого смеха. От его совершенно непредсказуемых идей. От его безумно красивых глаз. От редких, но таких приятных прикосновений... Уилл любил это, но не он. Так что убей его. Прямо, блять, сейчас. Он чувствует, как тело под ним брыкается, отчаянно пытаясь выбраться. Кажется даже бьёт его в ответ, орет что-то прям в ухо. Но расслышать это что-то просто не возможно, собственный стук сердца намного громче. Майк сам виноват, он довёл его. Майк всегда во всём виноват, он никогда не был хорошим другом. Он ему не нужен. Ему вообще никто больше не нужен. - Уилл, мы же друзья! Друзья, верно?! Я просто шутил, ты же знаешь! – когда его голос стал настолько хриплым.. Неужели из-за того, что Байерс только что душил его? Да, наверное. И должен был довести дело до конца, иначе он не будет доволен. Он давит его всем своим весом, руки рвут тонкую, совсем бледную кожу. Этого не хватит. Лишь бы не выжил. Кажется Уилл всегда был достаточно слабым, но сейчас, хватая друга за волосы и раз за разом ударяя о холодные камни с землёй, он чувствовал себя самым сильным на этой планете. Пять, десять, возможно уже и двадцать.. Он не считал. Просто бил. Даже когда такое любимое тело перестало шевелиться, а синяя кофта начала приобретать совершенно другой оттенок. Он делал это до тех пор, пока ярость полностью не утихла, пока он наконец не стал чувствовать слабость и боль во всём теле. Точно, он ведь такой хиленький.. Только сейчас он заметил, что не только кофта, но и вся земля вокруг была в чужой крови. И его руки тоже. Мерзкие, влажные, казалось он весь был покрыт ей. Молодец, ты сделал это. Наконец-то. Ты убил его. Дышать стало сложнее, ком в горле не давал сделать ни единого вздоха. Нет. Нет, это не может быть правдой. Казалось он ничего больше не видит из-за слез, ни тело друга, ни эту противную красную жидкость. Но он всё ещё чувствует её. Он кричит, молит, чтоб он встал. Чтоб это было очередным кошмаром, просто дурным трипом. Дёргает тело под ним, прижимается к нему. Ждёт, что всё снова станет нормальным, что Майк похлопает его по плечу, спросит чего он завис. Что он вновь посмеётся, назовёт его шизиком и будет шутить над этим всю дорогу домой. Но Майк не подходит к нему. Майк не оживает, галлюцинации не рассеиваются. Он всё так же лежит под ним. И он совершенно точно мёртв. - Майк.. Майк, пожалуйста.. Я не хотел... – собственный голос кажется таким странным, неправильным. Он просит прощения, извиняется за всё-всё, что когда-либо делал и говорил. Но это не помогает. Майк не слышит и принять это слишком сложно. Он не сможет без Майка, он никто без него. Пустое место. Он был его единственным другом, единственным смыслом жизни. Да, иногда он был грубым, иногда перегибал палку, но Уилл любил его. Со всеми недостатками, с нелепыми идеями и странными, но все-таки забавными шутками. Любил его смех и улыбку, каждое его слово. - Пожалуйста.. – голос слишком сильно дрожит, он кажется чужим. Он срывается на крик, злится на себя, ненавидит. Дёргает чужое тело за края рубашки, пытается разбудить. Он готов сделать что угодно, лишь бы всё было как раньше. Лишь бы он встал. Ничего не помогает. И не поможет. Больше ничего не имеет смысла. Ты молодец, Уилл. - Блин, думаешь это можно есть? Что? Есть? Почему он говорит? Он протирает глаза, размазывая чужую кровь по лицу. Или нет. Теперь влага не чувствуется так отчётливо. Только собственные слезы, но это совсем другое. Где эта мерзкая, холодная жидкость, которая только что покрывала абсолютно весь его маленький мир. Ноги совсем ватные, кажется он сейчас упадёт. Но разве он не сидел только что на земле, обнимая его и безостановочно шепча извинения. - Майк?.. Почему он там, почему сидит между деревьев, копаясь в траве. Почему всё настолько неправильное.. Может, он тоже умер. Может это рай. Может Майк его личный ангел хранитель, может он никогда и не был смертным и его невозможно убить. Может.. - Чел, ты че? Опять представлял как убиваешь меня? – он громко смеётся, снова этот мерзкий смех. Но Уилл готов поклясться, что это лучшее, что он слышал в своей жизни. - Хватит там стоять, пиздуй сюда. Я такооое нашёл.. – он указывает на что-то в траве, разглядеть с такого расстояния сложно. Но ноги не двигаются, кажется они настолько слабы, что не смогут сделать даже один шаг. Его трясёт, тело всё ещё обливается противным потом. Кажется он перестает дышать от счастья. Хочется смеяться, громко и безумно. Хочется подбежать и обнять его так крепко, как это вообще возможно. Поцеловать, расцеловать всё его лицо, его руки. И неважно, что Майк его ударит, скажет, что это по-пидорски и что он ненавидит геев. Ведь геи это кринж. Ничего уже не важно, он так много хочет сделать. Но вместо этого он просто делает несколько неуверенных шагов, садясь рядом на корточки и наконец смотря на то, куда всё это время указывал друг. Гриб. Всего лишь маленький убогий гриб. - Давай схаваем его, я пиздец голодный – он снова смеётся, на этот раз тише. Кажется он и сам понимает, что несёт полный бред. Но если Майк это понимал, то это вовсе не означало, что он не стал бы этого делать. Кажется взрывая фуркон он тоже понимал, что так делать не правильно. Наверное. Уилл не был уверен, но это было весело. Всё, что делал Майк было весело. - Вдруг это белый гриб, прикинь) - Поганка.. – теперь собственный голос звучит действительно своим. Кажется теперь всё правильно. Наконец-то. - Это поганка, Майк. Их нельзя есть.. – возможно Уиллу кажется, но он начинает глупо улыбаться. Уголки губ сами приподнимаются, когда он смотрит за тем, как парень тыкает в этот несчастный гриб. Приходится отвернуться, иначе Майк бы точно выдал ещё пару шуток. Лишь бы не заметил. - Знаешь, даже если бы это был белый гриб, то его нельзя было бы съесть.. – они идут по пустой дороге, обходя поломанные машины и чьи то выброшенные вещи. Эту часть города задело взрывом, Майку это нравилось. Всё время твердил про какие-то игры, Уилл понятия не имел о чем он. Но, если честно, ему тоже нравилась полная разруха. Брюнет непонимающе смотрит на него, пиная какие-то камушки по пути. - Типо из-за того, что он не приготовлен? Ну ниче, костёр бы развели – улыбается. Как всегда очаровательно. Эта улыбка могла бы заменить ему и солнце, и луну. И вообще всё-всё в этом мире. - Радиационное отравление. Он наверняка тоже заражён, не хочу становиться мутантом.. – возможно их и не расплавило, но пихать в рот облучённые вещи он бы не осмелился. - Но мы же ели то, что было в магазине. Разве та еда не должна быть тоже заражена? - Она же в упаковках.. – звучит как бред, так себе оправдание. И Майк подтверждает это своим смехом, пихает его в плечо. - Думаешь это что-то меняет? - Думаю мы оба ничего не понимаем.. – он смотрит вверх, на солнце. Ему жарко, но на этот раз ни Уилл, ни он не жалуются. На этот раз он слышит только Майка и это лучший момент в его жизни. Он переводит взгляд и видит как парень убегает куда-то вперёд, громко смеясь и кажется совершенно не думая ни о чем. И он бежит за ним. Бежит и так же смеётся, отгоняя все мысли о произошедшем. Он не хочет об этом вспоминать, он просто хочет наслаждаться жизнью и компанией друга. И он будет. Ровно до следующего раза, когда его голос вновь станет громче всех остальных.