Alptraum

      С улицы, смотря в окно, я мельком видела макушки Шерлока и доктора Джона Ватсона. Первый читал газету, второй печатал что-то в своём блоге, очевидно новую статью о Шерлоке, их ещё одном блестяще раскрытом деле.       — Guten Tag, Шерлок! — не успев открыть дверь, я звонко поприветствовалась и вошла, поправляя свою шляпу.       На входе меня встретила миссис Хадсон с тёплой улыбкой. Она сказала, что пойдёт заварит чай и вернётся. Она притворилась, что помнит меня, потому что я сказала, что мы уже встречались, и я до сих пор помню чудный вкус её чая, но по ней было видно, что это не так. Я приезжала увидеть Шерлока три года назад сразу после окончания учёбы. Тогда его не было в городе, мы так и не встретились, и я уехала в Азию. Это была последняя попытка увидеть его, после чего я снова заперла себя и свою душу в Германии.       — Марлен? — он отвёл взгляд от газеты и нахмурил брови, смотря на меня, словно пытаясь найти сходства с той, которую он видел много лет назад.       Сердце трепетало. Я снова вижу Шерлока. Прошло больше шести лет. Я скучала.       — «Марлен»? — переспросил Ватсон, резко переводя взгляд напротив сидящего Шерлока.       — А вы, должно быть, Ватсон? Шерлок много упоминал ваше имя, я много наслышана о вас. «Я с Джоном», «Я на задании с Джоном», «Мы с джоном раскрыли новое дело»! Мне было так интересно встретить вас, доктор.       — Разве ты сейчас не должна быть в Индонезии?       — На филлипинах, — я поставила чемодан в угол, сняла перчатки с рук и достала альбом с иностранными марками из своей сумки, поставив их на стол перед мужчинами. Некоторые марки внутри были совсем выцветшие и очень старые, дата на первой странице была шестилетней давности. Я вставила её когда приехала в Германию. Я купила эту марку у своей учительницы, её отец привёз её с России с начала времен Второй Великой Отечественной Войны. — Подарок для тебя, mein liebe!       — Спасибо, — улыбнулся он.       — Кто, чëрт возьми, такая Марлен, Шерлок!? Что это! — вскрикнул Ватсон, смотря на игнорирующую его ситуацию, забыв о манерах.       — Моя подруга, Джон.       — Но у тебя нет друзей!       — Друзей - нет, — сказал Шерлок с заумным видом, переворачивая страницу. — Но про подруг не было ни слова.       Видимо именно в этот момент Ватсон вспомнил о письмах, что приходили на их адрес, подписанные на немецком, но с размашистой, выписанной, английской «М» на обороте, на которые он не давал ему даже взглянуть, раз начал спрашивать сейчас о них у Шерлока. Телефон Холмса зазвонил. Его глаза загорели, мельком я увидела на экране телефона «Лестрейд». Он сразу заулыбался, подскочил и, приобняв меня за плечи и отодвинув от входа, попрощался и вскользь бросил извинения, мол, «Прости, Марлен, долг зовёт!». Ватсон побежал за ним, на долю секунды замешкавшись и бросив на меня взгляд, после чего скрылся за дверьми.       Я прислонила голову к окну и дотронулась кончиками пальцев. Я видела, как они ловят такси, как Шерлок поправляет своё пальто. Окно немного запотело от моего дыхания.       Было больно.       Я никогда не забывала о Шерлоке. Не было и дня, когда я о нём не думала. Моя любовь была хуже чумы и чернее угля. Она не была светлой и тёплой, искренней и нежной, как её описывают влюблённые. Любовь это что-то…. Что-то до нельзя больное и извращённое. Привязанность - могила, любовь - болезнь. А я неизлечимо больна. Больна тобой, Шерлок. Но в его сердце нет любви. Для неё нет места. Как и для меня.       Мы познакомились когда мне было шесть. Я помню как мы встретились на берегу той реки, как ты бегал с пиратской шляпой. Я сделала тебе саблю из дерева, помнишь? Я плакала из-за заноз, Майкрофт ругался и приносил спирт, чтобы убрать их, говорил, что его глупый брат того не стоил. Но я не слушала. Я сбегала из дома и врала родителям, лишь бы встретиться с тобой. Лишь бы увидеть тебя. Лишь бы снова запечатлеть твою улыбку, твой смех и глаза.       Это была детская влюблённость, мне хватало быть лишь с тобой. Но ты взрослел, а я и моя любовь нет. Они оставались на месте, крепко и прочно. У тебя менялись интересы, мышление и идеи. А мне всё так же хватало оставаться с тобой.       Я никогда не говорила напрямую, но я знаю: ты в курсе. Ты делаешь вид, что не знаешь, возможно уже успел забыл как я выгляжу, как звучит мой голос и какова моя любовь. Но я помню всё. Помню, Шерлок. Я никогда ни о чëм тебя не просила, я боялась тебя потерять, боялась надоесть. Боялась чуть что - ты уже будешь далеко. Поэтому я не пыталась стать ближе, не переходила черту. Не знаю, спасло ли это меня или убило. Я думаю каждый день: поступи я по-другому, какими были наши отношения? Уместно ли это слово вообще? Отношения.       Я так ненавидела любить тебя. Эта любовь обливала сердце бензином и поджигала огнём. Я сгорала до тла и растворялась в воздухе. Я никогда не могла найти сил его разлюбить. Это было так невыносимо сложно… а он даже не знал этого.       Я люблю тебя, Шерлок.