Si existimus sempre ama me

Девушка медленно потягивается, чуть мыча, а после ещё плотнее укутывается в тёплое одеяло, не желая выходить на холодный воздух. Хочется поставить в комнату десять батарей, лишь бы не чувствовать суровый климат Снежной даже в спальне, но возлюбленный, слишком привыкший к прохладе за долгие годы жизни здесь, категорически отказался от такого действия. Спустя несколько минут розовые глаза всё же сонно приоткрываются, встречая рядом лишь пустующую белоснежную подушку. Как всегда ушел работать с утра пораньше, а её будить не стал. В последнее время его график начинает несколько раздражать. Зевнув, Майко поднимается с кровати, с трудом выпуская из рук тёплое одеяло. Просторная ванная комната встречает девушку полом с подогревом, от чего та практически мурчит, желая распластаться прямо на нём и продолжить спать. Привычные водные процедуры проходят быстро, после чего беловолосая быстро одевается в чистую одежду. Первым на тело опускается термобелье, без которого, как оказалось, обычному Сумерцу, привыкшему к знойной жаре, прожить в Снежной практически невозможно. Белоснежная, так и пышущая свежестью, приталенная блузка с галстуком с серебристой строчкой и изящной брошью на узле. Строгие серые брюки и немного удлиненный пиджак в цвет им, к счастью сшитые из весьма плотной и тёплой ткани. За шесть месяцев девушка понемногу начала перенимать привычки возлюбленного, изменяя их под себя, потому на бедра опускается чёрная подобие портупеи, закрепляемое на ляжках, с удобными маленькими сумками для всякой мелочи. На палец быстро надевается резное помолвочное кольцо с поблескивающим розовым алмазом. Глаза на секунду замирают на уже привычной бижутерии, а губы чуть поджимаются. Стыдно и грустно было признать, что за полгода жизни бок о бок и помолвки, официальной женой Второго Предвестника Фатуи она так и не стала. Всё вечно сводилось то к нехватке времени, то к слишком плотному графику командировок, а то и вовсе к словам о том, что официальный штамп им не так уж чтобы и нужен. С каждым днём от таких отговорок становилось всё более и более не по себе. — Не, сколько бы я на это не смотрел, я к такому стилю не привыкну, — фыркает Морис, краем глаза глядя на создательницу, — Ещё и это бабкино термобелье… — Не бубни, — бубнит Майко, наконец отправляя механизм на своё тело и глядя в зеркало, — По-моему ничего, — девушка быстро поправляет немного растрепавшиеся белоснежные волосы и выходит из комнаты. Быстро обувшись в высокие сапоги, учёная покидает свое жилище, к счастью, тут же оказываясь в корпусе Фатуи, не выходя на улицу. И тем не менее, приходится преодолеть не маленькое количество коридоров, дабы выбраться из личной обители Второго Предвестника в более оживленную часть здания. — Добрый день, госпожа, — кивает проходящий мимо агент. — Здравствуйте, — чуть тушуясь, кивает девушка в ответ. Привыкнуть к чрезмерному уважению оставалось всё ещё непосильной задачей, — ”Почему день то? Сколько времени?” — мысленно интересуется розовоглазая. — ”Уже два, засоня,” — фыркает Морис, заставляя девушку чуть скривиться. Режим у неё, в силу не очень-то большой ответственности, действительно сбился. Добраться до столовой оказалось не такой уж и сложной задачей, потому, оглянувшись по сторонам, словно маленький ребенок, блондинка незаметно проскальзывает на кухню. — Ох, госпожа, вы пришли! Как Вам спалось? — знакомая кухарка приветливо улыбается. Пышное телосложение и пухлые щеки, так и пышущие жизнерадостностью розоватые щеки, глаза женщины загорающиеся теплотой, при виде знакомой гостьи. Несмотря на всю опасность своего поведения, Валентина с храбростью согласилась пойти наперекор Второму предвестнику Фатуи с его же невестой. Дотторе, то ли в силу возраста, то ли в силу своей привычной дотошности, оказался ещё более педантичным, нежели в молодости. Потому девушке было строго настрого приказано начать питаться нормальной, здоровой едой, чему сама она, конечно же рада не была вообще от слова совсем. — Держите, я испекла пирожки с яблоком и блинчики с малиновым вареньем, — улыбается кухарка, ставя перед гостьей своей кухни поднос с едой и дымящимся чаем. — Спасибо Вам, Валентина Ивановна, Вы просто волшебница! — загорается Майко, тут же уплетая вкусный, но весьма калорийный и вредный завтрак. — Кушайте, кушайте, — тепло посмеивается женщина, вытирая руки об фартук. Быстро расправившись с завтраком, девушка кивает на прощание и незаметно покидает кухню. Довольная улыбка быстро стирается серьезной гримасой, при виде идущих на встречу фатуйцев. Те, как и всегда, здороваются, вытягиваясь словно по струнке при виде беловолосой. Тихо присвистывая, Майко всё-таки добирается до пункта назначения, бесшумно юркая за массивную дверь. Розовые глаза уставляются на широкую мужскую спину и неестественно тонкую талию, стянутые привычным белоснежным лабораторным халатом. Прийти в его лабораторию и обнаружить перед собой весьма мирную обстановку вместо вопящего связанного тела на операционном столе — уже большой успех. Всё так же бесшумно, девушка медленно приближается к копошащемуся в пробирках учёному со спины. — Проснулась уже? Доброе утро, — разрывает тишину Дотторе, не отвлекаясь от своего занятия и заставляя розовоглазую вздрогнуть. Мужчина быстро и ловко орудует пробирками в руках, намешивая очередную непонятную бурду, а после ставит полученную смесь на огонь. — Да как ты меня услышал то, — хнычет Майко, уже не заботясь о громкости шагов, подходя к ближе к возлюбленному, — Доброе утро, — блондинка утыкает нос в плечо красноглазого, обвивая руками его талию, — А… Всё точно нормально? Может лучше снять с огня?.. — розовые глаза недоверчиво уставляются на непонятную бурлящую жидкость, теперь, ко всему прочему, начавшую испускать мерзкий запах. — Руки оторву, не трожь, — будничным тоном отвечает предвестник, через пару секунд всё же снимая жидкость с огня и переливая её в пробирку поменьше. После этого, мужчина наконец оборачивается к беловолосой, приподнимая маску ближе к затылку. Губы соприкасаются в быстром, скорее приветственном, жесте. Зандик свешивает голову на тонкое плечо, довольно мурлыча и ластясь, словно кот. — Как твоя грудь? Не болит? — интересуется учёный, аккуратно ”заползая” пальцами под одежду возлюбленной и прощупывая шрам. Вывести порчу, оставленную в ней инцидентом полгода назад так и не удалось, потому теперь девушка была обречена всю жизнь вкалывать в себя нейтрализатор порчи, а так же отказаться от её использования, по приказу Дотторе. — Нет, всё в норме, — качает головой Майко, чуть хмурясь от ”мнущих” движений. Странные врачебные привычки возлюбленного хоть и стали привычными, но всё ещё казались до жути странными. — Хорошо, — кивает предвестник, наконец отстраняясь, и, потерев переносицу, возвращает птичью маску на законное место. — Чем занимаешься? — блондинка устремляет внимание на множество пробирок на рабочем столе мужчины. — Изготавливаю яд, — весьма немногословно отвечает предвестник, а после добавляет, — Хочешь побыть подопытным? — Очень смешно, Зандик, — фыркает девушка, закатывая глаза и получая в ответ привычный грудной смех. — А что насчет тебя? Как успехи в работе? — невзначай интересуется голубоволосый, вновь приступая к разливанию жидкостей по пробиркам. Глядя на него, можно было подумать, что ему подарили набор ”маленький химик” и теперь этот четырехсотлетний ребенок не могу перестать наслаждаться своей игрой. — М-м, потихоньку, — неохотно мычит блондинка, опускаясь в свободное кресло, — Мэй сейчас в лаборатории, работает с колебательными системами, надо бы её проверить… Мэй стала новой, ещё более улучшенной, нежели Морис, частью Майко. В этой девушке с чётким белоснежным каре и изумрудными глазами отсутствовала какая-либо ярко выраженная эмоциональность, обычно мешающая работе. Остались лишь холодная расчетливость и гениальный ум создательницы. Морис по началу долго не мог свыкнуться с новым ”членом семьи”, но через некоторое время вошел во вкус подначиваний над чересчур серьезной блондинкой. — Заставляешь её одну работать? — усмехается Дотторе, вновь делая какие-то пометки в блокноте. — Да кто бы говорил, — фыркает девушка, — Вчера кстати Альфу видела, он уже вернулся из командировки? — невзначай интересуется розовоглазая. — Скоро опять уедет, нечего тут засиживаться, — не слишком воодушевленно отвечает предвестник, еле слышно скрипя острыми зубами. Альфа оказался пожалуй самой странной и проблемной фигурой на пути пребывания Мари в Снежной. Сам клон отличался крайне мерзостным характером, так ещё и резко рознился от остальных. В отличие от всех клонов Альфу наделили глазами, потому тот предпочитал не носить странную птичью маску, заменив ту на не менее странную черно-белую, покрывающую три четверти лица. Куда более вычурный стиль с розовой бабочкой и явное наличие большей власти так же отличало его от большинства клонов. Но главной его особенностью стало его отношение к Мари. Если остальные клоны холили и лелеяли девушку, не чаяли в ней души и готовы были расстелиться перед ней ковром, то Альфа… мягко говоря на дух не переносил её. Началось их знакомство с того, что клон решил подмешать ей мышьяк в чай… На этом оно в целом и закончилось, после того, как Оригинал запинал никудышного клона и строго настрого запретил приближаться к своей невесте. И всё же, яростные, полные ненависти взгляды кровавых глаз каждый раз ощущались на теле словно раскаленный металл. В лаборатории повисает тишина, прерываемая лишь чирканьем ручки по бумаге. В последнее время Дотторе полностью погрузился в работу, моментами словно забывая о существовании невесты. Казалось, что бытовуха в их отношениях началась ещё до свадьбы и это не могло не расстраивать. Жизнь в Снежной, безусловно, была просто восхитительной. Кататься в роскоши, словно сыр в масле для девушки, жившей не в самых богатых условиях, это чудо наяву. И всё же, рутинная жизнь с словно теряющим к ней интерес женихом, как бы страшно не было это произносить, мало помалу начинала приедаться и раздражать. А вечные холода земель крио Архонта добавляли лишь большей грусти всей картине. Майко неловко покачивается на стуле, глядя на возлюбленного. Всё… точно как прежде? Рот медленно открывается, дабы аккуратно и ненавязчиво начать разговор о них, но девушку вдруг прерывает громко распахнувшаяся дверь. Учёная замирает, глядя на гостью на пороге. — Дотти-Торре, давно не виделись! Соскучился по мне? — словно паря в помещение проходит девушка, скорее даже молодая женщина. На теле гостьи распласталось красивое серо-розовое платье с пышной юбкой и кружевами, удачно подчеркивающее её пышные формы. Серый берет изящно покосился на бок, придерживая причёску девушки. Золотистые блестящие волосы завились в изящные локоны, стекающие по её плечам словно дорогой металл. Но больше всего, помимо множества дорогущих побрякушек, привлекали взгляд глаза женщины, ярко-розовые, словно лепестки цветущей фуксии. Майко непонимающе кривится, услышав весьма странное обращение к своему же жениху и молча следит за гостьей, ”парящей на крыльях любви”, судя по всему. — Вот так встреча, какими судьбами? — чуть хохотнув в довольно несвойственной себе дружелюбной манере, мужчина оборачивается к гостье, тепло приобнимая в знак приветствия. — Да так, решила, что вы тут совсем без меня завянете в своей вечной мерзлоте, да и работа… — приторно хихикая, отвечает женщина, ненавязчиво поправляя воротник собеседника. Слова понемногу начинают растворяться в нарастающем белом шуме. Кто это? Почему она позволяет себе такое общение с ним, и почему он позволяет его себе в ответ? И что за внезапное давящее чувство в груди? Ревность? Спустя несколько мгновений, а может и минут, сладкого разговора, ”златовласка” оборачивается, кажется намереваясь присесть на обычно пустующее кресло, но замирает. На лице женщины сменяется тысяча эмоций, начиная от удивления и раздражения, и заканчивая тенью разочарования и… страха? — Это…? — до сих пор уверенная интонация сменяется на нерешительный шепот. Губа женщины чуть дрогает, а до тошноты яркие глаза наполняются непонятной ошеломленностью. — Ах да, — словно вспомнив о присутствии своей возлюбленной кивает учёный, в два элегантных шага оказываясь рядом с ней, — Познакомься, моя невеста, Мари. Милая, это… — Анджелина, — женщина небрежно перебивает Дотторе, вновь натягивая искусную фальш на лицо, за которой еле виднеется ярость, — Я бывшая ассистентка господина Иль Дотторе, лучшая в своем роде, очень приятно познакомиться… Мари, — златовласая улыбается, но в потемневших глазах цвета фуксии проскальзывает что-то хищное, безумное. — Здрасьте, — вдруг совершенно несвойственно себе небрежно фыркает беловолосая, — Я Майко, попрошу, — поправляет девушка. Называть себя настоящим именем она не позволяет никому, кроме своего жениха и пары приближенных, вроде Мориса и Мэй. В лаборатории нарастает гнетущая тяжелая атмосфера, словно электрический разряды исходящие от глаза бога гениального хербада Академии и искусной сделанной порчи некой ассистентки второго Предвестника Фатуи вот-вот вырвутся из своего положенного места. Сам же Доктор, словно не замечая происходящего, как ни в чем не бывало вновь оборачивается к пробиркам, предоставляя розовоглазых блондинок самих себе. — Дорогой, тебе чем-нибудь помочь? — словно выйдя из транса ярости, златовласая оборачивается к Дотторе, вновь словно паря приближаясь к нему. — Мм, да, замещай R-305 и RC-871, — небрежно кидает учёный, называя имена смесей, придуманных и упорядоченных им самим же. Челюсть Майко еле удерживается на своем законном месте от подобного заявления. Ученый никогда и нигде, не позволял никому вносить чужую работу в свою, ссылаясь на ”криворукость”. Лишь в далеком прошлом, четыре сотни лет назад… Но сейчас… почему? — А… Мар… — Дотторе оборачивается к невесте, намереваясь что-то сказать, но та перебивает его. — Я в лабораторию, — фыркает девушка, поспешно покидая рабочее место возлюбленного и громко хлопая дверью. В помещении вновь повисает гнетущая тишина, на этот раз больше похожая на неловкость недосказанности. Дотторе тихо возвращается к своей работе, продолжая перебирать вещества в пробирках и изредка делая пометки в блокноте. Розовоглазая женщина замирает в нерешительности. — Это… — Да. Она. Это к твоей работе не относится, делай что говорят молча, — холодно отрезает предвестник, наконец возвращаясь в свое привычное состояние безжалостности. — Но… — лепечет Анджелина, следуя обеспокоено обиженным взглядом за предметом своего обожания, направившимся в кладовую со складом веществ. Мужчина замирает в дверном проеме, медленно поворачивая голову на собеседницу. Тягучее ощущение холодной опасности расползается по полу, заполоняя все в помещении. — Хоть одна мысль взбредет в твою пустую бошку, и я отправлю тебя к биоматериалам, — практически рычит Дотторе, чуть оголяя острые зубы, заставляя блондинку испуганно вздохнуть.

***

Щелканье ручки мало помалу начинает становится через чур раздражающим и громким, словно звучит не маленькая пружинка, а заливается пулеметный выстрел. — Может хватит? — наконец рыкает Сандроне, оборачиваясь на коллегу. На удивление, после весьма неудачного опыта знакомства в Сумеру, с переездом Майко в страну Крио архонта девушки смогли поладить и даже не плохо сотрудничать, а после и вовсе стать в каком-то роде друзьями. Сегодня они разместились в лаборатории хербада, дабы обсудить некоторые поставки механизмов из Сумеру. Не получив никакой реакции от обладательницы помещения, Марионетка переводит взгляд на Мэй, получая лишь молчаливое пожимание плечами. — Девочки, привет! — в дверь практически бесшумно залетает темноволосая девушка с фарфоровым сервизом на подносе из белого золота. Платье из темно-синей ткани с серебристым кружевом удачно подчеркивает прекрасную фигуру женщины, а блестящие украшения добавляют ей лишь больше роскоши. Кажется, что один этот лишь наряд Элизабет может обойтись в цену состояния всех вместе взятых рядовых солдат Фатуи. Но все-таки не зря же она жена Регратора? — Тебя сюда каким ветром занесло? Уши муженька завяли от твоего пищания? — фыркает Сандроне. Присутствие женушки девятого предвестника Фатуи, почуяв назревающую женскую дружбу почти сразу же привилась к механикам, то и дело захаживая к ним, а то и вытаскивая в свет. Сама Элизабет не имела отношения к науке, но стала не менее успешной. Народная артистка Снежной с ангельским голосом была на слуху у каждого. — Нет, зато вы от своих машинок точно скоро завянете, — с милой улыбкой отвечает брюнетка, разливая чай в изящные чашки, — Майко? — серые глаза вздымаются на блондинку, кажется окончательно потерявшуюся в мыслях и так и продолжающую щелкать ручкой, — Ма-айко-о-о, — тянет Элизабет, после делая маленький каркаде. — Кто такая Анджелина? — тихо бубнит блондинка, а две другие дамы синхронно закашливаются чаем. — Нельзя быть поосторожнее? Все микросхемы заплюете, — шипит Мэй, весьма редко дающая о себе знать, сгребая все со стола и удаляясь в дальний конец лаборатории. — Что ты сказала?.. — аккуратно переспрашивает Сандроне, в весьма несвойственной себе манере, а Майко наконец откидывает от себя страдальческую ручку. — Анджелина, — чуть более громко отвечает розовоглазая, глядя на помрачневших собеседниц. Если Сандроне приобрела некое выражение злости на лице, то Элизабет абсолютно поникла, словно роза в холодах Снежной. — Опять эта дрянь объявилась? Ты её видела? — шипит Марионетка, получая лишь молчаливый кивок. — Кто она?.. — Она была моей лучшей подругой, практически сестрой некогда… — не дав ответить русоволосой тихо, но холодно начинает Элизабет, — Мы переехали в Снежную вместе, наши родители плотно сотрудничали с Фатуи в те времена и имели большие производственные компании в Фонтейне. Она была довольно милой… Пока не стала работать с Дотторе. Зубы розовоглазой издают еле слышный скрип, а сердце замирает. — Она была очень приближена к нему, в следствии чего стала одержима силой и величием. Она готова была идти по головам ради достижения всех своих целей, даже убила бы полагаю… А что уж до её одержимости Доктором… Ходили даже слухи… — брюнетка получает пинок с бок от предвестницы и яростный взгляд. — Какие слухи? — вспыхивает Майко, хмурясь. Женщины молча переглядываются и все же кивают. — Сама понимаешь какие… Но я в них очень сомневаюсь, — качает головой Элизабет. — Ещё бы их не было с этой нимфоманкой, — фыркает Сандроне, вызывая новую волну негодования и злости. — Но, по итогу её пути с Фатуи мягко говоря разошлись и она была отослана отсюда подальше, — завершает беглый рассказ брюнетка. — Ну по тому, как они общаются, не было похоже, что пути их разошлись, — рыкает Майко, почти обиженно поджимая губы. — Не бери в голову, ты в разы сильнее и умнее неё, хоть и младше почти в десять раз, — фыркает Сандроне, а после чуть тише добавляет,— Да и рядом с Дотторе ей позволяло быть лишь сходство с тобой… — Ну тут слепой либо я, либо вы все, с каких пор седина с золотом и двойка с четверкой стали схожими? — язвительно вступает в диалог Морис. — Слышь! — вспыхивает блондинка, а после грустно сворачивается в своем кресле. Её проигрыш некой Анджелине был действительно виден лицо, — Ну почему всё так, — словно маленький ребенок скулит девушка, — И так все словно в зоне увядания, так теперь ещё и эта… Элизабет молча переглядывается с Сандроне, глядя на абсолютно поникшую девушку. Предвестнице было сложно поверить, что та пламенная хербад, которую она встретила чуть больше полугода назад, сейчас превратилась в нечто похожее на унылого плесенника. — Тебе нужно поехать куда-нибудь и развеяться, — твердо заявляет Марионетка, — Езжай в Сумеру, тебе пора отдохнуть от этой башни Кощея бессмертного, а ему пора подумать о своем поведении. — Да ещё б он меня выпускал, — вздыхает Мари, бегло пробегаясь рукой по груди. Несмотря на всю холодность возлюбленного в последнее время, из безопасной зоны он выпускать её отказался наотрез, а тем более в Сумеру, где её могла поджидать ”любимая” богиня мудрости, — Хотя я уже безумно хочу увидеть всех ребят и Академию… Даже не думала, что буду скучать так сильно. — А ты… Не говори ему, — подмигивает Элизабет, — Я завтра еду на горнолыжный курорт на три недели, там будет много моей охраны и это в Снежной, так что бояться ему нечего. А сама оттуда уедешь куда хочешь. — Ты б его за дурака не держала, руки он потом тебе в первую очередь оторвет, при чем бесплатно, — хмыкает Сандроне, — Хотя это действительно лучше, чем сидеть и тухнуть здесь дальше… Я могу одолжить своих роботов под видом охраны, чтобы за тобой не таскались Фатуи и ты могла свалить, идёт? — чуть улыбается Марионетка, а девушка загорается. — Спасибо, девочки!.. — вяло улыбаясь отвечает Мари. Пожалуй, пора действительно ненадолго выбраться из серых будней, что когда-то казались мечтой.