Недописанный портрет

Картины. Наброски. Рисунки. Всё это окружало юного Вальдена. В попытках убежать от реальности он каждый раз возвращался к одному. Искусство. Помогало ли это ему? Да, ведь тогда Эдгар смотрит только на свою работу и думает лишь о ней. Но сейчас. Парень никак не мог сконцентрироваться на новой идеи. Каждый мазок казался неправильным, неровным, не таким, какой он должен быть. Открытое настежь окно развевало лёгкие шторы, а старый магнитофон создавал успокаивающие звуки природы. Оранжевый свет летнего солнца ласково покрывал содержимое мастерской, обращая особое внимание на шедевры на стенах. Но ничего из этого не давало Эдгару быть до конца спокойным. Апатия. Вальден слишком долго убегал от неизбежного. Его мысли не покидало только одно. Руки дрожали. Кисть, не дорисовывая ещё один штрих, падает на пол. Солёные слёзы быстро побежали по щекам. Вытирая их рукой, юноша испачкал щеку в краске. Теперь вновь нужно будет мыться, а дома отключили воду. Но так не хотелось идти к нему, ведь тот сразу всё поймет. — Чёрт возьми.. — быстро прошептав, Эдгар ударил по холсту, размазывая незаконченную картину, что даже не успела начаться. Он не мог рисовать ничего. Ни единый материал не держался в руках художника так, как раньше. Хотя, было кое-что. Его бы парень смог бы нарисовать лучше всего на свете. Но он так не хотел этого признавать. Последние несколько скетчбуков так и были забиты им. К сожалению, Эдгар понимал, что надеяться на что-то было бесполезно. Он всего лишь его обычный друг, если даже не просто знакомый. Вальден устал от постоянных мыслей. Устал от него. Но как же его и не хватало рядом с парнем. Вальден без сил спустился на пол. Полоса закатного солнца легла на лицо парня. Больше ничего не хотелось. Кроме одного. Смерти. Обессиленный взгляд парня был устремлён в окно. Но поблескивающий предмет всё больше привлекал внимание. Нож. Зачем он тогда его купил? Он и сам не помнит. Но сейчас его волновало не это. Идея. Вдохновение. Раз все его мысли были только о нём и смерти, то почему бы их не объединить? Быстро взяв тот самый нож и ёмкость, что Эдгар обычно использует для воды, парень закатывает рукав своей белой рубашки. Металлический предмет легко скользит по фарфоровой коже Вальдена. Кровь. Она быстро растекается по руке, всё больше капая вниз. Собирая алую жидкость в ёмкость, в глазах Эдгара все немного мутнело. Но нельзя было оставить всё так. Последней его работой должен был стать его портрет. Новый порез. Глубже прошлого. Он должен выложить всю свою душу ради этой работы. Забравшись на старую несчастную табуретку, Вальден поставил новый холст. Кисть. Банка. Мазок. Для его портрета даже набросок не нужен. Эдгар смог бы нарисовать его даже с закрытыми глазами. Второй мазок. Третий. Неожиданный звонок в дверь. Голова быстро повернулась в сторону источника звука. Он никого не ждал. Никто и не должен к нему приходить. Второй звонок. Тишина. Аккуратно поставив банку на пол, художник тихо пошел в сторону коридора. Дверь открылась. Звон ключей. Ни у кого другого нету копии ключей от его дома. Руку немного щекотала стекавшая кровь, что уже успела испачкать шорты и рубашку. Слегка выглянув в коридор, Эдгар посмотрел на своего неожиданного гостя. Запыхавшийся парень, что пытался отдышаться, стоял в дверном проёме. Дверь захлопнулась. — Ну и какого чёрта ты не отвечаешь мне ни на сообщение, ни на звонки? — продолжая попытку отдышаться, юноша быстро снимает с себя обувь и идёт в сторону художника. — Лука, извини, я был занят! — забыв обо всем, Вальден быстро переместился в свою мастерскую, захлопнув за собой дверь. — Тогда чего ты убегаешь? Я же просто хотел поговорить с тобой. Думал позвать прогуляться, — с ноткой грусти произнёс Бальза. Тяжело вздохнув, взгляд гостя упал на пол. Алые капли крови сильно выделялись на белом линолеуме. Быстро закрыв за собой дверь, Эдгар сел, облокотившись на неё. Луке не нужно этого знать. Он должен всегда выглядеть перед ним идеальным. Вкус металла заполнил комнату, а жидкость все так и продолжала течь, не желая останавливаться. Несильный стук в дверь. — Эдгар, с тобой всё в порядке? Что-то случилось? — ласковый голос юного гения доносился из-за закрытой двери. — Я не буду тебя ни за что ругать. Мы со все разберемся вместе, хорошо? В ответ он получил лишь молчание. Только дверь слегка вздрогнула. Быстро открыв её, Бальза не обнаруживает никого в комнате. Только банка с алой «краской» и холст. Всхлип. Взгляд сразу падает на угол за дверью. Именно там и сидел чуть ли не вжавшись в стену художник. Уже не жалея рубашки, он прижимал к себе руку, лишь бы только он не заметил. — Эдди, что случилось? — присев перед заплаканным парнем, Лука аккуратно протянул руку к его щеке, слегка поглаживая ее. — Не бойся так, я всё равно буду рядом с тобой. Вальден весь дрожал, ожидая хоть какой-то реакции от своего друга. Но тот лишь тяжело вздохнул. Бальза встал и ушел куда-то по коридору. И только в этот момент Эдгара начала волновать его рука, возвращая его в чувства. Ужасная боль и пульсирование чувствовались в руке. Едва слышно прошипев, он отодвинул от себя руку. — Ну, а теперь, рассказывай, для чего ты это сделал. Голос юного гения раздался неожиданно для художника, отчего тот дернулся. В руках у Луки была аптечка. Достав оттуда спирт, бинты и вату, Бальза аккуратно стал обрабатывать руку пострадавшего. — Тс.. Щипет.. — А что ты хотел? — проворчав, юноша аккуратно дул на рану. — Извини уж, но я все же переживаю за тебя и твоё состояние. Умирать-то тебе ещё рано. Лёгкая улыбка сразу осветили лицо друга. Тихий смешок раздался из уст художника. После чего наступила тишина. Бальза аккуратно накладывал бинт на руку. — Ну как? Не давит? — Нет, все хорошо. Спасибо тебе, — улыбнувшись своему другу, Вальден попытался встать, но из-за большого количества потерянной крови ноги стали будто ватные. Лука быстро подхватил своего друга, крепко держа возле себя. — Если тебе что-то нужно сделать, то ты лучше скажи мне. Я всё сделаю. А пока пойдем, — Бальза неожиданно взял парня на руки. — Я донесу тебя до кровати. — Эй, я и сам могу дойти! Отпусти! — чуть ли не крича, произнес Вальден. Юноша посадил художника на кровать. Уже собравшись уходить, он почувствовал, что кто-то держит его за руку. — Лука, подожди, пожалуйста. Ты не мог бы остаться со мной? Хотя бы немного, — Эдгар произнес это еле слышно. — Хорошо. Я всё равно никуда не тороплюсь, — Бальза присел на край кровати. — Ты хотел о чем-то поговорить? — Ну... Думаю, что нет, — Эдгар убрал свою руку с руки юноши. — Извини, что я так. Я просто... — Нет, я всё понимаю. Не нужно мне ничего объяснять. Расскажешь мне, как придёшь в себя, хорошо? В ответ Бальза не получил никакого ответа. Лишь почувствовал, как кто-то мягко обнимает его и прижимается всем телом, будто боясь потерять. — Прости меня, Лука. Я люблю тебя и мне из-за этого.. — Эх, что же мне с тобой делать? — рука Луки аккуратно подняла голову Эдгара. — Как ты себя мог до такого довести? Я ведь тоже люблю тебя. Теплые губы Луки накрыли аккуратно чужие. Они были холодные и сухие, совсем противоположные губам Бальзы. Поправив прядь волнистых волос, Вальден слегка углубил поцелуй, но после быстро отстранился. — Ух ты. Я не ожидал от тебя подобного, ха-ха, — комната быстро залилась громким смехом юного гения. — Ой, всё. Если так хочешь, можешь и уходить отсюда, — обиженно отвернувшись, произнес Эдгар. Но, не восприняв слова парня всерьёз, тот лишь со смехом упал на кровать, обнимая художника. Теперь Вальден чувствовал себя намного лучше, ведь рядом с ним находился тот, в ком он нуждался больше всего.