Как-то вечером…

Наступила зима. Уже несколько недель термометры попеременно показывают отрицательные значения температуры, но снег всё не появлялся. Тротуары покрыты наледью, из-за вчерашнего дождя вперемешку с градом и сегодняшнего мороза. Посыпать песком ещё не успели. При этом на улице довольно тепло. Возможно, из-за выпавшего наконец снега. Найт не особо жалует зиму. Это время года всегда приносит что-то плохое, к тому же так холодно.. Но сейчас в это мгновение, когда на город опустился вечер и многочисленные новогодние гирлянды и вывески зажгли свои огоньки, атмосфера кажется удивительно приятной. Она стоит возле остановки, прячет покрасневший нос в вязаный шарф кобальтового цвета. На голове того же цвета шапка, а на руках митенки, правда те скрыты в карманах длинного чёрного пуховика. Найтмер ждёт. Вероятно, именно от ощущения приближающейся встречи она не сыпет проклятиями на всех и вся. Девушка наблюдает за идущими мимо людьми. Они такие разные. Вон идёт молодая мама с коляской, где спит укутанный малыш. Вон там улицу переходит сухой дедушка в дублёнке, у него в руках пакет. Вон, попивая какой-то напиток из железной банки, идёт парень с папкой бумаг подмышкой. Вон парочка бабушек бурно обсуждают подскочившие цены на яйца. Все эти люди живут своей жизнью. У каждого свои мысли, чувства, проблемы и переживания. Вроде нечто очевидное, но иной раз, осознавая это, задумываешься о собственной жизни. Уйти глубоко в размышления не позволил оклик. «Найти!» — прозвучал женский немного заикающийся голос. К упомянутой подошла девушка, что была немного выше и с точно такими же шарфом и шапкой. Её чёрная куртка, с градиентом в синий по нижнему краю и имитацией пришитых желтыми крупными нитями рукавов, заканчивается чуть ниже бёдер. За спиной набитый чем-то рюкзак. «Ну наконец-то. Как можно было так долго собираться?» — ворчит Найтмер, но на лице её всё-таки мелькает улыбка, при виде своей запыхавшейся девушки. А когда Эррор целует её в лоб, былое лёгкое негодование и вовсе сходит на нет. Девушки берутся за руки, сплетая пальцы и идут в сторону трамвайной остановки. Они проходя мимо небольшого рынка, сейчас он уже почти пуст. Ещё работают пара ларёчков с шаурмой, самсой, шашлыком и прочей уличной едой. Рядом какой-то мужчина торгуют свежими зелёными сосенками. «Не рановато ли для елки?» — вроде бы риторически интересуется Найт. «По моему в самый раз, новогоднее настроение уже есть, а украшать потом будет лень,» — с улыбкой отвечает Эррор. Они проходя возле пустующих навесов. Днём тут сидят пенсионеры, торгуют тем, урожай чего был особенно хорош в этом году. Хотя в теплое время их, конечно, больше чем сейчас. Девушки переходят через дорогу, где толстенькая корочка льда превратилась в месиво из грязи и мелкой ледяной подтаявший крошки, и совсем скоро оказываются возле трамвайной остановки. На скамье под навесом сидят пожилые мужчина с женщиной, воркуют тихонько. Около тонких металлических рельс стоит высокий парень. Он кидает на девушек взгляды, улыбается, а после подмигивает им. Мастерица, связавшая парные шарфы себе и своей девушке, хмуриться, она демонстративно обнимает Найтмер за талию, обращая её лазурные глаза в свои гетерохромные, с особенностью в виде немного растёкшейся правой радужки, из-за чего та выглядит больше. Их губы на короткий миг соприкасаются, а затем на парня летит победный взгляд Эррор. Больше его надоедливые глаза не прибегали к паре девушек. Прибыл нужный транспорт и Найт с Эррор благополучно заняли два места в середине вагона. Тихо переговариваясь и флиртуя, прямо как те влюбленные старички на остановке, девушки тряслись в почти пустом трамвае. За окном множество огоньков разгоняли вечернюю темноту, отражающий свет, снежно-ледяной покров помогал в этом. А в вагоне было светло и спокойно. Сиплый женский голос объявлял остановки. Вскоре прозвучала та, на которой жила Найтмер. Девушки покинули транспорт и направились в круглосуточный магазинчик, а после прямиком в небольшую квартирку старой панельки, где проведут вместе все выходные.