***
– И что с ним не так? – Он слишком болтливый, – фыркает Арсений, подкладывая руку под голову и отводя взгляд в сторону. И Сереже хочется фыркнуть, что Антон тоже слишком болтливый, но друг его не простит. Очередное свидание Попова закончилось печально. Как и предыдущие десять. Арсений считал. Одиннадцать неудачных свиданий. Один разговаривает слишком тихо, из-за чего омеге пришлось постоянно кивать, но в разговоре не участвовать. Второй наоборот постоянно орал, да так, что у Арсения уже минут через двадцать заболела голова. Третьему постоянно писала мама и торопила домой, из-за чего альфа убежал уже через полчаса. Четвертый повел его в мак, потому что последние деньги перевел бывшей жене и ребенку. Пятый чуть не избил официанта, потому что тот принес не его заказ. Шестой оказался жутким сексистом. Седьмой после ужина сделал вид, что пошел в туалет, а сам сбежал из ресторана, оставив Арсения платить. Попов ничего не сказал, но… серьезно? А восьмой вообще предложил «перепихнуться» в машине, ибо дома у него жена! Каждое следующее было лучше предыдущего. И Арсений терпел. Приходил домой после этого кошмара, блокировал недоухажера и неделю-две отходил. А потом все заново. Одиннадцать свиданий. Одиннадцать попыток за год то. И ни с одним не зашло дальше поцелуев. – Да нахер эти свидания, – фыркает Попов, переводя взгляд на друга, – Я не один раз пробовал, даже не десять, – Сергей поджимает губы, слушая, – Я устал, Сереж. – А течка? – Да как и всегда. Подавители и игрушки в помощь, – и омега грустно смеется, – Мне надоело это всё, я хожу на свидания уже в качестве интереса. А какой прикол произойдет сегодня? – Арсений разводит руки в сторону, – Одиннадцать Альф, и ни одного адекватного! – Ну был же тот, который и заплатил за тебя и до дома довез. Цветы тебе каждый день дарил, комплименты говорил… – Да, только вот через неделю после свидания на него написали заявление за изнасилование, – фыркает омега, на секунду съеживаясь. Мысли о том, что на месте той омеги мог оказаться он сам, до сих пор пугают, – Его посадили кстати. – Признаю, все твои бывшие ухажеры полные кретины, – Арсений видит на заднем фоне Диму и мягко улыбается, – Но не все же плохие, я например. – Да, только у тебя муж, сын и ты не в моем вкусе. – Дурачина, –фыркает Матвиенко, провожая влюбленным взглядом уходящего мужа, – Я про то, что не все плохие, а тебе нужно отдохнуть. – Как всегда. – Когда-нибудь я угадаю. Арсений ссылается на срочный звонок и, попрощавшись, сбрасывает. Сергей поднимает взгляд на Диму и вздыхает, омега копирует его жест. И так постоянно. Один слушает, что ему надо найти омегу, а другой рассказывает об отвратительных свиданиях. Один заделался заядлым холостяком, другой ищет себя в чужих лицах. Один закрылся от людей, другой пытается в них забыться. – И почему они просто не сойдутся? – фыркает Сережа, – Оба же страдают. – И не надо им сходится, – ворчит Дима, – Вообще-то Арс изменил Антону. – Что за бред! Это Антон первый изменил Арсу, – в ответ проговаривает альфа, хмурясь, – На нашей годовщине, помнишь? – Да не изменял он Арсу, эта Ира пристала к нему, все поцеловать пыталась, Антон, когда уволился, так матом на нее наорал, ты бы слышал, – громко произносит омега, защищая брата, – А Арсений сам себе надумал и пошел сразу же целоваться с каким-то альфой, да? – Да не целовался он ни с кем… – Это неважно, – выкрикивает резко Дима.***
Арсений любит Антона. Так же сильно, как пять лет назад. Он помнит его горький запах молотой корицы, помнит мягкий взгляд, нежные губы. Помнит то, каким альфа может быть когда злится, каким, когда расстроен, когда возбужден. Это все навсегда в его сердце и памяти. И он периодически забывает. Думает, что разлюбил. Но после каждого свидания он вспоминает зеленые глаза. И все по новой. И сердце так предательски замирает, когда Арсений видит информацию об альфе в новостных сводках. И бьется быстро, когда он чувствует чужой взгляд на себе во время общих праздников. И он все знает об Антоне, потому что ему интересно. И чат их общий до сих пор закреплен в телеграмме, потому что все еще ждет сообщения. Или звонка. Он не будет писать первым, хотя бы потому что еще обижен. Антон не объяснился, не извинился, не пытался связаться. Шастуну не нужны эти отношения, ему не нужен Арсений. А значит он в который раз постарается себе найти другого, от которого тоже будет трепетать побитое сердечко. Он любит альфу, и ищет себе точно такого же. В идеале, конечно, хотелось бы самого Антона, но что имеем. И потому любой другой кажется не таким. И сердце от него даже не вздрагивает. А Новый год то близко, им еще на общий праздник ехать. Дима с Сережей переняли их с Антоном традицию и каждый год с 31 на 1 число они собираются толпой на базе и отмечают большой компанией. А судя по тому, что последнее свидание прошло просто отвратительно, на Новый год он придет один. Звонок прерывает его размышления, заставляя Арсения взять в руки телефон и посмотреть звонящего. – Да, Сереж. – Арс, помощь нужна будет, – резко проговаривает альфа и омега на секунду вздрагивает, тут же становясь серьезным, – Ты можешь забрать Германа из садика? Мы с Димой поругались сильно и тот уехал в отель, а я не знаю где он, вот ищу его теперь. – Эм, да, конечно. – Спасибо большое, прости, не хочу чтобы Герман в эти конфликты вникал, он еще маленький, пусть не видит, что папы ругаются, – тараторит Матвиенко, – В четыре его забери, только не раньше, они ужинают, и не позже, воспитательнице срочно уходить надо. – И как долго вы будете мириться? – Да мне бы его найти для начала, – фыркает Матвиенко, – Пока расчет на три-четыре дня, если что, я тебя предупрежу. – Все хорошо, но не забывай, у меня на следующей недели течка. – Да-да, я помню, если что заберу домой и что-нибудь придумаю, – Арсений встает из-за стола и подходит к вешалке, – И Арс…***
– Не отдавай его Арсению, пожалуйста, – просит Дима, – Он постоянно на работе, не хочу, чтобы Герман смотрел на полуголых моделей. – Понял, Дим, понял, заберу Гармошку к себе в четыре, – тянет Антон, подтягиваясь на кресле, – Миритесь сколько захотите, я буду даже рад забрать племяшку к себе на время. Шастун сбрасывает и, забирая куртку, выходит из своего кабинета. Время около трех, до садика Германа ему ехать полчаса, но судя по пробкам, которые бывают в любое время дня, он еще и опоздать сможет. Лучше выехать пораньше. Тем более Дима сказал, что воспитательнице срочно уходить надо, потому ребенка нужно забрать вовремя. Герман, кстати, очень прикольный малый, как говорит Антон. Это четырехлетнее чудо умудрилось забрать себе главные особенности своих родителей. И получился умный шалопай. Маленький кареглазый альфа знает больше двадцати цветов, а после может «по приколу» обклеить себе все лицо стразами, потому что «пап, так делала Алина, мне понравилось, я тоже хочу». И Антон любит своего племянника, хотя бы потому что с ним можно легально ходить в макдональдс и никто не скажет ему, мол: «Антон Андреевич, у вас же сеть ресторанов, зачем вам эти бургеры из не пойми чего?». Если***
– Как думаешь, сработает? – спрашивает Дима, смотря на Сергея, – Типо, они же могут просто договориться оставлять Германа у себя по очереди. – Они и договорятся? – смеется Сережа, – Мне кажется, они просто спросят у Гермоши, к кому тот хочет, – омега пожимает плечами, слушая мужа, – Опять моему маленькому альфенку придется все решать.***
– Давай мы тебя подвезем, – предлагает Антон, когда все трое уже выходят из кафе, – Зачем на такси тратиться. Арсений согласно кивает и подходит к машине. В этот раз он присаживается на переднее кресло, оставляя ребенка на заднем. У Шастуна, как и у Арсения, есть детское кресло, которое всегда находилось в их машинах, на случай неожиданной перевозки ребенка семьи Матвиенко. Но, когда Антон и Арсений ехали с садика в кафе, последний постеснялся сесть рядом с альфой, а сейчас как-то даже все равно. Голова забита словами мальчика. И Арсений даже не сразу замечает, как его привозят к его дому. Он смотрит в окно и молчит. Антон молчит тоже, по крайней мере, потому что не хочет, чтобы омега ушел. Герман же уснул. Попов неожиданно вздрагивает, осматриваясь по сторонам, и замечает, что они приехали. Поворачивается назад, где спит его крестный, а после смотрит на Антона, который молча смотрел вперед. – Я пойду, – шепчет омега, расстегивая ремень безопасности. – Слушай, – так же тихо произносит Антон, быстро укладывая руку на ногу Арсения, – У меня есть свободная комната, может реально поживаешь у меня, пока у нас Герман? И смотрит так просяще, надеясь на согласие. – Я подумаю, – кивает Попов, – Пока. – Пока. Арсений быстро выходит из машины и уходит к своему подъезду, даже не поворачиваясь к машине. А у Антона сердце бьется быстро-быстро. И хочется бросить все, пойти следом за омегой, остановить его, обнять и поцеловать. Но вместо этого он заводит машину и уезжает со двора.***
Арсений честно пытается работать, но снова и снова вспоминает предложение Антона. И ведь, по факту, у него нет причин отказываться. Тем более, они это делают не для себя, а для Германа. Ну и в удобство себе, чего уж говорить. Например, если Антону срочно надо будет уехать по делам, ему не придется ехать через полгорода, чтобы передать ребенка Арсу. И наоборот. Ну и если позвонит Сережа, не нужно будет мятся, чтобы объяснить, почему Герман не у Арса, как альфа просил. В общем, ближе к вечеру, когда через Антона ему звонит Герман, с вопросом о том, приедет ли Попов к ним в гости, Арсений знает, что ответить. – Да, приеду, даже с ночевкой, – улыбается омега, замечая то, как на заднем фоне крутится альфа, – Только подождите пару часиков, я вещи соберу. Маленький альфа кивает быстро и тут же сбрасывает, заставляя Арсения мягко улыбнуться. Попов быстро выключает ноутбук и забирает его с собой, надеясь доделать работу дома у Антона. До своей квартиры Арсений добирается быстро, а вот с выбором одежды на три дня приходится повозиться. И он неожиданно вспоминает, как переезжал к Антону. На тот момент у альфы в квартире уже было достаточно вещей Попова, но почему-то они решили, что Арсению стоит переехать полностью. Помнит, как Шастун помогал раскладывать вещи, как целовал очень долго на кухне, как утром принес завтрак. Вообще, последнее было и до, и после переезда, но именно в тот день этот жест был максимально запоминающейся. Кто знает почему. Арсений поднимается на нужный этаж и застывает. Он смотрит на дверь и боится стучаться. Словно что-то вот-вот произойдет. Омега ведь не знал, что Антон и Герман высматривали того в окошко, ожидая, когда Арсений появится в поле зрения. Дверь открывается без звонка. Попов даже вздрагивает на секунду, а после мягко улыбается, когда Матвиенко младший в одних носочках выбегает на лестничную площадку. Антон забирает сумку омеги, а сам Арсений поднимает на руки альфенка, затаскивая в квартиру. – Пошли, покажу твою комнату. Попов кивает и уходит вслед за альфой, который ушел в одну из гостевых. Вообще, таких комнат было две, и они были не совсем гостевые, просто дополнительными комнатами, но ночевали там именно гости. Да, гостевые. Антон убирает сумку на стул и слабо улыбается. – Ужин готов, присоединяйся. – Да, сейчас. Шастун кивает и уходит из комнаты, оставляя Арсения наедине. Последний бегло осматривает помещение и вздыхает. Достает из сумки домашние штаны с футболкой и переодевается. В комнате довольно пусто, оно и ясно, здесь никто не живет полноценно. Но, почему-то, осматривая свое новое место для сна, он вспоминает комнату Антона. Та по размеру была похожа на эту, но в ней было теплее что-ли. А может они сами создали эту атмосферу. Арсений все-таки выходит из комнаты и идет на кухню. В зале тоже было пусто, лишь детские игрушки, разбросанные на диване и столе, доказывали, что здесь кто-то все таки был. А еще фотография. Их общая. И Эйфелева башня. Он помнит тот день, конечно помнит. – Дядя Арс! – весело кричит маленький альфа, замечая омегу около входа на кухню, – Садись, дядя Тоша приготовил макарошки. Попов мягко улыбается и подходит к Антону. – Тебе помочь с чем-нибудь? Альфа отрицательно мотает головой и кивает в сторону стола, предлагая гостю сесть. И на кухне неожиданно становится холоднее. Арсений молча садится за стол, наблюдая за действиями альфы. Антон бегает с одного места на другое, помалкивая тоже. Лишь голос Лисички из планшета Шастуна напоминает о том, что здесь еще есть и ребенок. Однако Герман вообще никак не вникал в происходящее вокруг. У него есть Ми-ми-мишки, есть дядя и крестный рядом. Что ему еще надо? Быстро доев всё, мальчишка убегает обратно в зал к своим игрушкам, оставляя взрослых наедине. Арсений встает из-за стола и подходит к раковине, включая воду, чтобы ополоснуть тарелку. – Есть посудомойка, – проговаривает тихо Антон, – Не мучайся. Попов молча кивает, но посуду моет самостоятельно. Вытирает все сухим полотенцем и убирает обратно в шкаф. – Мне нужно закончить работу, – зачем-то проговаривает Арсений, уходя к выходу. – Я не думал, что ты все-таки согласишься. – Мы же взрослые люди, – слабо улыбается омега, поворачиваясь к Антону, – Ради Сережи, Димы и Гермоши я могу проглотить свою гордость. Антон согласно кивает и опускает взгляд обратно в телефон, своим жестом показывая, что разговор окончен.***
Сон не идет. Альфа никак не может уснуть. Смотрит в потолок и не двигается. Вся квартира пропахла сладким запахом омеги и Антону очень знаком этот запах… У Арсения скоро течка… Шастун еще раз глубоко вздыхает и встает с кровати. Надо попить воды. И подавители. Иначе изголодавшийся альфа внутри парня сойдет с ума. Тем более от запаха любимой омеги. Открывая дверь, он видит сначала свет на кухне, а после слышит тихое щелканье мышки. Герман давно спал, значит там Попов. – Почему не спишь? – спрашивает тихо Антон, заходя на кухню. – Не спится. Работаю, – Арсений устало поправляет фотографии, заказывая морщинки и прыщи на лице модели, – А ты? – Вышел попить, – омега согласно кивает, но голову не поднимает, – У тебя скоро течка. Тихо произносит Шастун, доставая с полки таблетки. Видит, как Арсений поднимает на него виноватый взгляд и поджимает губы. – Да, прости. – Все в порядке, со мной тоже, – ну не скажет же он, что уже успел сойти с ума от сладкого запаха, – Ты как? – Со мной тоже все в порядке, пью подавители, вроде как легче. Запах должен скоро уйти, кстати… – Арс, я не про это… – хмурится Шастун, убирая стакан обратно на подставку, – Твой запах… к тебе никто не пристает? – Антон, – хочет сказать, что это не его дело, но понимает, что альфа не про любовь, а про безопасность, – Нет, как видишь, со мной все в порядке. – Я рад, правда, – кивает и уходит в сторону выхода, – Долго не сиди, отдыхай. Арсений молча кивает, но работать не приступает. Антон же не уходит, стоит в дверях и тоже молчит. Никто не решается снова заговорить, словно боятся спугнуть. И Шастун все таки уходит. А Арсений глубоко вздыхает. Вот и поработали.***
Два дня проходят быстро и без разговоров. Герман носится по квартире, завлекая в свои игры старших. Сергей и Дима даже не берут трубку, а Антон и Арсений больше не разговаривают один на один. Попов так и работает по ночам, только теперь, когда альфа выходит ночью из комнаты и видит на кухне свет, он возвращается обратно. А до течки омеги оставались считанные дни. Родной запах корицы рядом сводил с ума и заставлял сворачиваться в позу креветки по ночам, но он держался. Как и Антон, который чуть ли не двадцать четыре на семь ходил со стояком. Слава богу Герман был занят своими делами и не обращал на взрослых никакого внимания. Дима вышел на связь первым. Утром, на четвертый день их совместного проживания, он написал Антону, что тот может привести Германа к ним домой. И для альфы это был как спусковой крючок. Пока омега спал в гостевой комнате, Антон быстро собрал ребенка и увез его в квартиру Матвиенко. Ни Дима, ни Сережа не поняли, что произошло с их другом, но молча забрали сына и попрощались с Шастуном. Арсений спал. Течка должна была начаться через два дня, но внизу томилось так, словно она начнется через пару часов. В квартире стоял густой запах молочного шоколада и горький корицы. Антон тихо заходит в квартиру и уходит на кухню, выпивая блокаторы. Знал бы он, что спустя два года после тяжелого разрыва он окажется в такой ситуации, в жизни бы не поверил. Они что, в кино? Арсений просыпается почти сразу после прихода. Выходит на кухню и замечает альфу, что стоял, оперевшись на столешницу, и молча смотрел вниз. – Где Герман? – Отвез его к родителям. – Тогда я тоже пойду собираться. Арсений разворачивается к выходу, но не успевает уйти. Сильная рука останавливает его, заставляя вновь обернуться к альфе. – Тебе есть с кем провести течку? – неожиданно спрашивает Антон, смотря на омегу сверху вниз, – Ты просто… – Да. Попов хотел сначала ответить «Нет», хотел наехать с вопросом, типа «Тебе какое дело?», но чем больше дней он жил у Антона, тем больше осознавал, что не хочет проводить течку с Антоном. Он не занимался сексом два года. Все течки проводил в гордом одиночестве. И ему было плохо. Первое время было нереально плохо от отсутствия полового партнера. Все тело ломило, кости ныли и хотелось секса как никогда в жизни. Он привык, последний год прошел куда легче. Хотелось чего-то внутри уже куда меньше, тело перестало болеть. И он не хочет терять эту иллюзию только из-за одного момента рядом с альфой. Антон не извинялся. Не объяснялся. Они не разговаривали адекватно, к чему это всё? До нового осталось чуть больше недели и он готов снова войти в него без альфы. – Точно? – неверяще спрашивает Шастун, выгибая бровь. – Не твое дело. Чувствует Арсений, что еще немного, и он скажет то, что хотел сказать изначально. «Нет». То-есть, нет у него никого, чтобы провести с ним течку. – Да давай уже поговорим нормально, – рычит Шастун, отпуская руку омеги, – Мы же взрослые люди. – Как интересно, ты решил начать адекватный разговор с вопроса о том, с кем я собираюсь трахаться, – рычит следом Арсений, все таки присаживаясь за стол, – Ну давай поговорим, – фырчит он следом, указывая на стул напротив, – Что произошло в тот день? Антон молча подходит к столешнице. Наливает в бокал воды из графина, следом берет еще один и повторяет. – Мне, как бы тоже интересно, что в тот день произошло, – фыркает Шастун, усаживаясь за стол и протягивая омеге бокал, – Ты мне изменил… – Я? – смеется Арсений, – Это ты мне изменил. Я слышал. – Что ты слышал? Чьи-то голоса за дверью, которые ко мне даже не относились? – Попов вопросительно хмуриться, – Сережа мне все рассказал. А я вот лично видел, Арс. – Да не целовался я ни с кем! – А я ни с кем не трахался! И оба замолкают на секунду. Ни Арсений, ни Антон не знают, что сказать, они лишь смотрят друг на друга, слушая биение своего сердца, и не двигаются. – Но… Я слышал и видел, как ты заходишь в комнату. – Я в туалете был с Димой, помню, что отравился чем-то и меня тошнило, когда вышел, увидел вас за стойкой, – Арсений молча смотрит в стол, пытаясь вспомнить тот вечер. И действительно припоминает то, что его альфе было немного плохо, но про тошноту тот ничего не говорил, – Не веришь, спроси у Димки видео, он тогда прикалывался надо мной, все заснял. Там время есть, даже. И фотка, где вы целуетесь тоже есть. И поверь, посмотрев на фотку ты поймешь то, что я видел. – Я с ним не целовался, еще раз повторяю! – рычит омега, хмурясь. Антон хмурится в ответ, заставляя Арсения прекратить. Они в одном положении сейчас. В положении дебилов, – Эд пристал ко мне в тот вечер, то обнимет ненароком, то что-то шепнуть полезет, –продолжает Попов уже более спокойно, – Но я не тупой чтобы целоваться с кем-то, с учетом того, что ты рядом. – Ага, может и не тупой, но ты же думал, что я с кем-то трахаюсь, – фыркает альфа, делая глоток воды, – Я говорю то, что видел, Арс. – А я тебе объясняю, что мы не целовались, он полез, не спорю, но я сразу его оттолкнул. Да, я думал, что ты мне изменяешь, но не хотел опускаться до того же, – проговаривает Арсений, смотря ровно в глаза Антону, – А ты сам? Разве не мог подойти и разобраться на месте? – Меня увели, чтобы я Эду лицо не разбил, если что, – фыркает Шастун, поворачиваясь к окну, – Дима и Макар почти вытолкнули меня на улицу, помню только, что Димка отправил к тебе Сережу. – А я думал, че он меня так рьяно искал… – Когда вернулся, тебя уже не было, а после мы переругались из-за этого всего, – Арсений опускает взгляд в стол. Вспоминает то, как они даже слушать друг друга не стали. Как он сам орал на Антона, как говорил, что тот подонок полный. Вспоминает, как сам Шастун не понимал, что происходит и крикнул в ответ, что омега не лучше. Вспоминает, как ударил Альфу по лицу со всей силы и ушел. Они ведь и вправду тогда не поговорили, лишь кричали и оскорбляли, – С кем я тебе изменял хоть? – С Ирой. – Ты серьезно? – смеется резко Антон, заставляя Арсения хмуро на себя посмотреть, – Нашел к кому ревновать. С тобой даже Лазарев рядом не стоит, а мне, поверь, можно сравнивать. – Во-первых, ты не объективен, – фыркает омега, – А во-вторых, я был пьян, помню только твою фигуру и ее, а она меня всегда бесила, потому что лезла к тебе, – Антон опускает взгляд и поджимает губы, – Она красивая, а ты не посылал ее никогда, я даже тогда не подумал, что там мог быть не ты, разозлился сильно. – Я не посылал ее, потому что она сестра моего бывшего начальника и я тебе это рассказывал, но она меня замучила так, что после своего увольнения я выговорил ей все, что думаю. – Я думал, что ты мне изменил, но никогда не хотел в это верить, надеялся, что ты объяснишь мне все, извинишься, – проговаривает почти шепотом омега, не поднимая взгляд вперед, – Я же тогда пришел к тебе, но услышал, как ты разговариваешь по телефону с начальником и разозлился, потому что он мне Иру напомнил. А ты и объясняться не начал, посмотрел на меня так зло, так что я сорвался. – Я тоже тогда сорвался, – кивает следом Антон, – А после простил. Было все равно, даже если ты целовался с кем-то, вообще плевать. Хотелось к тебе. – Мне тоже, всегда хотелось вернуться и самому напроситься на объяснения, чтобы услышать, что между вами ничего не было. – Между нами ничего не было, – грустно улыбается Антон, протягивая руку через стол и укладывая поверх омежьей, – Я, кстати, хотел помириться на дне рождения Димы, подумал, вот мы пару месяцев помолчали, позлились и успокоились, надо бы все разъяснить, а то через жопу расстались, – Арсений поднимает слегка кисть и переплетает пальцы, скрепляя руки в крепкий замок, – А ты кого-то привел. – О, между нами ничего не было. Я специально его попросил прийти вместе, чтобы ты ко мне не подходил. Тогда я на тебя злился еще, – Арсений смотрит на их руки и чувствует, как сердце быстро бьется, – За два года у меня никого не было, я ходил на свидания, но дальше встречи в кафе ничего не было. – А я даже на свидания не ходил, все надеялся, что мы помиримся. – Пошли на свидание? Улыбается мягко мягко, но Антон ничего не отвечает, расцепляет руки и встает из-за стола. Арсений следит за альфой и тоже встает. Он ждет, что его сейчас обнимут, прижмут к высокому и крепкому телу, а после поцелуют. Вместо этого его слегка приподнимают и усаживают на стол. – А как же тот, с кем ты проводишь течку? – Боже, Шастун, не беси меня, – с улыбкой произносит Арсений и обвивает руки за шеей альфы, – Я же тебе сказал, что за два года никого не было. – Арс, – тихо зовет Антон, заставляя омегу так же тихо промычать, – А выходи за меня. – Даже без свидания? – Я устрою нам романтический ужин, просто вопрос решил заранее задать, – Шастун наклоняется ниже к губам, но не целует, ждет ответа, – Ты выйдешь за меня? – А ты можешь предложение завтра сделать или хотя бы через пару часов, а то у нас опять неадекватный разговор вышел, – шепчет в самые губы Попов и слабо хихикает. – Арсений, емае, хватит переводить тему, – рычит в ответ альфа, вызывая у омеги еще больше смешков. Этого же и добивается, – Да или нет? – Даже не знаю, а что ты приготовишь на ужин? – и Шастун рычит снова, сжимая в руках бедра Попова, – Моя мама кстати очень злится на тебя, я ей не рассказал, что мы расстались и она думает, что ты уже пять лет не делаешь мне предложение. – Ты сейчас доболтаешься и я заберу свои слова обратно, – шипит альфа, так и не прикасаясь к губам. – Бу бу бу, какой злой альфа, – смеется омега, поднимая глаза вверх, – Скажи еще раз. – Попов Арсений Сергеевич, вы выйдете за меня замуж? – повторяет уже более спокойно Антон, слегка отстраняясь. – А где кольцо? – Так все, количество предложений превысил лимита, хватит. Резко наклоняется к губам и целует. Рука скользит по спине то вверх, то вниз, а в животе целый рой бабочек собрался, отбивая ритм любви об его почки и печень. Антон задыхается, но продолжает целовать. Губы, щеки, скулы. Он целует везде, каждую часть тела, что попадается на пути. Кусает мочку уха и следом туда же целует, притягивая еще ближе к себе. – Я люблю тебя, – тихо шепчет Арсений, поглаживая ладонью затылок альфы. Антон отрывается от шеи и поднимает взгляд на омегу. – Я тебя тоже люблю, Арс.***
До нового года три дня. Ни альфа, ни омега не выходили на связь неделю. Течка последнего вывела их из мира, а долгожданное воссоединение и желанная близость так вскружила голову, что Антон даже не понял, что ему кто-то звонит. Тем не менее, трель не прекращалась и Шастун вынужденно потянулся за телефоном, читая короткое «Дима». – Ты куда пропал? – ни здрасьте, ни до свидания, все как всегда. – Был очень занят, – сонно проговаривает Антон, потирая глаза, – Что случилось? – Да у меня то все в порядке, но ты там как? Что произошло у тебя с Арсом, вы оба трубку не брали все это время. – Он спит, потом перезвонит. – Что? – Дима не сразу догоняет сказанное, но когда Антон переводит камеру на спящего рядом омегу, Матвиенко замолкает, – Окей, потом перезвонит, спи дальше. Дима быстро сбрасывает, заставляя брата тихо хихикнуть. Шастун убирает телефон на тумбочку и поворачивается к Арсению, который мирно посапывал рядом. Антон мягко укладывает руку на плечо и проводит вниз, поглаживая по плечу. Попов дергается слабо, а после поворачивается лицом к альфе и улыбается, не разлепляя глаз. – Сколько время? – сонно спрашивает омега, потягиваясь на кровати, – Надо вставать. – Лежи, девять утра только. Арсений кивает и, полностью повернувшись к альфе, обнимает того, вновь проваливаясь в сон. И Антон засыпает следом, обняв крепко родное тело. Они ждали этого слишком долго, чтобы вот так просто взять и оторваться. Даже на минуту нельзя.***
– Как думаешь, они будут с нами отмечать Новый год или им теперь никто не сдался? – спрашивает у мужа омега, сбросив видеозвонок, – Я рад, конечно, что они вместе, но как же традишин? – Дай им еще пару дней, тридцатого снова позвоним. Дима согласно кивает и поворачивается к сыну, который под Ми-ми-мишек собирал пазлы.***
Антон готовит им обоим завтрак, крутясь около кухонной плиты. Арсений же просто стоит рядом и наблюдает, периодически подлавливая альфу, чтобы коротко поцеловать. И это их счастье. В этой немаленькой квартире, которая всего за пару недель пропиталась шоколадом. На этой маленькой кухне, где они помирились. Это их счастье. Они слишком долго были раздельно, чтобы понять одно - друг без друга им никак. – Где Новый год отмечать будем? – спрашивает Арсений, наблюдая за тем, как альфа выключает плиту и достает тарелки, – У Димы с Сережей? – Скорее всего, – кивает Антон, поворачиваясь к парню, – Сами же эту фигню придумали, теперь отдуваемся. – Может отметим только впятером? Не хочу левых людей. – Знаешь, Сюш, очень согласен с тобой, – убирает тарелки на стол и кивает приглашающе, подзывая сесть, – Позвоним этим сводникам? И Арсений с улыбкой кивает, присаживаясь рядом с альфой. Шастун берет телефон в руку и набирает брата по видеозвонку, тут же подставляя телефон к крупной солонке. Долго ждать ответа не пришлось, омега быстро взял трубку, показываясь в экране всей своей дружной семьей, которая подобно им самим, завтракала. – О, вы вышли из кровати, какая радость, – улыбается Сергей, протягивая Герману яблочную дольку, – Я боялся, что Новый год без вас отметим. – Вы вместе? – удивленно кричит мальчик, переделывая вкусняшку, – Как круто! И Антон с Арсением тихо смеются, переглядываясь. – Мы к вам с предложением, – улыбается альфа, укладывая ладонь на поясницу омеги, – Давайте Новый год отметим впятером? Видят, как Дима и Сережа переглядываются между собой, молча решая, и снова поворачиваются к паре, кивая. – Давайте, мы не против, – кивает Матвиенко, который альфа, – У вас? У нас? – Без разницы. Арсений поворачивается к Антону и улыбается. У вас. Как давно он не слышал эти слова. И ему не нужно полностью переезжать к альфе, чтобы понять, что теперь они точно вместе. Это его альфа, был два года назад и есть сейчас.***
– Все хотел понять, – резко проговаривает Антон, когда они вчетвером, ибо Герман уснул, сидят за столом и ждут речи президента, – Что тогда произошло? Вы реально поругались или это все было специально? – Арсений согласно кивает, поддерживая вопрос своего парня, – Мы вас на всякий случай называем сводниками, но слова Гармошки о том, что вы ругались ночью, я помню до сих пор. – В общем, мы с Димой, оказывается, тоже два года думали, что вы изменили друг другу, – отвечает Сережа, делая глоток вишневого сока, – После того, как Арс рассказал про очередное дурацкое свидание, мы с Димой узнали, что вашей ссоры и быть не должно было, ну и решили, что вам надо поговорить. За ночь начеркали мини план и слились, оставляя на вас Германа, а там как пойдет. – Гении, – фыркает Арсений, но тут же улыбается. – Я устал уговаривать Антона найти себе омегу, а Сережа устал слушать Арса о неудачных свиданиях и мы поняли, что пора это прекращать. – Я понял, – тут же проговаривает Сергей, – Дима был против вашего союза. – Потому что я был рядом с Антоном и видел Арса, а потом видел реакцию Тохи, – фыркает омега, – Если бы Арс был твоим братом, ты бы по другому говорил. – Во-первых, я не верил, что Антон мог пойти на измены, – спокойно протестует Сергей, – Во-вторых, я бы простил. Если сильно любишь - простишь. – Я съел твою шоколадку. – Мы разводимся. – Так стоп, – вклинивается в разговор Антон, вытягивая руку, – У нас нет детей, чтобы вас мирить. – А у меня нет шоколадки, – обиженно произносит Сергей, со всей болью в глазах смотря на мужа. – Я куплю тебе шоколадку, – проговаривает быстро Арсений, уже готовый встать из-за стола и реально, за час до нового года, пойти в магазин, – Только спокойно. Скоро Путин появится, со своим «Дорогие Россияне» вы не можете ругаться. Тем более из-за шоколадки. Сергей согласно кивает и поворачивается к мужу, смотря на того с такой вселенской печалью в глазах. Дима тихо хихикает, но все равно тянется и целует мягко, заставляя альфу успокоится. До нового года осталось пять минут. Путин уже начинал свою речь, но Антон решил, что им слушать это не впервой, потому берет Арсения за руку и выводит из зала в их спальню. Ну как их. Просто Дима и Сережа любезно предоставили им пустую комнату. Антон подводит омегу к окну и заставляет посмотреть на улицу. По городу все еще ездят машины и гуляют люди. И непонятно, то ли они слишком одинокие, то ли идут к кому-то, кто очень дорог. Но Арсений рад, что сейчас находится в объятиях любимого человека. – На прошлый Новый год я загадал тебя. Шепчет Антон в ухо, крепче обнимая омегу за талию. Попов откидывает голову назад, падая на плечо альфы, и улыбается. – И как? Сбылось? – С опозданием, но сбылось, – коротко целует в лоб, – И я рад, что в 2024 мы войдем вместе, Арс. – Я согласен, – улыбается омега, поглядывая на реакцию Антона. Но тот молчит, – На твое предложение. Я хочу быть твоим мужем. – Золото моё, я с первого раза понял, – и хихикает так довольно, – Не нужно мне прям разжевывать. – А что мне останется делать, если ты стоишь и молчишь, ноль эмоций, – фыркает омега, поворачиваясь вперед, –Я боялся, что ты отключился. – Я наслаждаюсь моментом, – Шастун берет ладонь Арсения в свою руку и, на ощупь найдя нужный пальчик, аккуратно надевает на него кольцо, – И тобой. Попов удивленно поднимает руку и осматривает обручальное колечко, растопырив пальцы в разные стороны. Еле как поворачивается к альфе и слабо хмуриться. – Я боюсь спросить, ты откуда его достал? – Не поверишь, – смеется тихо Шастун, – Из кармана. И наклоняется, чтобы поцеловать. Сзади слышится резкий и громкий хлопок, отчего пара вздрагивает и поворачивается к выходу. Дима и Сергей с хлопушкой в руках смеются, довольные реакцией на свое баловство. – Вы адекватные, нет? – хмуро спрашивает Антон, смотря на друзей, – Вообще-то Гармошка спит. – Поздравляем! – О боже, два идиота, – хмыкает Арсений и, взяв альфу за руку, тянет к выходу, – Идите давайте, поздравляют они. – Свадьба! – Да замолчите, блин, – ворчит Шастун, усаживаясь за стол, – Нас две минуты не было, подождать не могли? – И пропустить такой момент? Да размечтались, – Дима вытягивает над столом свой телефон и показывает ряд фотографий, сначала где они стоят в обнимку, потом ту, где Арсений рассматривает кольцо, ту, где омега уже развернулся лицом к Антону и поцелуй, – Сделаю из этого слайд шоу и включу на вашей свадьбе! – Гулянка! – смеется следом Сергей. Антон и Арсений поворачиваются друг к другу и пожимают плечами. А из телевизора слышен отчет до нового года. Семь… Шесть… Пять… Четыре… Три… Два… Один…Год спустя.
– Антон, давай быстрей, Дима с Сережей скоро придут, – проговаривает омега, заглядывая на кухню, – Ну как там? – Готово. Альфа достает из духовки утку и ставит противень на конфорку. Бывший Попов подходит к мужу и смотрит на готовое мясо. Не зря Шастун потратил на эту утку полдня. Не зря. – Пахнет вкусно. Честно говорит омега, еще раз вдыхая аромат запеченной птицы. – На вкус тоже должно быть вкусно, – улыбается Антон и достает сверху большую тарелку. Арсений вьется вокруг, ожидая, пока ему перепадет кусочек. Смотрит то на утку, то на своего мужа. Альфа мягко улыбается и, отрезая ножом небольшой кусочек от грудинки, протягивает его бывшему Попову, позволяя съесть. – Вкусно, – кивает парень, пережевывая мясо, – Хочу еще. – А гостям ничего не оставим? – А мы им не скажем, что еще утка была, – серьезно произносит Арсений, кивая, – Тебе что, жалко для нас? Антон мягко улыбается, скрещивая руки на груди, и прищуривается. – Вот вы сейчас наедитесь и спать ляжете, а мне предлагаете одному Новый год встречать? – Ну, Тош! – Нет-нет, – улыбается Шастун и наклоняется, коротко целуя мужа в нос, – Идите встречать гостей. – Ты нас не любишь! – Не люблю, – кивает Антон, вызывая на лице Арсения обиду, – Обожаю. Идите открывать дверь. Бывший Попов надувает губу и, укладывая ладонь на некрупный живот, уходит в коридор, открывая дверь пришедшим гостям. Сережа, Дима и Герман счастливо улыбаются, стряхивая с себя снежные хлопья, протягивают хозяину цветы(Герман) и подарок(Дима). Сережа же снимает обувь, не выпуская из рук пакет с готовыми салатами, и уходит на кухню к Антону. До речи Путина считанные минуты. Все, в этом году даже Гармошка, сидят за столом. У каждого в руках бокал, только у Антона шампанское, а у остальных сок. Арсений и Герман ясно, они дети для шампанского. Сережа просто не пьет алкоголь. А вот Дима отказался, сказал, что хочет встретить Новый год трезвым. – Ну что, до нового года минута, – улыбается Арсений, держа в руках бокал, – Рад, что мы снова все вместе. – Да, из года в год мы входим в него нашей дружной семьей, – улыбается Антон, кивая Диме. – В этом году с нами еще и Герман, – улыбается Сережа, коротко чокаясь бокалом о бокал сына, – Твой первый памятный Новый год, наша соня. – В следующем году будут уже четыре Матвиенко, – кивает Дима и все замолкают, – С праздником! И быстро выпивает, оставляя всех в шоке сидеть. Бой курантов начался, но ни один не сделал даже глотка, все молча смотрели на омегу, который так спокойно попивал свой сок, смотря в телевизор. – У меня будет братик! – первый догоняет Герман, радостно выкрикивая и вставая из-за стола. – Ты серьезно? – удивленно спрашивает Сергей, поворачиваясь к мужу, – Как? Когда? Сколько? – О боже, пошли, пусть болтают, – смеется Антон и, мягко хватая омегу за руку, тянет на кухню. С улицы слышны крики и поздравления пьяных горожан. Арсений смеется тихо и заходит на кухню следом за мужем, тут же попадая в родные объятия. – С Новым годом, моё счастье! И бывший Попов обнимает еще крепче, ныряя носом в ямку между шеей и плечом. Сцепляет руки за спиной альфы и ерзает, недовольный молчанием. – С Новым годом, моя любовь, – почти шепотом произносит Антон, целуя в макушку, – Кстати, в следующем году будет уже три Шастуна. – Как ты догадался? – удивленно спрашивает Арсений, поднимая взгляд на альфу, – Я же так мастерски скрывался. – Я догадливый. С улыбкой шепчет Антон и, укладывая ладонь на небольшой животик, целует мягко. И чтобы следующий год был еще лучше предыдущего!