На мысе проклятом Горн

Он выстукивает, сам себя раздражая, Тот дождь, что в декабрьском Санто-Доминго Не падает, но обрушается шквалом, Без сомненья, на мысе проклятом Горн. Подлокотник привык — долготерпит без жалоб Ту злость, что обтачивает по песчинкам Упрямое сердце в груди адмирала, Злость, что так одержим этой мыслью он. Этой мыслью, что как она там, среди бури, Когда ветер узлов сорок пять (не меньше), Когда ветер сдирает кожу пластами С тех её по-тропически мягких щёк? Когда ум цепенящие температуры Давят кровь из незаживающих трещин На руках, солёно избитых волнами, А день и на четверть ещё не истёк? Как рискует сегодня? Стоит за штурвалом? Зубы стиснув, спасает порвавшийся линь? Чуть не падает в пену, слепящую льдом, Слегка поскользнувшись на мокром рее? Злость сжимает сильней кулаки адмирала, С ним оставшись под вечер один-на-один. Злость, что понял, душа отчего вся вверх дном, Но никак сознаться себе не смеет. Отчего он опять до сих пор не ложился? Отчего не хмелит орехово херес? Отчего не забыть ту, что лёгкой шпагой Сковырнула на нём отборную спесь? Разве била бы кровь по вискам, если б жил с ней? Лишь в погоне умеет дышать их Эрос. Пусть она его килем чертит зигзаги На волнах, как бы он ни маялся здесь. Сколько, помнится, дней протирать не тянуло Рукоять того, будь он проклят, кинжала, Что отдался рукам свирепой гордячки, Адмирала и друга низко предав! Она тешит себя, что его обманула? Он разыщет её, куда б не бежала… Но сперва даст уйти: без этой горячки Он не мыслит их странной игры устав. Он считает в уме, как меняется ветер, Сколько волн в корму и в нос ударяло… И ликует: его строптивая ведьма Обязательно станет ещё сильней. Там, у самого края бескрайнего света, Обещал ему дьявол начал начало, Ключ от власти над миром, мечты заветной… Разделить эту власть? Если только с ней! Пусть ей режут запястья морозные брызги, Пусть клянёт его каждым тяжёлым вдохом, Пусть презренье застелит неотразимо На него обращённый при встрече взгляд… Он, презрением царственным этим замызган, Будет счастлив — одно лишь во власти плохо: Если век доведётся необозримый Жить без той, что тебя загнала бы в ад.