Любовь с риском для жизни

      В происходящее верилось с трудом.       Когда Чонгук смог успокоиться после жуткой новости о бойцах, чьи смерти повисли на шее удушающим ярмом — это всё его вина! — решил, что не может позволить их жертве стать напрасной. Единственное, о чём получалось думать, так это о том, что он просто обязан найти этих гадов, для которых человеческая жизнь была всего лишь разменной монетой.       Пока взбудораженные парни пытались придумать, как действовать дальше, омега вернул Хичана на место: пусть как следует поколдует над своими программами и найдёт хоть какую-то ниточку, которая позволит связать анонимку с заказчиками. Альфа ведь исключительный хакер, видит то, чего не видят другие, и эта мысль настолько вселяла уверенность, что Чонгук практически поверил, что скоро будет держать в руках листочек с именем отправителя.       И вот в этом месте понял, что его план обречён на провал.       Анонимка исчезла.       Как заказчики могли узнать, что они пытались вычислить их с её помощью? Столько времени она мёртвым грузом висела в ящике как напоминание о беспечности Чонгука, никому не нужная, и кто-то вдруг решил замести следы? Как-то это всё выглядело нелогично. Хичан с хмурым видом почти сутки потратил на то, чтобы отыскать хоть что-то, снова и снова обновлял почту, проводил какие-то манипуляции с компьютером — даже за другой пересел, — но это ничего не дало.       Ниточка просто испарилась, будто её никогда и не существовало.       Потом кто-то дал Дживону сигнал, что «духи пытаются прорваться в подъезд», и Джи, взяв с собой большую часть своих парней, отправился защищать территорию, подкинув омеге ещё больше причин для волнения. Он, может, и не любил бойца, но это не значит, что не мог переживать за его жизнь, потому что из-за него альфа и подставлялся под пули; да и вообще, не разбрасываются такими друзьями, которые за тебя и в огонь, и в воду.       Дживон хороший парень, а их всегда жалко.       Такой растерянности, страха и чувства, что зашёл в тупик, Чонгук не ощущал, пожалуй, ещё никогда — даже в тот злополучный день, когда в лесу спасался бегством от абреков, ему казалось, что он справится, сумеет найти выход. А сейчас сидел на стуле в комнате, битком набитой охранниками, и понимал, что заказчики на шаг впереди, и нет ни единого шанса склонить чашу весов на свою сторону.       Наверно, именно по этой причине звонок мобильника стал для омеги спасательным кругом.       Чонгук мог бы и не услышать входящий — по глупости бросил телефон в своей комнате, потому что в ближайшее время ни от кого звонков не ждал. Но это было как будто на уровне инстинктов: Гук, скорее, почувствовал, чем действительно услышал, а когда узнал набор цифр на экране, чуть не разревелся от облегчения. Звук голоса Джея помог успокоиться и осознать, наконец, что омега не один; это смешно, учитывая, сколько людей толпилось в его скромной двушке, и всё же только теперь он почувствовал, что его есть, кому защитить.       Когда Дживон потянулся к телефону, Чонгук решил не мешать их разговору и потопал на кухню, чтобы, как вариант, сделать себе кофе с коньяком и желательно без кофе, например, но быстро передумал: в такой ситуации стоит не терять головы, а собрать мозги в кучку и попытаться что-то придумать. Вернувший ему после разговора телефон Дживон крайне странно посмотрел на омегу, но на вопросительный взгляд только коротко качнул головой. Чонгука так и подмывало спросить, о чём альфы разговаривали, но Джи и сам бы рассказал, если бы это его касалось — они ведь договорились делиться информацией. Значит, разговор наверняка был личным, и Гуку оставалось только надеяться, что тот хотя бы попытался извиниться.       Признавать свои ошибки боец со скрипом, но всё же умеет.       После напряжённой ночи наёмники больше не пытались прорваться, но расслабляться Чонгук не спешил. Нервы за последние сутки вообще были натянуты до предела, того и смотри, что со звоном лопнут и прорвут плотину напускного спокойствия. Наблюдать за разозлёнными бойцами и бесплодными попытками Хичана отыскать пропавшую анонимку не было сил, и потому он спрятался в комнате, прикрыв за собой двери, чтобы хоть ненадолго оградить себя от стресса. Честное слово, когда вся эта свистопляска закончится, Чонгук поменяет профиль своей деятельности, ибо с него уже хватит приключений на всю оставшуюся жизнь.       Омега прилёг на кровать и даже, кажется, ненадолго отключился. Спал без снов, потому что мозг уже не выдерживал нагрузки и отказывался воспринимать даже хаотичные образные представления, которыми обычно наполнен разум в состоянии сна. В чувства его привёл тихий стук в дверь; резко разлепив веки — наверное, теперь до конца жизни вот так и будет вздрагивать от каждого шороха… — Чонгук уселся на кровати по-турецки и заметил в дверном проёме обеспокоенное лицо Дживона.       Без слов было понятно, что того волновало.       — Я в порядке, — успокоил бойца, потерев лицо руками.       Джи фыркнул и как-то смущённо кашлянул.       — Хорошо. Но я не за этим — к тебе тут... гости пожаловали.       Первая мысль — это отец, которому было недостаточно отчитывать своего непутёвого сына за легкомысленность по телефону. Тот вообще в последнее время словно с цепи сорвался, хотя и не разговаривал с Чонгуком лично, потому что по-прежнему злился, — и это товарищ генерал ещё о повторном нападении не в курсе, так как Дживон не спешил делиться с ним новостями.       Но когда в дверном проёме показалась фигура альфы, сердце Чонгука пропустило удар, чтобы в следующую секунду гулко стукнуться о рёбра и провалиться куда-то в живот. Он никогда не видел лица Джея — в первый визит того встретила охрана, а во второй на мужчине была маска, — но эти серые глаза узнал бы из тысячи. Они как-то по-особенному на омегу смотрели, будто слегка мерцая, подобно расплавленной ртути, от переизбытка эмоций, и Гук, растерянно поднявшись на ноги, замер на месте, не зная, как себя вести.       — Ну, вы... поговорите пока, — деликатно позволил Дживон и вышел в коридор, притворив дверь.       Сознание отметило, что на лице парня не было ни шрамов, ни ожогов, которые Чонгук успел нарисовать в своём воображении несколько дней назад. Джей был красивым — не смазливым, а именно красивым по-альфьи; тренированное тело, прикрытое джинсами и футболкой, выглядело мускулистым, но не слишком, хотя внимание омеги привлекли к себе руки, которые тот неуверенно раскинул в стороны, словно давая приглашение. Чонгук сделал в его сторону несколько таких же неуверенных шагов, а после в голове словно что-то щёлкнуло, и в объятия альфы омега буквально влетел, впечатавшись лицом в крепкую грудь.       — Джей... — сипло выдавил.       В горле першило от слёз, а глаза защипало, и сильные руки капканом сошлись на его спине, прижимая крепче.       — Тэхён, — с тихим смешком поправил мужчина, и Чонгук почувствовал, что плотину вот-вот прорвёт. Одна рука закопалась ему в волосы, а второй альфа мягко погладил его по спине. — Ну, ладно-ладно, успокойся. Я здесь.       Это было почти абсурдно — обнимать незнакомого человека и при этом чувствовать такое умиротворение и спокойствие, словно на самом деле Гук его всю жизнь знал и лишь ему одному верил. Но сейчас страх и волнение и впрямь отступили, и омега старался не думать о том, что будет с ним после его ухода.       — Хочешь поздороваться со Шрамом? — усмехнулся... Тэхён — и как теперь привыкнуть? — опалив омежье ухо тёплым дыханием.       Он удивлённо отстранился от мужчины и заглянул в глаза, испытывая волнение: так странно было смотреть на того без преград, так что Чонгук попытался запомнить каждую чёрточку.       — Он тоже здесь?       Щёки вспыхнули, когда Тэхён принялся вытирать с них слёзы; альфа делал это с таким видом, будто каждый день вот так успокаивал парня, и ему это нравилось, хотя и смущало неслабо.       — Не захотел пропускать всё веселье, — сверкнул белозубой улыбкой.       Чонгук был совсем не против поболтать с человеком, которому верил если не как Тэхёну, то хотя бы как Дживону — заслужил, — и всё же не мог оторвать взгляда от первого. Это казалось ненормальным — чувствовать к мужчине такую тягу, хотя альфу вопросы уместности, похоже, совершенно не волновали: тот рассматривал омегу почти так же. Он стиснул ткань его футболки в кулаках, чтобы убедиться, что это не сон, и Тэхён действительно здесь, и всё равно верилось с трудом. Кажется, тот всё понимал и не торопил его куда-то пойти и переходить к делу: ведь здесь наверняка за этим.       — Мы разберёмся со всем по порядку, — со смешком подсказал решение. — У тебя ещё будет время как следует на меня насмотреться — я тебе даже надоесть успею.       Внутри шевельнулась надежда: неужели Тэхён не просто повидаться пришёл?       В его взгляде на мгновение что-то блеснуло, но так же быстро исчезло, после чего альфа взял Чонгука за руку и повёл в гостиную, где кучка бойцов во главе с Дживоном наблюдала за препирательствами Хичана и Шрама. Последний, кстати, был одет практически одинаково с Тэхёном, но на том эта одежда смотрелась по-другому, потому что Шрам был коренастей и не такой спортивный. И Гук честно пытался сосредоточиться на происходящем, но пока что получалось думать только о том, что альфа рядом.       Какое-то помешательство, честное слово...       А вот снайпер повёл себя как профессионал: взгляд стал цепким и сосредоточенным, стоило ему в сторону компьютеров посмотреть. Руку омеги не отпустил, и Гук машинально покосился в сторону Дживона, но тот или не заметил, или просто вид сделал, чтобы ни себя, ни его не расстраивать.       — Удалось что-нибудь выяснить? — поинтересовался Тэ у Шрама.       Последний повернулся, чтобы ответить, но заметил Чонгука и улыбнулся.       — Привет, красавчик. Рад тебя видеть.       — И я рад встрече, — искренне ответил Чонгук и даже нашёл силы улыбнуться.       Мало кто теперь заслуживал его доверие, но Шрам однозначно входил в этот список.       — О чём вы спорили? — прервал обмен любезностями Тэхён.       Шрам демонстративно вздохнул, а Хичан от такой реакции помрачнел окончательно. Таким хмурым Чонгук бойца видел только раз — когда тот узнал, что от анонимки и следа не осталось, но ведь не могло случиться ничего хуже, так?       — Да вот, хакер ваш как младенец детсадовский, — ответил напарник снайпера. — Не знаю, кто ему сказал, что он профи. Я тут за десять минут нашёл остаточный след и пытаюсь научить этого бездаря уму-разуму, только он меня за мои способности Йоды благодарить не торопится.       Ну, окажись Чонгук на месте Хичана, тоже чувствовал бы себя неловко: превозносить себя до небес, а в итоге оказаться любителем.       — Игрушками, короче, меряться надумали. Шрам, нашёл время, ё-моё!       Тэхён тихо фыркнул, а Шрам, развернувшись всем телом, насмешливо выгнул бровь и расправил плечи:       — Он мою игрушку ещё даже не видел, было бы чем меряться!       Эта реплика заставила Хичана покраснеть и сжать кулаки. А кому понравилось бы, если бы над ним начали смеяться боевые товарищи? Омеге хотелось закатить глаза от такого ребячества, но нужно отдать должное Шраму, обстановку тот разрядил. Напряжение из комнаты, конечно, никуда не делось полностью, но ребята немного расслабились.       — И что ты нашёл? — сделав шаг ближе к коренастому гению компьютерных мозгов, Чонгук нетерпеливо вскинул бровь.       — Ты посмотри, как омегу замучили, Шерхан, он даже улыбнуться мне нормально не может. — Бугай задорно подмигнул и сам сократил расстояние. — Иди сюда, дай хоть обниму.       Сжав Чонгука в медвежьих, хоть и очень осторожных объятиях, Шрам легко приподнял его над полом и тихо шепнул на ухо:       — Рад, что с тобой всё в порядке!       — Было бы лучше, если бы ты тогда не отказался забрать меня с вами, — успел ответить тому, прежде чем ещё одна пара рук не забрала его у этого болтуна.       Тэхён прижал омегу к своему боку и сверкнул глазами в сторону своего нового друга. Чудеса в решете... Ревнует, что ли?       — Если некуда деть свои руки, иди, приложи их к компьютеру, им там самое место. — А затем, повернувшись к хмуро смотрящему на него Дживону, спросил: — Поделитесь, как так получилось, что у вас из-под носа увели единственную зацепку?       Пока Джи сверлил его взглядом, Чонгук успел тихо спросить:       — Шерхан, значит?       — Был ещё вариант принцессы Авроры, эти ребята страсть как любят душещипательные истории.       И пока омега пытался понять, шутит тот или нет, его невесомо поцеловали в висок и сосредоточили своё внимание на рассказе Дживона. Так как ничего нового в этой истории для него не было, Чонгук решил сходить на кухню и поставить чайник, а заодно успокоить нервы и унять дрожь в руках, которая после внезапной встречи так никуда и не делась. В голове снова мелькнула мысль о кофе с коньяком, но он в очередной раз отмёл эту заманчивую идею: как-нибудь в другой раз. Вернулся уже к концу монолога Джи — интересно, тот слил в общую кучу данные, которые Чонгук от себя предоставил?       Тэхён, задумчиво потирая подбородок, стоял, уставившись в пол; его взгляд словно остекленел, альфа копался в своих размышлениях, но судя по выражению лица, ситуация легче не становилась. Но ведь хуже уже быть не может? Или может?       — Мы можем поговорить без твоих бойцов? — мрачно спросил, наконец, у Дживона.       Альфа напряжённо кивнул и двинулся в сторону спальни омеги; Чонгук даже не успел расстроиться оттого, что снова останется за информационным бортом, потому что Тэхён уверенно взял его ладонь в свою и повёл за собой, а после, подумав, кивком головы предложил Шраму следовать за ними. Едва дверь отрезала их от остальных членов охраны, мужчина немного расслабился, но его взгляд так и оставался серьёзным.       — У тебя есть с собой какие-то средства связи? Телефон, рация, наушники — что-то, через что нас могут подслушать?       Дживон нахмурился сильнее, но всё же протянул Тэхёну рацию, которую тот сунул под подушку.       — Это тоже придётся отключить, — указал на разговорное устройство на шее Джи.       — Да ты просто ненормальный, — пробурчал охранник, но, стиснув зубы, всё же сорвал проводки с шеи, нажав кнопочку отключения. — Чтоб ты знал: обычно я не иду на поводу у преступников.       — Чтоб ты знал, — скопировал его тон альфа, — я теперь кристально чист во всех смыслах.       В глазах Дживона блеснула догадка, и он перевёл взгляд на Шрама.       — Так вот, почему мы его рожу по базам отыскать не смогли? Ваших рук дело?       — Рук, ног, мозгов — всего на свете, — весело осклабился тот, явно довольный собой и своей конторой.       — Обменялись любезностями? Теперь можем поговорить серьёзно?       Ого, Чонгук даже не представлял, что Тэхён может быть таким... грозным. Подозревал, конечно, но воочию наблюдать ещё не приходилось.       — Говори, чего хотел, — милостиво разрешил ему Дживон. — Мне ещё чонгуковых несостоявшихся убийц ловить.       Тэхён снова перевёл взгляд на омегу и неожиданно притянул к себе под бок, обнимая за плечи. Стоять с ним так при Дживоне было неловко, но Тэ, скорее всего, не догадывался даже, что у того на Чонгука были виды, да и он ему ничего не обещал, так что пусть привыкает. Наверное.       — Об этом и пойдёт речь, — удивил бойца. — Сдаётся мне, что я могу сейчас вам много проблем подкинуть.       — Это угроза? — прищурился друг.       — Вообще-то, содействие, но кому как больше нравится. Не задавался вопросом, почему анонимка исчезла именно в то время, когда вы через неё пытались адресата вычислить?       Чонгук с Дживоном переглянулись, но если тому об этом думать было некогда — альфа же предотвращал попытку «прорыва позиций», как-никак... — то у омеги было время, и мысли на эту тему ему до сих пор покоя не давали.       — К чему ты клонишь? — вмешался.       — Ты всем своим парням доверяешь? — не глядя на Гука, напрямую задал вопрос Тэхён.       Дживон, кажется, суть вопроса понял не сразу, а когда до него дошло, лицо побагровело от ярости.       — Намекаешь, что в моём окопе сидит крыса? Да я с этими парнями огонь и воду прошёл! Они мне дважды жизнь спасли, а Инсу и вовсе на себе тащил десять километров, так что не смей даже думать, что кто-то из них способен на предательство!       — Да-да, для тебя они друзья и боевые товарищи, я понял. Только речь не про твою шкуру, а про жизнь Гука. Поэтому предлагаю отбросить эмоции и подумать ещё раз: ты во всех своих парнях уверен?       Дживон открыл рот, чтобы наверняка послать Тэхёна далеко и надолго — а может, и глубоко, — вот только так ничего и не произнёс. По глазам было видно, что в такой расклад альфа даже верить отказывался, но, тем не менее, версия имела право на существование. Это был единственный обоснованный и логичный вывод, потому что другого ответа Чонгук тоже не видел.       Но как понять, кто именно здесь «чужой»?       — Иногда, — тихо заговорил Шрам, — личное хорошее отношение мешает видеть картину целиком. Ты подумай: слишком уж гладко сложилась ситуация для того умника, что подчищал следы. Ему нужно было время, чтобы удалить письмо и скрыть своё присутствие в железе Чонгука. И это не две минуты. К тому же, уничтожить его удалённо настолько аккуратно попросту невозможно, это нужно делать непосредственно с его ноутбука. И если вы не слепошары, у которых под носом проскочил мамонт, то ответ очевиден. Как по заказу, у него даже появляется для этого время — больше, чем нужно, благодаря смерти нескольких ребят. Если ты веришь в такие совпадения, то ты просто идиот.       На Дживона было просто больно смотреть.       — Верить в то, что у меня в команде есть предатель — тоже не верх гениальности. Слишком часто мы рисковали жизнями в этой ситуации с Чонгуком. Но я вас услышал. Не могу представить, кто и зачем мог бы переметнуться на другую сторону, но проверю обязательно. И если вы, — тот посмотрел злым взглядом на парней, — окажетесь неправы, то ...       — Падать на колени не стану, но прощения попрошу, — Шрам развёл руками в стороны и посмотрел на омегу. — Извини, малыш, не удержался.       Тэхён гневно зыркнул на друга, заставив того заткнуться.       — Вопреки твоему субъективному мнению, мы тебе не враги, Дживон. И поверь, я бы и сам очень хотел ошибиться. Вот только... Если я окажусь прав, Гук здесь не останется. Я уважаю проделанную тобой работу и ценю готовность защищать, но омега поедет со мной. Впрочем, я так и так собирался забрать его.       Кто-нибудь, ущипните Чонгука... Неужели он всё ещё спит?       — Что значит забрать? — Дживон в отличие от омеги не потерял дар речи от восторга. — Не много ли ты на себя берёшь? Сам же ещё недавно его убрать приходил!       Желание попросить Дживона замолчать поднялось в нём удушающей волной, вот только пришлось держать себя в руках и промолчать самому. В конце концов, альфа тот, кто отвечает за его безопасность перед генералом. И как боец сможет объяснить тому, что его сына увезли двое незнакомцев, один из которых — тот самый снайпер, что должен был убить? Но, несмотря на все доводы рассудка, Чонгук был готов рвануть к шкафу, чтобы быстро засунуть в спортивную сумку пару джинсов и несколько футболок. А ещё больше хотелось спросить у Тэхёна, не пошутил ли тот.       — Я на себя беру ровно столько, сколько могу унести. А у вас тут слишком много народу топчется.       — Послушай, ты, напыщенный...       — Нет, Кан, ты послушай. — От своей фамилии, произнесённой вслух Тэхёном, Дживон вздрогнул: не ожидал от «врага» такой осведомлённости. — Давай опираться на факты. Первый: за Чонгуком ведётся охота, и ты до сих пор не знаешь, откуда растут ноги. Второй: вы притащили его в квартиру и заперли в комнате, думая, что так будет безопаснее. Но забыли о том, что во дворе этого дома уже было одно нападение, и если бы я не был таким принципиальным, то и тебя, и твою команду, и тем более Гука уже давно клевали стервятники. Про то, что я один без всякой группы поддержки смог связаться с ним у вас под носом буквально на пороге этого дома, мы даже вспоминать не будем. Просто подумай, что сможет сделать подготовленная команда? То, что они до сих пор не прорвались, говорит лишь о том, что это было им не особенно нужно, потому что да, вы бы много своих потеряли, но и те бы без жертв не ушли. И ещё один факт — из всей толпы, что сейчас охраняет Чонгука, я доверяю только тебе. Вот только ты один не можешь прикрывать его и проверять свою команду.       — Ну что, принцесса, кажется, ты всё-таки уедешь с нами.       Голос Шрама раздался над ухом омеги и едва не заставил его подпрыгнуть на месте. Чуть повернув голову в его сторону, Чонгук тихо шепнул в ответ:       — А как же отец?       — Отец да, отец сила. Но не непреодолимое препятствие. — Кивнув омеге, Шрам сделал шаг назад и заговорил уже с Тэхёном: — Шерхан, тормози. Твой мальчик об отце вспомнил.       Под кожей Чонгука пронёсся гул после словосочетания «твой мальчик», и не обращать на это внимания было очень сложно — особенно в повисшей в комнате после слов технаря тишине.       — Гук-а? — Дживон первый пришёл в себя и посмотрел на омегу.       А что ему было ответить? Что отец — это единственное, что удерживало Чонгука на месте? Как ответить, что он и здесь предпочёл Тэхёна, и при этом не причинить боли? В любом случае, пока не решится проблема с грозным генералом, просто уйти и подставить Дживона с его командой Гук не мог. Вероятно, Тэхён был единственным, кто не нуждался в его ответе, потому что и так его знал — наверное, именно поэтому его рука уверенно переместилась с плеч на омежью талию и подтянула к себе поближе.       — Чонгук-и, не переживай, мы всё уладим. — Пальцы теплой руки прошлись по небольшой полоске кожи под футболкой в невесомой ласке. — Тем более план у меня есть.       — Какой план? — Дживон внимательно следил за перемещением ладони снайпера, и свой вопрос парень буквально выплюнул сквозь сжатые зубы.       — Поделишься с генералом своими подозрениями насчёт предателя — он не дурак, поймёт необходимость проверить команду, не привлекая внимания. Чонгука ты отправил с проверенными людьми на секретный объект, доступ к информации о местоположении которого есть... в идеале его ни у кого нет, но тут мы, думаю, решим вопрос, связь с тобой будет круглосуточная.       — А своим парням я его исчезновение как объяснять буду? Что пришёл какой-то хрен с горы и вот так спокойно увёл сына их начальника? Да меня же первого сольют как предателя!       — И ты ещё говоришь о каком-то доверии в вашей группе? — не упустил возможность ввернуть едкую фразу Шрам. — Скажи-ка лучше, доверчивый наш, как много про Шерхана знают твои ребята?       Блин! Блин, блин, блин! В голове Чонгука тут же замелькали воспоминания их с Джи откровенного разговора в окружении бойцов.       — Много, — голос омеги вдруг осип, когда он решил признаться в своей глупости. — Информацией мы обменивались в гостиной, с нами было человек пять. В том, что о разговоре не в курсе остальные парни, я не уверен.       Глаза Дживона сверкнули злым взглядом, давая понять, что тот не хотел признаваться в этом двум чужакам. Только чонгуковы приоритеты давно расставлены.       — Чонгук-а, у тебя очень умненькая голова, светленькая такая, но идеи из неё иногда до смешного глупыми выходят. — Шрам тяжело вздохнул и закатил глаза.       — Дживон, — Тэхён проигнорировал шпильку в адрес омеги, вместо этого продолжив разговор с Каном, — если честно, мне начхать, как ты будешь объясняться со своими бойцами. Чонгук тут не останется. Что говорить генералу, ты знаешь. Остальное оставляю на твою фантазию.       Так ему что, правда можно собирать вещи?       Дживон, кажется, окончательно поставил на омеге клеймо перебежчика, потому что смотреть в его сторону перестал, предпочтя изучать потолок, запрокинув голову. Вот так ты в одно мгновение лишаешься омеги, который тебе нравится, да ещё и угроза предательства среди товарищей над головой нависла, так что состояние альфы можно было понять. Но это не значит, что совесть Чонгука уговорит его остаться.       Без Тэхёна уж точно.       Пока Джи ушёл отвлекать внимание своих бойцов, Гук достал из-под кровати спортивную сумку, которую когда-то покупал для посещения зала, но так и не воспользовался, и принялся складывать туда свою одежду. Сейчас очередная смена дислокации уже не навевала на него тоску, но мозг всё равно требовал завершения активных действий, устав от бесконечной смены декораций и непосильного стресса. Он даже не заметил, как начал с остервенением утрамбовывать одежду, которая в этом не нуждалась, и на его плечи легли крепкие руки, заставившие вздрогнуть и замереть. Повертев головой, понял, что Шрам тоже испарился, и в комнате кроме него и Тэхёна не осталось больше никого.       — Вдохни поглубже и выдохни, — тот принялся осторожно растирать омежьи предплечья.       Чонгук сделал, как сказал альфа, и повернулся к тому лицом, решив взять небольшую передышку.       — Как твоя рана?       — Хочешь проверить? — лукаво блеснули его глаза.       Серьёзно думает, что Гук постесняется? Наивный.       Прихватив его футболку за края, омега потянул ту вверх так, будто боялся сделать больно даже этим простым действием; его взору предстали сперва крепкие мышцы живота, от вида которых кончики ушей всё же покраснели, а после широкий пластырь немного охладил пыл. К счастью, на поверхности не было видно крови, да и пластырь много лучше бинтов и марли — значит, всё не так плохо, как он себе успел навоображать?       Прикусив губу, чтобы унять волнение, Чонгук осторожно прикоснулся к тёплой коже живота кончиками пальцев. Ему сразу вспомнился тот памятный вечер, когда альфа заработал это ранение, и в груди вновь расползся маслянистым пятном гнев на Дживона за беспечность. А ещё он пытался проанализировать свои чувства и понять, почему его так волновало состояние почти незнакомого мужчины, который стал так дорог сердцу всего за две встречи и пару телефонных разговоров.       Проглотив комок, Чонгук поднял глаза обратно к лицу Тэхёна, чтобы спросить о самочувствии, но слова застряли в горле, когда он наткнулся на ответный взгляд. Очевидно, о своей ране и вопросе омеги о ней альфа забыл сразу, как только Гук дотронулся до ткани футболки. Всё, что Чонгук успел сделать — это вдохнуть, потому что мужчина набросился на его губы с такой одержимостью, что даже мысли разбежались в стороны испуганными хомячками.       В этом абсолютно сумасшедшем поцелуе Чонгук ощутил всё то, что чувствовал сам: страх, тоску, симпатию и желание защитить от всего и всех. Он обхватил Тэхёна за плечи, чтобы хоть как-то удержаться на ногах и не потерять головы, но внутренний хаос затянул, и в какой-то момент омега понял, что бороться с этим не хочет и не станет.       Это казалось безумием — подпускать к своему телу так близко почти чужака, — однако и сам Чонгук, и его внутренняя сущность буквально тянулись к альфе в объятия, которых для него не жалели. Омега догадывался, что Тэхёну небезразличен, всё же тот вряд ли заботился о его безопасности, если бы было плевать, но чувствовать в поцелуе свои же эмоции, отзеркаленные и помноженные на два, оказалось слишком сладко.       Его касались с жадностью, забыв и о своём ранении и той вакханалии, что творилась за стенами высотки; целовали так, словно жили последний день своей жизни, и в любую секунду всё могло прекратиться; прикусывали уже порядком припухшие губы, не в состоянии справиться с нахлынувшим возбуждением, желанием поделиться чувствами, и беспрекословно подчинились тому магнетизму, что связал их.       Чонгук катастрофически задыхался, однако прервать поцелуй казалось страшнее перспективы умереть от нехватки кислорода. Да и как вообще можно оторвать себя от человека, занявшего все мысли и так правильно прижимавшего омегу к своему телу, что подстроилось под его собственное словно деталь пазла?       Впрочем Тэхён, посчитавший, что этот поцелуй точно не станет в их жизни последним, всё же отстранился первым, но недалеко — так, чтобы они оба могли дышать, но при этом иметь возможность касаться губами подбородка, уголков чужих губ и мило порозовевших щёк.       — Давно хотел это сделать, — прерывисто выдохнул на чертовски чувствительный после поцелуя малиновый рот.       — Тогда чего так долго тянул? — со смешком поинтересовался Чонгук.       Не было никакого смущения, которое обычно накрывает после первого поцелуя с человеком, что нравился долгое время. Сердце в груди не сходило с ума от непонятного волнения — наоборот билось ровно и спокойно, будто тоже чувствовало, что рядом находился мужчина, способный защитить от любой угрозы, существующей в этом прогнившем мире. Чувство безграничного доверия накрыло с головой, укутав и без того разнеженное тело омеги мягким одеялом, а он даже не попытался задуматься над тем, что поступал весьма опрометчиво.       Мужские руки сгребли его в охапку, и Чон прильнул к чужому телу, как продрогший кот к тёплому огню.       Рядом с ним самый нужный, самый надёжный и самый... истинный, а остальное пусть катится к чёрту.