***
— Итак, в чем твоя игра? Астрея скосила глаза на черноволосую Арчер. Через несколько секунд напряжение на балконе взлетело до небес, ощущаясь как прелюдия перед извержением вулкана. Учитывая большую высоту, на которой они находились, это было вполне уместно. — Я полагаю, что эта фраза подходит мне больше, чем тебе, Иштар. — Ответила греческая богиня с заметным презрением в голосе. В ответ Арчер одарила ее причудливой улыбкой, которая скрывала затаенную злобу. — Я просто решила действовать так, как считала нужным, и ничего больше. — Другими словами, ты тоже влюбилась в моего маленького смертного. — Перевела она. Тонкая аура золотистой энергии начала исходить от правителя с волосами двойного цвета. — Он не твой смертный, Иштар. Я знаю, что ты не предъявляла на него прав! — О, а что, если я решу сделать это, пока ты будешь укрывать нас. Кстати говоря, это и есть настоящая причина, по которой ты это делаешь, не так ли? — Звездная Дева двигалась быстро, но Иштар смогла проследить за ее движениями. Она почувствовала убийственную хватку, которая сомкнулась бы на ее горле, если бы она не начала действовать. Дальше дело не продвинулось, но это поставило двух Слуг в тупик. — Ах, вот то, что я искала, та искра, которая была там, когда мы впервые столкнулись с тобой лицом к лицу. Или я должна сказать… когда Рицука начал завоевывать твое сердце. — ТЫ СМЕЕШЬ…! — Ну же, моя область является любовь! Неужели ты думала, что я этого не вижу? Почувствую это? Это стремление, это желание, которое зародилось в тебе в тот момент, когда ты увидела Рицуку и наблюдала за его битвой? Есть причина, по которой мы все решили следовать за ним, добрые и злые, смертные и божественные в равной степени! Он… исключительный, разве он не тот смертный, которого ты ждала столетия, тысячелетия? Астрея застыла, даже ее Духовное Ядро, казалось, остановилось в своих почти роботизированных действиях, когда она широко раскрытыми глазами уставилась на месопотамскую Богиню. Она знала, что, предоставив убежище Халдеи, она, в свою очередь, предоставит убежище одному из своих самых отвратительных врагов… но даже она не ожидала этого. По мере развития событий она была почти беспомощна что-либо с этим поделать, от чего Иштар, без сомнения, получала огромное удовольствие. Смешок сорвался с ее губ, когда она убрала руку Астреи и сделала шаг ближе, их груди соприкоснулись. Иштар отбросила незначительное раздражение из-за того, что Рулер была больше ее, в пользу того, чтобы не сбиваться с пути. — Может, ты и богиня правосудия… но в своем… ты все еще женщина. — Я богиня-девственница. — Прорычала блондинка. Ухмылка Иштар стала еще шире. — Такой же была Артемида, потом появился Орион, и мы оба знаем, чем это закончилось. Более того… давным-давно… ты была высокого мнения о смертных, у тебя была капля веры в них. Конечно, ты, возможно, потеряла большую часть этого… но потом появился маленький смертный по имени Рицука. Все, что могла сделать Рулер, это стоять неподвижно, как статуя, и все это несмотря на ее огромную силу, силу, которая, как она знала, превосходила силу Иштар, по крайней мере, в отношении их нынешних смертных сосудов. — Ты… — То, что пытаются сделать Водайм, Криптеры и этот предполагаемый Инопланетный Бог… Рицука будет сопротивляться этому до последнего вздоха, и даже тогда он, скорее всего, воспользуется этим, чтобы плюнуть им в лицо в знак неповиновения. Такую решимость нельзя найти ни в одном столь глупом существе, как человек… — Ухмылка сменилась со злобной на… теплую, осмелюсь сказать, Астрея увидела восхищение в ее глазах. — И все же, если есть какое-либо существо, способное преодолеть такие пределы, то это человечество… и если какой-либо человек среди населения может это сделать… тогда я верю, что это может быть Рицука. Ошеломленная, Астрея слушала слова своей собратьи-богини, мягкое биение волн на севере. Хотя океан в целом не был их союзником, воды в радиусе четырех миль от острова были в распоряжении Астреи. Она практически слышала, как они уговаривают ее, соглашаясь с Богиней войны, которая стояла перед ней. Глаза Астреи потемнели. — Уходи. Исчезни с моих глаз, Иштар… пока я не решила окрасить этот балкон в красный цвет твоей кровью. Раздался взрыв смеха, за которым Арчер развернулась на каблуках и пошла прочь. — Хорошо, хорошо. Я буду вести себя хорошо, раз уж ты предложила нам оливковую ветвь, и, боже, не могли бы мы ею воспользоваться! Если тебе нужны уроки боевого мастерства, найди меня! Я буду более чем счастлива прижать твое хорошенькое личико к коврику или к грязи, если ты предпочитаешь. К ее чести, Астрея просто сохраняла каменное выражение лица, когда черноволосая Слуга покинула ее спальню под открытым небом, исчезая вниз по лестнице, стук ее каблуков эхом отдавался в ушах, пока их больше не стало слышно. Только когда она ушла, Астрея приложила руку к груди. Как бы мне ни было неприятно это говорить… Она права. Поговори с ним, хотя бы немного узнай его, прежде чем решишь залезть к нему в штаны. Лувия! Раздалось некоторое хихиканье. Не то чтобы я застряла внутри тебя и просто крутила большими пальцами. Даже для богов наступает время, когда невинности приходит конец, и Астрея, ты ЗНАЕШЬ, о чем я говорю. Не в первый раз Астрея начинала сожалеть о своем выборе смертного носителя. Затем возникла едва уловимая, несколько неприятная возможность того, что ее смертная половина произнесла какие-то мудрые слова.***
— Ты все еще злишься из-за удара, не так ли? Она знала, что это шутка, поэтому откинула голову назад от смеха. — О, не будь таким самонадеянным, я чувствовала удары гораздо сильнее твоих. — Действительно? — Спросил он, сидя на своей кровати с ленивой ухмылкой на лице. И снова, кто-то назвал бы его сумасшедшим за то, что он вел себя так непринужденно в присутствии богини, особенно той, которая открыла свой дом для него и его союзников, когда они были в бегах. Тот факт, что он был таким, доказывал, насколько он привык к необычному. Он сам был довольно необычным. Ее сердце беззвучно колотилось в груди, она приблизилась к нему, ее голубые каблучки стучали по полу, когда она пробиралась к нему. Остановившись совсем рядом с ним, она материализовала стул с золотой обивкой, откинулась на спинку и посмотрела в его бирюзовые глаза. — Каков именно твой план на следующую встречу с Водайме? Я могу заверить тебя, что твоя следующая встреча с ним будет такой же жестокой, возможно, даже более жестокой, чем предыдущая. — Она наблюдала из тени, как бы банально это ни звучало. В глубине души она серьезно сомневалась, что Халдея сможет одолеть Верховного мага… и ее опасения подтвердились, когда он уничтожил их ряды, включая Слуг. Довольно многие из них были в шоке, поскольку их избили, а в некоторых случаях и вовсе убили, когда светловолосый маг показал, почему он был первоначальным лидером Команды А. Взгляд Рицуки метнулся вниз, на мгновение его охватил неподдельный страх; однако это было всего лишь мгновение, поскольку он поднялся почти минуту спустя. — Я не буду сидеть здесь и давать тебе какой-то конкретный план того, что я буду делать, потому что, честно говоря, у меня его нет. Все, что я знаю… это то, что в следующий раз, когда мы встретимся в бою, мне придется сражаться изо всех сил. Я точно знаю, что если он сможет использовать Анима-Анимусфиа, тогда, что ж, это будет чертовски больно. — Он дрожал, Астрея могла видеть это, поскольку он не прилагал никаких усилий, чтобы скрыть от нее свое беспокойство. Тем не менее, его глаза были спокойными и сосредоточенными, когда он посмотрел на нее. — Думаю, я могу сказать, что первый шаг — убедиться, что у него не будет шанса использовать это снова. Она рассмеялась. — Это все равно не оставляет тебе много вариантов, поскольку он вполне способен избить тебя без своего последнего заклинания. Скажи мне… хотя я и чувствую в тебе страх… Я также чувствую… восхищение, почти уважение? Как ты можешь думать такое о человеке, который хочет уничтожить все, что тебе дорого? — Потому что во многих отношениях… Я… Водайм… он… ну, я уже прорвался через четыре Лостбелт… обрекая миллионы людей на спасение моего мира. Этот мир… Хотя я чертовски уверен, что не со всем в нем согласен, это его мир, который он помог построить, и он борется, чтобы защитить его, точно так же, как я борюсь, чтобы защитить свой. Вдобавок ко всему… — Его правый кулак сжался, множество желтых искр заплясало вокруг него, освещая его лицо. Освещенный небольшой демонстрацией магических способностей, Фуджимару Рицука выглядел закаленным ветераном, каким он и был на самом деле — твердым и непреклонным перед лицом невзгод. — Я дерусь не потому, что меня переполняет ненависть, конечно, у меня были времена, когда я так сильно злился на соперника, но… — Это не то, откуда берется твоя сила. — Астрея сделала вывод, скрестив ноги и глядя на него с острым интересом. Для нее, хотя искры вокруг его кулака исчезли, свечение осталось, почти золотое сияние, которое поселилось в центре его существа. Это было так тепло и ярко… по-звездному, как она бы сказала. — Твоя сила… ты остался с Халдеей, когда узнал, что у тебя нет дома, куда можно вернуться, что те, кого ты любишь… твои родители и твой брат-близнец… что все твои друзья были… Он кивнул, тяжелый груз лег на его плечи, хотя он не сводил с нее пристального взгляда. Рицука хотел, чтобы она знала, что, хотя его ноша была велика, он не собирался отворачиваться. Даже если бы он захотел, он не смог бы, но черноволосый подросток не собирался оглядываться назад. Такое мужество и стойкость были тем, что делало его особенным, и что позволяло ему руководить такой разношерстной группой Слуг. — Знаешь…когда я думаю о человечестве, на ум приходишь ты и Водайм. Один из вас олицетворяет интеллект и способности… а другой силу воли… и доброту, да, я верю, что ты добрее, чем он. Ты довольно терпим к неудачам. Подросток поморщился, как будто мог физически ощутить боль, причиненную Лансером, над преодолением которой он и его союзники работали. — Я… так понимаю, Каэнис не… — Из того, что я слышала, близнецы не торопились пытать ее. — Астрея говорила будничным тоном, в то время как человек застонал частично от отвращения, частично от ужаса. Было весьма показательно, что даже после всего, что она с ними сделала, в том числе и своим отношением, он испытывал некоторую симпатию к Лансеру. Ее беспечный взгляд исчез, когда она посмотрела на Рицуку, по-настоящему посмотрела на него. По какому замыслу последний чемпион в истории человечества был таким… чистым, таким… таким… Здоровым? Серьезно, этот парень похож на что-то из симулятора свиданий! Не то чтобы это плохо, не так ли… Астрея? Что-то пробежало по ее щекам, что-то горячее, отчего Астрея почувствовала себя не столько сидящей в кресле, сколько висящей над вулканом. Там она оставалась несколько долгих секунд, заглядывая в душу смертного перед ней. — Астрея? Вырванная из своих мыслей, она отмахнулась от его вопроса. — Отдыхай, зная тебя, завтра ты вернешься чинить Арго вместе с остальными. Как говорится, добродетельным покоя нет. Он улыбнулся ей, затем начал двигаться под простынями, когда она села, ее стул превратился в россыпь блесток. Это было сделано так небрежно, демонстрируя огромное доверие, которое он оказал Рулеру. Хотя она никогда физически не поднимала руку на него или его союзников, она все еще представляла угрозу, и все же здесь они были в таком непринужденном положении. Астрея не возражала бы, если бы такое могло продолжаться, даже при угрозе того, что на них обрушится целый мир.***
Прошло два дня, и эта угроза обрушилась на нее с новой силой. Как и предупреждали ее некоторые, ее убежище в Халдее было расценено как переход на сторону врага, поэтому Водайм и Олимп отреагировали соответствующим образом. — Астрея… Она посмотрела на черноволосого смертного. Он был одет для битвы, снабженный множеством божественных доспехов, лично присвоенных ему ее последователями. Одна особенность человечества в этом мире заключалась в том, что для божественного они были немногим больше, чем рабочие пчелы, ожидающие указаний. Почти никто и глазом не моргнул, когда Астрея открыла Халдеям свой родной остров и оказала им необходимую помощь, чтобы перегруппироваться и перевооружиться. С другой стороны, даже она знала, что такое, даже для богов, в лучшем случае странно, а в худшем — ужасно. Заявление для последней стояло рядом с ней, наблюдая за флотом военных кораблей, приближающихся прямо к ним. Рицука был здесь не потому, что ему нужно было быть, там, где ему нужно было быть, были его собственные Слуги, которые, без сомнения, готовились к битве. Вместо этого он был здесь, с ней, с неприкрытой тревогой в глазах. Звездная Дева была тронута этим, она действительно была тронута. — Ты знаешь… именно благодаря таким людям, как ты, Боги смогли развить человечество. Эта яркая жизнь внутри тебя, это сияние…ты даже не представляешь, как многие хотели бы увидеть, как это прекратится. Раскат грома прокатился по небу, которое само быстро меняло цвет с ясного на темный из-за надвигающихся грозовых туч. — Я думаю, вы слишком много мне доверяете. — Нет, я говорю вам, что если вы погибнете, лучшие и умнейшие представители человечества погибнут вместе с вами. Вот почему ты остаешься здесь, на этом острове. Раздался еще один раскат грома, когда они столкнулись лицом к лицу. Это было почти идентично противостоянию, которое у них было при захвате Арго, когда она спустилась вниз из столба света после того, как распугала преследователей Халдеи. Тех, кто встретится с ними лицом к лицу, не отпугнет небольшое световое шоу, как это было с теми, кто был до них. Точно так же Рицуку не испугала звездная аура, вспыхнувшая вокруг нее. — Мы оба знаем, что этого не произойдет, так почему бы нам просто не пропустить это мимо ушей, — Заявил он твердым тоном. К его спине был привязан арбалет, оружие, которое он нашел, было для него предпочтительнее сабель, а для копейщиков — копий. Несмотря на основное назначение оружия, она знала, что он далеко не беспомощен, если дело дойдет до рукопашной. Ощущение его костяшек пальцев все еще ощущалось на ее левой щеке. Вздохнув, она подняла руку. — Тогда ладно, но не будь слишком безрассудным… Смертный. Наконец он встретился с ее руками. — Просто постарайся не слишком увлекаться, я хочу спасти из обломков все, что мы сможем. С губ Рулера сорвался смех. — Очень хорошо, я буду держать себя в руках… но только немного, мастер.***
Если что-то и можно было сказать о битве, которая произошла впоследствии, так это то, что ей определенно было весело. Богиня справедливости и невинности, пусть никто никогда не скажет, что она была ханжеской богиней, по крайней мере, не тогда, когда она обитала в теле Лувии Эдельфельт. Кровь забрызгала ее лазурное платье и золотистые волосы, а кости раздробились под мощью ее ударов. Конечно, не вся резня была устроена ею; прямо рядом с ней, показывая, как далеко он продвинулся, сражался Фуджимару Рицука, летели стрелы, сверкали клинки, а удары наносились с магически усиленной силой, которая позволяла ему убивать одним хорошо поставленным ударом. Они стали дуэтом, парой, подобные которым привлекли внимание нескольких. И хихиканье некоторых, особенно заметных понимающих улыбок, которые они посылали друг другу, отражая вторжение. В конечном счете, они одержали победу, хотя победа была лишь кратковременной, поскольку большие силы вторжения, без сомнения, были бы отправлены, как только новости достигли Олимпа. Астрея почувствовала крошечную искру волнения в себе, когда посмотрела на залитые сумерками пляжи, полные обломков. Ее левая рука была обернута вокруг талии Рицуки, помогая ему держаться прямо. Хотя кровь запеклась на его щеках, а волосы были в растрепанном беспорядке, она не могла не найти, что на него приятно смотреть. — Теперь, когда ты сделала это, Астрея, ты… — …присоединюсь к тебе. — Сказала она, слегка перебив его. — Это… если у тебя будет еще один Слуга в твоей маленькой группе неудачников. — Легкомысленно добавила Рулер со смешком. — Хотя я, может быть, и богиня правосудия, что ж, я скажу, что моя физическая мощь исключительна. Теперь смеялся он. — Добро пожаловать на борт! С этого момента готовьтесь быть аутсайдером! — Ха! Со мной на вашей стороне все изменится! Это было первое из многих будущих празднований победы. Наступила ночь, и с ней пришло несколько тревожное, но столь необходимое чувство спокойствия, в котором нуждались все. Даже когда они веселились, все еще чувствовалась атмосфера беспокойства, поскольку все знали, что опасность может постучаться в их дверь следующим утром. Тем не менее, это не помешало многим напиться и насладиться моментом, чего бы это ни стоило. В конце концов, это было частью благословений земной жизни. Астрея была готова дать смертным это и многое другое. В частности, она была готова дать одному смертному, когда вела его вверх по башне в свою личную резиденцию, комнату в пентхаусе, с которой открывался вид на весь остров. Рицука знал, что ему не следовало быть здесь, наверху, но ему не хотелось признавать, что какая-то часть его хотела этого. Вдвойне, поскольку Астрея была той, кто вела его вверх по лестнице, а затем откинулась на спинку стула и позволила ему насладиться видом, который открывался из ее дома. — Знаешь, это было не совсем то, чего я ожидал от богини правосудия. — Признался он, выходя на балкон. — Я в некоторой степени осведомлена об этом, мой сосуд внес свой вклад. — Последовал ее насмешливый ответ. — Лично мне это нравится, или я пришла в себя. — Призналась Рулер, прислонившись к каменным перилам рядом с ним. В резком контрасте с тем, каким оно было несколько часов назад, море было спокойным и освещалось сиянием луны и звезд над головой. — Рицука… у тебя… еще нет женщины, которая претендовала бы на твою девственность, не так ли? Он посмотрел на нее с порозовевшим лицом, над которым Астрея не смогла удержаться от смеха. — Что это за вопрос? — Из любопытства. Как я уже сказала… зайти так далеко, как ты, и остаться таким чистым… это странно. — Ответила она, глядя на море. — И вот ты снова, оказываешь мне слишком большое доверие. — Последовал его удивительно прямолинейный ответ. Он нервно почесал затылок, румянец на его щеках усилился. — Я-я имею в виду, э-это не значит, что я не думал обо всех женщинах, с которыми я дрался… в некотором роде. Это… — Я включена в этот список? — Она практически слышала, как его сердце остановилось, а затем снова забилось, когда он уставился на нее с неприкрытым страхом. Что-то внутри нее защекотало, когда она улыбнулась ему. — Ну? Давай, твой рот все еще работает, не так ли? — Когда она шагнула вперед, он отступил назад; он явно изо всех сил пытался придумать какой-нибудь оригинальный ответ, предпочтительно такой, который не заставил бы его вжаться в пол. — …Ты давно ждала, чтобы сделать это, не так ли? — Ухмыльнулся черноволосый человек. Астрея вернула ему улыбку, ее собственная практически сияла, когда она наклонилась вперед, соединяя их лбы. — О, как будто ты из тех, кто умеет разговаривать. Насколько я понимаю, все мужчины и даже женщины жаждут своего первого поцелуя. Я только что подарила тебе твой. Наконец они остановились у кровати, где его бирюзовые глаза уставились в ее золотистые. — …Да, я много думал о тебе. В частности… ты самая красивая и сильная женщина, которую я когда-либо встречал. — Сказал он, затем закрыл глаза, готовясь к любому ответу, который наверняка последует. Она осторожно протянула руку и положила ее ему на плечо. В мгновение ока ее хватка могла стать жестокой, если бы она захотела. Рицука обладал способностью предотвратить подобное, тщательно подбирая свои следующие слова. — Сильнее и красивее, чем эта сучка с косичками… с этим нелепым подобием банта? Он уставился на нее, слегка взвешивая, стоит ли отвечать. Его сердце взяло верх над разумом. — Да… Называй меня странным за то, что меня влечет к… — Истинная красота и сила? — Отрезала Рулер, проводя рукой по его щеке. Ее прикосновение было поразительно нежным, как будто она любовалась цветком. — Рицука… рассказать тебе о том, что меня привлекает — чистота сердца и стойкость тела и духа. Когда-то… я считаю, что человечество утратило эти качества, или, по крайней мере, что таких понятий было немного и они были далеко друг от друга. Я счастлива, что оказалось, что я ошибалась. — Внутренне вздохнув, она начала наклоняться вперед. — Я счастлива, что встретила тебя, того, кто воплощает благо человечества, настолько, что я готова выступить против Олимпа, чтобы сохранить твою жизнь. Из всего, что она испытывала в своей жизни, ничто не могло сравниться с этим — моментом, когда она поцеловала мужчину. Лувия целовала множество мужчин, но Астрея… Она никогда не испытывала этого чувства. Все это было ново и чуждо для нее… но ей быстро начало нравиться, когда она углубилась в поцелуй. К счастью, Рицука потакал ей, отвечая на ее ласку. Его язык выдвинулся и встретился с ее языком, коснувшись ее собственного робкого языка. Обеими руками он обхватил ее лицо, положив левую ладонь поверх ее ладони. Астрея не хотела отпускать его, но Рицука сам заставил ее отстраниться. На мгновение холодный страх пронзил ее, прежде чем он наклонился вперед и прижался своим лбом к ее лбу. — Ты… — Сказала она, чувствуя совершенно незнакомую дрожь в ногах и бешено колотящееся сердце. Это была не Лувия, у которой был опыт романтических отношений, это была Астрея, богиня-девственница, которая начинала понимать, что такое настоящая романтическая любовь. — Рицука… ты, кажется, очень хочешь вступить в романтические отношения, не так ли? Его руки скользнули вниз, к ее талии. Рицука почувствовал, как ее начинает трясти. — Уверен, что это заявление касается обоих сторон, Астрея. Как раз в тот момент, когда казалось, что ее ухмылка не может стать шире, а ее улыбка — ослепительнее, Рулер удивила его. Был краткий момент, когда он смог насладиться сиянием, прежде чем его губы были заняты, а разум наполнился сладким чувством эйфории. Лишь на краткий миг он был ошеломлен, как только пришел в себя, он нетерпеливо ответил на поцелуй с таким же пылом, с каким Астрея его целовала. Рицука почувствовал, как все ее тело задрожало в его объятиях. Дрожь усилилась, когда он провел руками по ее бокам, кончиками пальцев лаская те участки открытой кожи, до которых мог дотянуться. Похотливые стоны были приглушены его ртом, хотя уши вволю впитывали их, когда он брал управление на себя. Астрея, казалось, не слишком возражала против такого поворота. На самом деле, время шло, и она была все в меньшей и меньшей степени в состоянии сделать это. Она теряла себя, «Звездная дева», «Звезда чистоты» постепенно теряла себя в том, что некоторые сочли бы грехом. Астрея, возможно, тоже так думала в какой-то момент, но это время пришло и ушло. То, что поглощало ее, было чем-то, о чем она слышала разговоры, но у нее никогда не хватало смелости или интереса вникнуть. Все так резко изменилось за, казалось, короткий промежуток времени. Ну, в некотором смысле так оно и было. В конце концов, она была богиней, и время для нее текло иначе, чем для смертных, таких как тот, кто буквально держал ее в своих объятиях. Рицука отделился от нее, чтобы подышать свежим воздухом. Это было еще одним отличием между ними как смертным и богиней — ему нужны были такие вещи, как воздух, чтобы дышать, в отличие от нее. Астрея всегда находила что-то особенно интересное в этой повязке, она слышала, что некоторые божества часами ходили, прижавшись губами друг к другу, поскольку у них не было необходимости в таких мелочах, как у людей. Ее руки взметнулись и схватили его за щеки, шокировав его. Казалось, он приготовился к следующему поцелую, но Астрея не поцеловала его, она просто смотрела в его чистые бирюзовые глаза, как будто они были отполированными драгоценными камнями. Возможно, это ее смертный сосуд капризничала, а возможно, это была она сама. Все, что происходило, было для нее таким новым, но в то же время… возбуждающим, вызывающим зависимость. Как богине-девственнице, подобные действия были чужды ей, но теперь они перестали быть чуждыми. Рицука не казался слишком недовольным или даже пораженным внезапным контактом глаза в глаза, которому они предавались. Во всяком случае, он, казалось, наслаждался этим. Осознав это, Астрея для эксперимента потерлась бедрами о его бедра; щеки человека стали ярко-малиновыми. Его руки впились в ее безупречную кожу; Астрее казалось, что ее согревает пламя самого Олимпия. Да, это было единственное сравнение, которое она могла привести с ощущениями от его прикосновений — небесное пламя. То же самое касалось и его губ. Астрея надеялась, что удовлетворение было взаимным, когда подсознательно наклонилась к нему; к ее удивлению, Рицука пошел ей навстречу, что привело к удивительно страстному поцелую. На этот раз в дело был вовлечен язык, много языка. Это было странно, поскольку они оба были «новичками», когда дело касалось секса, или, по крайней мере, предполагалось, что они ими были. Каким бы постыдным это ни было, у Рицуки, вероятно, было больше «опыта», чем у древней богини, которую он держал в своих объятиях. Можно было бы счесть это простительным, учитывая, что, опять же, упомянутая богиня была богиней-девственницей. Хотя его опыт был… ограничен. Тем не менее, он использовал все до последней унции, чтобы доставить удовольствие Астрее; судя по ее хриплым стонам, пока что у него неплохо получалось. Отодвинувшись так, что только их языки остались соединенными, он скользнул руками по ее бокам к ягодицам. Это было экспериментальное предприятие, но, тем не менее, он прошел через него. Глядя в ее звездообразные глаза, Рицука собрался с духом и надавил на ее зад. — А-Ааааа…е-еще… — Прошептала греческая богиня, отстраняясь ровно настолько, чтобы быть в состоянии говорить, несколько связно. В ее голосе сквозило похотливое желание, которое окрасило ее щеки в те же оттенки, что и у него. Увидев это, Рицука облегченно выдохнул. Это было не совсем то, чего хотела Астрея, поэтому она ударила первой. На этот раз ее язык был доминирующим, по крайней мере, на несколько секунд. — Мммммммхххх. — Простонала Слуга с косичкой. Ей казалось, что ее ноги, достаточно сильные, чтобы расколоть саму землю и пробежать мили за мгновение ока, вот-вот превратятся в жидкость. Это просто заставило ее еще сильнее прижаться к человеку. К этому моменту он практически поддерживал весь ее вес. Минуту спустя все пошло дальше. Разум Астреи был как в тумане, было совершенно невозможно сказать, кто контролирует тело. Была большая вероятность, что ни она, ни смертная Лувия не находились за водительским сиденьем. Они оба чувствовали в точности одно и то же — эйфорию. Такой унисон не был неожиданным, поскольку их синхронизация прошла лучше, чем кто-либо из них ожидал. Конечно, что-то должно было произойти и вывести это из строя. Обе обычно сильные и уверенные в себе женщины, они делали то, чего редко и, вероятно, никогда бы не сделали. Посмотрев на Последнего Мастера с выражением чистой тоски в глазах и, возможно, даже с капелькой слюны, скатившейся по ее губам, она подпрыгнула, совсем чуть-чуть, наклонившись вперед. Несмотря на широко раскрытые глаза, Рицука понял намек и переместил руки на место. Он поймал Рулер, обхватив ее руками под коленями; человек, осмелившийся бросить вызов воле Короля Демонов, Инопланетного Бога и Криптеров, поддерживал ее. Радостно Рулер обвила руками его шею, жадно целуя его до потери сознания. Это было почти так, как будто от этого зависела ее жизнь. В некотором смысле это могло быть правдой, поскольку она заключила контракт с черноволосым человеком. Человек, который доказал, что он гораздо больше, чем просто «обычный человек», как некоторые высмеивали. Он был героем, он был… он был ее героем и, возможно, даже спасителем. Свидетельством его силы было то, что он держался прямо, прижимаясь к ней, даже когда она осыпала его лицо нежными поцелуями. — Интересно, сколько бы люди отдали, чтобы увидеть тебя такой. — Он усмехнулся, выпрямляясь. Было удивительно приятно находиться в такой позе, Рицуке казалось, что он держит в руках саму живую звезду. Упомянутая звезда посмотрела на него с плотоядной улыбкой. — К кому ты обращаешься с этим вопросом? Ко мне, Астрее или Лувии? Подросток ухмыльнулся ей. — Обе. У вас обоих отличная репутация, и вот вы готовы пожертвовать всем ради меня. — Потому что, Рицука, — Она наклонилась вперед, их разделяло всего несколько сантиметров. — Ты стоишь этого. Как Мастер, как мужчина, ты особенный, и я не буду… Я никому не позволю запятнать достоинства такого замечательного человека. Не говоря уже о том, что с тех пор, как ты признался в своих чувствах ко мне… — Часть ее искренне надеялась, что, потираясь бедрами о его бедра, он опрокинется. Но не тут-то было. Тем не менее, она не была сильно разочарована; в конце концов, он был инициатором следующего поцелуя, который еще больше разжег огонь, разожженный внутри нее. Астрея молча размышляла о пламени вожделения, которое горело внутри нее, оно поглотит ее еще до того, как рассвет опустится на мир Лостбелта. К тому времени, когда это произойдет, она заявит свои права, чемпион Оригинальной Человеческой Истории будет принадлежать ей. Не боги, не Олимп, он был бы ее. В свою очередь, она с радостью приняла бы ярлык, что она принадлежит ему. Как хороший любовник, он перенес ее на круглую кровать и усадил на край. Это было все, что ей было нужно, чтобы повалить его, его верхняя часть тела прижалась к ее, а ее правая нога вытянулась. Этой частью была Лувия, которая очень гордилась своим привлекательным, но мускулистым телом. Как она и ожидала, рука оторвалась от ее тела, чтобы погладить конечность. Каждую прошедшую секунду Астрея чувствовала себя так, словно купалась в сладких объятиях вод Элизиума. Она застонала и закричала, когда Рицука продвинулся не до конца, а начал чувственно водить пальцами вверх и вниз по ее бедру. Он дразнил ее; он доставлял ей удовольствие. В течение нескольких секунд она полностью потеряла контроль над своим телом. О, каким странным было это изменение. На протяжении веков она упрекала смертных в том, что они поддаются своим низменным желаниям и так далее, сохраняя при этом холодную и собранную внешность. В любом случае, большую часть времени Астрея предпочла бы, чтобы весь мир верил, что она всегда была такой, но даже у нее были бреши в обороне. Рицука с такой легкостью проделал огромную брешь в ее обороне и теперь проникал внутрь, за пределы ее стен. Ему, очевидно, это нравилось, поскольку его поглаживания продолжались, его левая рука присоединилась к веселью и проделала то же самое с ее правой ногой. Рицука склонился над ней, его глаза были удивительно сосредоточенными и ясными по контрасту с ее быстро остекленевшими золотистыми глазами. Опять же, это была настоящая смена позиций. Астрея не могла объяснить, почему она размахивала руками, все, что она знала, это то, что для нее было физически невозможно оставаться неподвижной. Увидеть ее в таком виде было большой победой для Рицуки. Как и любой другой мужчина, он почувствовал прилив гордости за то, что смог доставить удовольствие женщине, особенно той, к которой испытывал искренние чувства. Подслащивающим фактором был тот факт, что она испытывала к нему похожие чувства. Быстро втянув воздух через ноздри, он наклонился, слегка прижавшись губами к ее губам. Это было все равно, что высечь искру на нефтяном месторождении. Внезапно божественные глаза Астреи расширились, ее сердцебиение участилось, а руки ударили, как пара змей. Во второй раз ее руки обвились вокруг его шеи, удерживая его на месте, в то время как она снова прижалась губами к его губам. Рицука ликующе ответила на ее энтузиазм. Астрея застонала, выражая свое восхищение его действиями, и продемонстрировала это агрессивным движением бедер. Странное новое чувство охватило его, и Рицука повторил то же самое. Это ч-ч-ч-чувство… э-э-эта влажность… Подумала богиня, чувствуя себя так, словно ее душа подвешена над огнем. Это так приятно, не правда ли, особенно для такой девственницы, как ты, а? Насладись этим! Наслаждайся этим! В конце концов, это всего лишь прелюдия к главному событию! Смертная половина пары рассмеялась, вскинув свои неземные ноги, когда она тоже парила над тем же огнем. Пламя росло, облизывая их духовные формы и наполняя их всегда желанным нектаром эйфории. Казалось бы, переступив первый из своих пределов, Астрея временно отделилась от своего возлюбленного, секунды, которой было достаточно, чтобы он перевел дыхание, а она перевернула их обоих. Она рассмеялась, увидев выражение неподдельного удивления на его лице, когда он понял, что теперь находится в ее власти. От того, что он так смотрел на нее, ее сердце учащенно забилось, а кровь застучала в ушах. Она подумала о том, чтобы достать свой клинок и разрезать одежду на его теле или просто сорвать ее голыми руками. Из их общих воспоминаний она знала, что последний вариант, безусловно, был более привлекательным для Лувии. Рицука, должно быть, ожидал этого, потому что его тело напряглось, через несколько напряженных секунд он оглядел себя, словно не веря, что его одежда все еще была на месте. Как только шок прошел, он сделал свой ход. — ААА! — Воскликнула богиня, откидывая назад свои небесно-голубые волосы. Кончики ее пальцев были тонкими якорями, соединяющими ее с грудью человека. Сквозь ее изысканное платье Рицука видел, как колышутся ее груди. Ему хотелось сорвать голубую ткань и вонзить зубы в покачивающиеся холмики. Он сдержался, поскольку ощущение мягкости ее задницы было достаточно приятным. На данный момент. И Астрее, казалось, нравилось, когда с ее часто используемой задницей играли не для битвы, а для занятий любовью. Улыбка расплылась по его лицу, когда он начал поглаживать ее ягодицы. Астрея вознаградила его хриплыми вздохами и стонами, когда наклонилась, ее горячее дыхание касалось его уха. Чего она не знала, так это того, что подобное было последним, в чем нуждался Рицука. Он сохранял твердую хватку контроля, в отличие от нее. То, как она упала в пространство над его левым плечом, ее чувственное дыхание, струящееся прямо ему в ухо, подожгло его мозг и все его разнообразные функции. Или почти все из них, один из них не был дезориентирован, он был перегружен. Член Рицуки между его ног ревел, его одурманенное похотью внутреннее «я» требовало, чтобы он высвободил его, сорвал нижнее белье с Астреи, а затем вонзился в нее так, словно завтрашнего дня не было. Неохотно он признал, что в этой идее есть доля правды, поскольку, учитывая их текущую ситуацию, был шанс, что завтрашнего дня не будет. Не для него. — Ри… Рицу… ка… Рицу… — Выдохнула Рулер, обхватив себя одной рукой за грудь. Это было последнее мерцание. ШЛЕПОК! — ДА! — Закричала Божественный Дух, ее голос эхом отдавался в доказательство того, что слияние между духом и носителем либо рушилось, либо только что достигло высокой ноты. Деньги должны были быть поставлены на последнее. Ногти впились в грудь человека, и бедра снова перекатились. — Е-Еще… Мастер. — Раздался нежный голос Астреи… и, возможно, даже Лувии. ШЛЕПОК! ШЛЕПОК! Она крепко прижалась к нему, выгнув спину дугой, чувственный крик вырвался из ее ушей в открытый воздух спальни. Это продолжалось, когда два шлепка превратились в агрессивное поглаживание, от которого Астрея, Звездная Дева, буквально увидела звезды. Если бы она уже не баюкала головку своего возлюбленного, то протянула бы руку, чтобы обхватить их, как маленький ребенок, несмотря на свои преклонные годы. Желание становилось все сильнее по мере того, как раздавались более громкие шлепки, сопровождаемые таким мягким и нежным массированием. Рот Астреи приоткрылся, а ее спина продолжала выгибаться так, что едва не сломалась. Ее мозг заполнило чувство эйфорической радости, о существовании которой она и не подозревала, никогда не осмеливалась попытаться достичь для себя. Теперь, когда она почувствовала это, Астрея тихо пришла к выводу, что теперь она наркоманка, ничем не отличающаяся от таких, как Афродита и другие боги. По ее мнению, в этом не было ничего плохого, ничего. Казалось, прошли годы, прежде чем ее золотистые глаза в следующий раз встретились с искрящимися бирюзовыми глазами Рицуки. Не теряя ни секунды, она поцеловала его, просунув язык ему в рот там, где его язык встретился с ее. Вместо того, чтобы просто сидеть сложа руки и ждать, он встретился с ее языком своим, и они вступили в нерешительную битву за превосходство в пределах человеческого рта. Каким-то образом он одержал верх, небрежно загнав ее обратно в ее собственную ротовую полость. Стук в ушах супругов отдавался биением их сердец и ревом крови. Мгновение спустя к ним присоединились тяжелые брюки, которые появились вместе с разделением их губ. Упомянутые губы были красными, как вишни, точно так же, как и их щеки. Мгновение спустя, когда они вернулись к поцелуям друг друга, Астрея сделала то, чего ей так хотелось — провела руками по черным прядям человека, его великолепным темным локонам, которые она пришла выделить в толпе. Не отрывая губ от его губ, она заглянула в его прекрасные глаза бирюзового цвета. В них промелькнуло столько всего, но больше всего выделялось принятие — принятие ее, или, скорее, богини и смертной девушки, которые сидели за физической формой, которую он обслуживал. Они оба почувствовали, как по ним пробежал холодок, заставивший снять шину на секунду, достаточную для того, чтобы он бросился вперед и украл следующий поцелуй. Как и в прошлый раз, его язык был в атаке, ощупывая ее рот. Руки Астреи переместились с его груди на затылок, удерживая на месте, чтобы она могла насладиться поцелуем. Даже когда ему пришлось отстраниться, чтобы глотнуть воздуха, она продолжала удерживать его. Если бы она захотела, она могла бы раздавить его череп, как грейпфрут. Было что-то в этой силе, в этом рычаге воздействия, что возбуждало ее и заставляло бросаться на него в ответ. У нее была вся власть оборвать его жизнь и обречь общечеловеческую историю, если бы она захотела, но она бы этого не сделала. На самом деле, мысль о том, что она может сделать такое, что навсегда сокрушит его дух, заставила ее отшатнуться в ужасе и отвращении. Астрея, как и бесчисленное множество других, предпочла верить, что люди выглядят лучше всего, когда улыбаются или стоят прямо, физически и эмоционально. Рицука был одним из таких людей, за которыми ей всегда нравилось наблюдать, когда они стояли прямо. Мысль о том, чтобы нарушить эту способность, сломать его, была тем, чего она тихо поклялась никогда не делать. Вместо этого она хотела помочь ему оставаться в вертикальном положении, поддерживать его в вертикальном положении и оставаться рядом с ним, что бы ни случилось. Каким-то образом она чувствовала, что Рицука чувствует то же самое, даже если он «умалял» ее статус богини. Несмотря на свою божественность, она все еще оставалась личностью, все еще кем-то, кто хотел общения и близости. Он давал ей это в избытке. — ОООО! Гордая ухмылка появилась на лице человека, наблюдающего, как широко раскрывается оральное отверстие Рулер, ее глаза чуть не закатились на затылок. Каким-то образом ему удалось сохранить некоторое подобие времени, сколько ей потребовалось, чтобы заметить, что в ее влагалище вторгся ил. Это заняло у нее почти десять минут, и, вероятно, произошло это только потому, что ее первый оргазм обрушился на нее, как удар кулака от самого Атласа. Она снова потянулась, ее лазурное платье с золотыми вставками выглядело еще более эффектно, а ее пышные локоны подпрыгивали в прохладном ночном воздухе. В свете луны два цвета, золотой и голубой, казались почти неземными. Глубоко очарованный этим, он продолжал двигать пальцами туда-сюда в еще более быстром темпе, в то время как ее киска изливала соки на его активную руку. — Р-Р-Р-Рицу! Рицука! — Закричала Рулер, чувствуя, как ее душа выталкивается из тела и поднимается в недоступный эфиру воздух Олимпа. Эфир, магическая субстанция, с таким же успехом могла поступать в ее легкие и одновременно выводиться из тела прямо на руку ее смертного возлюбленного. Даже в своем похожем на водоворот сознании Астрея горячо надеялась, что Рицуке это понравилось. Очевидно, так оно и было, поскольку его пальцы продолжали входить и выходить из ее киски, вся его рука спускалась к запястью. Улыбаясь ей в губы, он раскрыл ладонь, его пропитанный спермой большой палец потерся о ее плоть. Еще одна дрожь пробежала по телу Астреи, затем последовал второй или даже третий поток спермы. Богиня снова запрокинула голову, крепко обхватив руками шею Рицуки. Это было нежное, но чувственное объятие, которое, как им обоим хотелось, могло длиться вечно. Увы, наступил конец, как и всему остальному, тем не менее, это был всего лишь первый шаг к тому, что обещало стать долгой и наполненной любовью ночью. Отступив назад, подросток обнаружил, что снова прислушивается к горячему и тяжелому дыханию Слуги из Класса Рулер, которая решила протянуть руку Халдеи, ему. Говоря о руках, его доминирующая рука оставалась зажатой между их телами, его пальцы все еще глубоко погружались в ее влажные нижние губы. Рицука испытывал искушение оставить их там, но в конце концов он убрал их обратно, любопытство взяло верх над ним. Астрея наблюдала за ним мерцающими глазами, он поднес язык к своей намокшей руке и впервые лизнул. Прекрасно осознавая, что за ним наблюдают, он ухмыльнулся и еще раз коротко, почти экспериментально лизнул свою руку. Он услышал едва слышное, но все же вполне ощутимое прерывистое дыхание. Это было его желание. Ужин был почти три часа назад, но он чувствовал себя ужасно голодным. К счастью, у него под рукой была вкусная и сытная еда, которая почти превзошла все, что он пробовал раньше. Даже божественное вино, которое Астрея держала под рукой, не могло сравниться со вкусом ее соков. Рицука дал ей понять это тем, как он повернул руку, слизывая белый нектар, который был удален с ее тела. К его удивлению, все это время она оставалась неподвижной, возможно, получая удовольствие от наблюдения за ним. Случайный взгляд, направленный в ее сторону, подтвердил, что; ее глаза были прикованы к нему, к его рту и языку. Он знал, что она представляла их либо на своих губах… либо на своем обнаженном теле, оставляя на ней свой след. Он улыбнулся, поскольку именно это он решил сделать с ней. Двигаясь с удивительной скоростью, или, может быть, Астрея просто медленно реагировала, он оказался у нее между ног. У богини было мгновение, чтобы заметить почти хищный взгляд в его глазах, прежде чем его голова исчезла под ее юбкой. — П-п-подожди минутку! И-И-ААААА! УДАР МОЛНИИ ЗЕВСА! — Ее руки, черт возьми, чуть не разорвали простыни в клочья, ее глаза закатились, а спина выгнулась, выставив живот вверх. Все, что, как ей казалось, она чувствовала раньше, все это было не более чем насмешкой над тем, что происходило с ней сейчас, чем-то, что часть ее тайно жаждала попробовать на себе. Просматривая воспоминания Лувии, она нашла какой-то след того, на что было похоже это чувство. Воспоминания заходили так далеко только в мыслях. Реальная вещь, без сомнения, была поистине чудесной. Сначала его язык метнулся прямо в ее киску, уже исследованную его пальцами, но теперь по-настоящему отмеченную его слюной, когда он с удовольствием слизал остатки спермы. Ее было совсем немного, поскольку оргазм Астреи поразил ее сильно, сильнее, чем она думала, что это возможно. Ее тело было неподвластно ей, даже Лувии. Оно реагировало единственным доступным ему способом на такую чувственную эйфорию. Человеческая девушка знала это слишком хорошо и была благодарна за это, для богини это чувство было совершенно новым, но со временем она научилась ценить и это. Нет, она полюбит это. — О! ОООО! ОООО! ЕЩЕ! ЕЩЕ! ДАЙ МНЕ ЕЩЕ, РИЦУКА! — Взмолилась Богиня Правосудия, ее рассудок испарился, возможно, в тот момент, когда его губы коснулись ее влагалища. Астрея и, несомненно, Лувия, не спешили забирать его, поскольку взамен получили нечто чрезвычайно приятное. Тем не менее, все еще продолжалось, все еще поглощал их, отмечая ее киску быстрыми ударами языка и мягкими укусами отполированных зубов. Глаза захлопнулись, когда она почувствовала, как нежные губы прикусили ее вагинальные губки, затем распахнулись, когда их укус сменился влажным ощущением языка Рицуки. Это было взад и вперед, одно за другим, в бесконечном цикле, который доводил ее до безумия наслаждения. Ее спина приподнялась и никогда по-настоящему не опускалась, как будто она была постоянно подвешена из-за охватившей ее эйфории. Та же эйфория заставила ее так крепко вцепиться в простыни, что они были в нескольких секундах от того, чтобы разорваться в клочья. Учитывая, кем она была и к чему сводились некоторые из ее мечтаний, она позаботилась о том, чтобы ткани были прочными. Легкого «рывка» с ее стороны было достаточно, чтобы разорвать камень, поэтому ей нужно было принять меры предосторожности. Никогда в своих самых смелых мечтах она не думала, что усиление понадобится именно для этого; при той скорости, с которой она продвигалась, Астрея поняла, что, возможно, ей придется подумать об улучшении. — ААААААИИИИИИ! Да, в будущем определенно потребуется некоторое усиление. Вдвойне важно, поскольку она будет путешествовать с маловероятной группой людей и слуг, или, более конкретно, с Последним Мастером Человечества. В данный момент он наслаждался собой, угощаясь божественным нектаром, за который мужчины и женщины сражались и умирали. Его руки крепко держали ее ноги, которые дрожали, как листья дерева на ветру. Астрея закрыла глаза, те же звезды, по которым она шла, танцевали перед ее глазами. Без особого энтузиазма она протянула руку, чтобы взять хотя бы несколько из них в руки. — ААААА! — Затем это обрушилось, практически раскачав не только всю кровать, но и саму комнату. Таков был багаж, который пришел с огромной силой, силой, которой она гордилась, или, скорее, Лувия гордилась собой. Было немного досадно, что она не могла видеть его за синей занавеской, которая служила ей юбкой. Возникло почти жгучее желание разорвать кусок ткани и насладиться видом черной массы волос у нее между ног. Тем не менее, ее слух компенсировал отсутствие зрения; возможно, это было даже лучше, поскольку благодаря этому ее разум мог представить это, она могла чувствовать это — его язык входил и выходил из ее влагалища с головокружительной скоростью, когда он не хлестал его, как хозяин по отношению к своему рабу. Ей безумно нравилось чувство покорности, которое сопровождало их позы, она была полностью в его власти, и Рицука наслаждался его контролем над ней. — ЕЩЕ! ЕЩЕ! Усмехнувшись, когда она присела, он проследовал по тому же пути, который был начертан его пальцами, которые он добавил к толчкам. Рицука почувствовал, как обе ее ноги внезапно сжали его голову. Издалека могло показаться, что Рулер схватила его за голову, с другой стороны, это была бы та часть, где многие ожидали, что голова Рицуки лопнет, как арбуз. Это могло бы случиться, но он верил в золотоволосую Рулер, он верил в нежную любовь, которую она питала к нему. Его вера была справедливо вознаграждена, поскольку по мере того, как напряжение росло, нарастали и крики удовольствия. Ни разу он не почувствовал, что находится в опасности. Возможно, единственной, кто был в опасности, была Астрея, которая увидела множество звезд перед тем, как она внезапно взорвалась серией сверхновых. — ААААААААААААААА! Хлынул настоящий божественный поток, мистический волновой нектар хлынул в рот Рицуки, черт возьми, на все его лицо. Это было похоже на то, как если бы его окатили водой на пляже, спокойное воспоминание, которое теперь дополнялось эйфорическим ощущением женских соков Астреи, бьющих ему в лицо. В то время как его разум был унесен прочь, как у беспомощного гражданина, его лицо оставалось твердым; точнее, его губы оставались открытыми, позволяя волне за волной божественной сущности проникать в него. Дрожь пробежала по телу человека, пробующего божественные женские соки; как и хвастались остальные, это действительно было вкуснее любого священного вина или эля. После второй порции Рицука счел разумным предположить, что пристрастился к нему. Часть его надеялась, что он не только проживет достаточно долго, чтобы попробовать это снова, но и что богиня, о которой идет речь, захочет позволить ему это сделать. Упомянутая богиня лежала на спине, ее глаза полностью остекленели, а грудь поднималась и опускалась, как будто в такт равномерному удару барабана. В ее ушах эхом отдавался стук барабана — ее собственного божественного сердца. Впервые в своей бессмертной жизни Астрея по-настоящему почувствовала, что не может пошевелить и пальцем, потому что слишком устала. На краю ее сознания раздался смешок. Да, оргазм сделает это с тобой, даже самых сильных из нас можно свалить хорошей поркой языком. Небольшой совет, держись за человека, которому это принадлежит, возможно, в будущем тебе захочется большего. Астрея, безусловно, верила в это, и она, безусловно, планировала последовать данному совету. После такого потрясающего благословения она была бы дурой, если бы ушла от Фуджимару Рицуки сейчас, не то чтобы у нее были конкретные планы, когда она решила приютить его и его сообщников. При мысли о них в ее голове зазвучал сигнал страха и неловкости. Прежде чем богиня осознала это, она открыла рот. — Р-Р-Рицука? — Ее голос звучал так невероятно робко, почти как у испуганного ребенка! Справедливости ради, он был полностью скрыт от ее физического взгляда, скрытый ее голубым платьем. Астрея смутно представляла, насколько эротично они, должно быть, выглядели, какой скандал разразился бы, если бы кто-нибудь их увидел! Очень медленно, как будто он знал, что она считает секунды, Рицука высвободился из ее объятий. Он поднялся, словно какое-то неземное существо. Его бирюзовые глаза почти сразу нашли ее, и ее сердце остановилось, когда она посмотрела в них, как уже несколько раз до этого. Ей было наплевать на сперму, которая капала с его щек, губ и подбородка, на ее женскую сущность, которая должна была всегда оставаться внутри нее. Если бы Рицука попросил ее об этом, она бы с радостью засунула пальцы обратно в свою киску и потрогала себя пальцами, пытаясь добыть еще больше небесного нектара, чтобы он мог его выпить. В данный момент он воздерживался от приведения себя в порядок, его глаза были прикованы к ней. — Я… я была… хороша? — Прошептала богиня, очень похожая на человека и очень милая, румянец растекся по ее щекам. Рицука наблюдал за ней в течение короткой секунды, молча оценивая ее настроение. Раздался короткий смешок, когда он облизал губы, проглотив еще немного ее спермы. — Астрея… ты была великолепна, на вкус ты была как… Ну, я почти уверен, что если бы Дионис был рядом, его вино было бы вторым по качеству после твоего. — Он ответил с невозможно безмятежной улыбкой. Такая вещь была слишком чистой, чтобы существовать, и все же она существовала, и для нее. Обычно такое хвастовство сопровождалось бы дополнительным приказом о божественном возмездии, и, учитывая, на кого оно было направлено, это было бы невероятно неприятно и травмирующе, если бы не убило смертного Мастера. К счастью для Рицуки, в игру вступили две вещи. Во-первых, бог веселья и перерождения никогда не появлялся в этой временной шкале. И во-вторых, даже если бы он был, Астрея использовала бы всю свою божественную защиту, чтобы оградить Рицуку от любого вреда, направленного на него. Он принадлежал ей теперь, когда попробовал ее соки. Ей бы хотелось попробовать его на вкус, но в данный момент ее собственная эссенция на его губах была достаточно приятной. Он не был так уж удивлен страстным поцелуем, в который она его втянула. Силы незаметно вернулись к ней, чувственный взрыв произошел внутри нее, когда она услышала его искреннее признание. Рицука от всего сердца приветствовал это, остатки ее оргазма все еще были свежи у него во рту, который он открыл голодной Рулеру. Она упивалась этим, как будто заблудилась в пустынях Дальнего Востока, смертный был более чем счастлив стать ее спасением. Настолько, что он даже не возражал, когда она перевернула их обоих. Действительно, казалось, что к ней вернулись силы, возможно, они росли по мере того, как они обменивались слюной и спермой между своими ртами. Руки скользили вверх и по спинам друг друга, кончики пальцев нежно впивались в кожу и ткань. Трудно было сказать, кто отделился от кого первым, Рицуке нужен был воздух, а Астреи понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Это были потраченные впустую секунды, поскольку, как только она увидела лицо и губы Рицуки, любая мысль рухнула ради удовлетворения похотливого томления внутри нее. К счастью, это страстное желание исполнилось, причем несколько раз подряд. Только, по ощущениям, на двадцатом перерыве ей удалось восстановить достаточно ясности, чтобы заговорить. — Т-твой пенис… М-М-Мастер, т-твой пенис… Было что-то невероятно возбуждающее в том, чтобы слышать, как богиня, давшая обет целомудрия, умоляет о его члене. И все же, была часть его, которая желала чего-то другого, чего-то более… характерного. — Астрея… ты просишь, чтобы я дал тебе сделать глубокий минет? В его голосе был перезвон, который эхом отдавался в голове богини, как звон колокола. Это пробудило как ее, так и смертную половину ее существа. Из глубины их души внезапно вырвался огонь, проявившийся в их глазах и голосе. Ухмыляясь, она вцепилась в его штаны. — Я тебя спрашиваю? Нет… как богиня и правительница этого острова, я требую этого! И ты дашь мне это, Рицука! Все это! — Переполненная агрессивной энергией, она разорвала его брюки и нижнее белье, обнажив его эрегированный член. Золотистые глаза Астреи задержались на мужском члене на несколько драгоценных секунд, прежде чем наклониться вперед. Когда она сделала это, Рицука подался бедрами вперед. Его член и ее наклоняющийся член встретились на полпути, мужской меч быстро заполнил ее рот. — Ммммммм! — Застонала богиня правосудия, чувствуя, как ее рот наполняется странным мясистым отростком. Далекая от отвращения, она чувствовала только жгучее желание большего. Услышав ее мысли, Рицука подстроился под нее, внезапно подавшись бедрами вперед. Без усилий его член вошел глубже в ее рот. На мгновение глаза Астреи закатились к затылку, ее захлестнула абсолютная эйфория. Опасаясь, что она сейчас скатится с него, Рицука протянул руку и схватил ее за голову, его кулаки ухватились за голубые цветочные пучки, украшавшие по обе стороны ее головы. Подстегиваемый каким-то глубоко укоренившимся желанием, он снова и снова двигал бедрами вперед. Не успев опомниться, подросток уже не мог найти в себе сил остановиться. Теперь он трахал лицом одну из греческих богинь. Постепенно чувства богини вернулись, в первую очередь ее вкус. Конечно, это вернулось первым. Одного этого было достаточно, поскольку то, что она попробовала, было чистым раем, Астрея подумала в тот момент, что могла бы обойтись без зрения, слуха, обоняния или осязания. Тем не менее, остальные четверо вернулись — сначала слух, а затем обоняние. Она вдохнула мужской аромат своего возлюбленного, и это чуть не воспламенило ее разум. Ее руки сжались, хватая пустой воздух, когда ее разум чуть буквально не сгорел. Наконец, к ней пришло видение. Сначала она посмотрела вниз, увидев мясистый стержень, входящий и выходящий из ее открытого рта, затем она подняла глаза, увидев сияющие глаза Последнего Мастера Человечества. Это было, когда сама Астрея пошевелилась, ее рот двигался, чтобы принять больше человеческого члена. Это было именно то, чего хотел Рицука. Лично его привлекала чрезмерно напористая натура Рулер; она резко отличалась от тех, кого он знал, как внешностью, так и манерами. Если бы ему пришлось проводить сравнение, он бы сравнил Астрею со слиянием Рулера Жанны и Марты. Красота и сила, смертность и божественность, она несла в себе и то, и другое, но при этом ходила высокая и гордая. Гигантская сила, о которой он слышал, сила, которая использовалась, чтобы разлучать корабли и людей, теперь использовалась, чтобы удержать его на месте, в то время как Звездная Дева дарила ему все, что душе угодно. Почти не было необходимости делать какие-либо толчки, поскольку Астрея больше всего наслаждалась собой. Конечно, это не означало, что Рицука не мог сделать то же самое. Он время от времени делал толчки, от каждого из которых по спине Рулер пробегала электрическая дрожь. Каждый толчок заставлял ее вбирать в себя все больше члена человека, она нуждалась в этом, каждый ее дюйм. Рицука с радостью отдал это ей, его хватка на украшениях для волос никогда не ослабевала. Астрее нравилось, как он держал ее, на самом деле, она открыто фантазировала о том, каково это будет. О том, каково было бы чувствовать его руки, перебирающие ее двухцветные пряди, вцепляющиеся в пучки волос изо всех сил. Все сновидения были лишь прелюдией к настоящему, и сновидение едва ли могло сравниться с реальностью. Похожая мысль зародилась в голове Рицуки. Само собой разумеется, что ближе всего он когда-либо подходил к тому, чтобы испытать нечто подобное собственными руками. Моменты самоудовлетворения, когда его собственные внутренние чувства становились слишком сильными, чтобы их игнорировать. Теперь, когда они были Мастером и Слугой, он знал, что некоторые из этих воспоминаний найдут дорогу в разум Астреи. Возможно, они уже это сделали, так как внезапно подросток издал горловой стон, почувствовав, как весь его член всосался в рот золотисто-голубоволосой Слуги. На самую короткую секунду его глаза закатились, в голове стало почти совсем пусто. Не было слов, которые могли бы описать нахлынувший на него порыв; он был подобен гальке перед мощным наводнением. Так же быстро, как он заблудился, он почувствовал, как протянулась рука и схватила его, потянув вверх, к яркому свету. Когда к нему вернулось зрение, свет, звездный свет, уставился ему в глаза. Они сияли, как полярная звезда, путеводный маяк для тех, кто заблудился во тьме. Никогда больше… никогда больше ты не потеряешься. Я обещаю тебе, какие бы желания у тебя ни были… Я буду рядом, чтобы исполнить их. Мой Мастер… мой дорогой… милый Мастер, любовь моя… Божественный рот, небесные золотистые глаза и, конечно же, божественный голос. Это было такое сочетание, что Рицуке пришлось на мгновение остановиться и осознать, что все они принадлежали женщине, которая выбрала его, богине, которая выбрала его. Она улыбнулась ему, а он улыбнулся ей, их сердца затрепетали от взаимной радости. Их соответствующие толчки и хрюканье быстро совпали друг с другом. Это было так, как будто они больше танцевали, чем трахались. Астрея слышала, что самые страстные объятия могут напоминать танец, танец тела и чувств. Даже того, что она была богиней-девственницей, было недостаточно, чтобы заставить ее полностью отказаться от этой идеи; вместо этого, это только разожгло ее любопытство. Это любопытство было удовлетворено, но от этого удовлетворения пришел голод, который можно было утолить, только держась поближе к этому черноволосому смертному. Поскольку она отдалась ему, это не было слишком большой проблемой. Она никогда не оставит его, она никогда не позволит губам другой женщины делать то, что делала она, если она сама этого не позволит. Даже тогда Астрея тихо поклялась себе, что ворчание и стоны, которые издавал Рицка… похотливые крики, которые в конце концов слетели с его губ. У нее всегда будет его душа. В свою очередь, у него будет ее душа, и ее… и смертной женщины, чье тело она позаимствовала. Да, глубоко внутри духовного симбиоза, печально известный потомок семьи Эдельфельт. Она также наслаждалась мясистым членом. Подобно богине, с душой которой она сосуществовала, Лувия пришла в восторг не только от члена, но и от личности, от мужчины, которому он принадлежал. Фуджимару Рицука, без сомнения, был чем-то особенным. И теперь, когда ее губы обхватили его, она, как и ее божественный двойник, не собиралась отпускать его. По спине подростка пробежали эротические электрические искры, которые предвещали только одно. Скрежеща зубами, он сдерживал это чувство, внезапно погружая свой член все глубже и глубже в божественного слугу. Удивительно, но она не отставала от него, или нет, учитывая, что Астрея обладала физическими способностями Лувии. Если бы он применил свою физическую мощь, то и она тоже, особенно если речь шла о занятиях любовью. Улыбнувшись, Рицука вошел глубже, теперь полностью погружаясь в своего Слугу-Рулер. Она приветствовала его объятия, ее золотистые глаза расширились от похотливого восторга, когда она посмотрела на него снизу вверх. Ни разу ее рот или язык не дрогнули, доставляя ему удовольствие, она только шла в ногу с ним и подливала масла в огонь бушующей внутри него бури. Глаза Рицуки расширились, затем захлопнулись, когда он почувствовал внезапный толчок в животе и нижней части живота. Конец приближался, но он не хотел этого, пока нет. Он хотел, чтобы этот момент длился вечно, если бы мог, не только потому, что это сдерживало кошмарные ужасы внешнего мира, но и потому, что он хотел, чтобы эта связь с Астреей сохранилась. Нежное прикосновение к бедру дало ему повод открыть глаза. Напряженный синий встретился с сострадательным золотисто-желтым. Воистину, это была богиня с золотым сердцем. Ее награда за такое сострадание пришла буквально через секунду после того, как они встретились взглядами. — Астрея! Выкрикивание ее имени было удивительной мелодией, с которой не смог бы сравниться даже Аполлон. Опять же, еще одно богохульное хвастовство, которое заслужило бы божественное возмездие. Это того стоило, поскольку мужские соки, которые извергались из члена человека, не были похожи ни на что, что Астрея когда-либо пробовала. Это захлестнуло ее разум, уничтожая все мысли, не связанные с Рицукой, не связанные с его существованием. С этого момента он был всем, что имело для нее значение, она сосредоточилась на нем и ничего не делала, кроме как позволяла его сущности вторгаться в ее тело. Это хлынуло в ее горло и вырвалось наружу, как бурлящая река, берущая начало с самой горы Олимп. Астрея почувствовала, что ее собственные ноги начинают подгибаться, хотя она стояла на коленях перед человеком. Его хватка на ее волосах была подобна железным тискам, они должны были. И только когда он услышал, как она заткнула рот, к Рицуке вернулись остатки разума. С колотящимся сердцем он вышел, хотя его оргазм продолжался. Конечным результатом были струйки оргазмических соков, ненадолго взлетевшие в воздух, а затем ударившие по лицу Астреи. Точно так же, как он был опьянен ее любовным нектаром, теперь то же самое сделала и она. Они отметили друг друга, заявили права друг на друга. Золотистые глаза широко распахнулись, когда она почувствовала мужские соки как внутри себя, так и на себе. Если их предыдущие действия не были сексуальным пробуждением, то это определенно было. Астрея почувствовала, как какой-то невидимый, неизвестный узел в ее животе начал разматываться, как будто она освобождалась от каких-то метафизических ограничений. Она была полностью за это, поскольку с освобождением пришло острое чувство покоя, тепла и… голода. Богиня быстро утолила этот голод, проглотив и слизав столько спермы своего любовника, сколько смогла, даже несмотря на то, что его член продолжал извергаться еще сильнее. Если бы она не была занята, Астрея снова прильнула бы своими влажными губами к члену и высосала его досуха. Вместо этого произошло то, что она угостила своего Мастера и возлюбленного весьма приятным зрелищем. Ее лицо, включая великолепные волосы, было пропитано его эссенцией. Закрыв глаза, она купалась в ней, как будто это была родниковая вода, а она сама наслаждалась приятной ванной. Возможно, потребовалась бы ванна, чтобы отмыться после того, как ее окатил поток. К тому времени, когда все закончилось, почти вся Астрея, богиня правосудия, была покрыта оргазмическими соками одинокой смертной. Смертный, о котором шла речь, разинул рот от открывшегося перед ним зрелища, его глаза запечатлели это зрелище для будущего удовольствия. Астрея улыбнулась и отстранилась, хлынувший поток, которым был его член, иссяк. На данный момент. Зная, что имеет дело со смертным, она дала ему несколько драгоценных мгновений, чтобы восстановить силы и сообразительность; Рицуке они наверняка понадобятся. Тем временем она размазала белую эссенцию по щекам и в рот. То, как она будет расчесывать волосы, было отложено на другой раз, поскольку были более насущные вещи, на которые нужно было отвлечь ее внимание. — Скажи, Рицука, ты фантазировал о моем теле с тех пор, как приехал на этот остров, не так ли? Что скрывается под этим прекрасным платьем цвета глубокой лазури? — Застенчиво спросила она, чувствуя, что он достаточно оправился, чтобы она могла двигаться дальше. Ее слова привлекли его внимание. Астрея видела, как гора отрицаний готова сорваться с его губ; по той или иной причине это возбуждало ее. Это возбуждение пронзило ее, когда она поднесла руку к центру груди. — Не фантазируй больше, мой Мастер… потому что это твое, делай с ним, что тебе заблагорассудится! — Схватившись за центральную часть своего платья, она откинула голову назад, и гордая улыбка появилась на ее лице. Как и следовало ожидать, челюсть Рицуки чуть не отвалилась от пола… и его член почти сразу же затвердел. Все, что осталось от одежды Рулер, — это пара голубых лент, повязанных вокруг ее лодыжек, а также пяток, от них вверх по ее божественно красивому и в то же время мускулистому телу, включая пресс. Впечатляющие груди, похожие на дыни, которые прилегали к великолепному телу. Нигде не было видно ни шрама, ни изъяна, возможно, даже на ее спине, которая была покрыта двумя вьющимися косичками ярко-золотого и голубовато-голубого цветов. Увидев, что ее откровение возымело желаемое действие, Астрея рассмеялась, на нее повлияла частичка ее человеческого носителя. — Теперь, когда ты увидел истинную красоту, я прошу тебя никогда не смотреть на другую женщину с вожделением в глазах. Ты действительно считаешь меня красивой, не так ли, Рицука? Когда она произнесла эти слова, Рулер положила руку на ее обнаженные бедра, одновременно выставляя вперед живот. Взгляд человека на мгновение остановился на иле между ее ног… он был влажным, невероятно влажным. Его член пульсировал. — Да, ты такая. Самая красивая… самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. — Это была чистая правда, и, вероятно, останется таковой до конца его дней. С таким же успехом это могла быть клятва верности; действие, в котором они практически участвовали, было таким. — Приятно слышать. — Начала Астрея. — Теперь… почему бы тебе, наконец, не предъявить свои окончательные права на это божественное тело, стоящее перед тобой? У тебя осталось достаточно сил для этого, Мастер? С каждым словом она приближалась к нему, ее каблуки стучали по полу, заставляя кровь Рицуки безостановочно биться быстрее. К тому времени, как она закончила, она была от него на расстоянии вытянутой руки, на расстоянии удара. Это было все, что было нужно Рицуке. Он был быстр, слишком быстр для человека. Астрее показалось, что он двигался как в замедленной съемке, огненный блеск в его глазах воспламенил ее божественную кровь. Минуту назад она стояла, а в следующую уже двигалась вниз, пожирая его губы. В ту секунду, когда она почувствовала такой драгоценный физический контакт, она подошла, чтобы обхватить своего возлюбленного руками и ногами. Она едва почувствовала, как ее спина ударилась о матрас, Астрею не волновал тот факт, что она была внизу, а он сверху. Даже с феноменальной силой, которой она обладала, Астрея чувствовала себя совершенно беспомощной в руках своего смертного возлюбленного; ей это безумно нравилось, и она желала, чтобы этот момент продолжался вечно. — ААААААААААА! Рицука поморщился, но не из-за себя, а из-за женщины, в которую он только что вошел. Из того, что он понял, Лувия Эдельфельт занималась сексом раньше… но ее тело претерпело некоторые… изменения, когда в нее вселился дух Астреи, богини-девственницы. Одним из таких отличий была перестройка ее девственной плевы. Он только что разорвал ее одним толчком. — Астрея, я-ммммм… Опираясь на коллективные знания, которыми она обладала, Рулер вложила в поцелуй все, что у нее было, надеясь, что для Рицуки это было так же сладко, как и для нее. Лично ей это также помогло облегчить боль и шок. Внутри… это… внутри меня. Мужской пенис… находится внутри меня. Пенис Рицуки находится… внутри… внутри… По мере того, как боль утихала, ее место постепенно начало занимать удовольствие. Как только это исчезло, время пролетело в вакууме, она начала двигать бедрами, прижимаясь к нему. — А-Астрея… — Все в порядке, мой Мастер, мой дорогой. — Прошептала Богиня, ее золотистые глаза заблестели от падающих слез. Действуя быстро, подросток придвинулся, чтобы вытереть их. Простое прикосновение его пальцев к ее щеке заставило ее сердце затрепетать, а ноги крепче обхватили его талию. Она знала, что должна быть осторожна, по крайней мере, она может случайно сломать своему мужчине бедра, спину и вообще все остальное. Если они продолжат, то поддерживать этот контроль может оказаться непросто. Один взгляд в ее золотистые глаза сказал ей, что человек верил в то, что она не сломает его. Во всяком случае, Астрея задавалась вопросом, должно ли было быть наоборот. В глазах Мастера появился голодный блеск, когда он постепенно начал вводить в нее свой член. Каждый толчок, каким бы мягким или неглубоким он ни был, посылал в нее разряды экстаза. Она списала это на то, что это был ее первый раз, их первый раз. Либо это, либо Рицука был благословлен богами своей родины. Либо он был прирожденным. В конечном счете, это не имело особого значения, потому что он входил в ее божественную киску, отвечая на «вопрос», который она задала ранее. Он отмечал ее, заявлял на нее права как на свою собственность. Золотоволосая богиня делала то же самое с ним, стенки ее влагалища сжимали его член, когда он входил и выходил из нее. — Я… я не слишком тесная для тебя, не так ли, Рицука? — Прошептала Слуга-гречанка, ее рот приоткрылся, а глаза практически светились. Вопрос можно было истолковать одним из двух способов, оба из которых были удивительно возбуждающими для человека, находящегося у нее между ног. Усмехнувшись ей, Рицука отвел бедра назад, затем толкнул их вперед, загоняя свой член глубже в божественную пещерку Слуги под ним. Ее спина выгнулась, и крик абсолютного блаженства слетел с ее губ. Ее щеки горели, как и все остальное тело, зрение затуманилось, когда полнота члена человека захлестнула ее, как и трение, вызванное его непрерывными толчками. Увидев момент слабости, он воспользовался преимуществом и начал получать безостановочные крики эротической радости от греческой богини. Они подпитывали некое чувство мужской гордости, которое начало расцветать в нем, когда они с Астреей начали заниматься любовью. Этому способствовало полное наслаждение, отразившееся на ее лице. Можно также сказать, что Астрея просто наслаждалась тем, что ее глупо трахают. Она чувствовала себя так, словно все ее тело было горой на грани извержения вулкана, сказала, что извержение, без сомнения, оставит от нее тлеющие кусочки. Какой бы приятной ни была эта мысль, ей удалось придумать кое-что получше — Рицуку, разлетевшуюся на куски вместе с ней. Чем больше он трахал ее, тем более заманчивой становилась эта мысль; ее пальцы начали впиваться в его зад, частично в попытке сблизить их. Астрея чувствовала, как каждая вибрация проходит по ее телу, чувствуя себя так, словно они толкают ее все дальше и дальше вверх, в небесные просторы, которые она называла своими владениями. Звездный свет вспыхнул в ее глазах, предвещая то, что последовало дальше. С губ Рицуки сорвалось молчание, когда он внезапно обнаружил, что лежит на спине. Астрея улыбнулась ему сверху вниз, все еще насаженная на его член; положив обе руки ему на грудь, она начала раскачивать свое тело вверх и вниз. Ей нужно было почувствовать, как его член движется внутри нее. Она взлетела, как птица или добыча, или, может быть, реактивный самолет, самый быстрый тип самолета в современном мире, и слишком быстро комната наполнилась звуками шлепков плоти о плоть и гортанными стонами богини. Рицука под ней весело улыбнулся, затем положил руки ей на бедра и начал толкаться вверх. — ДА! ДА! СИЛЬНЕЕ! Его ухмылка стала шире, Рицука сделал, как просила его богиня, и вложил больше силы в свои толчки. Как и прежде, божественная блондинка откинула голову назад, эротический крик слетел с ее приоткрытых губ. Они стали громче, когда его кончик коснулся ее женственной сердцевины, а его правая рука шлепнула по ее подпрыгивающей попке. Радость Рицуки возросла, как и Астреи, она посмотрела вниз, ее сияющие глаза полностью остекленели от вожделения и восхищения. Пальцы сжались, затем голова опустилась, за чем последовал обжигающий поцелуй; Сердце Рицуки бешено колотилось в груди, а руки сжимали идеально круглую попку, которая подпрыгивала в его руках. Зарычав во время поцелуя, он все сильнее и сильнее вонзался в киску Слуги, быстро проникая в ее женственную сердцевину. Астрея в ответ сжала свои складочки вокруг его члена. — ТААААК ХОРОШО! — Прогремела Рулер, слезы катились из ее глаз, в то время как ее груди подпрыгивали на виду у Мастера-подростка. Зрелище их завораживало его, настолько завораживало, что он нанес удар, как змея, впившись зубами в одну из подпрыгивающих сисек. С губ Астреи сорвался еще один оглушительный крик, мышцы ее влагалища отреагировали импульсивно и сжались на смертельном члене, стремительно входящем в нее и выходящем из нее. Вместо того, чтобы замедляться, оно, по-видимому, ускоряется. — ЕЩЕ! ЕЩЕ! КЛЯНУСЬ БОГАМИ, РИЦУКА, ЕЩЕЕЕЕЕЕ! Она ни за что не смогла бы продержаться дольше, когда доминировали над ее киской или ухаживали за ее грудью. Облизывания Рицуки были быстрыми и прямыми, как взмахи меча, а его рука двигалась взад и вперед, практически массируя ее другую грудь. Астрея вцепилась в него, задействовав всю свою сверхчеловеческую силу, когда она крепко обняла семнадцатилетнего парня. Никогда бы она не отпустила его назад, никогда бы не позволила причинить ему вред, независимо от того, с кем или с чем ей пришлось бороться. Что обещание, которое она дала за секунды до того, как ее сердцевина, наконец, взорвалась. — ААААААААХХХХХХ! Похотливая звезда, наконец, превратилась в сверхновую, взорвавшись внутри нее и направив свой небесный нектар каскадом на пенис человека. Он запульсировал в ответ, а затем выпустил концентрированный поток смертной эссенции, который забрызгал сердцевину Слуги. Даже используя тело Лувии, был шанс, что, если спина Астреи еще больше выгнется дугой, ее позвоночник сломается. Возможная боль того стоила, страх, что это будет происходить каждый раз, когда они будут заниматься сексом, того стоил. Секунды, минуты, часы — все это проходило незаметно для них обоих, настолько они были погружены в восторг. Когда они пришли в себя, они посмотрели друг другу в глаза и увидели, что голод остался. В их телах все еще были силы продолжать. Астрея оттолкнулась от Рицуки, ее каблуки застучали по каменному полу, когда она направилась к балкону, остановилась у перил и выставила наружу свою голую задницу. Этой же задницей крушили кости и доспехи, доказывая, что это довольно смертоносное оружие. Теперь, казалось, ситуация вот-вот изменится, и сокрушитель вот-вот станет сокрушенным. — С-Сделай меня… сделай меня… сделай меня своей сучкой! Сделай меня рабыней своего члена! Заставь меня кричать достаточно громко, чтобы это услышали те, кто на Олимпе! — Потребовала бывшая богиня-девственница. Член пульсировал, крича на него, Рицука поднялся с кровати и подошел к склонившейся Слуге. Она улыбнулась ему, когда он приблизил свой член к ее анальному отверстию. Он подался вперед. — ДААААААА! — Закричали два голоса в унисон. Эта двойственность не осталась незамеченной Рицкой, который сохранял непринужденную ухмылку, покачивая бедрами вперед и назад. — Астрея и Лувия… вы обе хотели, чтобы я взял вас вот так? — Да! Она жаждала, чтобы кто-нибудь лишил ее анальной девственности! — Закричала Рулер. Очевидно, она имела в виду своего смертного сосуда. Рицука втихаря удивился, что такой выдающийся и хорошо известный маг, член такой уважаемой семьи, как Эдельфельт, увлекается анальным сексом. Он предположил, что у каждого, даже у магов, были свои причуды и побуждения. Не то чтобы он жаловался, и, по-видимому, Астрея тоже. — Ты уже… ты заберешь всю мою девственность… все из них, Рицука! — Крикнула Астрея, явно имея в виду себя. Он снова врезался в нее, заставив ее бедра дернуться. — Я трахал твой рот… и твою киску, так что, полагаю, я должен уравновесить ситуацию, взяв твою задницу, разве это не так? — Д-Д-Да! — В этот момент ее, богиню, с таким же успехом можно было свести к словарному запасу в одно слово. Это могло быть и полслова, и этого было бы достаточно для Рицуки, который был очарован ее обычным командным и напористым голосом, звучащим так переполненно желанием. Над ними сияли луна и звезды, которые обычно были недосягаемы для людей. Только не он, хотя в ходе своих приключений Рицука пришел к ощущению, что даже он, обычный человек, может дотянуться до звезд. Теперь он держал в руках одну, возможно, самую сияющую из всех, кроме бедер. И он продвигался вперед до такой степени, что снова стал сверхновой. — Да! Да! ЕЩЕ! СИЛЬНЕЕ! СИЛЬНЕЕ! — Ну, как дела, как мое удилище соотносится с Большой тройкой? — Прошептал он. — ЭТО ПРЕВОСХОДИТ ИХ, ЭТО ПРЕВОСХОДИТ ИХ ВСЕХ! — Еще одно богохульство, подпитываемое похотью. Конечно, по мнению Астреи, это была правда, это была ее правда. — ТЫ БУДЕШЬ ПОКЛОНЯТЬСЯ ЭТОМУ ЖЕЗЛУ ПРЕВОСХОДСТВА?! — ДА, Я БУДУ! Я БУДУ ПОКЛОНЯТЬСЯ ЭТОМУ И НИЧЕМУ ДРУГОМУ, РИЦУКА! — ТОГДА ПРИМИ МОЮ СПЕРМУ! ПРИМИ ЕЕ И КАЖДУЮ ИЗ СВОИХ ДЫРОЧЕК! — Я СДЕЛАЮ ЭТО, Я ОБЕЩАЮ! Наконец, ее сила сломала каменные перила, раздробив их вдребезги, когда мужской насос, вставленный в ее задницу, наконец выпустил свое содержимое. Не из тех, кто сидит сложа руки, правительница отреагировала по-своему, ее ягодицы сильно ударились о член человека; он оставался крепким, продолжая извергать порцию спермы в ее анус. Поскольку ее рот и влагалище были отмечены мужскими соками человека, теперь то же самое произошло и с ее задницей, она принадлежала Рицуке во всех смыслах этого слова. Он крепко держал ее, притягивая к себе, когда перила рухнули. Астрея упала, как тряпичная кукла, ее лицо оказалось на одном уровне с лицом Рицуки, несмотря на завесу из двухцветных волос. Он поцеловал ее, когда его член выпустил еще больше своей эссенции в ее анальную дырочку. Белые струйки потекли по ее ногам и закапали на каменный балкон. Рицука медленно начал двигать их обоих назад, обратно к кровати. Астрея высвободилась, затем повернулась, упершись обеими руками в грудь своего возлюбленного, что позволило ей прижать его к себе. Она парила над ним, как звезда над землей. Так легко, что он протянул руку и коснулся ее, наслаждаясь теплом, которое она излучала. В свою очередь, она наклонилась и погладила его грудь, так успокаивающе, как будто это было спелое зеленое поле. — Отныне… Я буду твоей личной звездой… — Прошептала она. Его руки нежно погладили ее по щеке. — Тогда я буду твоим земным якорем. Когда забрезжил рассвет, была вероятность, что они вернутся на войну, этот момент был просто небольшой передышкой. Однако эта передышка дала им возможность отдохнуть, собраться с силами и даже открыть самих себя. Держась за руки, человек и богиня спали, незаметно пролетели часы. Когда солнце поднялось над горизонтом, его теплые лучи распространились по островному святилищу, пара открыла глаза и вместе поднялась навстречу ему. Обнаженные, они стояли на балконе, чинили перила и больше не думали об этом. Астрея оперлась на Рицуку, который обнял ее за бедра. Море было спокойным, по крайней мере, пока. В течение следующих двух дней они будут делать последние приготовления, затем покинут остров и совершат еще один обход Атлантиса. Какие бы сомнения ни были у Рицуки, они были раздавлены сияющим сапогом богини, которая теперь стояла рядом с ним, которая останется рядом с ним до тех пор, пока битва не закончится и правильная история человечества не будет восстановлена. Астрея жаждала увидеть такое… и стать частью этого, особенно с его чемпионом рядом с ней.