Остановиться. Спасти сестру. Что вообще я творю?
Девочка была слаба. Она с немой мольбой глядела на Диппера. Ослабший расфокусированный взгляд слабо целился на его кепку, наполняясь предсмертной теплотой. Боль резкими выпадами пронизывала тело каждые полсекунды. На языке застыл металлический привкус крови. Страшная картина: всегда румяная круглолицая девчонка с оптимистичным боевым характером теперь лежала бледнее снега, обволакиваемая жгучими потоками прохладного ветерка. Её волосы слиплись, пропитавшись кровавыми сгустками; щёки впали; глаза, изредка слабо подёргиваясь, периодически закатывались, теряясь в потоке боли. Грудь двигалась слабо и медленно, выпуская из ещё тёплого тела остатки жизни. Казалось, Мэйбл уже впала в состояние агонии, готовой вот-вот передать тельце в объятия смерти. Но нет, Диппер точно знал: она всё понимает. Это понимание, это узнавание слабым отблеском отражалось в её зрачках, впиваясь в душу Диппера острой иглой. Куда менее больно было бы осознавать, что сейчас девочка застыла в собственном разуме, вспоминая маленькую, быстро улетучившуюся жизнь. Что она не видит, как её брат отчаянно рвёт на себе волосы, что не слышит его хриплого сбитого дыхания, что не ощущает его нерешительности, слабости, нежелания делать выбор. — Время идёт, мальчик, — равнодушно одёрнул Диппера Билл. Треугольник парил совсем рядом, однако разум паренька решительно не хотел этого замечать. — Отдай мне формулу и спаси сестру. Диппер резким движением поднял полный отчаяния взгляд в тот момент, когда чёрная рука с ярко-синим пламенем медленно протягивалась навстречу. Огонь сиял холодным светом, сверкая спасительной надеждой. Странное желание схватить эту руку дикими всплесками заметалось в груди. Мальчик осторожно глянул на сестру, желая отсрочить момент принятия решения. Мэйбл как-то апатично посмотрела на руку, протянувшуюся прямо над её телом, а затем, с последними усилиями переведя взгляд на Диппера, одними губами взмолилась: «убей меня». Парня будто током прошибло от того, насколько серьёзен и решителен был вид умирающей пигалицы. Сложно представить, какая острая боль пронзала тело двенадцатилетней девчушки. Однако её взгляд был не по возрасту прям и сух, смирение застыло в опустевших зрачках. Она не готова жертвовать миром ради себя с братом, она лишь молила о смерти. Уже готовилась к тому, как старушка с косой, зорким взглядом обведя приникшую к брату холодной прохладой душу, пригласит её посетить Небеса. Или подземный мир. Впрочем, Мэйбл уже и сама не знала, куда заслуживала пойти. Она лишь беззвучно умоляла о прекращении мучений. Многочисленные раны — рваные и колотые — покрывали бледное тело. Участки кожи в некоторых местах были бесцеремонно выдраны вместе с мясом, что просматривались белые линии костей, в таких ранах лоскуты кожи, полностью покрытые вязкой алой жидкостью, безжизненно свисали внутрь, омываемыми новыми потоками из пульсирующих сосудов; ожоги третьей степени просматривались на участках плеч и живота, под по-животному растерзанными дырками в свитере, кожа в этих местах почти почернела, в середине образовались глубокие ямки с отмершим мясом, по краям этих ямок явственно прочерчивались, словно у дырки вулкана, обугленные кусочки, красными следами распространявшиеся вокруг, где-то были и белые пятна, а где-то — сумбурные красные куски мёртвой плоти. Голосовые связки окончательно перерезаны ловким взмахом лезвия, из глубокой красной раны приблизительно в середине шеи сочилась быстрыми всплесками алая кровь, в ровном разрезе, если вглядеться, зияла чёрная пустота. На самом же деле всё в теле было перевёрнуто и перекручено, желудок, казалось, переместился куда-то вниз, окончательно потеряв связь с мозгом, а кишки перекрутили лёгкие; коленные чашки Мэйбл были изодраны в клочья и где-то в глубине ран проглядывалось нечто белое, смешанное с красными участками и чёрным гноем, сочившимся изнутри. Тяжело понять, почему бедная девочка в таком состоянии всё ещё жива, но, похоже, Билл обладает парой трюков. Дипперу было больно. Смотреть на кровавую картину становилось всё отвратительнее с каждой секундой, тело пронзала горечь. Но он не мог не смотреть. Казалось, отведёт взгляд — и это мимолётное мгновение, когда Мэйбл, его сестрёнка, ещё жива, улетучится вместе с остатками его рассудка. Диппер склонился над грудью сестры, приникнув к её телу красным ухом. Сердцебиения почти не слышно. Слабые удары отзывались где-то в глубине, из последних сил сохраняя хоть какой-то, пусть редкий и неровный, пульс. Из горла девочки вырвался полухрип полувыдох: сейчас любое касание казалось ножом, впившимся в глубины плоти. Диппер резко отстранился, не в силах сдержать плаксивого стона. Он взглянул на Стэнли в надежде найти хоть каплю поддержки в глазах взрослого. Дядя сидел в прирамидной клетке, не силясь посмотреть на умирающую племянницу. Его взгляд был отрешённым, в нём не блистало и капли надежды. Стэн готов отдать свою жизнь за Мэйбл, но готов ли он пожертвовать целым миром? Диппер выдохнул, ощущая, что вот-вот потеряет сознание. Одинокий котёнок в жестоком мирке. Он, вновь чувствуя нечто горячее в животе, опять взглянул на сестру. Та, кажется, пыталась с большим усилием покачать головой в отрицательном жесте. Диппер понял намёк. — Прости меня, — прошептал он севшим голосом. — Прошу, прости, — в тоне его просвечивались уже откровенные рыдания, тело пробила крупная дрожь. — Умоляю, Мэйбл! Это моя вина! Я должен был предотвратить это! — парень уже кричал. Он резко сдёрнул с себя кепку и прижал к груди в печальном жесте. Уголки губ Мэйбл слабо дёрнулись, будто бы та хотела улыбнуться. Билл наблюдал за этой сценой с раздражением, но не нарушал идиллии страданий. Да, события пошли совершенно не по плану. Тут уж ничего не попишешь. Диппера он не убьёт, а продолжение страданий его сестры, похоже, тоже не даст нужного эффекта. Ещё давно Форд сумел каким-то неведомым демону образом передать Дипперу информацию о формуле, способной разрушить природный барьер аномалий. Очень опрометчивый поступок. Следуя за некоторым эгоизмом, желанием сохранить наследие и полученные с трудом знания, он невольно поставил Диппера в такое положение. Однако что уж теперь говорить о мёртвых?***
Диппер стоял над скромной могилкой, невидящими глазами взирая на чуть покосившийся деревянный крест. Небольшое кладбище на отшибе города — одно из нескольких в Гравити Фолз. Всеми ими, конечно, заправляет пугающе весёлая и добродушная семейка Робби. Земля уже уложена. Небольшой крестик установлен, и все разошлись. Холод пронизывает тело, но парень будто и не замечает этого. Чёрный костюм неприятно стягивает кожу. На похоронах людей было много: собрался почти весь город. Венди, не знавшая куда деться от печали, стояла в стороне, издали глядя на процессию. Гидеон пускал слёзы среди толпы, делая чуть ли не умирающий вид. Нет, ему, конечно, было отнюдь не весело, и Мэйбл он любил настолько искренне, насколько вообще был способен, и всё же характер человека проявляется даже в самых печальных обстановках. Были там, конечно, и Зус, и Макгакет, и даже сам Робби. Шум наполнил маленький участок, все боязливо и сочувственно косились на брата усопшей, страшась сказать что-то не то. Город был наполнен весельем после победы над Биллом, и всё же скорбь разливалась в сердцах людей тяжким грузом. Стэн не пришёл. Он просто не помнил. Ничего не дрогнуло в его сердце при виде тельца маленькой незнакомки. Но теперь кладбище опустело окончательно. — Диппер, — дрожащим голосом позвала Пасифика, кладя ладонь в чёрной шёлковой перчатке на плечо парня. Она осталась последней и долго не могла прийти в себя, несмотря на все разногласия с Мэйбл при жизни. Девушка говорила с искренней дружеской заботой и теплом: — Диппер, уже холодает, нужно зайти в дом. Парень не отреагировал. Он пустыми глазами смотрел то на крест, чуть покачивающийся на ветру, то на мягкие чёрные комья сырой земли. Вскоре ушла и Пасифика, напоследок оглянувшись и прошептав прощальные слова. Она точно знала, что произойдёт дальше: сердце её беспокойно прыгало в груди. Диппер остался один. Он опустился на колени, тяжело вздыхая, мрачно прикрыл глаза и резко припал к земле, словно хотел поцеловать её.Холодное тело обнаружили на следующий день лежащим на сырой могилке.