1991

***

Декабрь 1991 года. Страшные дни для большинства населения Советского Союза. Отсутствие продуктов на полках магазинов, запредельное повышение цен, рост преступности на улице. Однако это мало интересовало участников переговоров в Беловежской пуще. Они совершили давно задуманное - развалили страну, с которой считался весь мир. Великий и могучий Союз Советских Социалистических Республик перестал существовать. А 26 декабря над Кремлём уже висел российский триколор как символ новой эпохи и перемен... В этот день Марат как можно быстрее пытался сбежать из дома. Казалось бы, ничего особенного, будучи членом "Универсама" он это делал не раз. Однако теперь Суворов-младший не рядовой пацан, а один из ведущих членов казанского комсомола, старшеклассник, у которого через несколько месяцев выпускные экзамены. Ему не хотелось слышать причитания матери о том, что всё для них кончено. Парень не горел желанием смотреть на осушающего графин с водкой отца. Кирилл не знал, что будет дальше, поэтому прибег к единственному и своему любимому способу успокоиться - алкоголю. Марат не понимал этого. У него был свой способ. Взяв бутылку водки, он побежал на улицу, сказав, что идёт в школу. Поймав попутку, Суворов вскоре оказался за городом, где находилось кладбище. Когда-то Марат не думал, что будет здесь часто находиться. Однако жизнь "пацана" подразумевала это. Парень этого не понимал, пока сначала не случилась смерть Мишки "Ералаша", а потом... Марат быстрыми шагами пошёл вглубь погоста, пока не дошёл до маленького надгробия, где была нарисована девочка лет четырнадцати в школьной форме с белым фартуком и пионерским галстуком. Её слегка прищуренные глаза вопросительно смотрели на юношу, будто спрашивали: - Почему? Не по себе становилось от надписи, где просто было: "Ахмерова Айгуль Ринатовна" и даты жизни. Нет тебе ни "Любимая дочь и сестра", ни "Пусть ангелы хранят твой сон", ни иного пожелания. Это говорило об отношении к умершей при жизни. Все отвернулись от Айгуль. Кроме Марата. Он обещал, что в тяжёлые минуты своей жизни обязательно будет рядом с её могилой. И вот, этот момент наступил. Суворов положил купленные по дороге и помятые две гвоздики и три жвачки, которые так любила Ахмерова, достал взятую из дома бутылку водки, открыл, сделал пару глотков. Затем парень достал жвачку и засунул её себе в рот. - Айгуль... Айгуленька... - начал он своё обращение к любимой. - Я снова здесь, с тобой. Ты как всегда прекрасна... В последний раз я тебе обещал отомстить всем, кто тебя... Унёс на небо... Здесь Марат остановился, сделал ещё глоток из бутылки. Слеза потекла по его щеке. - Я сделал, что мог, Айгуль. Мне это недостаточно, но пусть живут, уроды. Жизнь их накажет. Ну ладно, у тебя как дела? Я слышал, самоубийцы горят в аду. Надеюсь, это не так, и ты сейчас не страдаешь, как в свои последние дни... Получив ожидаемое молчание от портрета, Марат продолжил: - А у нас это... Страна развалилась. Советского Союза нет. Я теперь фром Казань, Репаблик Татарстан, Раша. Суворов судорожно рассмеялся. - Смешно, да? Это правда, Айгуль. Нет теперь идеалов, за которые нас агитировали. Представляешь себе? Теперь скоро и Девятаев не будет героем. Фашисты сраные, кто это сделал... И пионерский галстук теперь ничего не значит. Зря ты его нацепила здесь. Ещё значок комсомола. Смех перерос в рыдание... Марат упал на холодный снег, на коленях подошёл к могилке Айгуль и приобнял её. - Прости меня, Айгуленька. Я должен был быть рядом с тобой. Да, пацаны не извиняются, но... Это извиняюсь я, Марат. Я теперь давно не пацан. Суворов поцеловал надгробие, прямо там, где были нарисованы губы Айгуль. - Ты так же прекрасна, как в тот первый раз, когда я тебя увидел в школе среди этих ботанов. Ещё у тебя не закрывался чехол от скрипки, и я такой спросил "Че, не отэтывается?". И закрыл же... - парень рассмеялся. - А как я тебя на дискотеку увёз... А мультики как смотрели. Щас одни американские будут показывать, дожили. Ладно, Айгуленька, передавай привет Вове. Надеюсь, вы видетесь хоть там... Марат на посошок выпил из своей бутылки, встал, отряхнул брюки от снега и, пошатываясь, пошёл по направлению к могиле своего старшего брата Вовы. Она была недалеко от могилы Айгуль и выглядела гораздо богаче. Спасибо родителям, постарались. Широкий портрет улыбающегося во все усы молодого солдата в форме воздушно-десантных войск со всеми наградами, полученными во время службы. Внизу виднелась надпись: "Герой-интернационалист, пример для молодёжи Суворов Владимир Кириллович. Помним, любим, скорбим... " Лежали свежие цветы. Видимо, кто-то уже приходил... Марат положил оставшиеся гвоздики и оставил пачку сигарет у надгробия, предварительно взяв одну и засунув за ухо, и обернулся. Перед ним на заборе сидела блондинка в зелёном пальто с заплаканными глазами. Марат узнал её. Ведь это медсестра Наташа Рудакова. Именно она зашивала ему ухо в больнице, именно она была вместе с Вовой на той злополучной дискотеке, именно её он видел на похоронах. Суворов подошёл к Наташе, сел рядом с ней на забор, достал водку и выпил глоток. - Пей, - он протянул бутылку Рудаковой. - Не буду. - Видел бы тебя Вова, он бы тебя не понял. Выпей за него. Медсестра взяла в руки бутылку и сделала из неё сразу несколько глотков. - Есть, чем закусить? - Только конфеты. - Давай. Марат дал девушке конфеты, взятые из другой могилки. Сам он достал сигарету, зажёг её с помощью спичек и закурил. - Помню, когда Айгуль только только погибла, Вова забрал меня из школы, сославшись на какие-то важные дела. Он повез меня на папиной "Волге" на кладбище и повёл к своему боевому товарищу. К могиле. Достал водку и заставлял меня пить за упокой. Хоть он был с "Разъезда", но Вова прям заставил помянуть. "Неважно, с какого района. На войне все равны и все товарищи." И начал пародировать Высоцкого, как тот пацан делал. Наташа улыбнулась. - И потом он заплакал. А про Айгуль так и не сказал. На следующий день в школе узнал. - Бедная девочка... Сигаретный дым потянулся вверх. Наташа заплакала. - Зря его отпустила тогда... Ехали бы в Абхазию, а он вышел на вокзал. Нет бы в тамбур пойти покурить, нет, слишком заботился обо всех... Девушка взяла у Марата бутылку и ещё раз выпила. - Он моего брата убил, но... Я любила Вову. Суворов смотрел на плач Рудаковой и молчал. Он не хотел вновь заставлять её переживать те страшные дни, поэтому не проронил ни слова. Желтый был тем ещё подонком, но о мёртвых... Марат выпил до дна. - Почему ты не спасла его? - А как? Я опешила, я... Не могла ему помочь. Плюс были поражены внутренние органы, я бы ничего не сделала. Только позвать помощь. Но... Ничего не помогло... Плач девушки стал ещё сильнее. Марат положил ладонь на её плечо. - Нет здесь твоей вины. Ты одна из немногих, которая хотела ему добра. Здесь и моя вина тоже... Марат встал, чтобы размяться. Забор был очень жёстким и неудобным. Но тут же сел обратно. Наташа не вставала и продолжала рыдать. - Видела, что произошло? - Меня сегодня из-за этого сократили. Сказали, денег нет, новая страна, новое руководство. Молодые не нужны. Не знаю, что делать... Марат подошёл к Наташе и приобнял. - Всё будет хорошо. Самое жестокое мы уже прошли. Мы справимся, Наташ... - Ты прям как Вова. Видела бы тебя Айгуль... Они стояли на пороге нового, очень трудного времени. Однако жизнь до этого их закалила, так что у них есть все шансы не только выжить, но остаться людьми в мире крыс и волков...