***
Стоит необычно теплая для декабря погода; день пролетает незаметно, тихо волоча за собой уже минувшие часы. За окном все тускнеет, и только люди в ветровках пестрых цветов напоминают о красоте нынешнего сезона. Каждый человек, обернутый в собственную оболочку, идет по своим делам; а может, кто-то гуляет и без цели. Так или иначе, каждый справляет время по-своему: кто-то с особой пользой, а кто-то — наоборот: занимается такими делами, которые и полезностью не блещут; как, например, одновременно бесконечные и бесполезные попытки художницы нарисовать нужную позу героям комикса. Уже не первый и далеко не второй час пробегает перед глазами Марси, только махая на прощание. А поза никак не лепится. Она в задумчивом жесте подставляет перо графического планшета себе под подбородок. Размышляет, есть ли какой-то обходной способ понять нужную ей расстановку на чистом файле проекта. Некоторыми отголосками слышит ноющую боль в спине, но, резко вытянувшись, выдыхает: и в интернете подходящее найти не выходит. Даже несмотря на то, что поисковой запрос она писала на четырех разных языках. Кажется, будь ее воля, она бы и на языке рун попыталась объяснить нужное; благо, такой раскладки в системах нет. Объяснить-то словами является, а на деле что? Выходит совсем что-то другое. Левой рукой она поправляет выпавшую прядь волос за ухо, одновременно с этим неосознанно на ощупь проверяя, все ли ее сережки на месте. Случалось уже пару раз, что за каким-либо занятием она и не замечала, как потеряла какую-либо из них. Зачастую происходило это во время поединков в играх, поскольку играет она исключительно в наушниках, а множество украшений, собравшихся в одном месте, мешают удобству. Взгляд ее в поисках решения невольно падает на пробковую доску, висящую на стене — на стене ее небольшой комнаты, которая одновременно является и ее кабинетом, и творческой зоной. На доске кнопками прицеплены несколько заметок и планов на главы, какие-то списки дел, про которые Марси успешно забыла (и выполнить, и снять с доски), а также несколько полароид-фотографий. Какие-то старые, какие-то — сделанные относительно недавно. Вместе с Сашей. По какой-то причине Ву нравится делать фотографии, — но лишь некоторые из них она удосуживается показывать интернету, — а особенно нравится делать снимки на фотокамеру. Она делает их вместе с Сашей. С девушкой, ставшей для нее настоящим спутником. Всю нижнюю часть доски — так, чтобы было лучше всего видно — занимают их совместные фотографии. Марси, периодически отвлекаясь от своих дел, совсем не против без какой-либо цели провести минуту-другую за разглядыванием этих фото. Что крайне странно — каждый раз она замечает что-то новое. Каждый раз вглядывается в какую-то совсем мелкую деталь дольше предыдущего и понимает, что даже это является неотъемлемой крупицей, играющей огромную роль на застывшем снимке. Так и сейчас. Ей нравится уделять внимание деталям. Ей нравится придавать внимание тому, что, кажется, с первого взгляда человек не в силах увидеть даже под микроскопом. И со второго, и с третьего раза тоже. Можно ли одной из причин этой незамысловатой мысли назвать факт того, что фотографии не видит никто кроме двух девушек? Однозначно да. Марси любит Сашу. Она осознала это после переезда, сразу же. После переезда, который, кажется, не держал в себе ни капли надежды. После переезда, который их разделил на определенный промежуток времени. Но сейчас они снова вместе! В тот день, когда Марси вновь прибыла в город, где провела свое детство, ей уже не оставалось ничего: ни бежать от собственных чувств, ни бежать от человека. Никуда, ничего. Наоборот. Хотелось идти навстречу, хотелось взять за руку и отпускать только в крайних случаях… О, о чем это сейчас? Марси опять слишком увлеклась просмотром своих своих фотографий с Сашей. Ох, точно. Саша. Может, попросить у нее помощи с поиском референса? Как раз на этом этапе комикса должны быть два человека… Задача только в том, что объяснить-то Марси сможет, но сумеет ли Саша понять? Так или иначе, цель в голове девушки сложилась одна: попросить Сашу помочь. А именно, на видео попробовать вместе повторить нужную позу, чтобы затем Марси выбрала самый удачный «стоп-кадр» с записи и перерисовала уже с него. Отвлечься от дел — всегда хорошее занятие для Марси. Работает она много и часто, совсем теряя счет времени. Более того, какое-то неосознанно-зыбучее ощущение проявляется по ту сторону груди с пониманием того, что лишь они вдвоем будут знать этот небольшой секрет рисовки на странице. Никто больше в уме держать будет не способен, что поза срисовывалась с автора комикса и кого-то еще, кто играет роль для художницы и остается за пеленой «необъявленности» для читателей.***
— Саша, — возникает голос, прорезая застоявшуюся тишину в гостиной. Девушка моментально поднимает свои глаза в некотором удивлении, — не сказать, что она ожидала увидеть Марси, которая отвлекалась от своей работы, — а затем, судя по всему, поставив проигрываемое видео на паузу, снимает один наушник: — А? — резко переключившись с темы, Саша вопросительно глядит на стоящую рядом Марси. Сама же она сидит, сложив ноги на диване. Кажется, отдыхала за просмотром какого-то видео, сидя в домашней одежде. Марси сама для себя предположила, что видео, должно быть, о психологии. Саша часто проводит свободные часы за их просмотром, несмотря на свою «дипломированность» в этой области. Ву почему-то любит этот факт. Сделав еще один небольшой шаг, Марси тихо прокашлялась — очень часто происходит такое, что за время своей работы она не произносит ни слова, из-за чего потом в горле немного першит сухостью, — и спросила: — Не против мне помочь? — хотя, скорее, Марси следовало спросить «не хочешь ли мне помочь?», однако и на этот, и другой вариант ответ будет схожим: — Конечно, — выдохнув, Саша выпрямилась, откладывая наушники и телефон в сторону и поправляя белый топ, который обычно носит дома, — в чем проблема? И Марси любила то, что она всегда готова помочь: Нет идей для развития сюжета? Саша что-нибудь предложит! Не получается достать книгу с верхней полки? Зато Саша сможет! Не можешь открыть банку? Ну не зря же Саша и по сей день занимается спортом! В общем, спасатель на все случаи жизни у Ву только один: неотразимая блондинка, которая своим светом заняла добрую часть сердца девушки (хотя не похоже, чтобы кто-то возражал). — Ну, задача-то пустяковая, — она садится на диван рядом, — мне надо разобраться с позой на этапе скетча… — она задумчиво прищуривает взгляд, смотря куда-то в стену, а затем вновь возвращается к теме: — Просто хотела тебя попросить вместе попозировать, потому что человека на кадре мне нужно как раз два, — она улыбнулась, увидев вникающий в тему взгляд Саши. Диван, на котором они сейчас сидят, находится в небольшой гостиной. Снизу греющий ноги ковер, а напротив стоит продолговатая тумба с телевизором на ней. Не сказать, что кто-то включает телевидение часто; рядом на полу спокойно ютятся приставка и прочие вещи для видео-игр. «Что-то в стиле Марси», — как их любит называть Вэйбрайт. По вечерам, особенно в холодное время года, самым любимым способом скоротать время для обеих девушек являются часы, когда они проводят его вместе. Марси сидит на полу, опираясь спиной о нижнюю часть дивана и обычно укутавшись в какой-нибудь теплый свитер или подаренную толстовку, а Саша сидит в полулежачей позе на диване так, что ее рукам не нужно прилагать особых условий, чтобы потрепать девушку за волосы. Зачастую Саша возвращается домой уставшей, что такие часы полностью ее реабилитируют: при выключенном свете мигают лишь яркие вспышки на экране напротив, заставляя сонный взгляд слипаться вновь и вновь. Марси в деталях постаралась объяснить свою задумку с видео, с которого она сделает снимок экрана самой удачной секунды. Проблема как раз в том, что поза должна быть весьма динамичной, и в таком положении устоять надолго — задача не самая легкая. — Ох, так просто фото? — выслушав, подняла брови девушка. — Конечно, без проблем. Хоть сейчас, — она безмятежно улыбнулась. И вполне ясно почему; не они ли так часто вместе делают фотографии? Уголки губ Марси всплыли еще выше; можно сказать, олицетворяя выражение «расплыться в улыбке». Кажется, ей даже внезапно захотелось обнять рядом сидящую Сашу. Решение обеих девушек приступить к этой работе, столь важной для Марси, не заставило долго ждать со сборами. (Дело-то неотложное, как ни крути). Быстро соорудив на тумбе — той самой, что напротив дивана — что-то наподобие подставки из лежавших рядом книг (в самом деле это просто книги, на которые можно опереть телефон), они снова проговорили план. Вернее, проговорила Марси, чтобы убедиться, что Саша ее поняла. — Поза должна быть динамичной, — прямо как герой, Ву встала на диван, в руке держа невидимый меч, — но в то же время леденящей и искрящейся! — вновь запустив свою творческую турбину, вовлеченно продолжала она. Саша же, в свою очередь, соответствуя плану, включила запись на телефоне Марси, который тихо ютился на тумбе. — Давай, иди сюда, — руками она подозвала девушку, и та тоже встала прямо на диван, занимая место рядом. — Думаешь, — тихо смеясь с глупостей, начала Саша, — лучше пытаться создать нужный тебе референс на диване, чтобы падать было не больно? Хотя, может, так просто создается нужный ракурс. Саша не знает, поскольку Марси не особо любит показывать страницы комикса на ранних этапах их разработки. — Ну, — усмехнулась Ву в ответ, — можно и так сказать. — улыбка никак не сходила с ее лица. Всегда такое происходит рядом с Сашей. Сердце неосознанно нагревается, распространяя тепло по всему телу, не забывая затронуть и кончики разума. Проходит какое-то время, видеозапись продолжает идти, а девушки — сражать друг друга наповал. Именно в прямом смысле этой фразы: как уже упоминалось, поза нужна динамичная — для кадра с боя двух героев; и именно сейчас Марси уже валяется на диване, смеясь и махая руками, — Саша же все еще стоит на ногах, смотря сверху вниз, как самый настоящий победитель. Закрыв глаза, Марси выдыхает, а затем чувствует, словно кто-то возникнул сверху, ногами прогибая диван по обе стороны ее бедер. Саша. Марси, моментально открыв глаза, в удивлении вздрагивает, а мышцы лица рефлекторно напрягаются. Тёплое дыхание сверху заставляет связки вытянутся, как струны, а собственное дыхание ускоряется и становится поверхностным. Кровь бросается в разные места, и девушке приходится испугаться собственного удивления. — Саш? — тихо произносит Марси, касаясь рукой ее волос, хотя делать этого даже не хотелось. Ее окружает легкий запах духов, которыми обычно пользуется Саша. Кажется, аромат остается в ее волосах. — Никто не будет против, если твой комикс подождет. Абсолютно ничего не понимая, Марси вопросительно поднимает бровь. Саша, усмехнувшись, прокладывает дорожку поцелуев по чужой щеке. По телу пробегает дрожь, как электрический заряд, пробуждающий незнакомые ощущения, способные поглотить с головой. Марси и не знала, что сумеет почувствовать такое. Сегодня. Прикусывает губы, чтобы не издать лишних звуков. Устремляет свой взгляд на лампу, останавливается на стене. Кажется, сейчас превратится в пар. Потом Саша отстраняется, проводит костяшками пальцев по подбородку, заглядывает в глаза. — А давай ты правда на время отвлечешься от работы? — произносит Саша, сама для себя припоминая, что ее девушка работала несколько часов без перерыва. На другом конце дивана валяются телефон и наушники Саши, которые Марси случайно задевает ногой. Мысли в голове Ву начали метаться из одного угла в другой, не в силах сразу обработать только что поступившую информацию. Что? Не дожидаясь ответа, Саша прильнула к чужой шее. Нагнетающая атмосфера заставляла пальцы задрожать, а глаза заметаться из стороны в сторону; они попросту не знали, за что можно зацепиться. Немыслимая страсть и теплота заиграли на непонятных миру инструментах, заставляя сглатывать все чаще и чаще; дышать становилось сложнее, а мысли смешивались одна с другой в голове. Воротник серой толстовки растянулся под чужими руками, оголяя кожу. Можно сравнить с грешниками, которых сослали к самому дьяволу ада, но они молчат своим никчемным существованием, не в силах найти что-либо для действий и ответа, а единственное, что непрестанно продолжает крутиться в голове — одно только имя, один только образ. Алчность и жадность, одновременно поедающие тебя с головой, заставляют продолжать шепотом молить о чем-либо, закинув голову назад, лишь бы не открывать глаза. Взгляд напротив только и продолжает гореть, а из чужих уст раз за разом, после каждого соприкосновения, то дело и слышится имя: — Мар-Мар, ну правда, — Саша заправляет чужую прядь волос за ухо, смотря на зажмурившуюся и раскрасневшуюся девушку, которая не в состоянии даже посмотреть на обладателя этого голоса; голоса, который внезапно стал таким бархатным, что хотелось зажать свои уши. — Тебе нужно переставать так долго сидеть за работой, чтобы потом не жаловаться на больную спину. — Что бы ты там ни говорила, — сухим голосом отвечает Марси, а затем на выдохе продолжает: — Ты как обычно говоришь все верно. Сама того не понимая, она приподнимается и тянется за поцелуем. Он выходит медленным и тягучим, будто она старается все распробовать, чтобы запомнить ощущения как можно дольше. Руки блондинки покрыты давними шрамами, но это нисколько не отталкивает Марси; даже наоборот. Ей нравится сила своей партнерши. Ах, как бы хотелось, чтобы шанс проверить теорию о том, что «Чем чаще человек произносит твое имя — тем больше он показывает свою вовлеченность к тебе», так и не выпадал. Вэйбрайт проводит носом по шее художницы, зацеловывая её. Жар пробегается по коже с каждой секундой все чаще и чаще, слепота закрывает глаза, сопутствуя невозможным головокружением. Марси краями своих незатронутых мыслей чувствует, что понимать происходящее с каждой секундой даётся всё сложнее, — другая девушка же не отстраняется ни на секунду; шея уже покрыта влажными поцелуями от и до. Хотелось бесконечно говорить, хотелось молчать, но наружу вырывались только сухие выдохи, которые уже не один раз заставляли Сашу задерживать своё дыхание. Набирать воздух в грудь, а затем медленно с улыбкой выдыхать, не вынуждаясь при этом отрывать свой взгляд. Глаза темноволосой зажмурены, губы слегка приоткрыты, а спина немного приподнята. Хочется все остановить, хочется сказать что-либо, но ты словно скован кандалами. Марси поворачивает голову вбок и полузакрытым взглядом видит, что камера ее телефона и по сию минуту снимает их; но Саша быстро привлекает полное внимание Ву к себе, кратко прикоснувшись к ее одежде. Кажется, запись уже не имеет какого-то значения. Ах, что из себя вообще представляет любовь? Этот ясный, но многосторонний термин, который является главным предметом описания и воздыхания многих авторов разносторонних шедевров искусств? Что именно заставляет сердце трепетать, мысли — бесконечно танцевать, а сердце — делать удары так часто, словно пытаясь вырваться из клетки?.. Прикосновение чужих рук заставило вздрогнуть, выгнув спину — Саша приподняла серую толстовку, целуя в уже незащищенный тканью участок кожи. Марси осознает, что ее глаза в панике заметались из стороны в сторону; атмосфера давила своим молчанием, что и заставило начать нервничать. — Саш… — шепчет Марси, боясь, словно ее услышит кто-то еще, — я же не об этом просила… Так или иначе, её руки падают на чужие плечи, которые внезапно оказываются ниже, чем должны быть. Мышцы на лице Ву вновь содрогаются; во что, черт возьми, Саша превратила их запись для референса… Она ощущает щекочущие прикосновения ниже своей талии, которые явно не несут в себе платонического контекста. Выключите, пожалуйста, кто-нибудь запись…***
Первая часть видео была полезной — да, их работа даже сыграла большую роль помощи в рисовании для Марси, но… Ох, оставшиеся пятнадцать минут. Ну, как сказала Саша, «теперь у Мар-Мар есть референсы даже на крайний случай жизни». Только вот вряд-ли ее смелости хватит снова зайти на видео из приватного альбома в галерее.